Я уже спустилась с крыльца, как парень окликнул меня: — Эй, погоди! Я тут на днях был у ребят, мы у них по субподряду ставим вентиляцию на заводе. Так вот, вроде и офис приличный, и начальника я их по работе знаю, хороший мужик. Ты черкни мне телефончик свой, а я у них завтра поспрашиваю. — Так может, им никто и не нужен? — Может, и не нужен. Только секретарша их при мне пучок бананов съела, и нахваливала очень. А потом еще по телефону звонила, чтобы ей муж бананов прикупил. Я непонимающе уставилась на него: — И что? Он ухмыльнулся: — Что-что, беременная она, вот что. Я растерялась: — Может, человек бананы с детства любит? Он покачал головой: — У меня глаз — алмаз. Зуб даю, что беременная. Значит, скоро начнет по консультациям ходить, отпрашиваться, а там и декрет не за горами. Работник из нее теперь никакой, ясно? А тут и ты как раз нарисуешься. — Он засмеялся: — Давай свое резюме и телефончик. Или боишься, названивать буду? Я смутилась: — Да нет, что вы… Следующий офис меня порадовал обилием мрамора и золота в наружной отделке. Впрочем, внутрь меня не впустили: обеденный перерыв. Я перешла дорогу и уселась на скамью в сквере. Внимательно изучила газетные объявления, опубликованные сегодня. К моему изумлению, почти каждое третье объявление заканчивалось словами: «Интимных услуг не оказываю». Что же, они все считают, что именно этого потенциальный работодатель от них потребует?! Я с ужасом подумала, что в своем объявлении этого не написала… Мне это и в голову не пришло! Заметив некоторое оживление у дверей офиса, я поняла, что обеденный перерыв закончился. Внутри офис оказался таким же помпезным, как и снаружи. Я заглянула в приемную. Холеная блондинка подняла от журнала «Космополитен» умело подкрашенные глаза и недовольно спросила: — Вам кого, девушка? Я с достоинством ответила: — По объявлению. Мне назначили собеседование. Она с откровенным презрением рассмотрела мой английский (действительно английский, я купила его во время прошлогодней поездки в Лондон по программе обмена студентами) костюм. Сама она выглядела так, словно ежеминутно ждет приглашения в ресторан. Впрочем, к роскошной обстановке офиса ее костюм подходил больше, чем мой. Она полюбопытствовала: — А вы в каком конкурсе участвовали? — Простите?! — недоуменно спросила я. — Да что ж у вас там, совсем бестолковых присылают? — возмутилась девица. — Ясно же было сказано: только призеры конкурсов! Я вот, например, дошла до «Красы России». — И что же помешало получить корону? Не иначе, зависть конкурентов и интриги соперниц? Она уловила насмешливую нотку и презрительно сощурилась: — Я сама отказалась! Они там какие-то еще творческие конкурсы затеяли, прямо детский сад! Книжки велели прочитать, да я их еще по школе помню… Чего зря голову забивать? Тем более мне подруга позвонила, предложила хорошую работу. Так что я не жалею ничуть. И начальник у меня душка, и, к тому же, еще не женат. Как-то чувствовалось, что надежда окольцевать начальника застряла в голове девушки. — А это что такое? — спросила она, глядя на тоненькую папочку в моих руках. — Резюме. — А-а-а…. - с уважением протянула девица. Просмотрев страничку, она снисходительно порекомендовала: — Может, тебе лучше в секретариат обратиться? Неожиданно дверь распахнулась. Вошедшие явно слышали последние слова девицы, потому что тот, что постарше, он шел первым, посмотрел на меня, сощурился и бросил через плечо спутнику, молодому темноволосому парню лет тридцати с порочно-красивым лицом: — Ну вот, а ты жаловался, что пойти не с кем… Парень оценивающе осмотрел меня и сказал, сморщив нос: — Детка, ты совершеннолетняя? Не хочется, чтобы мне к моим подвигам добавили растление малолетних, знаешь… Я растерянно уставилась на них. Старший, заметив панику в моих глазах, сказал: — Артур, не пугай девушку. — Заметив папочку с резюме, протянул руку: — Можно? Он бегло просмотрел два машинописных листка. Спросил: — Английский откуда? — В институте получила смежную специальность, и дважды по обмену ездила в Лондон. Он кивнул, спросил: — Пишешь грамотно? Я кивнула. Он довольно нахально рассматривал мое лицо, и я почувствовала, что краснею. Артур буркнул: — Знаешь, Марат Ильич, отправь-ка ее в секретариат. А я себе подберу что-нибудь более экзотическое, — он кивнул в сторону девицы, — в пару к твоей Марго. Мужчина, наконец, отвел от меня взгляд, и, не стесняясь нашим присутствием, повернулся к приятелю: — Послушай, давай меняться? Артур насторожился и уточнил: — Ты хочешь поменять Марго вот на эту девушку, я правильно тебя понял? Старший добавил: — И за мной ящик Хенесси. Заметив, что они готовы ударить по рукам, я вмешалась: — Простите… Не хочется вводить вас в лишние расходы… Боюсь, что не сумею справиться со своими служебными обязанностями. И в конкурсах я никогда не участвовала, разве что в десятом классе мне дали второе место на городском конкурсе чтения пушкинских стихов. Но вас ведь это не интересует? Я торопливо сунула папочку в сумку и направилась к выходу. Артур (я подозреваю, что он огорчился утратой перспективы получить бесплатный Хенесси!) насмешливо остановил меня: — Куда ты? Мы ведь еще даже не обсудили твою зарплату. Мы — люди не жадные… Смотри, как бы не пожалеть потом! — Артур, не уговаривай ее, — остановил его приятель. Он откровенно улыбнулся: — Надумаешь — приходи. Ты мне понравилась. Я толкнула тяжелую входную дверь и вышла на улицу. Про себя твердо решила, что ни маме, ни тете о собственном опыте общения с работодателями докладывать не буду. Расчесывая на ночь волосы, я ругала себя на все корки, но от неприятного осадка, связанного с моими поисками работы, избавиться так и не смогла. В принципе, ничего страшного со мной не произошло, но на душе было противно. Вспомнился почему-то дурацкий ящик коньяка… Никогда раньше мне не было так обидно… Редакционная тетенька сдержала слово: в утренней газете мое объявление было опубликовано. Однако сегодня меня это радовало значительно меньше. Огорчений добавило и то, что по поводу работы никто не звонил. Мама утешила меня: