Грэм Хорошо, я признаю это. Кеннеди сумела глубоко проникнуть мне под кожу. То, как она со мной разговаривает, чертовски меня удивляет. После несчастного случая она была внимательна и снисходительна несмотря на то, что все работало против меня. Она солгала ради меня. Кеннеди солгала всем, а я потратил большую часть своего времени на обдумывание причин вместо того, чтобы попытаться заслужить эту лояльность. Ничего не сходится. В этой головоломке отсутствует слишком много частей, что приводит к искажению общей картины. Я также знаю, что, пока пытаюсь убедить себя, что дружба с Кеннеди так чертовски важна по причинам, которые я все еще не могу понять, я толкнул ее прямо в липкие руки Крейга. Я видел, как они вели себя друг с другом в субботу. Она поднялась с ним наверх, и я отпустил ее. Она ведь не принадлежит мне, а я ревную и не уверен, что мне это нравится. Я даже не уверен, хочу ли я, чтобы было к чему ревновать. Выпроваживаю Аманду в воскресенье утром после того, как она провела со мной ночь. К счастью, отца нет в городе, а мама была слишком рассеянна, чтобы заметить, как я тайком увожу ее рано утром. Я в спешке вытащил ее с вечеринки Крейга, и она последовала за мной с улыбкой размером с Марс на лице. С Амандой все просто. Она знает, что мне нравится, а что нет. Она также понимает, что из наших «отношений» ничего не выйдет, как бы сильно ей этого не хотелось. Она не задает слишком много вопросов, многого от меня не ждет и не возлагает на меня больших надежд. Аманда просит меня забрать ее перед школой в понедельник, прежде чем выпрыгнуть из машины в воскресенье. Придумываю оправдание, почему я не могу оттолкнуть ее и увеличить расстояние между нами, пока не пойму некоторые вещи. В понедельник утром въезжаю на стоянку почти за пять минут до первого звонка. Мое сердце начинает неудержимо биться. Почему я нервничаю? Это моя школа, где все меня обожают (за исключением, может быть, одного человека), а я веду себя так, как будто я новенький. Нужно взять себя в руки. Твою мать! Пассажирская дверь грузовика Крейга распахивается, и появляется пара знакомых ног. Кеннеди поворачивается, чтобы посмотреть на Крейга, который дразнит ее парой костылей. Она откидывает голову назад в приступе смеха. Хотя я не рядом с ней, чтобы услышать их разговор, догадываюсь о чем речь. Ревность снова вскидывает свою уродливую голову, и я ловлю себя на том, что хочу сам привозить ее в школу. Какого хрена со мной происходит? Я так не веду себя с девушками. Я трахаюсь с ними и все. Это все! В субботу я впервые услышал, как Кеннеди смеется. Ее смех мог заставить людей замереть от восхищения. Не хочу этого признавать, но она достойна восхищения. Может быть, есть причина, почему я ревную. Крейг направляется к моей машине, которая всего в нескольких шагах от него. — Ты ушел рано в субботу! — говорит он. Это скорее вопрос, чем простой факт. Прежде чем ответить, на мгновение перевожу взгляд на Кеннеди. Выражение ее лица становится бесстрастным, глаза быстро сфокусировались на чем-то другом. На чем годно, только не на мне. — Я просто устал, — вру я, что, кажется, постоянно делаю очень часто в последнее время. Лгу себе, лгу друзьям, и чертовски уверен, лгу Кеннеди. Хватаю рюкзак и перекидываю его через плечо. — Конечно, — с сомнением в голосе произносит Крейг. — Кто-то сказал, что ты сбежал с Амандой. Его слова привлекают внимание Кеннеди. Она вскидывает голову и смотрит мне прямо в глаза. На ее лице разочарование. Ну, это интригующе, но дело не только в этом. Я отказываюсь отвести от нее взгляд, и мы оказываемся в нашем собственном соревновании взглядов, пока стоим на стоянке. — Привет, детка! — Сзади подкрадывается Аманда и обнимает меня за талию, заставляя отвернуться от Кеннеди. Я тут же жалею об этом, потому что когда снова смотрю в ее сторону, она отводит глаза. Девушка быстро хватает костыли и направляется в школу. — Привет, — заставляю себя улыбнуться Аманде и иду в сторону школы, подсознательно пытаясь приблизиться к Кеннеди. Ну, может быть, не подсознательно. Это было нарочно. «Видите, я лгу себе». Мы догоняем Крейга, который не спеша идет рядом с Кеннеди, поддразнивая ее по поводу костылей. — Чем планируешь заняться после сегодняшней тренировки? — Я только что говорил с Кеннеди насчет пиццы после тренировки. Пойдете с нами? — выпаливает Крейг. Прежде чем я успеваю возразить, Аманда соглашается. — Рассчитывайте на нас. — Аманда целует меня прямо в губы, что для нас впервые в школе. Мы обычно оставляем наши эскапады после школы и на выходные, хотя все знают, что мы встречаемся месяцами. Поступок Аманды меня неприятно удивляет. Я не хочу, чтобы кто-то неправильно понял. Сегодня вечером мне не хочется куда-то идти. Кеннеди выглядит не слишком взволнованной идеей с пиццей, судя по тому, как она закатывает глаза, когда Аманда соглашается на двойное свидание. «Подожди, это будет двойное свидание? Это означает, что Кеннеди и Крейг...» Заставляю эту мысль исчезнуть из головы, прежде чем надумываю слишком много. Я не хочу выставлять себя ревнивым придурком, но когда дело касается Кеннеди, у меня похоже нет особого выбора. Это становилось неизбежным. Первые занятия и обед пролетают незаметно. К счастью, Кеннеди решает не садиться за наш столик с Крейгом. Она даже не появляется в кафетерии, что меня радует. Я до сих пор не поговорил с ней о произошедшем в субботу, и от того, что я не знаю, что ей сказать, все усложняется. Наш общий с ней класс становится моим любимым занятием. Мало того, что я действительно стал получать удовольствие от того, что мы изучаем, но и радуюсь возможности видеть Кеннеди. Она не разговаривала со мной всю прошлую неделю. Меня это устраивало. Она не верила, что я способен быть другом. Я снова сажусь рядом с ней. Появляется болезненное чувство счастья, когда Кеннеди смотрит на меня. — Ты будешь сидеть рядом со мной, пока я что-нибудь не скажу? — Кеннеди смотрит прямо перед собой, делая вид, что интересуется тем, что мистер Стивенсон написал на доске еще до начала занятий. — Сработало, не так ли? — шучу я, и вижу легкий намек на улыбку на ее лице. Она борется с собой, чтобы не улыбнуться сильнее. — Я с тобой не разговариваю, Грэм. Я говорю тебе. Есть довольно большая разница. — Меня все устраивает. — И почему же? — Я уже говорил тебе. Я хочу, чтобы мы были друзьями, — объясняю я. Она не покупается на мои слова. И глубоко внутри я и сам себе не верю. Никогда не видел, чтобы кто-то так закатывал глаза. Боже, Кеннеди очаровательна, когда злится. Кеннеди поворачивается всем телом, чтобы посмотреть на меня. Она смотрит так, словно то, что видит, может внезапно измениться и вздыхает. — Чушь собачья, Грэм. Ты не хочешь быть моим другом. Это меня раздражает. Кеннеди ничего обо мне не знает. Даже если она права, все равно делает предположение о чем-то, о чем она ничего не знает. Что за черт? Может это я просто так на нее влияю. Мне хочется думать, что это так. — Скажи мне, чего я хочу, раз уж ты так хорошо меня знаешь. Пожалуйста, Кеннеди... Я умираю от желания это услышать! — я поворачиваюсь лицом к классу, и мы заканчиваем. Что она имела в виду, говоря, что я не хочу быть ее другом? Признаюсь, до несчастного случая я не ломился к ней в дверь, чтобы подружиться, и по ее мнению, только та ночь заставила меня протянуть ей руку дружбы. Ей, должно быть, все это казалось жалким. На данный момент это многое объясняет. Глава 19 Кеннеди Разговаривать с Грэмом в классе – тяжело. Но наша встреча не испортит мне вечер. Я решаю дать Крейгу шанс, он кажется достаточно милым. Я глупо соглашаюсь позволить Аманде забрать меня до ужина, так как Грэму и Крейгу нужно будет принять душ после тренировки. Крейг в любом случае не дал мне выбора. Он упоминал об этом в разговоре с Амандой, когда я стояла с ним у его шкафчика после школы. Быть наедине с Амандой не входит в список моих дел. Она протягивает оливковую ветвь, так что же мне делать? Если Крейг будет настаивать на том, чтобы мы тусовались, то мне придется сделать все возможное, чтобы поладить с его друзьями. Дело не в том, что мы враги или что-то в этом роде, мы просто не друзья. — Итак, ты с Крейгом? — начинает Аманда как раз в тот момент, когда я сажусь в ее машину. Она явно копает какую-то грязь, но я не доставлю ей подобного удовольствия. По сути мне нечего ей ответить. — На самом деле мне нечего сказать. — Я натянуто улыбаюсь. — Да ладно тебе! Все видели, как ты поднялась к нему в субботу, так что нет смысла лгать! — ее голос язвителен, Аманда раздражена моими короткими ответами. Я не понимаю, на что она намекает так как и без нее знаю, что не должна была пить в ту ночь. — Я не вру. Ничего не произошло. Я просто спала в его комнате. Безобидно, — объясняю я в свою защиту. — Какая жалость, — усмехается она. Поездка в пиццерию тянется долго. Неловкое молчание словно замедляет время. Я не понимаю, почему мы не едем по короткому пути в город, но не спорю. Это не принесет никакой пользы. Небо ясное, и погода достаточно теплая, чтобы опустить стекло. Аманда предпочитает электромузыку, которую я тоже ценю. Она больше напоминает мне поп-мейнстрим хип-хопа. Может быть, я сужу ее слишком быстро. Звуки «Imagine Dragon» пульсируют по моим венам. Я смотрю на Аманду, пока она ведет машину. — Что? — она выключает стерео. — «Imagine Dragons»? — удивляюсь я ее выбору музыки. — Да, что-то не так? — Я думала, ты выберешь Ники Минаж, — объясняю я, стараясь, чтобы это не прозвучало как оскорбление, хотя уверена, что это именно так. — А я-то думала, что ты хорошая девочка, а ты собралась есть пиццу с дьяволом, — Аманда вскидывает идеально подведенную бровь. Она либо пытается запугать меня, либо я не знаю, каковы ее намерения. — Я хорошая девочка, — снова защищаюсь. — И мне нравится Ники Минаж. Аманда заезжает на парковку пиццерии, которая находится в стороне от проторенной дороги. Замечаю машину Грэма и грузовик Крейга, припаркованные перед зданием. Девушка выхватывает ключи из зажигания и неторопливо направляется к двери, прежде чем я успеваю вытащить костыли с заднего сиденья. Это должно быть интересно. Если бы я не зависела от этих костылей, я бы пошла домой и пропустила весь вечер. Вхожу через парадную дверь, не спотыкаясь о собственные ноги, и вижу их троих сидящих в кабинке в дальнем углу, возле одного из больших окон. Крейг встает и забирает у меня костыли. Я скольжу по виниловой скамейке и сажусь прямо перед Грэмом. Он смотрит на меня с едва заметной улыбкой. Ее почти нет, но я знаю, что вижу ее. Мне кажется, что она скорее сочувствующая, чем приветственная. Возможно ему не хочется быть здесь так же сильно, как и мне. Мы заказываем несколько пицц между разговорами о бейсболе и других драмах в школе, о которых я явно не знаю. Говорит в основном Аманда и я благодарна ей за это. Я понятия не имею, о ком или о чем они говорят большую часть времени. Аманда всегда держит руки где-то на теле Грэма. Раздражает, что она постоянно находит повод провести пальцем по его бицепсу или игриво ударить его по руке. Это действительно работает с парнями? Я пялюсь, не так ли? Почему меня это волнует? Любой может прикоснуться к нему. Это не запрещено. Уверена, что Грэм наслаждается вниманием. — Ребята, вы слышали о Вайолет и Дэне? Кто-то сказал, что видел, как он входил в лодочный сарай в ее платье, — смеется Аманда. Моя спина напрягается, когда она говорит о Вайолет. Мне не нравится, когда люди говорят о людях, которые не могут защитить себя. — Это случилось несколько недель назад, — вмешивается Крейг. Мне неприятно, что Крейг участвует в сплетнях и не нравится, к чему ведет этот разговор. Грэм должно быть замечает мою реакцию. Он наблюдает за мной через стол, пока я стараюсь не обращать внимание на разговор. — Как будто вы никогда не делали ничего подобного? Я помню время, когда ты была совершенно голой на заднем сиденье пикапа Тимми после довольно пьяной ночи. Ребята, не заставляйте меня рассказывать о ваших прошлых неосторожностях. — Они посылают в сторону Грэма смертельный взгляд, приказывая ему заткнуться. Крейг сильно сжимает кулаки. Интересно, зачем Грэм это сказал? Какова бы ни была причина, я ему благодарна. — Спасибо, — шепчу я ему, пока Аманда с Крейгом заняты тем, что хватают кусочки пиццы с серебряного подноса. — Не за что, — подмигивает мне Грэм. Легкий румянец ползет по моей шее и щекам. Почему я так волнуюсь, когда он делает что-то подобное?