Хоба! Внезапно иранец перемещается чуть в сторону и вперед. Ко мне. Быстрый и ловкий лоукик по моей левой ноге. По голени. И тут же еще один. И еще. Одной ногой, только очень и очень быстро. Я ухожу назад и вправо. Четвертый удар пролетел по воздуху. Моя нога горит от ударов. Что это было? Откуда такая фантастическая скорость? Он движется, как человек-мутант. Герой с суперспособностью. Но раз уж я нацелился ударить, чего откладывать? Я иду вперед. Быстро поднимаю ногу максимально вверх. Изнутри наружу. И теперь наношу удар пяткой вниз. По голове противника. Нога чуть сгибается, в момент удара прямая, как палка. Ороши учи какато гери. Удар пяткой сверху вниз. Опасный и сильный. Если бы достал противника, бой тут же закончился бы. Правда, мне не хватает растяжки. Черт, надо тренироваться. Тренироваться как можно больше. А ведь противник не спит. Уходит в сторону. Он движется молниеносно. И тут же контратакует. Снова лоукик. Гедан маваси гери. От торопливости мы столкнулись корпусами. Он пытается снова атаковать снизу. Что тебя так зациклило? Я не успеваю за его атаками. Бью в голову кулаком. Получился почти боксерский апперкот. Только кулак не горизонтально. А вертикально. Он придвинулся еще ближе. Тоже бьет в корпус. Сэйкен цуки. Мы в клинче. — Стоп! — рефери уже забыл про японские термины. — Разойтись. Мы останавливаемся. Разбегаемся в разные стороны. Я поправляю ги. От ударов противника куртка вылезла из-за пояса. Или он меня хватал? — Хаджиме! — кричит рефери. Мы опять идем навстречу друг другу. Вернее, я подхожу. А он стоит в своей стойке. И снова наносит удар по моей голени. Слушайте, а ведь это такая тактика. Нечто вроде тайского бокса. Примененная против меня самого. Вот только бьет он, именно как каратист. А не как таец. Больше конечностями, а не всем весом тела. В ответ я снова провожу высокий удар ногой. Йоко гери. На уровень груди. До головы достать не позволяет растяжка. Противник снова уклоняется. Опять бьет лоукик. И теперь добавляет коленом. Опирается о меня руками. И пробивает в живот коленом. Маваши хиза гери. Круговой удар. Довольно чувствительный. Но слишком быстрый. Вот паскудство, он слишком торопится. Если бы бил сильнее, но не так быстро, давно завалил бы меня. Впрочем, один балл он уже получил. — Юко! — это кто-то из судей. Вот зараза. Ладно. Если он надеется на скорость, я ему покажу превосходство тактики. Мы расходимся и снова собираемся в центре для схватки. Снова сближаемся. Я подхожу. Вот только теперь тоже пробиваю в колено противника. Упреждающий удар. Удар по колену. Почти как йоко гери. Только в колено. Получилось. Я упредил очередную атаку снизу. Получив лоукик по ноге, иранец тут же отскочил назад. Вот только когда он начнет атаковать сверху? Эти непрерывные атаки снизу — западня. Я уверен. Он хочет, чтобы я привык к ним. А когда я сосредоточусь на нижнем уровне, прилетит банка сверху. По крыше. И все. Бой окончен. Так, а что если ему подыграть? Я так и делаю. Снова подхожу. Только теперь неуверенно. Мельком опускаю взгляд вниз. Потом гляжу в черные глаза противника. Он выжидает. Снова бросаю взгляд вниз. Типа жду лоукика. Быстрый, неуловимый взгляд. Чуток испуганный. И снова поднимаю глаза на лицо противника. Подхожу ближе. И вот, вижу. Выражение глаз соперника едва заметно меняется. Всего на долю секунды. Но я успеваю заметить это. И теперь уверен стопроцентно. Сейчас последует атака по верхнему этажу. Мы на ударной дистанции. Я делаю финт ногой. Вернее, даже делаю вид, что сейчас ударю. И тут иранец бьет рукой. Молниеносно и непредсказуемо. Цуки в голову. Если бы я не был готов, он бы точно достал меня. Вот только я готов. И атакую сам. Корпус отвожу назад. И тоже пробиваю лоукик снизу по голени противника. Получилось хорошо. Очень даже хорошо. Удар со всей силы, от бедра. С полным разворотом тела. Противник не удержался на ногах. Я продолжаю связку. И бью ребром ладони по его лицу. Тоже с размаху. Левой ладонью, неповрежденной. Получилось даже лучше, чем я ожидал. Противник использовал свою невероятную прыгучесть. Даже с ударом по голени он хотел ускользнуть. Чуть наклонил корпус и голову. Но он не мог предвидеть удар в голову. И сам нарвался на него. Получил по переносице. Причем сам наклонился навстречу. Бах. Соперник свалился назад. Ослепленный, оглушенный. По себе знаю, какие чувствительные бывают удары в нос. Он лежит больше времени, чем надо. Больше, чтобы признать меня победителем. — Иппон! — объявляет рефери. С этим никто не спорит. Зрители кричат. Кто-то даже хлопает, как в театре. Противник поднимается с матов. Поклоны и мы пожимаем друг другу руки. — Очень хорошо, — говорит иранец с жутким акцентом и широко улыбается. — Ты очень хорошо. Он снова кланяется. Я улыбаюсь и кланяюсь в ответ. Когда я схожу с татами, Щепкин не смог скрыть радости. — Где ты был до этого, Ермолов? Почему раньше не пришел в секцию! Такой талант пропадает? Ты точно ни у кого не занимался до меня? Лучше скажи сразу, чтобы я знал. Я покачал головой. Эх, разве я могу рассказать про такое? Прошел сквозь группу учеников нашего клуба, поискал скамейку. Нет, далеко. И все заняты. Поэтому я просто присел на пол. Мимо ходили люди. А я почувствовал, что наваждение пропало. Дух медитации исчез. Сразу после победы. Я пытался вспомнить мелодию, звучавшую в ушах. Но не мог. Я не большой поклонник музыки. Вряд ли смогу переложить на ноты. Так что, эта мелодия исчезла безвозвратно. Я ощутил чертовскую усталость. А впереди еще два боя. Тут дают перерыв на обед и отдых? Или типа все насмотрелись крутых боевиков про несгибаемых каратистов? И считают, что настоящий воин должен обходиться без таких пустяков, как еда и сон? Чтобы отдохнуть, я закрыл глаза. Потом откинулся назад и лег на пол. Не успел поваляться и пары секунд. Другие ученики тут же подбежали ко мне. — Эй, Витька, все в порядке? Как ты себя чувствуешь? — это Рома. Друган искренне переживал за меня. — Ты чего здесь завалился? Я улыбнулся и открыл глаза. — Все в порядке, — если не считать того, что кисть опять разболелась. Лады, разберемся. — Когда следующий поединок? Поднял туловище. Снова уселся на полу. Ладони сцепил перед собой на коленях. Старался не трогать больную кисть. Скорее всего, придется работать чисто ногами. А руки только на подхвате. Чтобы не угробить кисть окончательно. — Уже через пару минут, — сказал Рома. Он уселся рядом на корточки. — Ты сможешь дальше рубить всех? В том же темпе? Я и не знал, что тут все так жестко. Я усмехнулся. Эх, дружище. В кекушинкай есть испытание кумитэ хякунин. Тест ста боев. Состоит в непрерывном проведении сотни поединков с разными противниками. Через каждые две минуты. Эдакий конвейер. Надо выдержать всю сотню без отдыха. И победить минимум в половине. Сначала испытание проводилось в течение двух дней. А потом сократили до одного. Я хотел участвовать в таком. Но не прошел по квалификации. Между прочим, в это время хякунин кумитэ только начали проводить. Лет пять — семь назад. Блин, если я поднапрягусь, то могу попробовать. Каким-нибудь чудесным способом поехать в Японию. И даже встретить мастера Ояму. Оказывается, в этом мире нет ничего невозможного. — Тебя уже заметили судьи, — продолжал Рома. — Говорят, что этот белый пояс дерется, как черный. Только техника чуть хромает. И физподготовка. Да, что есть, то есть. Подмечено верно. Мне надо над этим работать. — Ермолов! — послышался крик Щепкина. — Где Ермолов? Куда он подевался? Я поднялся и направился к учителю. — А, вот ты где, — тренер похлопал меня по плечу. — Все хорошо? Как ты? Следующий поединок несложный. Там зеленый пояс, ты его быстро положишь. Ну, как сказать. Я устал, как собака. И рука болит. Но постараюсь прорваться.