Черный магистр поднял руку, унизанную драгоценными тинтаровыми перстнями, и задумчиво погладил подбородок. – Итак, – сказал он, – я имею честь видеть перед собою знаменитого капитана Хиббита, надежду и опору квейтанской разведки. Очень, очень приятно. Однако ведь сами вы не квейтанец, капитан? Кароль выпрямился. – Слава моя столь велика, что докатилась и до ваших ушей? Такая известность меня прямо-таки пугает! Откуда вы узнали, что я – это я? – Ну, это было несложно, – усмехнувшись, ответил магистр Робинрауд. – Всего-то и дела, что прочесть мысли вашей спутницы – она как раз размышляла о том, как поступит капитан Хиббит, услышав о пропаже еще и кавалера Кивана… Где она, кстати, эта молодая дама с красивым именем Вероника? – Понятия не имею, – сказал Кароль. – А Кивана, стало быть, убили вы? И Аррсона, и Лестриу? – Не собственноручно, – с легкой издевкой снова усмехнулся магистр. – У меня есть кому выполнять подобные поручения. Мои верные слуги убрали еще и Стражу ворот, как вы, должно быть, уже догадались. И роль кавалера Тимотиса давно и с успехом играет по обе стороны границы рыцарь Грийе, гаситель второй ступени. – И до сих пор никто ничего не заметил? – капитан Хиббит покачал головой. – Ну и ну… – Ничего удивительного в этом нет, капитан. Вы, полагаю, успели понять, чего ради наш Орден обосновался в Киникее? Кароль кивнул. – Тинтар, – черный магистр тоже кивнул. – Именно с его помощью рыцарь Грийе столь безупречен в исполнении своей роли! И это еще не все свойства тинтара… Ваши ученые знают лишь часть того, на что он способен. Иначе Квейтакка позаботилась бы о том, чтобы охранять его получше, не посредством всего трех наблюдателей! – И что же это за чудесные свойства, о которых мы не знаем? – иронически осведомился Кароль. – Думаю, вас они особенно заинтересуют, капитан Хиббит. Вы же не квейтанец, а простой смертный, как и мы, рыцари Черного Света… – Не понимаю, почему вас так беспокоит мое происхождение? Вы уже второй раз упоминаете об этом! – Сейчас поймете. Наши ученые обнаружили, что тинтар, помимо того, что многократно увеличивает магические силы, еще и продлевает жизнь простых смертных… прилично продлевает. Раз в десять, а то и в пятнадцать. Магистр сделал паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление его сообщение произвело на капитана Хиббита. Тот старательно вытаращил глаза, демонстрируя изумление. Но ничего не сказал. И Робинрауд продолжил: – Конечно, квейтанцам это его свойство ни к чему. Они и без того живучи! – Лицо его на мгновение исказилось ненавистью. – Проклятая кровь… бессмертие, которое дается от рождения, ни за что, безо всяких усилий! – Он стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки. – Они не удосужились даже проследить историю тинтара, возможности его распространения по другим мирам, последствия обладания им для смертных людей, не являющихся жителями Тарианы, которых он только лечит! А между тем попадаются кое-где в иных мирах счастливые его обладатели, и есть среди них такие, которым уже по тысяче лет! Мы брали анализы крови, исследовали организмы этих счастливцев до мельчайшей клетки… и знаем теперь точно, что это – тинтар! Он перевел дух. – Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю, капитан Хиббит? – Ну как же! – воскликнул тот. – И еще больше сожалею о своей любимой фляжечке! Кароль мотнул головой в сторону письменного стола, на котором лежал пакет с отобранными у них вещами. – Нельзя ли мне получить ее обратно? Магистр Робинрауд растерянно похлопал глазами. Видимо, сбился с мысли, которая его так горячила… Потом он шагнул к столу, рывком разорвал пакет и взял в руки тинтаровую фляжку. Неторопливо открыл, понюхал и, повернувшись к Каролю, сказал: – У вас хороший вкус, капитан! – Кто бы сомневался, – буркнул тот, ревниво следя за его действиями. Магистр завернул крышку, выдвинул ящик, положил в него фляжку и смел туда же имущество Михаила Анатольевича. – Присядьте, – предложил он после этого обоим пленникам. Лицо его было уже совершенно спокойным, тон – любезным. – Устраивайтесь поближе к огню, поговорим. О хорошем вкусе, тинтаре, долгожительстве и прочих приятных вещах. Они не стали возражать. Уселись в кресла у камина, сложили на коленях скованные серебряными наручниками руки и приготовились к продолжению интересной беседы. Магистр Робинрауд устроился напротив так, чтобы видеть лица обоих. Совсем близко… какой-нибудь знаток боевых искусств запросто удушил бы его собственными наручниками, немедленно подумал капитан Хиббит не без сожаления о полной своей к тому неспособности. – Вы мне нравитесь, господин Хиббит, – неожиданно заявил магистр. – Сколько вы уже работаете на квейтанцев? Лет пять? И все еще капитан? Кароль вскинул бровь. – Все еще?.. Мне нравится быть капитаном, – ответил он небрежно. – Генералы, они все больше по кабинетам сидят. А я бродяга и авантюрист от природы. – От Бога, – кивнул Робинрауд. – Или от черта, не знаю, – он тонко, лукаво ухмыльнулся. – Вряд ли это имеет значение в вашем случае… – Вы собираетесь меня перевербовать? – без обиняков спросил Кароль. Магистр немного помедлил с ответом, изучая горящими черными глазами лицо капитана. – Я уже сказал, что вы мне нравитесь. И мне было бы очень приятно… если б вы работали на меня. – И за это вы усыпали бы меня тинтаром с ног до головы, – сказал Кароль. – Благодарю, я предпочитаю умереть молодым. – Именно это с вами и случится, капитан. Как ни жаль… – Ничего. Я пережил уже столько, что кому другому хватило бы и на все три жизни. А то и на пятнадцать. – Я понял, – сказал магистр. – Но, может быть, ваш друг не отказался бы пожить еще немного? Он посмотрел на Овечкина. Тот сморгнул, но ничего не ответил. Робинрауд тоже не стал продолжать затронутую тему. Вместо этого он перевел задумчивый взгляд на огонь, пылавший в камине, и заговорил негромко, словно сам с собою: – Киникея практически наша. Свои люди везде – на рудниках, в мастерских и даже в сенате. Королевской власти и ее праву собственности на отдельные рудники недолго осталось существовать. Тарианцы вполне обойдутся без тинтара. Квейтанцы – тоже. Они не додумались предложить здешним жителям могущество магии. А мы додумались. Тинтар нужен нам. И отныне Шемора – наш форпост на границе с Квейтаккой. Ворота надежно перекрыты… кстати, ваш поход к ним нетрудно было предугадать, капитан Хиббит. В кафе сидели одни только рыцари Ордена, и вы были обречены, едва переступив порог. Он бросил быстрый взгляд на Кароля. – Вы солгали, капитан. Зачем? Каждый смертный хочет жить. Как можно дольше. И вы не исключение. – Положим, – сказал тот. – Но я бы на вашем месте мне не доверял, магистр Робинрауд. И вы, как умный человек, разумеется, мне не доверяете. Так чего ради ведется этот ненужный разговор? Вы прекрасно знаете, что служить вам я не стану… – Тем не менее я готов отпустить вас, – перебил его магистр, оживляясь. – И неважно, что вы работаете и впредь будете работать против меня. Иметь своим противником столь искусного профессионала кажется мне немалым удовольствием. Вечный бой… я, пожалуй, даже наградил бы вас долголетием! Кароль пожал плечами. – Теперь лжете вы, магистр. Робинрауд ухмыльнулся. – Положим. Но передо мной не стоит выбор – верить вам или нет. А перед вами – стоит. – Чего вы от меня хотите? – прямо спросил Кароль. – Где ваши остальные спутники? – ответил неожиданным вопросом черный магистр. – Отдайте их мне, и вы свободны. Кароль вытаращил на него глаза, на этот раз изумившись по-настоящему. – Зачем они вам? Они даже не маги. Всего лишь парочка безвредных жителей Земли, где им самое и место. – И опять вы солгали, капитан, – Робинрауд выпрямился в кресле, и в глазах его вновь вспыхнул фанатичный огонь. – В ком-то из них течет квейтанская кровь, это я знаю точно. Проклятая кровь! И я не допущу, чтобы хоть один квейтанец вышел из Тарианы живым! Наступила долгая пауза. Потом выпрямился и капитан Хиббит. И медленно сказал: – Да вы маньяк, магистр Робинрауд! К психопатологу никогда не обраща… Рыцарь Черного Света не дал ему закончить фразу. Взмахнул рукой, унизанной перстнями, и несильно ударил капитана по губам. Брызнула кровь – оправа какого-то из перстней имела зубчатые острые края. Алые капли на губах и подбородке капитана Хиббита, казалось, вспыхнули флуоресцентным огнем – так побелело его лицо. Кароль закрыл глаза. Потом открыл их. Утерся скованными руками и очень спокойно сказал: – За вами будет должок, магистр Робинрауд. Вы первый человек, который осмелился поднять на меня руку. Магистр усмехнулся. – Я не прочь и увеличить этот должок. Если не скажете, где ваши спутники. – Ну, знаете, – Кароль скорчил презрительную гримасу. – Вы требуете невозможного. Это даже неприлично – ждать от положительного героя, чтобы он кого-то выдал! Я думал, вы умнее. Робинрауд молча кивнул и перевел глаза на Овечкина. Его горящий взгляд отчетливо сказал капитану Хиббиту, что магистр возьмется сейчас за Михаила Анатольевича, и на время Кароль забыл о нанесенном оскорблении, так ему сделалось не по себе. Не то чтобы он опасался слабости со стороны этого земного мага, которого сам же и вовлек ненароком в совершенно не нужные тому и опасные приключения, – вовсе нет. Но мысль о том, что кто-то посмеет тронуть человека, который столь безропотно сносил все невзгоды, всё понимал и не только не падал духом, но еще и умудрялся как-то незаметно поддерживать своих нервных спутников, была капитану нестерпима.