У Софьи Левицки — старшего менеджера отделения номер сто пятьдесят один Банка корпорации «Амилайт» в мегаплексе восемнадцать — дрожали руки. Здесь, в сейфовой комнате, не так сильно пахло кровью и пороховой гарью, как снаружи, но память услужливо усиливала запахи, отчего в горле стоял ком, в ушах шумело, по спине липкий пот полз. Софья боялась, что за гулом в голове не услышит очередной сухой приказ напавшего чужака. Сотрудники отделения поздно всполошились, первый страх их буквально парализовал, лишив возможности думать. Все слишком растерялись, когда внизу началась стрельба. А после того как загрохотали взрывы, воля людей была окончательно подавлена. Двое посетителей убежали куда-то на верхние этажи, а персонал — охранник, две девчонки-клерка и она, старший менеджер, остались трястись на своих рабочих местах. Охранник и клерки хотели было запереться в сейфовой комнате, но Софья запротестовала. Испугалась, что ей придется отвечать за нарушение инструкций, ведь в хранилище имеет право входить только она, и то исключительно вместе с инкассатором или клиентом! А нарушение такого уровня — это огромный штраф и дисциплинарная комиссия с возможным понижением в ранге! Пока спорили, можно или нет нарушить правила в текущей ситуации, время вышло. С лестницы в центральный холл шагнул чужак в сером камуфляжном полукомбинезоне, с автоматом. Охранник решил не геройствовать, сразу же вскинул руки, но короткая очередь отбросила его, а нападавший мгновенно очутился на пороге. — Кто старшая? Обе подчиненные ткнули пальцами в Софью и тут же получили по две пули каждая. Софья беззвучно закричала, закрыв ладонями рот. — Открывай, — ствол автомата указал на двери сейфовой комнаты. — Я не могу, у меня нет прав… — залепетала старший менеджер. Ответом стал новый выстрел. Пуля просвистела возле виска, обдав ветерком. Все желание перечить испарилось сразу же. И вот теперь Софья стояла вместе с чужаком в хранилище и открывала одну за другой сейфовые ячейки. Деньги из первой уже валялись под ногами, словно мусор, но Софья, парализованная ужасом, не осознавала, что ходит по своей годовой зарплате и топчет ее каблуками. Утешала она себя одной лишь мыслью: видеонаблюдение подтвердит, что она действовала под угрозой смерти. Но потом Софья испугалась, что это может и не помочь — в инструкциях такой момент не отражен! Во второй ячейке лежали чипы памяти, Софья поочередно подключала их к портативному голокубу и открывала хранящиеся на съемных носителях документы. Впрочем, нападавший, судя по всему, ничего не понял в куче накладных, таблиц, счетов и отметок о денежных переводах. Хотя Софью кольнуло. Ничего себе компромат! К такому и прикасаться-то страшно, не то что использовать… Когда была открыта третья ячейка, Софья вспомнила владельца: желчного клиента, вечно ко всему придиравшегося. Он корчил из себя чуть не высшего, а одет был в дешевые потасканные шмотки и собачился с персоналом за каждый кред. В ячейке тоже оказались чипы памяти. Когда первый был подключен к голокубу, Софья сперва обалдело уставилась на проекцию, а потом торопливо отвернулась. Пусть камера слежения зафиксирует — она не вникала в происходящее на видео, совсем не вникала. Потому что там, на видео, какой-то мужик жестко драл супругу главы сектора, перегнув ее через спинку дивана. Женщина выла от восторга и грязно материлась. Софью не держали ноги. А вот чужак выругался, явно разочарованный, и поднял автомат. — Нет, не надо! — Софья упала на колени прямо в разбросанные по полу деньги. — Пожалуйста! На долю мгновения налетчик словно завис, будто что-то осмысливал или вспоминал. Его взгляд затуманился, скользнул по все еще транслирующейся голограмме, по разбросанным чипам памяти. Выражение сосредоточенной злости на лице смягчилось, и Софья Левицки на секунду ощутила надежду… КорпДух был к ней великодушен — она не услышала и не ощутила выстрела. Смерть была мгновенной. * * * Роджер задумчиво посмотрел на бездыханное тело, осевшее на пол перед рядами сейфовых ячеек. После того как отбили штурм, половина банды отправилась по этажам искать переход в Белый Домик, и как-то незаметно все разбрелись поодиночке. Роджер заметил отделение банка и решил попытать счастья здесь. Вдруг ключ к переходу прячут именно тут? В любом случае это место не лучше и не хуже любого другого. Служащие банка оказались покладистыми. На старшую указали сразу, даже допытываться не пришлось, да и ей хватило одной пули впритирку, чтобы открыть сейфовую комнату, а затем и первую ячейку. Увы, после того как открыли третью по счету, Роджер понял: он не знает, в какой из десятков ячеек искать ключ, перебирать же все бессмысленно. С чего он вообще решил, что здесь может что-то быть? Однако когда главкролик поднял автомат, и корпоратка бросилась перед ним на колени, мир словно сдвинулся. Роджера настигло странное дежавю. Он точно знал номер нужной ячейки, но не здесь и сейчас, а где-то и когда-то. Тут же на реальность наложилось воспоминание: такой же испуг, такие же мольбы: «Нет! Не стреляй! Пожалуйста, не стреляй!» — и тоже женщина в офисной униформе, стоящая на коленях. Впрочем, все это не помешало ему нажать на спуск. Ни в тот раз, ни в этот. А когда эхо выстрела стихло, Роджер задумчиво прислонился к стене. В операционном зале булькала кровью одна из операционисток. Другая затихла, когда открывали третью ячейку. Откуда вообще эта мысль про сейфы и ячейки? Почему кажется, что он знает нужный номер, хотя ему просто неоткуда взять такую информацию? Что с ним происходит? В этот момент где-то внизу ударил крупнокалиберный пулемет. Грохот было слышно даже сквозь стены и перекрытия. После этого на площади громыхнул двойной взрыв. Роджер вжал наушник гарнитуры. — Покахонтас все, — голос Банни прозвучал сухо и безэмоционально. Знающим весельчака Банни это многое говорило. — А еще, похоже, скоро нас ждет штурм, — добавила в эфир Сара, поднявшаяся куда выше Роджера и видящая больше. — Общая готовность! Роджер сменил магазин и побежал к окнам. Один день до Большого праздника. Корпоративная зона: «Амилайт». Часть-2 Голос Сары, прозвучавший в наушнике, сорвал с мест Балина и Добряка. — К двери на крышу не суйтесь, — напомнил по связи Питер Пэн, когда они подбежали к лестнице. — Я уже зажег дымовухи. — Время? — Добряк убрал за спину пистолет-пулемет, вытянув взамен двадцатизарядное автоматическое барабанное ружье. — Рано еще, — Балин последовал примеру напарника и дослал патрон. На внешнем кожухе барабана была маркировка стреловидного поражающего элемента, а не обычной пули. — Жаль, вертолет в дыму не разглядим. — Главное — он нас не разглядит. Двое кроликов-гномов замолчали и уселись на ступеньку. Попахивало дымом, просачивающимся сверху. Впрочем, долго ждать им не пришлось. Шквальный огонь из всех калибров обрушился на здание с трех сторон. Отлично слышно было даже здесь, в центре высотки. Ответного огня с третьего этажа слышно не было, звук не смог пробиться через десятки перекрытий. — Время! — в один голос сказали оба, после чего стукнулись кулаками и по слогам выговорили заветное Слово. Мир мгновенно стал четче и яснее. Показалось даже, что глаза теперь способны видеть сквозь стены. Тяжесть оружия и разгрузок исчезла, а точность движений стала абсолютной. И будто подтверждая слова про то, что время, действительно, настало, сверху накатил рокот вертолета, а на крыше прогрохотали три тяжелых удара. * * * На визоре оператора вооружения ударного вертолета, барражирующего возле захваченной высотки, таймер отсчитывал последние минуты до начала штурма. Два тяжелых чинука висели чуть дальше. На земле готовились выкатиться и действовать штурмовые группы и группы прикрытия. — Блядь! — оператор быстро переключился на радар, чтобы со злостью убедиться: дым, затягивающий крышу, действительно металлизированный. Впрочем, тут можно было и не проверять. Судя по густоте и скорости задымления, чадили не кустарные самоделки, а фабричные устройства. В таких уже давно не было простых дымов. Все возможности для наблюдения и прицеливания полностью обнулились. Даже тепловизор в горячем дыму и восходящих потоках воздуха мог различить человека только чудом. — Что там? — встревоженно отозвался штаб. — Дымовая завеса на крыше! Как будто не видят. Таймер отсчитывал уже последние секунды. — Прикрыть высадку не смогу. Видимость ноль! — Переключайся на здание. Пусть железные парни сами справляются. Тем временем отсчет завершился, всем пришла команда «начали». Группы прикрытия выдвинулись, открывая огонь по зданию, оттуда сразу огрызнулись, но слабо, очень слабо. Машины штурмовых групп с трех сторон рванули вперед. В ответ из окна вылетели два ПТУРСа, отстрелили ложные цели, сделали горку, миновав шрапнель активной защиты. К счастью, прошли мимо — РЭБ таки сумела их обмануть. Полсекунды на наведение и очередь в двадцать снарядов из курсовой скорострелки. С опозданием туда же пришла очередь автоматической пушки одной из групп прикрытия. Из другого окна ударил тяжелый пулемет. Одна из машин штурмовой группы встала на месте, из нее на площадь посыпался десант, на ходу разворачиваясь в цепь. Короткая доводка джойстика и новая очередь курсовой скорострелки. Пулемет замолчал, но по бегущим заработал АГС. В этот раз наземники оказались быстрее. Заткнулся и он. А в это время первый чинук нырнул в дымовое облако над крышей, сделавшись еле видимым. Несколько секунд было тихо, никакой стрельбы. Неужели понадеялись на дымы? И когда оператор уже осторожно порадовался, что так оно и окажется, на крыше рванул взрыв, частично разметавший дымы и поднявший вместо них облако пыли. Пара осколков достала даже до ударного. Чинук, только-только высадивший киборгов, качнуло, и он неловко отвалил от крыши. * * * Тройке киборгов, высадившихся на крышу в первой группе, пришлось тяжко. В горячем густом металлизированном дыму был практически бесполезен сонар, полностью беспомощен тепловизор, камеры видели в лучшем случае на метр, а на деле и того меньше. Приходилось буквально угадывать, что там впереди. Тяжеленные керамо-титановые монстры двинулись вперед, настороженно выставив стволы спарок из тяжелого и обычного пулеметов, когда рванул взрыв. Идущий впереди киборг принял на себя большую часть осколков и взрывной волны. Триста с лишним килограммов металла и электроники устояли, лишь чуть подавшись назад. Однако амортизаторы мозговой капсулы не смогли полностью погасить энергию взрыва. Мозг, получивший тяжелый ушиб, с трудом воспринимал сигналы механического тела. «Повреждено основное оружие. Выведены из строя основные камеры наблюдения. Выведен из строя тепловизор. Выведен из строя сонар. Выведены из строя внешние микрофоны. В питательную магистраль мозга поданы стимуляторы». Не все запасные камеры открылись, не сразу начинала действовать химия, а из поднятой взрывом пыли уже выскочили два нечеловечески стремительных террориста с барабанными ружьями. Первыми же выстрелами они пробили механической махине коленные сочленения. Та тяжело рухнула на зад, опираясь руками, чтоб не свалиться навзничь, а нападавшие метнулись ей за спину. Второму киборгу, тоже тяжело контуженному и с поврежденной взрывом основной спаркой, нападавшие прострелили и верхние, и нижние узлы соединений. Здоровенная туша упала на брюхо. На все это потребовались считанные секунды, но эти секунды дали-таки возможность восстановиться и сориентироваться третьему киборгу. Тот почти вслепую открыл огонь из обычного пулемета, неспособного пробить корпусы пострадавших «коллег». Впрочем, террористы снова оказались не так просты. Один ушел перекатом влево и открыл огонь снизу, тремя выстрелами повредив рукав подачи боеприпасов. Другой рывком прорвался почти за спину киборга. Пять выстрелов. Три пришлись в систему подачи боеприпасов на спине, два — бессильно отскочили от корпуса. Механический противник в ответ открыл огонь из встроенного в голову пистолета-пулемета. В момент взрыва этот киборг стоял дальше всех от эпицентра, потому контузило его слабее остальных. Стимуляторы тоже, наконец, подействовали, и контролеры начали достаточно верно расшифровать управляющие сигналы мозга.