— Я ничего не слышала. Надпись уже была там, на двери, когда я проснулась. Когда я вышла из дома за… Она вздрогнула — сердце вдруг учащенно забилось. Зазвонил ее телефон. Трубку снял Фрост. — Дом доктора Айлз, у телефона детектив Фрост. Простите, господин Сансоне, мы тут как раз делами занимаемся, и говорить с вами она пока не может. Я передам ей, что вы звонили. Джейн снова посмотрела на Мауру. — Точно помнишь, что, когда ты вернулась вчера домой, надписи на двери еще не было? — Тогда я ее не видела. — Ты вошла через переднюю дверь? — Да. Обычно я вхожу через гараж. Но моя машина осталась в Бикон-Хилле. — Отец Брофи проводил тебя до самой двери? — Было темно, Джейн. Мы вряд ли разглядели бы, что там написано. «Ведь мы смотрели только друг на друга. И думали только о том, как бы скорее добраться до спальни». — Пойду-ка осмотрю тут все кругом, — сказал Фрост. — Погляжу, может, какие следы остались. Он вышел через переднюю дверь. И хотя теперь уже бродил снаружи, в доме, через двойные окна, шагов его слышно не было. Ночью преступник мог преспокойно разгуливать под окнами спальни, а Маура не услышала бы ни единого звука. — Как думаешь, может, он следил за тобой с самого начала? — спросила Джейн. — От дома О'Доннелл? — Не знаю. Может, и так. Но ведь я была на всех трех местах преступления. Когда убили Лори-Энн Такер. И Еву Кассовиц… И он мог видеть меня в любом из тех мест. — И выследить, где ты живешь. Маура обхватила себя руками, силясь унять дрожь. — А я ничего не замечала. И не осознавала, что за мной следят. — У тебя же есть охранная система. Ты включала ее прошлой ночью? — Нет. — Почему? — Я… я просто забыла. «Думала-то я совсем о другом». Джейн села в кресло напротив Мауры. — Почему же он нарисовал эти знаки на твоей двери? Что они, по-твоему, значат? — Откуда я знаю? — И надпись… такая же, как в спальне Лори-Энн Такер. Только в этот раз он не стал мудрить и писать по-латыни. В этот раз он сделал все, чтобы мы сразу поняли его послание. «Я согрешила». — Джейн задумалась. — Зачем обращаться к тебе именно этими словами? Маура промолчала. — Думаешь, они действительно тебе адресованы? — Джейн вдруг посмотрела на нее настороженно. Испытующе. «Она же знает меня как облупленную, — подумала Маура. — И видит, я говорю далеко не все. А может, уловила исходящий от меня запах страсти. Нужно было принять душ, перед тем как их впускать. Нужно было смыть с себя запах Даниэла». Маура резко встала. — Что-то не могу сосредоточиться, — призналась она. — Надо выпить кофе. Она повернулась и направилась на кухню. Принялась варить кофе, после чего разлила его по кружкам и достала из холодильника сливки. Джейн прошла на кухню следом за ней, но Маура избегала глядеть в ее сторону. Она поставила перед Джейн дымящуюся кружку и, потягивая кофе, неотрывно смотрела в окно. Ей хотелось как можно больше оттянуть постыдное признание. — Ты хочешь что-то сказать мне? — спросила Джейн. — Я уже все сказала. Утром проснулась и увидела на двери ту надпись. Даже не знаю, что еще прибавить. — Отец Брофи довез тебя от особняка О'Доннелл прямо до дома? — Да. — И никакого преследования ты не заметила? — Нет. — Ну что ж, может, отец Брофи что-нибудь заметил. Поглядим, вдруг что вспомнит. — Говорить с ним совсем необязательно, — отрезала Маура. — Думаю, если б он что и заметил вчера, то непременно сказал бы мне. — И все же придется его расспросить. Маура повернулась лицом к Джейн. — Сегодня ведь воскресенье. — Я знаю, какой сегодня день. — У него служба. Глаза у Джейн сузились, и Маура почувствовала, как на ее лице зажегся румянец. — Что было прошлой ночью? — с нажимом спросила Джейн. — Говорю же. От О'Доннелл я сразу вернулась домой. — И провела здесь всю ночь? — Я не выходила из дома. — А отец Брофи? Вопрос, произнесенный так невозмутимо, огорошил Мауру настолько, что она потеряла дар речи. Через некоторое время она опустилась на стул, стоявший возле кухонного стола, и молча уставилась на свою кружку. — Долго он пробыл у тебя? — спросила Джейн. Спросила официальном тоном, как полицейский, но Маура уловила скрытое осуждение, и собственная вина словно пальцами стиснула ее горло. — Он был здесь почти всю ночь. — До которого часа? — Не знаю. Было еще темно, когда он ушел. — И что вы все это время делали, пока он был здесь? — Это к делу не относится. — Сама знаешь, относится. Мы пытаемся установить, что убийца мог разглядеть через окна. Что заставило его написать у тебя на двери те самые слова. Свет в гостиной горел всю ночь? Вы с Брофи сидели там и разговаривали? Маура тяжело вздохнула. — Нет. Свет… не горел. — Значит, в доме было темно. — Да. — И некто, стоявший снаружи и наблюдавший за вами через окно, вполне мог решить… — Сама, черт возьми, знаешь, что ему могло взбрести в голову. — Он не ошибся? Маура встретила ее взгляд.