— Лиль, — позвал Володя с усмешкой. — Если засунешь ей в трусики купюру, то она не очень обидится. — Да я не… — с трудом отлепила взгляд от великолепной танцорки. — Сам засунь! И покрупнее! Она прекрасна! — Как скажешь, моя госпожа! — Володе мои восторги добавляли азарта. — Посидим немного и рванем дальше? — А может, мы здесь и поужинаем? — предложила я. — Здесь мы разве что фисташками и чипсами поужинаем. — Артем листал меню, хотя вряд ли мог понять все наименования. — Сюда люди приходят пить и смотреть. Вот пей и смотри, пока не насмотришься. Володя, оцени освещение. — Да ты достал уже работать! Поехали отсюда, мне здесь перестало нравиться. Я рассмеялась, уловив подоплеку: — Все-таки опасаешься, что я в лесбиянки переквалифицируюсь? — Нет, — успел ответить Артем. — Он опасается, что дальше будет мужской стриптиз. А парни танцуют ничуть не хуже девчонок. И тогда ему придется закрывать тебе глаза, чтобы он в сравнении не перестал быть самым привлекательным на свете. — Я не перестану! — возмутился Володя. — Он не перестанет, — заверила я. — Но если хотите, поехали дальше.  Артем тем не менее высидел еще минут двадцать и соблаговолил продолжить экскурсию только после того, как осмотрел каждый светильник. Перед выходом все-таки засунул купюру стриптизерше в бюстгальтер, поиграл бровями в адрес нас обоих и пошел дальше царствовать — плевать ему, что это даже не его город. Мы с Володей составляли его смеющуюся и постоянно целующуюся свиту, а он даже не раздражался — так увлекся. В гей-баре было странно. Я еще не решила, надо ли смущаться, разглядывая танцующие и очень раскрепощенные пары, но меня уже рассматривали как инородный предмет. Здесь было как-то интимно тесно — я ничего не имею против полуобнаженных парней, но не тогда, когда по мне вскользь проводят брезгливым взглядом и хищно прищуриваются, останавливаясь на моих спутниках. Еще ни разу я не ощущала себя настолько женственной и фигуристой, как в месте, где моя женственность противоречила всей обстановке. Зато коктейли здесь оказались самыми потрясающими. Артем поделился, пристально осматривая сквозь людей стены и стеллажи: — Знаете, когда был подростком, мечтал стать геем. Я посмотрела на него в недоумении, а Володя, видимо, уже знал эту историю: — А не как все ребята — космонавтом. Бля, даже геи в детстве мечтают стать космонавтами, у тебя все не как у людей! Я же заинтересовалась подробностями: — Шутишь? — Да нет, серьезно. Вот как услышал о существовании таких мужчин, так сразу захотел стать одним из них. Это была форма подросткового протеста — думал, нет способа лучше доконать отца. Он в свободное от бухла и воспитательного поколачивания всей семьи время любил пространно рассуждать о семейных ценностях. О них вообще любят рассуждать только те, у кого с ценностями настоящая беда. Вот я и представлял, как приведу ему мускулистого бойфренда… Но вы в курсе, ничего не получилось. Повзрослел и окончательно смирился — я натуральнее свежевыжатого сока. А какая была бы сцена. Артем вздохнул, а вслед за ним вздохнула вся стойка, будто всем желающим его речь с русского на немецкий переводили. Вот только разглядывать его продолжали так же липко — и я почувствовала легкую ревность. Наклонилась, поцеловала горячо в губы и заявила: — Как же я рада, что у тебя не получилось. Стойка, включая бармена, меня хором возненавидела и начала разглядывать теперь Володю. — Вау! — обрадовался чему-то Володя. — Теперь Лилечка метит территорию! Ура, дождался! Идем танцевать, лапуля? Да не бойся — этот ирод сможет отбиться от всех притязаний. И мы танцевали, пока ноги не начали гудеть. А после заново решили сменить место дислокации. Оказывается, летать по клубам — физически намного сложнее, чем по музеям! Дальше все окончательно замельтешило и перемешалось в голове: стойки, лампы, разноцветные полосы света, бармены, барменши, стриптизеры, стриптизерши, тектоники и ретро — в этом хаосе даже Артем перестал отслеживать происходящее. И я обрадовалась, когда он предложил: — В один еще заскочим, недалеко от отеля, и можно отправляться спать. — БДСМ-клуб? — вспомнила я о каком-то шоу. — Нет, не совсем. Отличный фьюжн с интерактивом и боди-инсталляциями. Я от усталости взмолилась: — Вольдемар, майне кляйне переводчик, переведи с артемова языка на родной! Кажется, мы его теряем! — Я в девяноста процентах случаев не понимаю, о чем он говорит. Едем? Во втором часу ночи глаза почти не открывались, и сегодняшний день я приготовилась закончить еще хуже вчерашнего — упаду лицом прямо в коврик, возможно, прямо в холле отеля, до кровати не доберусь.  Глава 29 А в новом заведении спать мне быстро расхотелось. Похоже, мы попали в самый разгар или под конец представления, поскольку танцоры кружили уже в зале среди разгоряченных зрителей. Это была какая-то смесь стриптиза с элементами то БДСМ, то группового интима, то ролевых игр. Причем клиенты попадались случайным образом и неизбежно вовлекались в хаотичные танцы. Вон парочка разлучена, девушка получила ощутимый шлепок по попе от потрясающей блондинки с обнаженной грудью, а ее молодой человек замер обескураженно, окруженный полуголыми нимфами с платками. У меня аж дух захватило, но Володя крепко взял меня за руку, не собираясь от себя отпускать. Удивительно, но то же сделал и смеющийся Артем — похоже, они интуитивно готовились к любому варианту развития событий. К нам подплыла дива — скорее всего мужчина в платье императрицы, хотя огромные ресницы сильно сбивали прицел в определении пола. Дива окинула нас взглядом, а затем приподняла длинными пальцами мой подбородок и повернула лицо к Артему, выжидающе вскидывая бровь. Удовлетворилась, когда дождалась поцелуя, огладила сверху вниз Володю, но он сообразил сам — до того, как дива запустит свою ладонь в непотребное место — усмехнулся и сам притянул меня для поцелуя. Диве наше шоу понравилось, раз она, плавно взмахнув рукавами-крыльями, полетела совращать кого-то другого. Здесь и пропустить по стаканчику стало тем еще испытанием — на барной стойке танцевали столь откровенные танцы, в которых от стриптиза до порно с трудом можно отмерить миллиметр. Никто не был полностью раздет, однако сами движения, тесные, волновые, ритмичные, вызывали недвусмысленные ассоциации. Мне в прямом смысле передали бокал крепко сжатыми мужскими бедрами, после чего бармен-танцор плавно перетек к другой клиентке. Володя делал заказ и потому, наверное, привлек к себе внимание. Барменша в черном латексе грациозно запрыгнула на стойку и свесила к нему ноги, поставила на его колени и с силой раздвинула. Рюмку с текилой не передала, а протянула, чтобы он выпил из ее рук. Так же отправила в рот дольку лимона. Вот только ступня ее мягко перемещалась к его паху, и я не выдержала: — Эй! Она так резко и громко на меня зашипела, изображая разъяренную кошку, что я взвизгнула. Артем, стоявший рядом со мной, со смехом прошептал: — Не возмущайся — подыгрывай. Иначе возьмут в оборот по полной. Уж не знаю, как было бы «по полной», но после моего вскрика женщина-кошка начала расстегивать Володину рубашку. Он раскинул руки, улыбаясь без напряжения, но она поглядывала на меня. И лишь расстегнув все пуговицы и удовлетворившись нашей покорностью, оставила его в покое. А я уже загипнотизировано наблюдала за новым представлением, которые здесь ежесекундно менялись: какую-то девушку из посетителей уложили прямо на стойку, удерживали за руки и за ноги, а стриптизер сверху изображал такие натуральные движения, что не завестись не получалось. Вероятно, ее будут мучить до тех пор, пока она не расслабится, чтобы подыгрывать. Губы Володи на моей шее пришлись вовремя — я отвлеклась от зрелища, но вряд ли остановила этим растущее напряжение. Артем оглаживал мое бедро, не занимая высокий стул, а стоя вплотную ко мне. Володя отстранился и заявил, бодрым голосом разгоняя окутывавший нас дурман: — Я здесь был однажды, не сразу вспомнил. Здесь есть и вип-залы, там проводятся масштабные свингерские вечеринки. — Какие вечеринки? — Я не расслышала из-за шума. Но Володя решил, что я заинтересовалась: — Нет-нет, туда не пойдем, потому что мне чужие партнерши не нужны, пока ты на все согласна. Артем добавил: — Мы туда не пойдем хотя бы потому, что нас туда не пустят. Мы здесь не свои. Володя многозначительно улыбнулся — то ли он когда-то туда все-таки попадал, то ли просто оставил мне почву для фантазий. Но я на себя примерить подобного не могла — никакая раскованность в сексе не заставила бы меня спать с совершенно незнакомым человеком. Он мне должен отчетливо нравиться, чтобы я захотела разделить с ним удовольствие… Удовольствие — это слово здесь будто провозглашалось, проникало в мозг вместе с музыкой и каждым изгибом танцора. Сосредоточиться получалось, лишь изображая болтовню: — В «Кинке» подобного нет? — Пока нет, — Артем тоже дышал труднее и слабо терся об меня пахом. — Все не могу придумать, как это организовать со стопроцентной безопасностью… задолбают потом или лишним контролем, или… — он прервался на половине фразы и предложил. — Черт, пойдем хотя бы танцевать… Мы танцевали втроем — в таком месте это определенно никого не могло смутить. Володя в расстегнутой рубашке сзади, Артем спереди, и каждый все теснее прижимает меня к себе. Развернули резко, Володя сразу наклонился и раздвинул мои губы языком. Я поплыла в пространстве от знакомого предвкушения. Протянула руку вниз между нами и принялась ласкать его между ног через ткань. Грудь моя уже давно мялась ладонями Артема, а ритм музыки нам не мешал набирать свой. — Пойдем… в отель, — предложила я, поскольку никто из них этого до сих пор не произнес. — Это ведь недалеко? Но и сама мысленно ответила на свой вопрос — в таком состоянии чрезвычайно далеко, бесконечный путь, непреодолимый. Володя потянул меня на себя, отступая к стене, затем свернул в коридор. — Здесь? — я очнулась. Продолжения хотелось, а полный возбужденный зал в метре от нас не останавливал. Останавливали джинсы, от которых намного труднее избавиться, чем задрать юбку. Но Володя, судорожно нашептывая мне в висок, уже расстегнул молнию и запустил внутрь руку. Первое же движение по клитору заставило забыть о последних мыслях. Артем встал так, чтобы закрыть нас от возможных зрителей, но притом сам бездумно проходил по паху раскрытой ладонью, наблюдая. Володя отстранился, чем заставил меня жалобно заскулить от сорвавшегося удовольствия, и все же занялся джинсами — стянул резким движением вниз, освободил только одну ногу, толкнул меня назад к стенке. Закусил губу, пока раскатывал презерватив по члену, держался, старался не спешить, хотя заводила именно эта спешка. Врезался в меня, перехватил за бедра удобнее, и после этого начал вколачиваться с тихими рыками. Уверена, мы не остановились бы, даже если бы в коридор кто-то вошел — просто продолжили бы движения, а голоса и смех раздавались совсем рядом. Он и до этого был на грани, потому и кончил довольно быстро. Странно, что я успела еще до него. Или нас так сильно подгоняла возможность быть застуканными? Хотя наверняка нас кто-то и заметил, просто не стал приближаться. Я думала, что теперь они поменяются местами, но Артем качнул головой: — Хочу в рот. Мне после оргазма — такого же спешного, как сам процесс — даже в голову не пришло сначала натянуть джинсы. Я просто присела на корточки, вцепилась в его бедра и податливо разомкнула губы, но он еще и надавил на челюсть, чтобы открыла как можно шире. Артем все сделал сам, он интенсивно дергал рукой, пока не выпустил сперму. После присел рядом со мной и, задыхаясь, произнес: — Теперь, возможно, сможем добраться до отеля. Добрались мы сначала до туалета — ввалились в один, не обращая внимания на табличку. Там Володя избавился от презерватива, а я поправила одежду и удивилась, насколько пунцовое у меня лицо в отражении. Вот это я устроила… Практически на глазах у десятков людей! Брызнула на себя водой, все еще не в силах прийти в себя, но успокаивалась мыслью, что мы не дома, и даже не в своей стране — не похоже, чтобы в этом заведении водились судьи, а даже если найдутся — плевать. Зато сердце как стучит, не хочет униматься, словно я с гигантской тарзанки рванула и все еще лечу.