– Меня зовут Анастасия Захарова, – не обратила никакого внимания на Варвару девушка, тем самым вызвав у меня симпатию. Странно, но первое, что мне пришло в голову, так это вывод о трех «а» в ее имени. Не только в имени. Фамилия тоже попадала под троекратное «а». Итого шесть одинаковых гласных, а может быть, и больше, если подумать об отчестве. Это действительно что-то значит? Голос интуиции твердо высказал свое «да». – Агата Вольская, – представилась я в очередной раз за этот вечер. – Тебе подходит, – чуть улыбнулась Захарова. – Однако мы тебя задерживаем, ты уже должна быть в другом месте, – перехватив свою трость, она легко подцепила со спинки дивана вязаную шаль и протянула мне. – Лоджия. Потрясающе. Дальше мне предложат выбрать красную или синюю таблетку и я узнаю, что всю свою жизнь спала? Стянув с трости Насти коричневую шаль, я под взглядами присутствующих направилась к двери на лоджию, отгороженную от меня темно-зеленой узорчатой шторой и белоснежным тюлем. Отодвинув ткань, потянула пластиковую ручку двери и наконец-то оказалась на финишной прямой своего недолгого путешествия. Думаю, в теплое время года я вообще бы не покидала это место. Никаких санок, лыж, мешков, ящиков с банками, старых шин и еще какого-либо хлама, обычно убирающегося с глаз долой, чтобы не мешался. Скорее напоминало комнату отдыха. Маленький диванчик со сложенным клетчатым пледом, столик-поднос, скамеечка для ног, циновка… Из-за поднятых рулонных штор и света уличных фонарей, дотягивающегося до пятого этажа, не требовалось включать светильник, хотя он тут имелся. Комфортная обстановка и спокойствие полумрака отступили на второй план, едва ко мне от приоткрытого окна обернулся сероглазый парень. Поправляя рукав своего толстого свитера и засучивая его до локтя, он отступил на шаг: – Салют. Серьезно? Так еще кто-то здоровается? Не успела я высказать это вслух, как далеко в небе, со стороны моста, который мы недавно проезжали, засверкали разноцветные огни фейерверка. Красный, золотой, фиолетовый… – Свадьба? – недоверчиво спросила я, подходя ближе в ответ на приглашающий жест парня. Мы стояли почти бок о бок, наблюдая за фейерверком, и мой поиск ответов остановился на паузе. Волнение и напряжение, скрутившие живот в зале, под взглядами девушек с тремя «а», присмирели и отступили, позволив насладиться зрелищем. – День рождения, – поправил парень. Повернув голову, я наткнулась на спокойствие и безмятежность его взгляда. В серых глазах отражались фиолетовые и зеленые вспышки, но они не смогли спрятать его заинтересованности. Не похоже на беспардонное любопытство или изучение, как под микроскопом. Больше напоминает тот особый интерес, возникающий при просмотре фильма или чтении книги, когда герои уже известны, а догадок о финале ни одной. – Кто-то из твоих знакомых празднует? – нахмурилась я, стараясь понять, откуда растут ноги у его уверенности. – Нет. Просто знаю. Простотой здесь и не пахло. Еще одна россыпь золотых звезд украсила небо, и, когда они погасли, стало ясно, что это был последний залп. Может, в небе представление и закончилось, но взгляд сероглазого Князя подсказывал, что на этой лоджии оно только начинается. И, похоже, у меня одна из главных ролей. Глава 5 Если бы неделю назад кто-нибудь сказал мне, что я буду находиться в узком замкнутом пространстве с самым привлекательным и одновременно опасным на вид парнем из всех, кого я когда-либо встречала, я посоветовала бы фантазеру больше спать и меньше смотреть сериалов. Однако вот она я, в тесноте уютной лоджии, наедине с тем, кого все величают Князем, и в полной готовности начать свой допрос. Ладно, с полной готовностью я загнула. Пристальный взгляд незнакомца рассеивал мое желание перейти в наступление, парализуя. Парень вроде бы не старался взять инициативу в свои руки, ничего не говорил и не делал, вот только пространство вокруг нас буквально гудело осознанием, что я нахожусь здесь и сейчас только потому, что он так захотел. Мощное давление при абсолютном спокойствии с его стороны. Как ни подступайся, все равно чувствую себя в невыгодном положении. Раздражает. – Почему ты хотел меня увидеть? – Потому что ты хотела увидеть меня, – улыбнулся он краешком рта. – Но сейчас не об этом. Начнем с самого начала. Не старается взять инициативу в свои руки, да? Когда-нибудь мне придется научиться не торопиться с выводами. – С начала? – непонимающе переспросила я, чувствуя себя глупым зверьком, пригревшимся на солнцепеке и не заметившим, когда к нему подкрался хищник. – С твоих вопросов, – парень указал мне на диванчик, сам опускаясь на его левую сторону. – У тебя их много. – Только что еще парочка прибавилась, – пробурчала я, сев с другого края и нервно потянув шаль за концы. – Любишь поворчать? В яблочко. – Ты вроде бы сказал, что время моих вопросов. Как тебя зовут? – Влад. – Цепеш? – не сдержалась я. Окажись это правдой, я бы даже не удивилась. Засмеялась бы, конечно, но уже по другой причине. Истерической. – Если бы ты знала, сколько раз я слышал эту шутку, – покачал головой Влад. – Фамилия у меня вполне обычная. Яблонев. Очень даже… мило. Недостаточно, чтобы разрушить витавшую здесь атмосферу мрачной сказки, опутанной тайной, но какой-то проблеск нормальности на горизонте обозначился. – А я… – Агата, – избавил он меня от участи в пятый раз представляться. – У тебя очень красивое и редкое имя. В его произношении оно и впрямь прозвучало красиво. То ли дело в самом низком голосе парня, то ли в ударениях, то ли в дикции, но едва ли не впервые за всю жизнь мне понравилось, как кто-то меня назвал. Тревожный звонок. – Спасибо, – смутилась я, не зная, как реагировать на этот комплимент, да и на комплименты в принципе. Мне всегда казалось, что люди говорят хорошее, только когда им что-то нужно получить взамен, и единственное исключение из этого правила – мама. – Только фамилия у меня не такая простая и фруктовая. Вольская. – Действительно непростая, – согласился Влад. – Вполне сочетается с тем, что я вижу. – В парке… Как ты понял, где Джамбо? – ринулась я напролом, устав от этого кружения по границам этикета, очерченным никому не интересными условностями и ненужными комплиментами. Мне требовались ответы. – Увидел. – То есть ты увидел, что собака зацепилась поводком за дерево, могла удушиться, и просто прошел мимо, спеша на встречу с подружками? Если сейчас прозвучит «да», я просто встану, выйду, покину эту теплую квартиру с ее странными обитателями, смахивающими на сказочных персонажей, и пусть Ругалова завтра сама объясняет, как ее затащило во все «это» и что конкретно оно означает. – Пока ты не спросила, я даже не знал о существовании этой собаки и что с ней происходит в данную минуту. Хорошо, – видя непонимание в моих глазах, Влад поставил локти на колени и сплел пальцы в замок. – Представь, что пространство вокруг нас – это спокойное озеро. Если бросить в озеро камень, то кроме всплеска о его присутствии так же сообщат пошедшие по воде круги. Каждый живой объект, не важно, человек, птица или животное, – это плоский камень, прыгающий по поверхности. Перемещаясь в пространстве, он оставляет за собой колебания, круги, которые чувствуют или видят такие, как я. Эти колебания сообщают нам очень многое: от настроения их владельца до чего-то более сокровенного. Чем ближе объект, тем больше информации. – Такие, как ты? – только и спросила я, стараясь переварить, что он только что мне наплел. – В обобщенном смысле мы предпочитаем термин: практикующие. В более узком у каждого своя специализация. – Стоп, – встряхнула я головой, еще больше закутываясь в шаль. – Ты так и не ответил, как нашел собаку. Что значит «увидел, когда я подбежала»? – Скептицизм тебе не поможет, только время потратим. Лучше сразу от него отказаться, – посоветовал Влад, усмехнувшись. – Когда ты подошла к нам, я знал, что ты ищешь чью-то собаку, еще до того, как ты о ней заговорила. Очевидно, она пробегала мимо тебя достаточно близко, чтобы оставить свой след поверх твоего. Как чирканье ботинка по паркету. Мне оставалось только считать его, уловить, где находится источник, сосредоточиться на более четкой картинке и передать тебе результат поиска. Я моргнула несколько раз, прежде чем поняла, что это не шутка, а вполне серьезный ответ на вопрос. Влад считал информацию, получил картинку и передал это мне. А взял он все это из пространства, заполненного моими колебаниями со следами колебаний Джамбо. Ну да, конечно. – Это же… бред. – Разве ты не нашла пса там, где я сказал? – Нашла. Его красноречивый взгляд был более чем выразительным, однако он решил подкрепить его насмешкой: – Есть более… нормальное объяснение? Я почувствовала себя совсем как в восемь лет, когда мама не верила, что дворняга во дворе бабушкиного дома сама заступилась за меня перед местными мальчишками. Они загнали меня к забору, между самодельными футбольными воротами и липой, крича разные обидные слова, и, прежде чем я кинулась на них с кулаками, вмешался Сухарик. Без каких-либо просьб с моей стороны он втиснулся между нами и оскалился на забияк, вздыбив шерсть, после чего проводил до самого подъезда. Мама посчитала это выдумкой. Сейчас по ощущениям та же ситуация, только участвует в ней реальный фантазер. Или псих. Почему в школе нам не объясняют, как правильно строить беседу с такими людьми, если уж не повезло в ней увязнуть? Вот как не заблудиться в лесу или вести себя, оказавшись в заложниках у террориста – пожалуйста, а как пообщаться с ненормальным и остаться в здравом уме и трезвой памяти – нет. Между прочим, вторые встречаются гораздо чаще, чем первые. – Ты мог поймать собаку, привязать ее, а потом прийти к скамейке, где тебя ждали твои подруги. – И это твоя правдоподобная версия? – хмыкнул Яблонев. – Конечно. Я, незнакомец с садистскими наклонностями, умудрился поймать собаку за поводок, да еще и так, чтобы она меня не укусила, сволок ее с аллеи, обмотал привязь вокруг ветки, а потом, вспомнив о более важных делах, отправился на встречу с Варей и Сашей. И все это за сколько? Пять минут? Десять? Черт с ней, с логикой и побудительной причиной, ты меня мало знаешь, чтобы понять, что я такого никогда бы не сделал, но как насчет времени? Саркастическая подача только усиливала идиотизм прозвучавшего варианта развития событий. Если Влад и правда поймал Джамбо, то я бы увидела его на одной из аллей, или заметили бы хозяева, также искавшие своего питомца. Не успел бы он за то короткое время, что мы искали пса, пройти полпарка и выглядеть таким спокойным и ничуть не запыхавшимся. Яблонев разнес меня в пух и прах. – Согласна, звучит не очень, – кисло признала я. – Но твоя версия… – Странно, что ты в нее не веришь, – перебил Влад. – Думаю, к этому моменту, с нашей первой встречи, с тобой уже должно было случиться что-то из ряда вон, что-то, чему нет объяснения. – При чем здесь наша первая… Так, – я замотала головой. – Что-то из ряда вон происходит со мной прямо сейчас. Я в незнакомой квартире, среди людей, большинство из которых вижу впервые в жизни и в чьей нормальности, мягко говоря, сомневаюсь. Оказалась я здесь не по приглашению своей лучшей подруги, к слову, изменившейся за последний месяц настолько, что временами я не узнаю в ней близкого мне человека, а благодаря парню, вот уже которую минуту на полном серьезе втирающему мне что-то о пространстве и колебаниях!.. Я заткнулась, прервав свой монолог, выбросивший флаг истерики, потому что каким-то неуловимым движением рука Влада оказалась перед моим лицом, и он… щелкнул пальцами. Сухой и звонкий щелчок как будто пробрался в саму голову, заставив всех тараканов, царивших в ней, встать по стойке «смирно» и ожидать дальнейших приказаний. – Выдохни, – посоветовал Яблонев. – Я не думал, что ты настолько боишься. Возможно, следовало сразу перейти к практической части, а потом уже рассказывать теорию. – По-твоему, я тебя боюсь? – Пока нет. Сейчас ты больше занята самообманом. – Влад поднял палец, властным жестом велев мне помолчать. Судя по тому, как легко и плавно это у него вышло, такой способ затыкать собеседника у сероглазого в ходу. – Видишь ли, сейчас, в этой квартире, в принципе нет нормальных людей в общем понимании этого слова, хотя я бы с этим поспорил, учитывая явную относительность данного понятия. – Хочешь сказать, я тоже ненормальная? – напряглась я. – Давай включим логику. Если ты считаешь, что ненормальны мы все, – он качнул головой в сторону двери, – то для нас ненормальная ты. На самом деле ты такая же, как мы, только отрицаешь это, подсознательно боясь перемен в жизни. Твоя подруга чуть-чуть изменила свое поведение, став тебе непривычной, а ты уже забила тревогу и даже пришла сюда, чтобы убедиться, что она не попала в секту. Я прав?