– Я рассчитываю на это. ••• Уверившись, что Гэби не покинет их в процессе поиска ответов на вопросы, вызванные неожиданным открытием, Джек направился к «Пятой Авеню», улице, построенной из лабораторных модулей. У них не было спускаемого аппарата для людей, но зато был ДУА (дистанционно управляемый аппарат) «Зевс», который инженеры только что использовали, чтобы убедиться в надежности якорных креплений плавучей вышки. Внутри белого морского контейнера Джек нашел итальянца Никола Ганотти, аспиранта из Миланского университета и оператора ДУА. Ганотти был чуть старше двадцати, черноволос, с щербинкой между двумя передними зубами. Он мало походил на типичного представителя севера Италии, и не потому, что не умел модно одеваться, – при всем своем выдающемся уме Никола был не в состоянии выдерживать прямой зрительный контакт даже долю секунды. – Как быстро вы можете настроить ДУА? – Джек опустил формальные приветствия. От неожиданности Никола подскочил и чуть не ударился головой о полку (контейнеры были тесные и для порывистых людей могли представлять опасность). – Здрасьте, доктор Грир, – Никола тщательно потер ладони о свои брезентовые штаны и только потом протянул руку. Ответив пожатием, Джек спросил: – Ваша команда может подготовить аппарат за час? – «Зевс» и сейчас готов, – Никола кивнул в сторону монитора. – Мы только что закончили проверку якорей и тросов на предмет структурных повреждений. Перенастроить его – буквально минута. Джек включил рацию: – Гэби, ты здесь? Ответа не последовало. – Гэби, отзовись! Рация отозвалась лишь треском помех. Они же только что разговаривали… Куда она делась? Джек решил пойти иным путем: – Даг, слышите меня? – Отлично слышу, босс, – отозвался швед. – Мы с Ражешем и Анной в столовой. Вы знали, что она может найти любую научную статью в мировой сети? Охренеть – да, приятель? Дагу не всегда удавалось произнести слово «приятель» так, чтобы оно не звучало, как будто он говорит на митинге. – Круто, – но Джеку сейчас было не до того. – Мы спускаем ДУА в расселину. Я буду слать картинку в диспетчерскую на пятом уровне. Позовите Гэби и Гранта, – Джек подумал секунду и добавил: – и прихватите Анну. Глава 8 Скотт шваркнул на стол пачку распечаток так, что задрожал электронный микроскоп, за которым работала Миа. Она сердито взглянула на него: — Осторожно. Эта штука стоит больше, чем ваш дом. Скотт потер покрасневшие глаза и поправил хирургическую маску: – Результаты анализов крови. У Мии в кармане запищал телефон, она не глядя переключила его на голосовую почту: скорее всего, звонила ее дочка Зоуи, но сейчас все внимание Мии было сосредоточено на анализах. Она просматривала бумаги одну за другой, Скотт стоял рядом и наблюдал. Она подняла на него глаза: — Такое впечатление, что тут нет ничего нового. Скотт прикусил край губы и кивнул. — Бактериальные или вирусные инфекции? – Не без того. У десяти процентов гепатит C. Пара венерических. У остальных — ничего. Скотт достал из кармана яблоко, сдвинул маску и откусил кусок. — И что же это такое здесь происходит? – Миа посмотрела на него. — Невозможно не видеть связи с вчерашней вспышкой, но тогда следовало бы ожидать проблем с глазами. — Согласен. Может быть, какое-то радиоактивное воздействие, – предположил Скотт и снова откусил от яблока. Миа увеличила изображение в микроскопе. — Гляньте сюда. Что вы думаете? Он посмотрел на дисплей. Сквозь окуляр хромосомы пациентов напоминали россыпь пухленьких иксиков. – Похоже на суп из алфавита. Она стала показывать и перечислять хромосомы: одна, две, три – и так до двадцати двух плюс половые хромосомы. У людей имеется двадцать три пары хромосом (длинные молекулы ДНК с набором генов), состоящие из сорока шести индивидуальных хроматид. Сестринские хроматиды соединяются в определенном участке ДНК, называемом центромерой, что и придает им характерный вид, похожий на X. — А что делает это лишняя одинокая хроматида? – Сорок седьмая хроматида отвечает за синдром Зальцбурга. Скотт наклонил голову вбок, демонстрируя непонимание: — Зальц… что? Никогда не слышал. — Это потому, что синдром был открыт всего несколько лет назад Аланом Зальцбургом, блестящим ученым и редкостной скотиной. — Создается впечатление, что вы хорошо знакомы. Миа нахмурилась: -- Я работала в его лаборатории еще до открытия синдрома. Мне ужасно тогда хотелось создать полноценную функциональную искусственную хромосому человека. Когда мне это удалось, Алан присвоил все заслуги себе. – Ауч! – скривился Скотт. – Я заявила протест, и моя рабочая жизнь превратилась в кошмар. И не только… – И не только? – Как-нибудь в другой раз, – Миа чувствовала, как былой гнев закипает у нее в крови. – Уже после моего увольнения кто-то в лаборатории выявил новое и крайне редкое генное заболевание. Вот его и назвали синдромом Зальцбурга, по имени человека, который, возможно, при открытии и рядом не стоял. – Этот Алан напоминает мне Томаса Эдисона, – Скотт почесал затылок. – Видел недавно отличный фильм про него по BBC. Чувак имел обыкновение воровать чужие изобретения и выдавать за свои. Редкостная свинья. – Как бы там ни было, следует признать, что открытие выдающееся. Каждая хроматида содержит доминантный или рецессивный ген. Если ребенок рождается с лишней хромосомой, это означает третью копию, называется трисомией и приводит, например, к синдрому Дауна. Дело в том, что хроматид Зальцбурга не является копией, ДНК в нем новая, и никто не знает, откуда она взялась. По счастью, Зальцбург крайне редок. Может быть, поэтому его долго не замечали. – Определяем как крайне редкий случай, – прокомментировал Скотт, рассеяно глядя на надкушенное яблоко. – Да. Синдром Дауна проявляется у одного из семисот новорожденных. Зальцбург наблюдается в одном случае из десяти тысяч. Тут, однако, есть странность. Зальцбург обнаруживается не только при рождении – он может заявить о себе в любом возрасте. Как рак. Порой люди даже не знают, что являются его носителями. – А как дела у наших пациентов? – спросил Скотт. – Не знаю, что и думать, – Миа посмотрела на него в упор, – я нашла Зальцбург у всех до единого. Оба молчали, переваривая сказанное. Телефон в кармане Мии зазвонил снова. Она выключила его, не взглянув на экран. – Зоуи? – вежливо поинтересовался Скотт. – Наверное, – в голове у Мии клубились вопросы без ответов, в частности – как открытая недавно и в высшей степени редкая патология могла вдруг обнаружиться у стольких местных жителей сразу? Так ничего и не придумав, Миа вытащила телефон, машинально ввела пароль и глянула на экран. Некоторое время изучала его, испытывая всю гамму переживаний – от непонимания до неверия. Не сон ли это, подумалось ей, но спазм в животе говорил, что нет. Сколько Миа ни моргала, сообщение на дисплее не менялось и выглядело так: Пропущенный звонок Алан Зальцбург Глава 9 Спуск в расселину занял около часа. Никола управлял аппаратом, включая и выключая движки, другие члены команды следили за оптоволоконным кабелем, системой питания и отчетом о работе бортовых механизмов. Мощные светодиодные фонари носовой части обеспечивали видимость.