На следующий день Яда сам меня вызвал. Он сказал, что всё выяснил и приглашает на встречу, чтобы решить проблему. Яда показал мне фотографию. Там был запечатлён высокий улыбающийся мужчина в чёрных очках. — Мы хотим, чтобы ты вступила с ним в контакт и кое-что забрала, — пояснил Яда. — Что это за тип? — Из теневого мира. От его рук уже погибло несколько человек. Он из тех загадочных людей, которые стоят за многими событиями в преступном мире. У него есть несколько имён. Ягами, Ёсихара, Кидзаки. Внутри всё задрожало. Кидзаки! Тот мужчина, который вытащил у меня нож, именно так назвал Кондо. Выходит, в реальности он не работает в приюте? Снимок был нечётким, и я не могла определённо сказать, Кондо там или нет. Что же всё это значит?.. Я ничего не понимала. Свет луны над головой стал ярче. 5 Мне снился сон. Я сидела в траве, мокрой от дождя. Почувствовав луну над головой, я заметила, что рядом лежит алый альбом с репродукциями. В детстве мне очень нравилась картина, на которой была изображена прекрасная белокожая Фрина. Мне хотелось иметь такое тело. Я смотрела на альбом. Наверное, она бы посмеялась над нашим миром… Фрина была древнегреческой гетерой и жила свободно. А когда её заподозрили в преступлении и привели в суд, она сбросила одежды, обнажив своё тело, и мужчины, лицезревшие её красоту, признали Фрину невиновной. Она была столь прекрасна, что её считали весталкой богини Афродиты. Сильные люди свободны. А я жила в чужом доме, носила чужую одежду и была далека от своего идеала. Альбом в моих руках намок и стал расползаться. Я старалась собрать клочки, но влажная бумага разрывалась и таяла. Когда я вновь почувствовала свет луны, тучи нависли над землёй. Они опускались всё ниже, словно готовые упасть. Я брела, промокшая от сырой травы. Я чувствовала, как растёт притяжение далёкой луны. Её свет стал подозрительно ярким, агрессивным. Волнуясь, забурлили далёкие моря. Живые существа шумели в темноте. Вздымались морские волны. А луна щедро заливала землю своим сиянием. От этого буйства света что-то внутри меня беззвучно дрожало. Я старалась собрать фрагменты картины с Фриной. Ночь превратилась в неистовый праздник, в огромном море вскипали гигантские волны. Этот свет был настолько сильным, что становилось больно. Я не могла разобраться, добрый он или злой… Открыв глаза, ещё некоторое время я не понимала, где нахожусь. Тело покрылось потом. Гостиница. Я встала. После той истории я не могла вернуться домой. Хотя в моей квартире и не было ничего, за чем стоило возвращаться. Одежду можно купить, в компьютере нет никакой личной информации. Данные я хранила на съёмном жёстком диске, который сейчас лежал в сумочке. Всё, что нужно, я носила с собой. Интересно почему? Некоторое время я смотрела на свою сумку. Потом включила телевизор. Про убийство в гостинице ничего не рассказывали. Я взглянула на фотографию Кидзаки, лежавшую на столе, и вспомнила беседу с Ядой. Он выглядел утомлённым. Выражение лица было совершенно обычным, хотя мне показалось, что он похудел. Черты заострились, под глазами легла тень. — Честно говоря, мне бы хотелось, чтобы ты стала его любовницей. Я рассеянно смотрела на белый сигаретный дым. — Ты бы выуживала необходимую информацию и забирала то, что скажем. — Отказываюсь. — Так и думал. В переулке, где мы всегда встречались, по-прежнему толпились женщины. — Ты же занимаешься этим не потому, что мы тебе угрожаем. Работаешь по собственной воле. Нам будет на руку, если в этом задании используешь своё тело как приманку. Ты всегда отказывалась, но справлялась лучше, чем женщины, продающие себя. Проститутка, которая не торгует своим телом, хитра, искусна и не создаёт проблем… Поэтому я не вмешивался в твои дела. Пусть думают, что их напоили снотворным ради ограбления. Хотя цель заключалась в другом… Не важен способ, если есть результат. Яда сделал неглубокий вдох. — Но в этом деле будет лучше, если ты станешь его любовницей. У нас есть несколько проверенных женщин, однако ты подходишь лучше, чем кто-либо. Мы долго искали, но так и не нашли твоё уязвимое место… Пытаясь скрыть волнение, я изобразила недовольство на лице. — Чтобы заставить кого-то выполнять приказы, нужно его либо соблазнить, либо припугнуть. Но мы не нашли твоих уязвимых мест. Рядом с тобой нет дорогого человека, и не похоже, что ты цепляешься за собственную жизнь… Мир, к которому я принадлежу, и правда велик. Но если скажу, что убью тебя, ты просто сбежишь. Перед глазами всплыли лица Эри и Сёты. Я закурила сигарету, бросив взгляд на отдалённые здания. — Конечно, мы поймаем тебя и, возможно, даже прикончим. Но какая нам с того выгода? Ты ведь умна. Тебя нелегко схватить. Скрываясь, ты будешь соблазнять людей и манипулировать ими. Нам придётся потратить много человеческих и финансовых ресурсов на это дело. В результате огромных усилий мы поймаем тебя и убьём, но никакой пользы это не принесёт. Я не испытываю к тебе ненависти. У меня нет таких сильных эмоций. Более того, я чувствую, что твоя смерть и сопряжённые с ней затраты противоречат логике. Поэтому для начала я предлагаю условия, которые тебя устроят. Можешь не заниматься с ним сексом, поступай как обычно, только достань то, что нам нужно. — Кто вы вообще такие? — Я с самого начала говорил, что тебе лучше не знать. Чем больше знаешь, тем выше риск быть убитым за предательство. Худощавая женщина, стоявшая неподалёку от нас, нашла клиента. Сложив руки на груди, она скрылась в здании. Её улыбка выражала не радость, а облегчение. — А что, если я всё-таки откажусь? — Ничего не поделаешь. Мы предложили компромисс. И хотя в этом не будет никакого прока, придётся от тебя избавиться. Мы встретились взглядами. Почему-то в маленьких глазках Яды читалось волнение. У меня пересохло в горле. В какой момент я попала в эту передрягу? — А что нужно достать? — Информацию, которой он владеет… Мы должны проанализировать данные, чтобы выяснить его цели и планы… О его биографии ничего не известно. Он нигде не зарегистрирован. — Как это? — Сам не знаю… Взять информацию силой не получится из-за многочисленной охраны. Может, у него всё-таки есть дом. Самый подходящий вариант — стащить что-то на улице или тихо украсть, когда он будет заниматься сексом. Такой человек остаётся без телохранителей только в ванной и в постели с женщиной. Я смотрела на фотографию мужчины. Сердце билось учащённо, по мне текли капли пота. — Думаю, не стоит уточнять, что несколько человек, помимо тебя, получили задание собрать о нём сведения из разных источников. Ты одна из них. Гонорар будет зависеть от качества полученной информации. У меня нет уязвимых мест. В ушах стояли слова Яды. Это утверждение не свидетельствовало о моей силе. Оно говорило о том, что я дистанцируюсь от жизни, говорило о близости к одиночеству и отчаянию… Я приняла душ, села на диван и закурила. Я не чувствовала голода — наверное, из-за напряжения. Моя слабость бесследно исчезла. Со смерти Сёты прошёл уже год. Сначала у него просто поднялась температура… Когда погибла Эри, Сёту отправили в детский дом. Тот самый, в котором воспитывались я и Хасэгава. Очень красивый семилетний мальчик… его должны были сразу усыновить. Но он отличался болезненностью и угрюмостью. Сёта частенько валялся на кровати. Когда я приходила, он, возможно потому, что прекрасно меня знал, немного разговаривал, пусть и неохотно. Я не понимала, как нужно общаться с детьми… — Ты мне ничего не подаришь? — Что за глупости! Я же на днях приносила сладости. В тот день температура не спадала, в приюте решили, что это какой-то вирус, и отправили ребёнка в больницу на обследование. Но там Сёте вдруг стало тяжело дышать, и его перевели на аппарат искусственной вентиляции лёгких. Диагноза не было, но неожиданно врачи заявили, что мальчику осталось жить всего несколько дней. Мне говорили, что это может быть какой-то врождённый порок или редкое заболевание. В приюте все перепугались и хотели собрать деньги на дорогостоящее лечение. Там работали хорошие люди, но в критической ситуации они оказались беспомощны. Я сказала, что всё оплачу, лишь бы скорее поставили диагноз и начали лечение. Думаю, я сделала это не из сострадания к Сёте и не из чувства долга перед Эри. Толком не объяснить… Возможно, это был протест. Сирота из приюта умирал от неизвестной болезни, пока взрослые разводили руками. Маленький мальчик, подключённый к аппарату ИВЛ, продолжал сражаться. Мне хотелось во что бы то ни стало обмануть уготованную ему судьбу. Врачи объясняли, что в таком состоянии даже диагностика затруднена, однако я продолжала стоять на своём. Сёта мог умереть в любой момент, и я не имела права сдаваться. Мальчика перевели в университетскую больницу, где у него обнаружили несколько заболеваний. Я услышала много незнакомых слов: сегмент ST, зубец Т, мозговой натрийуретический пептид BNP, спиронолактон, ингибиторы АПФ, бета-блокаторы… Однако наибольшие опасения вызывало состояние его сердца. Когда сотрудники приюта услышали, что ребёнку может понадобиться трансплантация за рубежом, они напугались ещё больше. Был объявлен сбор средств, но ожидаемых результатов он не принёс. И это не говорило о безразличии или жестокости окружающих. Люди могут быть и очень жестоки, и очень добры. Иными словами, проблема заключалась в том, как именно приют обратился к общественности за помощью. Ведь в соседней префектуре, заручившись поддержкой большого количества людей, на операцию для другого пациента собрали нужную сумму. Я предложила дать денег вовсе не потому, что я хороший человек. У меня не было ничего, что требовалось защищать, и не осталось никакой надежды в жизни. Меня абсолютно не волновало, какая сумма останется на моём банковском счету. Я отдала всё, что имела, но этого не хватило. Я подумывала, где бы взять денег в долг, и как раз тогда встретила Яду. В то время я работала в дорогом клубе, а он был клиентом и подыскивал исполнителей для довольно странных заказов. Он не выделялся на фоне других посетителей, но на девушек смотрел изучающе, без похоти. Яда появился в самый подходящий момент, мне даже стало не по себе. Позже мы говорили об этом, и он признался, что предварительно всё обо мне разузнал. На самом деле наибольшие подозрения должны вызывать те люди, что сближаются с тобой именно в тот период, когда у тебя проблемы… — За первое задание я дам триста тысяч иен. Если всё пройдёт удачно, дальше будем платить по пятьсот. Моя работа заключалась в создании компромата на людей, имеющих вес в обществе. Фотографии и видео, как мы вместе входим в гостиницу. Свидетельства того, что они кувыркались с проституткой. Свидетельства их позора. Свидетельства историй, о которых они не хотят распространяться… Выполнив двадцать таких заказов, я могла заработать десять миллионов иен. Мне требовалась очень большая сумма. — Чтобы заставить человека плясать под твою дудку, нужно его соблазнить или припугнуть. Второе более эффективно. Чем выше общественное положение, тем лучше это работает. Мы не говорим открыто, что собираемся обнародовать сомнительные фотографии. Для той беседы Яда вызвал меня в VIP-комнату. Он ко мне не прикасался и говорил спокойно. — Мы выбираем человека, которого хотим использовать, а затем искусственно создаём слабое место в его биографии. Так поступали в этом мире во все века. Я вспомнила: несколько дней назад подчинённый Яды звонил кому-то из нашего клуба. Молодой человек смеялся, в его словах не было ничего угрожающего, но, когда разговор подошёл к концу, его тон вдруг резко переменился: — Да, именно так. Надеюсь, что это неправда… А вам в последнее время никто не угрожал? С этими словами он перекинул телефон в левую руку и поднёс бокал к губам. — Какой-то странный человек крутится рядом? Кто-то пытается собрать о вас информацию? Наверняка мелкая сошка. Таких полно. Что? Вот как? То есть недавно вы были в гостинице в Икэбукуро? А, в такой. И вот тогда… Ясно. Переспали? В ходе беседы молодой человек беспрестанно улыбался. — А… Да вы что?! К вам? Мы сами не знаем никаких деталей… Это проблема. Я слышал, что они продают через сомнительные каналы… если это фальшивка, то не о чем беспокоиться. Вот оно как… Ну… Давайте тогда попробуем что-нибудь предпринять. Ведь если это станет достоянием общественности, разразится серьёзный скандал. Вас поднимут на смех… А ещё жена и дети… Скажут: «Ах вот ты какой, оказывается!..» Да, всё в порядке. Раз там работала шестёрка, это несложно… А-ха-ха, ничего криминального! Не беспокойтесь… Да, не займёт много времени. Мы это делаем исключительно из добрых намерений. Надеемся, что сможем быть полезными… Мы как раз недавно обратились к вам с просьбой, которая, увы, показалась невыполнимой… Может, и вы из дружеских чувств пойдёте нам навстречу? Ха-ха, тогда давайте встретимся в ближайшее время… Да, отлично… Мы бы никогда не стали использовать такие фото и видео вам во вред. Мы сразу же их уничтожим… Да, немедленно. Тогда я не поняла, о чём шёл разговор. Но, глядя на Яду, вспомнила о нём. — И самое главное… В большой VIP-комнате кроме нас никого не было, он продолжал говорить. Возможно, я стала свидетелем того телефонного разговора не случайно. — …такой разговор должен быть однократным. Иначе возрастает вероятность, что клиент нас проигнорирует, а фотографии станут достоянием общественности. Но мы добиваемся своей цели с первого раза. Неподвижные глаза Яды пристально смотрели на меня. — Кто вы такие? — Не вижу необходимости объяснять.