В дверях она неожиданно остановилась как вкопанная. Затем медленно повернулась к одетым в кожу незнакомцам. – Благородные кавалеры, разрешите спросить… – Спрашивай, благородная дама, – мгновенно сменив тон, галантно сказал тот из магов, что рассказывал о Задире. – Мне показалось, ты упомянул Ульма-Отца… – осторожно начала Эме. Полковник Рон Аннон побарабанил пальцами по столу. – Думаю, ты абсолютно права, кавалер-майор. Драконий остров… черт побери, как мы сами о нем не вспомнили? Он поднял листок с надписью на староквейтанском, снова вгляделся, щуря глаза, в витиеватые буквы, выведенные рукой капитана Хиббита. – Надеюсь, капитан не опередил нас с расшифровкой – вряд ли это удалось бы даже ему! – и не успел еще там побывать… Не будем терять времени – сейчас же найди и отправь на остров подпоручика Кичигу. Держи с ним постоянную связь и, как только он нападет на след, сразу дай мне знать. А я уже свяжусь с полковником Герьером… Он бросил листок на стол и со вздохом откинулся на спинку кресла. – Неужели нашли?.. – Похоже на то, – сдержанно отозвалась Эме Каваль, изучая выражение его лица. Каким-то оно вдруг сделалось странным… чуть ли не мечтательным… что со стороны Рон Аннона казалось столь же невозможным, как и проявление юмора. – Полковнику Герьеру, как я понимаю, предстоит арестовать всю компанию? Может, послать кого-нибудь ему в помощь? Один из спутников капитана Хиббита тоже маг, если верить Кичиге, и довольно сильный… – Это землянин-то? – Рон Аннон выпрямился. – Полковник справится. Впрочем, я спрошу, не нужна ли ему помощь. Эме кивнула. – В случае чего я смогу отложить свои дела… – Хорошо. Будь наготове. Я бы и сам… И тут лицо полковника Рон Аннона и впрямь приобрело немыслимое, какое-то даже мальчишеское выражение задорной мечтательности… но всего на мгновение. Он сразу же спохватился и посуровел. – Поторопись, кавалер-майор. Не хватает, чтобы мы упустили капитана Хиббита еще и тут, у себя под носом! Эме Каваль вновь кивнула и телепортировалась в собственный кабинет. Только там она позволила себе улыбнуться. Может, кто другой на ее месте и решил бы, что полковника в столь необычное состояние привела появившаяся вдруг надежда на скорую поимку преступника. Но Эме, которая всего несколько минут назад разговаривала с Вожатыми Драконьего острова и пребывала под неизгладимым впечатлением от встречи, догадывалась, что именно могло взволновать его суровую душу. Ей самой за всю ее отнюдь не короткую жизнь ни разу не довелось увидеть живого дракона. И некогда было, и в голову почему-то не приходило посетить заповедник на далеком острове – возможно, потому, что существование его давно уже казалось Эме скорее вымыслом, чем реальностью. И лишь сегодня она неожиданно осознала, что эти полумифические создания и впрямь где-то живут, и можно не только увидеть их, но даже потрогать!.. Полковник Рон Аннон, должно быть, тоже мечтал в детстве прокатиться верхом на драконе… Она покачала головой, вздохнула. Согнала с лица улыбку. И, не без сожаления выкинув из головы все неуместные и не идущие к делу мысли о красавцах-вивернах и красавцах-Вожатых, вызвала взамен в воображении цветущую зеленую физиономию подпоручика Кичиги, которому предстояло удовольствие первым из всех ныне живущих сотрудников управления побывать на земле легендарного острова… Глава 40 Над Итантой бесновалась гроза. Небо от края до края полыхало молниями, грохотало не умолкая, а дождь хлестал с такой силой, что четверо путников успели вымокнуть чуть ли не до нитки, пока пробежали несколько метров, отделявшие их от распахнутой настежь двери ближайшего питейного заведения. Хорошо, капитан Хиббит догадался телепортироваться не куда-нибудь на безлюдный морской берег, а в самый центр города, где таких заведений хватало с избытком!.. Правда, сразу же выяснилось, что дело было вовсе не в догадливости его, а в великой, невзирая на количество выпитого коньяка, предусмотрительности. Он собирался, естественно, навести для начала справки о дальнейшем пути на остров, а заодно, разумеется, и одеться поприличней – «перед визитом-то в благородное общество!» И питейное заведение «Золотой брегет» оказалось на поверку не простым кабаком, а классическим постоялым двором, где капитан тут же и снял на всех комнату – «непременно с душем, а лучше с четырьмя!» Первой в этот самый душ, который, несомненно, был очень кстати после проведенной в лесу ночи, удалилась дама, но прежде Кароль успел вручить ей прелестный нежно-бирюзовый наряд уже знакомого фасона – юбка, корсаж, блузка, – добытый, как водится, из воздуха. И проговорив с отвращением: – Никогда в жизни больше не надену зеленого! – начал стаскивать с себя походную куртку. – Ох уж эти мне бойскаутские штучки – костры, плащ-палатки… на дух не выношу! – Верю, – Вероника прихватила свое бирюзовое великолепие и направилась в ванную. – Я теперь всему верю, что вы ни скажете. – Польщен, – бросил вслед капитан. – Такого я еще ни от кого не слышал… Масьёры, разбирайте ваши костюмчики! После душа он и сам принарядился. Темно-вишневый с золотистым отливом атласный жилет поверх песочного цвета рубашки, брюки в тон, элегантные туфли, аромат «Le mâle», разумеется… И остальных мужчин одел не хуже – Михаилу Анатольевичу достался весьма представительный черный костюм, Антону – голубой, сделавший его похожим прямо-таки на сказочного принца в изгнании… Приведя себя в порядок, они спустились в общую залу, просторную комнату с низким потолком, огромным камином, с массивными столами и лавками в несколько рядов, и не без труда отыскали там свободные места – проливной дождь загнал в бар «Золотого брегета» немалое количество всякого волшебного народу. Впрочем, гроза уже затихала. – Скоро и вовсе пройдет, – сказал о ней Кароль. – Как подсохнет, так и двинемся… займусь-ка я в ожидании выяснением, куда! Он по-прежнему был оживлен и весел. Заказал своим спутникам кофе – после Феркаэлева угощения ни есть, ни пить им не хотелось, – а себе какой-то экзотический коктейль, и с бокалом в руках отправился пообщаться с хозяйкой постоялого двора. Эта симпатичная пожилая ведьма покуривала, сидя за стойкой, трубку и охотно вступала в разговоры с посетителями, в то время как ее пивные кружки и прочие стаканчики наполнялись заказанными напитками сами, без постороннего участия, и сами же улетали в разных направлениях на столы. Вероника посмотрела капитану вслед. Оживление его казалось все-таки несколько неестественным. То ли он чувствовал себя неважно на самом деле и притворялся бодрым, то ли, наоборот, был чересчур возбужден, но сдерживался – не понять, как всегда. Она тихонько вздохнула при виде улыбки, которая расцвела на лице хозяйки после первых же слов, обращенных к ней Каролем, и отвернулась. Кто знает, когда еще выдастся минутка поговорить с Овечкиным?.. – Михаил Анатольевич, – покосившись на Антона, неуверенно начала она, – я давно хочу у вас спросить… Антон сделал вид, что ничего не слышит, и принялся разглядывать картину на стене, изображавшую парочку дуэлянтов со шпагами. Та, безусловно, заслуживала внимания – один из фехтовальщиков имел шикарные, закрученные кольцами усы до полу, а второй почему-то был уже без головы… – Да, Вероника Андреевна? Овечкин устремил на нее свой мягкий взгляд, так располагавший к откровенности, и сказочница задала наконец изрядно мучавший ее вопрос. – Как по-вашему, у меня есть магические способности? – Разумеется, – он поднял брови. – Иначе зачем бы мне брать вас в ученицы? – А… насколько они велики? Михаил Анатольевич немного замешкался с ответом. – Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, говоря о «способностях». Магическую силу или уменье? Ведь это разные вещи. – Да, я знаю. Я имею в виду силу. – Ну… – Он снова замялся. – Вы очень огорчитесь, Вероника Андреевна, если я скажу, что сила ваша не особенно велика?.. Благодаря квейтанской крови у вас есть кое-какие врожденные уменья, которыми месяца через два обучения, я думаю, вы будете владеть в совершенстве – это телепатия, эмоциональная восприимчивость, сновидческий дар. Но ими, можно сказать, все и ограничивается. – Как?.. – Дорогая моя… что такое в вашем представлении магическая сила? – Талант, – убежденно сказала Вероника, которая уже немало думала об этом. – Особые свойства, данные человеку от рождения. Как писателю – чувство слова, а музыканту – слух… – Совершенно верно, – подхватил Овечкин. – И согласитесь, талант таланту рознь – у кого-то он большой, у кого-то маленький. Один писатель создает эпохальные романы, а другой способен творить только в жанре школьных сочинений. И из этого другого никаким обучением не сделаешь Льва Толстого, потому что, кроме умения подбирать нужные слова, требуется еще масса качеств, которые у него попросту отсутствуют… Так вот, у вас маленький магический талант. Нет, я не хочу сказать, что вы вовсе не способны ничему научиться – способны, но… Чтобы овладеть магией хотя бы на среднем уровне, вам придется бросить всё и заниматься только ею. На писание книг времени уже не останется. – А средний уровень… – Средний уровень – это телепортация, защита, умение расширять пространство за счет других измерений… то, что здесь, в Квейтакке умеет каждый, даже самый слабенький маг. Тоже немало… Но высокое искусство, которое, к примеру, не раз продемонстрировал нам сегодня Феркаэль – воскрешение мертвой птицы, сгоревшего дерева, создание магического пентакля – для вас, увы, навсегда останется недоступным. – Вы уверены? Михаил Анатольевич вздохнул. – Поскольку я вроде как дал обещание вас учить, я не мог не прикинуть меру ваших возможностей. А стало быть, уверен. – Странно, – сказала обескураженная Вероника. – Значит, сейчас я, по-вашему, не умею ничего, кроме как читать мысли, да и то скорее нечаянно, чем целенаправленно… – Именно. Еще вы умеете воспринимать чужие чувства – тоже пока не понимая, что воспринимаете. И не более того.