Вскрикнув, когда Влад приподнял меня над полом за пояс, я обняла парня за шею, засмеявшись его мальчишескому восторгу. – Ты как будто миллион выиграл, – выдавила я, нисколько не возражая против его крепкого объятия. – Ты себя недооцениваешь, – пробормотал он. – Но мы это исправим. «Мы» – звучало просто отлично. Глава 11 Остаток рабочей недели прошел мимо меня. Я ходила на занятия, общалась с Иркой, проводила вечера за готовкой ужина и просмотром сериалов с мамой, переписывалась с друзьями по сети, но делала все это скорее по привычке. Мысли о себе в качестве фамильяра Влада не давали покоя, утягивали все дальше от реальности, обстреливали риторическими вопросами и глупыми догадками. Тревожило не само согласие, а неизвестность, наступившая после него. Ответ получен, но что он означает на деле и насколько соответствует приятным объяснениям Влада? Я чувствовала, что это подвешенное состояние исчезнет, как только мы с Яблоневым снова окажемся лицом к лицу, и это совсем не успокаивало. Мандраж, любопытство и волнение сделали два последних дня невыносимыми. Несмотря на то что ведьмак был на связи и наше общение в чате не сбавляло оборотов, никто не затрагивал глобальную тему связи фамильяра и практикующего. Вместо этого мы упражнялись в «собачьих» шуточках и обсуждали совершенно сторонние вещи. И, конечно же, я не бросала попыток разгадать его творческое дело, терпя поражение за поражением. Вечер пятницы начался с перетряхивания всего шкафа в поисках одежды для прогулки и пребывания в гостях у Влада. Возможно, следовало попросить совета и помощи у Ирки, но мы слегка поссорились после пар. Едва она узнала, по какой причине я не могу пойти с ней днем в субботу в кино, как разразилась нотацией о моем чувстве благодарности за спасение, заводившем все дальше в лес, прямиком в капкан ведьмака. Я благоразумно промолчала о том, что «капкан» уже захлопнулся. Лучше скажу Ругаловой правду, когда сама буду больше понимать. Интуиция подсказывала, что связь темных практикующих в корне отличалась от связи светлых. В дверном замке повернулся ключ, и, немного погодя, в комнату зашла мама. Окинув взглядом вороха маек, блузок и туник на ковре, она остановилась около дивана, где были разложены самые приемлемые варианты. – Привет, мам, – кивнула я, прикладывая к себе фиолетовую шелковую блузку. Загвоздка была как раз с верхом. – Смотрится или нет? – Привет, дочь. А низ этот будет? – Она указала на мои темно-синие джинсы, и я кивнула. – Вообще неплохо, но она слишком легкая. Если придется снимать пуховик – замерзнешь. Попробуй тот жемчужно-серый свитер с тремя косичками впереди, мы покупали его тебе прошлой зимой. Черт, забыла про него! Почему мама всегда помнит всю мою одежду лучше, чем я? Это какая-то суперспособность, входящая в пакет материнской силы. – И как его зовут? Хорошо, что я уже натягивала свитер и лица не было видно. Нарочно закопавшись с рукавами, я как можно беспечнее спросила: – С чего ты решила, что «его»? – То есть это ты для Ирки разобрала весь свой гардероб? – насмешливо поинтересовалась маман, и я прикусила губу, досадуя на такой очевидный для женской логики указатель. – Нет, – пробубнила я, высовывая голову из горла с широким отворотом. – Его зовут Влад. Он друг Иркиного парня. И мы просто общаемся. Да, мам, мы просто общаемся. Он – темный ведьмак, умеющий наводить и снимать порчи, а я – его фамильяр с сущностью дога и собачьими повадками. Вместе мы что-то вроде магически-нерушимого тандема, и, возможно, наши жизни связаны навсегда. Или будут связаны, потому что пару дней назад я приняла его предложение. Сразу после того, как он спас меня от энергетического истощения, заработанного в драке с фамильяром другого темного практикующего. Прозвучи такая история, и уже через час я буду сидеть в коридоре знакомого психолога мамы. С какой-нибудь дурацкой анкетой, призванной выявить мою приближенность к реальности или расстройство личности. Оказывается, мамам не все можно рассказать, хотя с детства нам внушают обратное. – Симпатичный? Фото есть? Страничка в соцсети? – Да, симпатичный, – не стала я распинаться в комплиментах Владу, пусть это слово и вполовину не характеризовало эффект, который Яблонев производил одной только внешностью. Он был опасный, как огонь, темный, как ночной ветер, и порой колючий, как зацветший шиповник. Пожалуй, эту поэзию маме тоже выдавать не стоит. Засмеет. – Почему из тебя все нужно тянуть клещами? – всплеснула руками мама. – Нечего тянуть, мы всего лишь погуляем завтра вместе. – Угу, и ты сидишь прямо на том же месте, где и Влад, когда целовал и кусал мою шею. – У него нет странички, он не признает интернет-общения и считает, что разговаривать нужно при реальной встрече и нормальными словами, а не смайлами и сокращениями. – Отлично, он умный, – констатировала мама. – Сколько ему? Да когда уже закончится этот допрос? – Двадцать три. – Старше тебя, очень хорошо. Молодой человек должен быть старше. – Да, а еще уметь кататься на лошади, знать язык цветов и фехтовать, – язвительно отозвалась я, выходя в коридор. Естественно, свитер сидел и сочетался с джинсами лучше всего, что я мерила до этого. – Мы в двадцать первом веке, ма. Сейчас полно пар, где женщина старше мужчины. – И кем она приходится мужчине? Второй мамой? – Туше, – признала я, заканчивая изучать себя в зеркале. – Неплохо, правда? – Очень хорошо. Только не забудь помыть голову и побрить подмышки. – Мам! – рявкнула я. – Сама разберусь, не ребенок уже! – Надеюсь. Ты уже взрослая девочка и должна понимать определенные последствия… – Да мы просто идем гулять! Что ты там себе напридумывала? Ты вообще за кого меня принимаешь? Кошмар! А еще мать родная! – напирала я, спешно убирая все вещи обратно. – В состоянии влюбленности все взросление, как правило, выветривается, – не поддалась мама. – Нет у меня никакого состояния влюбленности! Сигнал о сообщении чата спас маму от дальнейшей тирады на тему «матери и дочери». Подхватив телефон, я улыбнулась, увидев конвертик в диалоге с Владом. Наверняка что-то почувствовал… Князь: «Ты бушуешь?» Я: «Домашние разборки. Мама все еще думает, что мне пять лет». Князь: «Если мы о собачьем возрасте, то она права». Поперхнувшись, я расхохоталась, не ожидая, что он и это сможет вывернуть в шутку про сущность. Правда, все веселье испарилось, стоило только наткнуться на мамин ироничный взгляд. – Никакой влюбленности, конечно, – протянула она. – Конечно, – поддакнула я, пряча улыбку, хотя щеки все еще ломило от желания смеяться дальше. – Смотри, не пытайся убеждать себя в этом слишком долго. Можно упустить время и никогда потом его не вернуть, – неожиданно серьезно проговорила мама и, подхватив пустой стакан из-под воды, вышла на кухню. Нет у меня ничего такого к Владу, я бы это поняла! Он не первый парень в моем окружении, хотя определенно самый лучший. И я уже встречалась с мальчиками до этого, так что точно поняла бы, что влюбилась, произойди это в реальности. С Яблоневым все было по-другому. Он действительно понимал и принимал меня, и… Мы фамильяр и практикующий, а также все, что означает эта связь. Точка. О возможности многоточия, наблюдающегося у Ирки с Лешей и Кати с Мишей, я предпочитала не думать. В десять утра мне уже не спалось, в отличие от мамы, смотревшей до трех часов ночи марафон мистических триллеров. Провалявшись до одиннадцати в компании ноутбука, больше я не выдержала и отправилась в душ. Хотелось поскорее увидеть Влада и в то же время отложить встречу еще на пару дней. Сердце и разум тянули каждый на свою сторону, и я то закутывалась в радостное ожидание, то оказывалась в напряжении и страхе того, что эта прогулка означала. Я попаду в его дом, познакомлюсь с его собакой, может, даже увижу место, где он принимает клиентов. Последний бастион, после которого дороги обратно не будет. Влад покажет, где, как и чем живет, буквально впустит в свою жизнь. Сомневаюсь, что выйти из нее проще, чем войти. И, честно признаваясь себе, я не думала, что захочу уйти, даже окажись у него подвал, забитый куклами вуду. Да и о каком уходе может идти речь, когда решение уже принято и озвучено? Сбиваю с толку сама себя. Полностью собранная к двум, я, старательно игнорируя мамины шуточки и советы, застегивала пуховик в прихожей. Никогда еще так не радовалась тому, что наши окна не выходят во двор, как в ту секунду, когда получила от Влада: «Выходи, я у подъезда». Ни единого шанса маме рассмотреть его, не за мной же она побежит. – Учти, я позвоню спросить, как твои дела, часа в четыре, – предупредила она. – Лучше звони каждый час. За два он уже закопать меня успеет, – пробурчала я, заматывая шарф. – Дошутишься, что звонить буду каждые полчаса. Сбежит, испугавшись такой активной потенциальной тещи, а потом будешь плакать, что мама шуток не понимает и всех женихов распугала, – хмыкнула мама. – Да нет между нами ничего! Просто дружим и нам интересно общаться! – в юбилейный сотый раз утвердила я. Она знает, как меня это бесит, и специально подзуживает! Зачем я только проговорилась! Ах да, у меня не было выбора. – Это уже что-то. – Мам! Закатив глаза, я подхватила сумку, пихнула телефон в карман и сбежала, пока не услышала еще что-нибудь из той же оперы. Перепрыгнув ступеньки лестницы, злобно ткнула кнопку домофона и вылетела на улицу, открывая дверь шире, чем было нужно. Влад стоял прямо передо мной, держа руки в карманах. Как всегда, без шапки и с лукавой полуулыбкой. С правого плеча свешивался рюкзак со всеми его атрибутами и инструментами для работы. – Привет, – распахнул он объятия, и я влетела в них, с удовольствием обнимая парня в ответ. – Привет, – пробормотала я, растворяясь в его запахе и присутствии. Это ощущалось очень правильным и имело особый, успокаивающий эффект. Как горячий чай при простуде. – Забери меня отсюда. – Все еще домашние разборки? – понимающе усмехнулся Влад, убирая руки и поворачиваясь к выходу со двора. – Режим «материнский контроль» успешно активирован, – кисло оповестила я. – Могу сбить его настройки, – хитро приподнял он бровь. – Я пока потерплю, но, если что, у меня же скидка на твои услуги, да? – У тебя безграничный лимит обращений и партнерское соглашение, – засмеялся Яблонев. Настроение у парня было отличным. Пока мы шли до остановки, ведьмак успел просветить меня относительно сущностей прохожих впереди нас, сколько аварий пережила одна из проехавших мимо машин, а еще сменить цвет светофора на переходе с красного на зеленый, чтобы не стоять слишком долго.