Миа выскочила из жилого дома и нырнула в переулок. Тесная застройка и узкие улочки квартала Вилла 1-11-14 отлично подходили, чтобы замести следы. Стрельба на крыше прекратилась, но это не означало, что люди, пришедшие за ними, ушли. Она осталась одна. Армони получила пулю в спину и, скорее всего, погибла. Олли, вероятно, бежал, уводя преследователей подальше. Переулок был узкий, не более десяти футов шириной; лестничные колодцы, оканчивавшиеся входными дверями, словно делили его на равные части. Миа двинулась в направлении залитой солнцем улицы впереди. Выглянув осторожно из-за угла, она увидела скопление черных машин и одну «скорую помощь» перед подъездом Армони. Бросалось в глаза отсутствие мигалок: полиция Буэнос-Айреса в происходящем не участвовала. Улица была пустынна: очевидно, местные по опыту знали, когда гулять, а когда лучше дома посидеть. Из соседнего переулка вышли четверо с носилками. Сердце Мии сжалось: Армони? Еще более ужасным показалось ей предположение, что это мог быть Олли, раненный или убитый. Были ли это люди Стража, как его назвала Армони? Судя по безликой униформе и машинам без опознавательных знаков, они не принадлежали ни к одному официальному ведомству. Если их задача состоит в сокрытии любых следов внеземных контактов, неудивительно, что они захотели уничтожить работу Алана. И уж, конечно, они должны были бы пытаться узнать, где находится инопланетный корабль, о котором не умолкая рассказывают в новостях. Ее внимание привлекло странное существо в двух шагах от нее. Большая безволосая крыса пряталась в тени дома. Однако звук, который она издавала, был больше похож на кошачий, чем на крысиный. Внезапно животное оказалось в луче света, и стало видно, что это точно не крыса. Но и не обычная уличная кошка. Это была несчастная, истощенная, безволосая тварь, покрытая красными волдырями. Миа вспомнила отделение экстренной помощи в госпитале Сантарена. Неужели бродячая кошка стала жертвой какой-то разновидности синдрома Зальцбурга? Раздавшийся окрик прервал ее мысли. — Эй ты! Стоять, не двигаться! – три человека в черной форме бежали к ней. В голове у Мии мелькнуло: Кричат по-английски. Возвращенная к реальности, Миа бросилась обратно в переулок. Когда она пробегала мимо одного из полутемных подъездов, две крепкие руки схватили ее, почти оторвав от земли, и втащили внутрь. Прежде чем Миа успела что-либо сообразить, она оказалась в полупустой комнате, которую не смогла толком разглядеть — из-за черного мешка, наброшенного ей на голову. Глава 38 Мягкое красное свечение, заливавшее помещение, которое они стали называть «прозекторской», вызывало у Джека ощущение, будто он плывет в огромной субмарине. Последние несколько часов были полностью посвящены вскрытию и изучению тел пришельцев. Ни у первого, получившего имя Гарри, ни у остальных внутренние органы решили не трогать. Оказалось, что Шар, к удивлению Джека, имел в запасе биозащитные мешки для перевозки тел как раз для такого случая. Всего они нашли десять тел, все с виду были похожи на Гарри. На некоторых одежда полностью истлела, на других превратилась в тонкую пленку, рассыпавшуюся, как пепел, при малейшем прикосновении. В группе Джека главной проблемой был нарастающий дефицит сна. Грант без сил сидел на полу, привалившись спиной к контейнеру, на крышке которого громко храпел Даг. Остальные со смехом перешли на третий канал связи, чтобы только не слышать этой… лесопилки. Однако нельзя было не признать, что Даг прав: впредь Джеку следовало разделить команду на смены, чтобы все могли хоть немного отдыхать. — Время уходит, – произнес Джек вслух то, что все думали про себя. Внутреннее напряжение росло и все заметней отражалось в лицах, в движениях бровей и уголков рта, ощущалось в легком дрожании голосов, усиленном чуткими микрофонами. Ситуация на поверхности отступила на второй план — Джек, как и все, не мог отделаться от мысли, что корабль в любую минуту может провалиться в магматические недра земли. — Мы так и не поняли, что их сюда привело шестьдесят пять миллионов лет назад, – Грант вернулся к основному вопросу миссии. — Может, это исследователи, — предположила Гэби. – Описывали соседние с нами звезды, потеряли тягу и свалились нам на голову? — Потерпевшие кораблекрушение? — Джеку было что возразить. – Я думал об этом. Но корабль не разрушен. Смотрите, какое роскошное освещение. На капитанском мостике все отлично работает… — Нам бы у них поучиться, – проснулся Даг. – У меня лэптоп через год сломался. — Если исходить из того, что мы увидели, можно предположить, что они знали, что у них «билет в один конец». Примерно как мы понимаем, что у нас есть шанс не выбраться отсюда живьем. – Что ты имеешь в виду? — спросила Гэби. — Сетки для спанья. Думаю, у них было конкретное задание. Долгосрочное, поэтому здесь столько еды. А когда они его выполнили, они были уже слишком стары для обратной дороги. По мере того как приходило их время, они ложились в свои сетки и умирали. — Представляю, как они себя чувствовали, -- Грант заерзал на полу, устраиваясь поудобнее. – Оно, может, и так, но это не отвечает на вопрос, зачем они сюда вообще прилетели, – подал голос Даг с крышки контейнера. – Изучать жизнь на Земле? – предположил Ражеш. – Как мы – на других планетах. – Зачем такой гигантский корабль? – усомнилась Гэби. – Какой-то перебор. – Есть такие, кто хаммеры предпочитает всяким мелким смарт-карам. На шутку Дага никто не отреагировал. – Гэби права, – заявил Грант со своего ложа. – Чтобы забраться так далеко, они должны были быть высокоэффективной расой. Остается теория «модели для сборки». – «Модель для сборки»? – удивился Джек. – Просветите нас. – Что тут непонятного? Они явились и пересобрали нашу ДНК. Тут поменяли, там подправили… – Зачем? – спросила Гэби. Джека это предположение не убедило. – Зачем бы продвинутые ученые, что земные, что внеземные, уничтожили жизнь на целой планете? Это же не обкуренные тинейджеры, угнавшие папин кадиллак. И в альтруизм пришельцев, прилетевших, типа, улучшить наш генетический код, я тоже не верю. – Так. Теперь ваша версия, – встрял Даг. – Учитывая размеры, можно предположить, что это был поколенческий корабль. – Что? – Старинная концепция, – дождался своей очереди Ражеш. – Популярная в научной фантастике. Чтобы пересечь Галактику, даже двигаясь со скоростью света, нужно сто тысяч земных лет, то есть речь идет о немыслимых масштабах времени и пространства. Если цивилизация хочет колонизовать удаленную планету, у нее не так много опций. Одна из них – отправить в полет астронавтов обоих полов с высокой способностью к репродукции. Эти несколько сотен, размножаясь по дороге, превратятся к моменту прибытия в тысячи. – Как-то сразу возникают вопросы, – возразила Гэби. – Первые поколения колонистов должны быть сплошь беспросветными оптимистами. У них же нет никаких шансов увидеть пункт назначения. А те, кто родится уже на борту, вообще-то и «не подписывались» на мероприятие. Тут и до бунтов недалеко. – Не тот случай, – добавил Грант. – Мы их тут всего десяток нашли. – Может, они друг другу не понравились, – Даг посмотрел на Джека и продолжил уже серьезно. – Можно эту версию повернуть по-другому. Всё то же, только вместо тысяч людей, которым нужны еда и пространство, небольшая команда, погруженная в состояние анабиоза. – Для этого нужны специальные криогенные камеры, а мы таких не видели. – Возможно, они везли генетические прототипы, чтобы вывести колонистов прямо на Земле… – подумала вслух Гэби. – Это как бы и не корабль, – Грант ткнул пальцем в сторону тела на секционном столе. – Это инкубатор для производства ему подобных. – Нашествие, – сформулировал Даг. – Но что-то пошло не так. – Пока что это только гипотеза, – Джек призвал их к спокойствию. – Мы еще можем найти свидетельства каких-нибудь других теорий. В наушниках раздался возбужденный голос Юджина: – Хэй, люди, посмотрите-ка на это, – на их ОНМ-очках появилось изображение уложенных рядами стеклянных тубусов, снабженных голографическими дисплеями. Никто даже вопроса не задал – было ясно, что они видят инкубационные камеры. Глава 39 Сквозь пахнувший землей мешок до Мии доносились негромкие мужские голоса. — Кто вы? –простонал она. — Зачем вы это делаете? — она старалась говорить как можно более жалобным голосом. Пытаться давить на жалость – другого выбора в сложившейся ситуации у нее не было. Вилла 1-11-14 имела репутацию одного из самых опасных кварталов, и вот она тут сидела, беспомощная, с завязанными глазами, со связанными за спиной руками. Это было не кино: никакие кувырки через голову и удары ногами тут не помогут. Да и супергеройскими навыками она не обладала. На секунду она представила себе, что, как только с нее снимут мешок, она прыгнет на того, кто ближе, и вцепится в него зубами. Тут она услышала топот тяжелых ботинок по полу, и решимость ее куда-то подевалась. Мешок с головы стянули, но она ни на кого не прыгнула, а сидела, уставившись на симпатичную физиономию мужчины, похожего на американца. — Развяжите меня, — попросила Миа. Он ее будто не слышал. Подтянул стул и уселся на него верхом, как ковбой на лошадь, положив руки на деревянную спинку. Чуть покачиваясь взад-вперед (отчего стул ритмично потрескивал), он принялся внимательно разглядывать ее. Его темные вьющиеся волосы были коротко пострижены за исключением пряди надо лбом, которая все время норовила попасть ему в глаза, но он, казалось, не замечал этого. Рядом стоял еще один мужчина, лет тридцати. С менее симпатичным лицом и мускулистыми, сложенными на широкой груди руками. – Таращиться будете или скажете мне, что происходит? Вы, вроде, не местные, — Миа начала ту же фразу по-испански, но первый прервал ее: — Спокойно, – голос был низкий, от его владельца пахло… шоколадом. — Я – Том. А вот этого волкодава зовут Свен. Он неразговорчив, но к чему слова, если можно убить одним взглядом?