Эдриан проснулся из-за того, что Чес нависла над ним, без умолку болтая со своим воображаемым другом. Чокнутая. Заметив, что он проснулся, она деланно поинтересовалась: — Живой? Квинт сонно поерзал на диване. Сколько сейчас времени? Неужели он так долго спал? Рана отозвалась тупой горячей болью. Эдриан поморщился: — Да, жить буду, но лучше меня не трогать. — Ну вот, — она оскалилась в кровожадной улыбке, — а я хотела поковырять твою дырку. Ладно, живи. Чес соскользнула с дивана. Раздался хруст черепков. Конечно же, она и не подумала убраться. — Язва… — простонал он, поднимаясь с дивана. Повязка набухла от крови и сукровицы. Бок стрелял, горел, переливался болью, но чувствовал он себя не так уж и плохо. Во всяком случай, мог передвигаться на своих двоих. Пришло неприятное время: очистить рану и сменить бинты. Как только он уединился в ванной с влажными салфетками и ватными палочками наперевес, тут же появилась Чес. Она демонстрировала какой-то нездоровый интерес к его ране. — Хочешь посмотреть? Квинт повернулся к ней раненым боком, и девочка коротко кивнула. «Почему бы и нет, — подумал он. — Может, пригодится в жизни, чтобы кого-то заштопать». Он начал медленно очищать рану, попутно рассказывая, как оказать первую помощь. Она слушала его не слишком внимательно, не отрывая глаз от его манипуляций. В конце концов, самодовольно заявила: — Чесси тебя пометила. Так вот оно что! Квинт ухмыльнулся: — Да, ты та еще зверюга. Если бы вошло вот сюда, — он переместил пальцы, — метка была бы посмертной. — Ничего, ты крепкий старпер, — невозмутимо ответила она. — Как Дедуля. Выживешь. Какое роскошное сравнение… Квинт хмыкнул: — Да, меня не так просто убить. Хоть я и не бессмертный. Он высыпал из упаковки пару пилюль сигдиса, закинул в рот и запил водой из-под крана. — Это что? — спросила Чес, кивнув на упаковку. Квинт посмотрел на нее, как на полоумную, а потом до него дошло. Девочке не нужен был сигдис. А ведь другие псионики без него долго не живут. — Это, — он показал ей упаковку поближе, — то, без чего невозможно использовать мозговые импланты нового поколения. Все эти встроенные комлинки, скилл- и трип-чипы, ЩИТ… Без этой пилюльки Йорк не стал бы локомотивом новых технологий. От поставок этого препарата зависит благополучие всего мира. — А что будет если не принимать? — Бесконтрольные эпилептические припадки. Аневризма. Инсульт. Она скорчила недовольную рожицу, показав свое отношение к недугу миллионов. Что ей, в самом деле? Интересно, она способна хоть от чего-то пострадать? Эдриан посмотрел на Чес, ощутив волнительное желание еще раз сойтись с ней в поединке. Это было неуместно, несвоевременно, его бок отдавался жгучей болью, и все же… Кажется, Чес прочитала это в его взгляде. — Можешь попытаться взять реванш, — сказала она, и Квинт ответил ей зловещим смехом. «О, я в предвкушении!» Чес тут же передразнила его, словно маленький пересмешник. 18. Багряный Зверь — Эй, Квинт! Ребята зовут отметить наше дельце! — Разве ты уже не отметила? Эдриан подрумянивал очередной ломтик тостерного хлеба. За столом нетерпеливо болтала ножками Чес. Опытным путем Квинт выяснил, что девочке очень нравятся сэндвичи с поджаристым хлебом и арахисовым маслом, и ради них она готова была вынести мусор и прибрать за собой. Сельская идиллия. Обманчивое, но уютное чувство, если закрыть глаза на то, что совсем недавно они разгромили эту кухню и разлили по полу его кровь. Кровь, кстати, так и не убрали. Темнела черной меткой, словно напоминание, какой эта девочка может быть опасной. — Ууу! — Она нахмурилась и сморщила носик. — То не в счет. Я тогда назло пошла. А сейчас ребята сами зовут. — С чего это вдруг? — Эдриан водрузил готовые сэндвичи на стол, Чес взвизгнула от восторга. — Не парься, Эдди, не убивать пригласили. — Она впилась зубами в еще горячий сэндвич. — Они недовевшивые совшем… «Недоверчивые? Понятно, — подумал Эдриан, облокотившись о столешницу. — Прошел какое-то испытание?». Он был не в настроении кутить. Бок все еще страшно ныл, и будет ныть еще долго, если не раздобыть сантем, но такую штуку продавали в аптеках только через проверку АйСи. Кто знает, может быть, приятели Чес могли бы его достать? Девочка ела, болтала ногами и канючила, чтобы они пошли, и Эдриан все-таки согласился. Подземелье не нравилось ему. Оно напоминало неоновые кошмары, вроде тех, что видел Квинт, и странные круги Ада в стиле хай-тек. Удивительное сочетание новейших технологий, варварства и разрухи. А вот логово их маленькой тигриной стайки было на удивление уютным. Если в первый раз оно показалось Квинту лютой дырой, то теперь — хижиной дикого хиппаря, подсвеченное теплым темно-оранжевым светом похожих на колонны лавовых ламп. Пахло синтетическими благовониями и какими-то пряностями. Наверное, сандал и кардамон. Одновременно свежий и пыльный запах. Чес сразу же вприпрыжку побежала к своим «тиграм». Квинт медленно зашел следом, оглядываясь на ярко расписанные стены, мигающие, словно рождественские гирлянды, кабели, и мониторы, показывающие то психоделическескую муть, то старые клипы. На полу появились кресла-мешки, а диванчик обзавелся несколькими цветастыми пледами в стиле старого мексиканского пончо. Играла ритмичная, но странно умиротворяющая музыка. Что-то нео-этническое. В воздухе витали клубы дыма, сильно пахнущего травой. Эдриан поспешил разогнать их. — Эй, ребята! Все трое тигров встретили их уже основательно вдатые, и чего там было больше, бухла или дури, не разобрать. — Не-агент Квинт! Дед поприветствовал его на ногах, двое его приятелей валялись на пуфах. Дед… Да, он стар, но ему не шло это прозвище. Высок и крепок, как старое узловатое дерево. Напоминал Шпарте, тот даже в возрасте оставался мощным. Да и это внимание, с которым смотрели светлые глаза. Сканеры, так Квинт их называл. Они привыкли читать людей, как книгу. Он выглядел нелепо в радужной футболке и вязаной жилеточке, но Эдриана не мог сбить с толку этот Хэллоуинский маскарад. — Просто Квинт. Они пожали друг другу руки. — Здоров. — Маэда отсалютовал ему банкой пива, пряча лицо в тени капюшона. Эдриан кисло улыбнулся такому приветствию. Уж чего-чего, а здоровым он себя не чувствовал. Первым это заметил Дед. Он присвистнул: — Это кто тебя? — Это я его пометила, — нежно проворковала Чес, на мгновение прижавшись к Эдриану. Дед дико захохотал: — Какая нынче молодежь пошла! Затейники! В наше время валентинки дарили, а теперь — нож под ребро. Чес вспыхнула, вырвала у Маэды банку пива и с деланным интересом пристала к Белоглазому, который увлеченно курил траву из огромного бонга. — Вы с Чес молодцы, здорово сработали. — Дед бухнулся на диван, став органичным продолжением пледа. — Текилы? В его руках блеснула граненая бутылка. Разумеется, без стакана. Зачем панкам стаканы? Расположившись на диване, Эдриан приложился к бутылке. — Не могу взять в толк, как ты уговорил эти турели? — Я учился в военке, а потом еще воевал… Он осекся. Наверное, было бы неосмотрительно болтать о войне с Йорком в самом Йорке. Кто знает, как это воспримут местные, еще и на дурную голову. — О, так ты воевал? — заинтересовался Дед. — А чего тогда в Бюро подался? — Досрочно отправили на пенсию, по ранению… Горечь текилы, сладость благовоний, трепетание музыки. Дед только посмеялся, а потом Эдриана обступили Маэда и Крис. — А где ты воевал? — Хочешь дунуть? Или сразу сахарку нюхнуть? — Слышь, что значит твоя рубашка в клетку? — Да завали, Маэда! Я человеку предлагаю кайф. Белоглазый блондин выставил перед Квинтом целый набор разноцветных пакетиков. Кокаин, кислота, трава. Эдриан покачал голова: — Я не употребляю. Мне достаточно этого. — Он с улыбкой покачал бутылкой. Крис и Маэда переглянулись