Джайант кивнул: – Может, и так, но от своего происхождения не отмахнешься. – Увы, это правда. – Очень советую вам посетить Удайпур в начале сезона дождей. Лучшее место, чтобы полюбоваться набегающими темными тучами. Удайпур – город озер. – Я слышала. – Может быть, отвезу вас туда пофотографировать, – произнес Джайант. – Одно из самых красивых мест в Раджпутане. Когда они подъехали к лесистым предгорьям горного хребта Аравали, Элиза заметила свободно бродивших нильгау[13] и напряженно застыла. Джайант рассмеялся: – Не бойтесь, мисс Фрейзер. К нам они не подойдут. Животные давно привыкли к торговым караванам. Люди путешествуют этими дорогами с древних времен. Наше княжество – часть старого торгового маршрута, пересекавшего пустыню. По нему доставляли товары из далеких земель, а мы взамен продавали сандаловое дерево, медь, верблюдов и драгоценные камни. – Интересно было бы перенестись в прошлое и посмотреть. – Времена были опасные, штаты постоянно воевали друг с другом. А в этих местах и сейчас жизнь суровая. Элиза заметила на каменистом выступе стаю стервятников. Принц усмехнулся: – Теперь понимаете, о чем я? В ту эпоху оставалось только надеяться, что не заболеешь, иначе тебе конец. – Да, пожалуй, мне повезло, что я живу сейчас, а не тогда. – Несомненно. Но посмотрите на этот красивый пейзаж. Горы тянутся на много миль. Из растений здесь в основном можно встретить кусты тропического терновника, а также лиственные и тиковые деревья. Но меня беспокоит проблема обезлесения. – Эта угроза реальна? – Более чем. Процесс уже начался. Чем дольше они говорили про жизнь в Раджпутане, тем непринужденнее держался принц. Он явно любил родную землю и, несмотря на британское образование, именно здесь чувствовал себя как рыба в воде. От вчерашней неловкой атмосферы не осталось и следа, и к концу второго дня Элиза чувствовала себя в обществе принца вполне комфортно. Когда они уже приближались к ярмарке, Элиза заметила мужчину с длинными, закрученными на концах усами и проникающим в самую душу взглядом. Мужчина вел в поводу верблюда, верхом на котором боком сидела женщина. Ее красная дупатта развевалась на ветру, однако закрывала лицо и волосы. На лодыжках позвякивали браслеты. К боку женщины прижимался малыш с черными, стоявшими торчком волосиками. Яркие цвета одежды эффектно контрастировали с пронзительной голубизной неба. – Остановите машину, пожалуйста, – попросила Элиза. – Я должна их сфотографировать. Жаль только, что на черно-белых снимках не будет видно потрясающего богатства красок. – Сначала попросите у этого человека разрешения, – предупредил Джайант и нажал на тормоз. – Мне говорили, хинди вы знаете. Хотя не представляю откуда. – В детстве жила в Дели. – Нет, погодите, – вдруг произнес Джайант, когда Элиза уже открыла дверцу машины. – Лучше я спрошу. Здесь говорят на другом диалекте. Принц Джайант вылез из автомобиля. Во время разговора и он, и мужчина с усами улыбались. Потом Джайант протянул ему несколько монет и вернулся к автомобилю. – Все в порядке, – просто сказал он. Элиза сделала снимок своей камерой «Роллейфлекс», надеясь, что сумела запечатлеть выражение лица мужчины. Когда они ехали дальше по берегу озера, потревожили крупных белых птиц с невероятно большими клювами. Они одновременно взлетели над поверхностью воды. Элиза залюбовалась широким размахом крыльев и красивыми черными перьями на их кончиках. – Просто дух захватывает! – Это пеликаны, – пояснил Джайант. – Неужели вы их раньше не видели? – В Котсуолдсе пеликана встретить затруднительно, – ответила Элиза. Принц улыбнулся. – Уровень воды ниже, чем следовало бы, – заметил он, глядя на озеро. На подъезде к ярмарке Элиза ахнула при виде сотен верблюдов, заполонивших равнину. Мужчины сидели маленькими группами у дымящихся костров. Когда принц остановил машину и Элиза вышла, запах дыма и навоза едва не сбил ее с ног. Она думала, что будет очень выделяться, но ярмарка кишмя кишела народом, и на англичанку никто не обращал внимания. – Не стойте позади верблюда, – с усмешкой предупредил Джайант, отводя ее в сторону. – У них частенько отходят газы. И вообще, они звери с характером. По другую сторону узкой дорожки Элиза увидела крупный рогатый скот, коз и лошадей. – А я думала, здесь только верблюдов продают. Не представляю, как в такой сутолоке покупатели находят то, что им нужно. – Разные верблюды обладают разными качествами. Если знать, чего ищешь, задача нетрудная. – А что ищете вы? Принц усмехнулся и после паузы ответил: – Чтобы это понять, потребуется целая жизнь. А чтобы объяснить – еще одна. Элиза испытующе посмотрела на него. В этом человеке было что-то от философа. Когда она снова перевела взгляд на животных, ей бросилось в глаза, что на ярмарке представлены верблюды разных размеров и цветов. Элиза поделилась этим наблюдением с принцем. – Разве у людей не так? Есть сильные и выносливые породы, а есть изящные и утонченные. Но давайте найдем Индиру. Элиза старалась держаться поближе к принцу. Она ломала голову, как к нему обращаться. Он упорно называл ее «мисс Фрейзер», и от этого Элиза чувствовала себя неловко. Пока ей удавалось избегать всяких обращений, но наконец она решилась спросить у него напрямую. – Просто Джай, – ответил тот. – Меня все так зовут. – (Элиза нахмурилась.) – Ну хорошо, не все, но вам можно. – Это как-то слишком неформально. – Не думал, что вы консервативны. Во всяком случае, манера одеваться у вас достаточно неформальная. Даже, пожалуй, нарочито небрежная. Принц внимательно глядел на нее, и Элиза с раздражением осознала, что ее выводит из себя его проницательность. – Вы ведете себя не… – Не по-британски? Ну так я и не британец, хотя в Итоне меня пытались превратить в одного из вас. – Значит, вот как там построено обучение? – Естественно, а как же иначе? Элиза опустила взгляд, потом снова подняла голову. Увы, прошлое способно бросить тень даже на самый солнечный день. – Кстати, по документам я миссис Кавендиш. Но для работы пользуюсь девичьей фамилией – Фрейзер. Джай бросил взгляд на ее безымянный палец. Элизу потрясла смерть Оливера, но она бы слукавила, сказав, что потеряла свою любовь. Хотя, учитывая обстоятельства, ничего удивительного. А вот гибель отца поразила Элизу, как нож в сердце. Рана оказалась настолько глубока, что девочка никак не могла прийти в себя. Не ела, не спала, несколько месяцев даже не разговаривала. А осознание того, что в случившемся есть и ее вина, заставляло ее мучиться от ужасных ночных кошмаров. – Я вдова, – пояснила Элиза. Джай вскинул брови. – Я свой статус не скрываю. Просто к слову не пришлось. – Пусть эта информация останется между нами. Здесь люди до сих пор верят, что вдовы приносят несчастье, а слухи имеют свойство распространяться быстро. – Наверное, мне все же следует рассказать Лакшми. Она ко мне так добра! Не хотелось бы, чтобы она узнала об этом от кого-то другого и решила, что я обманом втерлась к ней в доверие. Но принц покачал головой: – Многие считают: если женщина пережила мужа, она плохо о нем заботилась, и вообще, виной всему ее плохая карма. – Спасибо, утешили. – Люди ждут от вдовы покаяния за грех. Вдова питается одним рисом и больше никогда не выходит замуж, хотя закон не запрещает повторные браки. Знаю, взгляды устаревшие, но вам они могут сильно осложнить жизнь. А еще вдовы одеваются во все белое и бреют голову наголо, – с усмешкой закончил принц. – Я думала, эти традиции уже отмирают. Принц опустил голову и пожал плечами: похоже, таким образом он выражал несогласие. – Британцы и сати объявили вне закона, но обряд по-прежнему проводится. От старых привычек трудно избавиться, мисс… то есть миссис Кавендиш.