– Не знаю, – ответила Эйприл. В новое оконное стекло стучала ветка, а дом скрипел и стонал под тяжестью собственного камня и дерева. – Эйприл? – Да? – Прости, что не поверила, когда ты сказала, что нашла Габриэля Винтерборна. Нужно было тебя послушать. Прости. – Это не страшно, – сказала Эйприл, потому что так и было. Никто никогда ей не верил. Девочка и не ожидала, что люди в доме Винтерборнов будут чем-то отличаться. – Эйприл? – на этот раз голос Сэйди был тише, как будто девочка уже наполовину спала. – Да? – Мы вернём твой ключ. – Сэйди зевнула. – Я обещаю. Обещание легко дать, но сложно выполнить, но Эйприл не стала этого говорить. Только закрыла глаза и долго лежала в постели без сна, слушая ветер. 28. Забытая комната – Я не сплю! Эйприл не собиралась кричать. Или сбрасывать со стола тетрадь, две ручки и стакан с водой. И она абсолютно, совершенно не хотела пускать слюну. Но именно это и произошло, когда днём мисс Нельсон встала перед классом с очень растерянным/насмешливым/разочарованным выражением лица. – Эйприл, можешь объяснить, почему растения всегда поворачиваются к свету? Девочка покосилась на Сэйди, ожидая, что подруга, как обычно, на одном дыхании выпалит верный ответ. Но Сэйди молчала. Не шевелилась. И Эйприл не знала, беспокоиться ли ей или радоваться тому, что даже Сэйди до сих пор блуждала в тумане воспоминаний обо всём, что они увидели и услышали ночью. А ещё Эйприл не отрываясь смотрела на мисс Нельсон, гадая: «Что ещё вы от нас скрываете?» – Что с вами, ребята? Понедельник – день тяжёлый? – поддразнила детей мисс Нельсон. И рассмеялась. Она ещё не знала, что дети, которые её окружали, совершенно перестали ей доверять. – Эйприл? Девочку спас стук в дверь. – Простите, Изабелла. – В класс заглянул Смиттерс. – Вас зовёт агент по недвижимости. – Спасибо, Смиттерс, – сказала мисс Нельсон и вышла в коридор. – Мы продолжим завтра, хорошо? Похоже, этим вечером нам всем нужно отдохнуть. Женщина быстро оглянулась на класс, но ничего не сказала, оставляя детей наедине с тишиной и их секретами. – И что нам теперь делать? – Сэйди могла иметь в виду время без уроков или миллиардера в погребе, но ответ в любом случае был один, поэтому дети просто продолжили сидеть на своих местах, ничего не делая. Затем раздалось пение. Или мычание. Или что-то среднее, когда Смиттерс зашёл в комнату и начал протирать книжные полки. – Смиттерс? – сказал Колин. – Зачем мисс Нельсон говорит с агентом по недвижимости? Дворецкий подозрительно долго молчал, прежде чем ответить: – Она подыскивает дома. – Зачем? – спросил Тим, и Смиттерс начал аккуратно подбирать слова. – Этот дом принадлежит семье Винтерборн, а не фонду, так что мы, возможно, скоро переедем. – Почему? – Теперь вопрос задала Вайолет, и Смиттерс прекратил работать. – Через пару недель суд, скорее всего, официально объявит Габриэля Винтерборна мёртвым. Прошло уже десять лет, и судьи считают… Как бы сказать… Иверт попытался… – Смиттерс прервался на полуслове, но потом всё же собрался с мыслями. – Скорее всего, мы переедем в новый дом! Дворецкий вернулся к работе, а в комнате стало ещё тише, чем было. Колин отодвинулся от стола и одними губами произнёс: – Идём. – Здесь нас никто не найдёт. Когда Колин распахнул двойные двери, Эйприл сразу поверила ему на слово. Девочка чуть не закашлялась – настолько толстым был слой пыли и настолько затхлым был воздух. Ей захотелось распахнуть окна и впустить в комнату свежий морской бриз, но почему-то девочка понимала, что это плохая идея. – Колин, – голос Сэйди звучал угрожающе. – Я думала, что эта комната заперта. – Была заперта, – мальчик подмигнул. – А теперь нет. Если бы Эйприл до сих пор верила в привидений, у неё был бы повод поволноваться, потому что в комнате, казалось, жила целая семья призраков. Вся мебель была укрыта огромными простынями. Наверное, когда-то давно они были белоснежными, но теперь вся комната стала грязно-серой. Как сказочный замок, который спал десятки лет. – Ты уверен, что Смиттерс нас здесь не найдёт? – спросил Тим. Колин рассмеялся: – А что, похоже, что он кучу времени здесь проводит? С этими словами он прыгнул на кровать, подняв густое облако пыли. Тим отодвинул плотные бархатные шторы, открывая целую стену окон, выходящих на скалы и море. Это был самый великолепный вид в доме с множеством великолепных видов, и Эйприл обернулась на Колина. – Что это за комната? – спросила она, пока Вайолет тянула за одну из простыней, открывая картину, похожую на те, что были в музее. Но другую. На этой десятилетний Габриэль сидел на полу у родительских ног в окружении братьев и сестёр. Все улыбались, смеялись и выглядели счастливыми. Эйприл оглядела комнату ещё раз. В шкафах висела одежда. В ванной стояли две зубные щётки. У кровати лежала брошенная пара туфель на высоком каблуке. Было нетрудно представить, как убитый горем десятилетний мальчик просит запереть комнату своих родителей. И сейчас, даже спустя двадцать лет, это место словно застыло во времени в ожидании яхты, которая больше никогда не вернётся на берег. – Как я и говорил. – Колин пожал плечами. – Никто не станет искать нас в этой комнате. На всех поверхностях стояли фотографии в рамках. Дети, играющие в воде. Влюблённые мужчина и женщина. Семья, собравшаяся возле рождественской ёлки, все – даже Смиттерс – в уродливых свитерах. Ну… за исключением Иверта, который неловко стоял позади остальных в своём тёмном костюме, глядя прямо в камеру. В лучах света, льющегося в окна, танцевала пыль, и когда Сэйди заговорила, Эйприл не сразу узнала её голос. – Ладно, Эйприл, расскажи нам всё. – Я? Я ничего не знаю! – Мы в курсе, почему здесь Колин. И я. И Тим. Вайолет, скорее всего, здесь просто с Тимом за компанию, – перечисляла Сэйди. – Но в записной книжке мисс Нельсон не было ничего о тебе. Ты не задумывалась о том, почему ты здесь? Эйприл об этом не задумывалась. Ничуть. – Наверное, ей просто кто-то позвонил. То есть она глава Фонда Винтерборнов, правильно? Ей могли рассказать о пожаре. И обо мне. Я об этом почти не думала. Мисс Нельсон была рядом, когда я очнулась в больнице, и… – Ты была в больнице? – Голос Сэйди прозвучал слишком громко, и Эйприл внезапно обрадовалась внушительным размерам особняка Винтерборнов. – Ага. Я вроде как… эм… сожгла музей. – Ты сожгла музей? – Голос Сэйди стал ещё громче. – Я не виновата! – (Она точно была виновата). – Я просто думала, что мой ключ сможет открыть коробку из коллекции Винтерборнов, но он не подошёл. А потом я уронила свечи, и весь зал просто… Пуф! Я не нарочно! Всё произошло слишком быстро. И… По какой-то причине Эйприл не хотела рассказывать остальным о том, как её спасла тень, похожая на Габриэля Винтерборна, и о том, как ключ выскользнул у неё из рук, но потом снова очутился на шее. – Как я могла оказаться в её книжке? Мисс Нельсон забрала меня сразу после пожара. До этого всем было на меня плевать. И я никогда никому не рассказывала про свой ключ. Пока Иверт не ворвался сюда и не украл его. – Мы должны убедить Габриэля показаться людям, – сказала Сэйди. Но Колин только рассмеялся. – Удачи, дорогуша. Может оказаться, что он не только рычит, но ещё и кусается. – Это не решит проблему, – добавил Тим. – Почему? – спросила Сэйди. – Потому что наша проблема – не мёртвый Габриэль. А живой Иверт.