— Азия, пожалуйста, оформи заявку в клининговую службу. — Я надеялась, что вы попросите об этом, госпожа Такахаси… Сделано. — Охренеть, у нее имя есть, — присвистнул Рэд. — Эй, Азия, а можешь мне отсо… — Собирай своих отморозков и прочь отсюда, — велела ему Рю. Такого тона Чес у нее еще не слышала. — Подчиняюсь и валю… Эй, Беложопый! — Белоглазый… — Похрену, вставай, нас отсюда попросили. Чес все еще стояла в закрытой позе, ожидая объяснений. Все бы ничего, но сначала она назвала имя и только потом формальное «агент Квинт». Как будто они… знакомы? Общались? Называли друг друга по имени? Рю осторожно коснулась кончиками пальцев ее руки, пуская по коже мурашки. — Я говорила с ним, да. Про тебя. — М-м. Про меня и без меня… — Чес опустила руки, пальцы Рю зависли в воздухе. — О чем вы говорили? И почему я об этом не знаю? Виноватый взгляд. Прикусывает губу. Делает крошечный шаг вперед, легонько тряхнув волосами. Чес шагнула назад. Хватит. Никакого больше колдовства, Мистическая Соул. — Ничего такого. Я просто просила его отстать от тебя. Тут не о чем рассказывать. Да и зачем? У тебя был шок, ты вообще не хотела об этом говорить… — Ты могла взять меня с собой! Ты бы отвлекла его, а я бы напала! И тогда бы!.. — Тогда бы я отомстила. За все. За дурацкие сны и за то, что видел мой позор… Рю покачала головой. — Не всех можно просто убить, Чес. Он гражданин Союза. Агент Бюро. Брат не смог бы скрыть такое… — И… и что тогда? Дик обещал… — Мы пытаемся с ним договориться. — Такахаси взяла ее за руку. — И у нас получится. Я уверена. Не бойся… — Я не боюсь! Я просто зла! Рю улыбнулась. — Да, я знаю. Не боишься. Прости. — Ай! — воскликнула Чес, когда Рэд хлестко шлепнул ее по заднице. — Чего раскисли, леди? Смотреть тошно! Пойдем с нами. — Он мотнул головой в сторону двери, закидывая косуху на плечо. К выходу медленно ползли Маэда и Крис. — Развеемся, воздухом подышим, сгоняем в наше логово в Подземье. У меня идея. — А у меня похмелье… — Закинься колесом и погнали. Тебе понравится. И пушку свою захвати. Чес криво усмехнулась: — Мы кого-то убьем? — Ну… метафорически. — Шестерка оторвал крышку от коробки с пиццей и что-то вырезал на ней острым ногтем, а потом показал: карикатурная круглая рожица с насупленными бровями и подписью на лбу «Э. К.». Эдриан Квинт. Эдриан. Какое-то совершенно не подходящее имя для ночного кошмара, жуткого волка из кровавого фургона. Эдриан. Эдриан Квинт. Каждый раз, когда она произносила это имя у себя в голове, каждый раз, когда она попадала в тире по мишени с его лицом, страх отступал. И к черту все это! К черту этот фургон! И сон! И планшет! Стоп, нет, планшет лучше вернуть… Следующая встреча. Он обещал ей следующую встречу. Чес крепче сжала в руке Градин М6. Ну что ж, по крайней мере, она будет к ней хоть чуточку готова. После тира снова захотелось жить, смеяться и творить всякие безумства. Даже Рю потеплела к Шестерке — ведь это была его идея. Втроем они гоняли по Йорку на дорогущем электрокаре Такахаси так, чтоб шины горели, зависали в старом кинотеатре на премьере новой части «Героев», попробовали все мороженое в торговом центре на Фултон-стрит. Чес даже вынудила проспорившую еще в тире Рю съесть ее любимый веганбургер со шпинатом, соевым мясом и острым соусом — бедняжка так жалобно умоляла не заставлять ее этого делать, что Чес это только раззадорило добавить в заказ большую порцию картошки-фри. — Я буду с тобой дружить, даже если ты растолстеешь, — пообещала она, умиляясь страдальческой мордашке Рю. — Фу, ну вы еще потрахайтесь прямо здесь! — Пошел ты, Рэд! — хором сказали они и хором же рассмеялись. Это было очень веселое время. Почти счастливое, если бы мысли Чес периодически не возвращались к Квинту. Когда случится следующая встреча? Ей спать с Градином под подушкой? Или не спать вообще? Сможет ли он достать ее в пентхаусе? Квинт говорил, что не хочет ей вреда, но что тогда? Вернуть ее домой? Это и есть вред, она туда не вернется! Как все сложно. Почему они просто не отстанут от нее? Почему просто не забудут, что она существовала? Все равно последние годы всем там на Чес было плевать, кроме П. Митчелла. — Ты снова зависла. — Рэд помахал рукой перед ее лицом. — Развисни. Слишком много думаешь. Плохо для кармы — так моя мамуля говорила. — Мамуля? — Чес смешливо фыркнула. — Ты же сирота. Шестерка неопределённо махнул надкусанной картошкой-фри. — И что? Мертвая мамуля шептала мне из астрала, пока я сосал роботизированную сиську в приюте Святого Августина. Да-да! Так и говорила: «Милый мой мальчик, однажды ты станешь взрослым, так запомни мое материнское наставление: если будешь много думать — писька не вырастет!». Чес расхохоталась, запрокинув голову, а объевшаяся до отвала Рю покачала головой: — Ты чокнутый. — Ну уж не мне тягаться по чокнутости с тароманкой, детка. — Шестерка повертел пальцем у виска. — Расскажи, что ты добавляешь в свои чаи, чтобы лучше слышать карты, а? Очаровательные азиатские глазки Рю нехорошо сузились так, что она стала походить на недовольную кошку. — Что-то тебя заносит, Говард… — Нет, ну правда! Что-то же ты должна принимать, чтобы разбираться в этих картинках. Я бы точно принимал. Они вообще работают? Твои расклады? Чес, у тебя что-нибудь сбылось? Хм… ну, Жрица в ее жизни и впрямь появилась, вот она сидит напротив, недовольно хмурится. И неожиданная встреча… и трудности… — Вау, как оригинально, — сказал Рэд, когда она все это озвучила. — Похоже на общие фразы какой-нибудь гадалки-шарлатанки из зомбоящика. Так и я погадать могу. Рю молча сверлила Шестерку недобрым взглядом, тот с невинным видом хлопал глазками, как девочка из рекламы его любимых голубых жвачек. Ну дурак дурачком. Так, пора это прекращать… Чес хлопнула ладонью по столу. — Брейк, шизотерики. Не хочу, чтобы мои лучшие друзья ссорились. — Так себе друг, — пожала плечами Рю. — Так себе подруга, — парировал Рэд. — Да вы серьезно⁈ Испортите мне настроение — брошу вас тут и пойду тусить одна! — У-у-у, — протянул Шестерка, сочувственно глянув на Такахаси. — Не рекомендую злить эту девочку, она просто зверь, когда злится. Ну это так, на будущее, если вы раньше не разбежитесь. — Это уж точно тебя не касается. — Ну, Чес нарекла меня лучшим другом, в душе не знаю — как это, но пытаюсь соответствовать. — Да ну заканчивайте… — Ты наркоман, Говард, и лучше бы вообще держался от нее подальше. — Ну я хотя бы не силиконовая… — Да завалите вы! — Чес вскочила. — Оба! Какого вы тут устроили вообще? Бесите! Черт! Я буду дружить, с кем хочу! И сама решу!.. Она и не заметила, как птичка-иголочка вылетела из нее сама собой. Это был импульс, бегущий впереди разума, желание, подхватившее действие. А когда иголочка попала в цель и прогрызла ЩИТ прелестной сакуры, то было уже не остановиться. Она давно хотела заглянуть под эту серебристую черепушку, давно хотела понять — как, как она это делает? Но в черепушке не было колдовства. Ничего такого, что было у Чес. Надо копнуть глубже, еще глубже, безжалостно прорубить путь сквозь густые ароматные заросли камелии, нещадно срезая цветок за цветком… — Чес! Ау! Черт, остановись, люди смотрят… ты сейчас ее сломаешь! Чес! Рэд тряхнул ее за плечи так, что в ее собственной черепушке что-то зазвенело. А когда она очнулась, то увидела, как Рю сидит за столом, скрючившись и держась за голову. Кажется, она тихо стонала и совсем не от удовольствия. — Все в порядке! — Шестерка резко отпрянул от Чес, чтобы посетители кафе не подумали, будто он ее домогается. — Сестричка словила приступ, я просто помог! — Рю… Рю, я… — Не надо! — Такахаси отдернулась, когда Чес попыталась коснуться ее плеча. Она тяжело дышала и выглядела ужасно напуганной. — Я не специально, я… Рю вдруг сорвалась с места и выбежала из кафе — только дверца звонко хлопнула дурацким колокольчиком. Чес хотела побежать следом, но ноги как будто приклеились к кафельному полу. Ей было жутко стыдно. — Я облажалась, да? Рэд поджал губы: — Да, ты облажалась.