— Да. Я вчера тебя искала. Хотела спросить, какие вещи с собой брать. Как я поняла, мы едем в горы, наверное, стоит взять что-то теплое. Мы долго там будем гостить? — Застигнутая врасплох, я не знала, как себя вести. Не говорить же с ним о переселении душ, вернее, одной, конкретно взятой души. В то, что со мной произошло, поверить трудно, по крайней мере, нормальному человеку. — Ты меня вчера искала? — он посмотрел на меня с интересом, — И что же не нашла? — Я спустилась в столовую, тебя там, естественно, не было, — соврала я. — Где твоя спальня, я не помню. Сам слышал, как доктор вчера кричал: «Амнезия, амнезия!» — Идем, детка, я покажу тебе, где моя спальня. Не могу забыть, сколько чудных мгновений мы там провели. Надо же, он не мог забыть, я же не могла вспомнить. А если ему намекнуть, что я не я, поймет ли он теорию о переселении душ? Вряд ли, скорее затаскает меня по психиатрам. Придется входить в образ Эммы, ничего другого мне не остается. А она, судя по прическе, еще та стерва. Никита взял меня под локоток, сладко вздохнул и состроил рожу влюбленного павиана. Это у него получилось! Полное сходство. Он определенно на что-то намекал, а я по простоте душевной сделала вид, будто совершенно не понимаю ход его мыслей. — Ты прав! Проведи меня по дому, может, я быстрее все вспомню. Бывает, сущая безделица может натолкнуть на воспоминания. Плохо, конечно, что мы недавно сюда переехали, но да ладно, начнем, пожалуй, с первого этажа. — Теперь уже я схватила его за рукав и потащила к выходу из гостиной. Никита согласился устроить мне показательную экскурсию по дому. Мы начали с кухни. Она была выполнена в рациональном, современном стиле. Здесь все было устроено с суперудобством и комфортом. Наличие хорошей бытовой техники говорило о том, что мой муж не экономит на оборудовании тех помещений, куда, как правило, гости не заходят. Кухонный комбайн, микроволновая печь, посудомоечная машина и многое другое, что делает приготовление пищи быстрым и приятным, — все в идеальном состоянии размещалось на этой кухне. И хотя роскошь в глаза не бросалась, чувствовалось, что этот современный дизайн дорогого стоит. Пластик и металл сияли чистотой, а яркая кухонная посуда радовала глаз. В целом мне здесь понравилось. — Ну, как тебе? Шедевр современного дизайна, кухня Фабио Казираги, — похвастался Никита Петрович. — Очень даже ничего. А что, поварихи еще нет? Мы завтракать не будем? — Обычно у нас завтрак в девять. Сейчас только семь. Но если хочешь, можно распорядиться подать его пораньше. А сейчас продолжим экскурсию, пойдем, я хочу тебе показать винный погреб. В кухне находилась еще одна невысокая дверь, мы открыли ее и оказались перед лестницей, ведущей вниз. На меня дохнуло прохладой. — Ну что, вперед? — Никита легонько подтолкнул меня к спуску. Подвал располагался под всем домом и был разделен на несколько помещений. Сначала мы попали в кладовую, запасов в ней хранилось столько, что можно было запросто пережить месячную осаду, ни в чем себе не отказывая. Следующее помещение представляло собой некое подобие мастерской, оно мне не показалось интересным, мы не стали здесь задерживаться и прошли дальше. Винный погреб занимал большую часть подвала. На стеллажах лежало несметное количество бутылок, припорошенных пылью. «Такую коллекцию нужно собирать не один год», — подумала я. Вдоль стены на специальных подставках возлежали огромные бочки, наверное, сам Никита занимался виноделием. Он как будто прочитал мои мысли и нежно погладил бочонок. — Это моя гордость! Я начал собирать вина лет пятнадцать назад. Ты можешь найти здесь бутылки с лучшими винами Франции, произведенными в самые урожайные года, начиная с конца семидесятых. Впрочем, ты часто здесь находила утешение. Неужели и этого не помнишь? — ехидно спросил Никита. «Он что, издевается надо мной? На что он постоянно намекает? Мало того, что шлюха, так я еще и алкоголичка? Ну и букетик! Господи, ну почему ты не нашел моей душе другую оболочку? Лучше бы я была монахиней. В чем я провинилась перед тобою? Верни меня назад!» — чем больше я узнавала о себе, тем обиднее и неприятнее становилось на душе. — Идем обратно, мне надоело вспоминать! — Я психанула, развернулась и поспешила наверх. Никита Петрович, ухмыляясь, брел сзади, ему нравилось садистировать надо мной. Он определенно получал удовольствие, напоминая мне о нелицеприятных фактах моей биографии. Хотя, конечно же, это была не моя жизнь, а жизнь Эммы, но его намеки больно ранили меня, и разозлилась я не на шутку. Если человеку постоянно напоминать, каким он был плохим, он всем назло не исправится. Пока мы бродили по подземным казематам, здесь, наверху, народ уже суетился вовсю. Наверное, мой муж, прежде чем спуститься, отдал, незаметно для меня, команду к началу рабочего дня. На кухне занималась приготовлением пищи незнакомая мне женщина, вероятно, это была Лида. Вера накрывала стол к завтраку, заметив меня, она поздоровалась: — Доброе утро, Эмма Львовна. Какое же оно доброе? Парни из охраны сновали туда-сюда и доброго утра мне не пожелали. Колян подошел к Никите, о чем-то отчитался и, получив указания, куда-то испарился. Отзавтракали мы с Никитой Петровичем вдвоем. Таких гастрономических изысков, как накануне, не было, все было просто, традиционно и сытно. Овсянка, тосты, масло, сыр, джем и кофе — вот и все, что стояло в это утро на столе. Доктор так и не спустился. Должно быть, ему было совсем худо. А может, он просто боялся показаться хозяину на глаза, сидел в своей комнате или куда-нибудь уехал. Я намеренно молчала. Мне было досадно и за себя, и за Эмму. Я поймала себя на мысли, что уже не разделяю себя с этой женщиной. «Да какое он имеет право постоянно намекать на беспутную молодость Эммы. Детство у нее было тяжелое. Кем она еще могла стать? Ей нужна помощь! А если всякий раз напоминать о грехах юности, то она, то есть я никогда не стану на путь исправления. Из вредности буду делать то, что захочется. А ведь судьба давала такой шанс начать все с нуля. Забыть, и все! Как говорится, кто старое помянет, тому и глаз вон! Так нет же, он все время тычет носом в прежние ошибки», — я злилась на Никиту и изредка бросала на него взгляды, полные негодования. «Кстати, надо его обозвать как-нибудь покороче да пообиднее». — Я начала подбирать мужу прозвища «Бультерьер» — как нельзя ближе подходило к его облику, но вслух произнести придуманное имя я боялась, вдруг он обозлится и зацементирует меня на пару с Сергеем Ильичом. — Напомни, дорогой, как я тебя обычно называю, — как бы между прочим, спросила я. — Да когда как. Иногда Ник, иногда «мой песик». При посторонних по имени-отчеству. «На Ника ты, пожалуй, не тянешь. А вот с песиком я угадала. Песик, кобелек, бультерьер. Бульдог — тоже неплохо», — я порадовалась своей проницательности. — Хорошо, если тебе нравится, буду звать «щеном». Так подписывался Владимир Маяковский в письмах к возлюбленной Лиле Брик. — Я и подумать не могла, что люди, подобные Никите Петровичу, могут быть столь сентиментальными. Он просиял, как новенькая монетка. — Ты не будешь против, если после завтрака я посещу несколько магазинов, мой щен? — Я сделала акцент на последнем слове. — Разве ты в чем-нибудь нуждаешься? — Никита забеспокоился и внимательно на меня посмотрел. — У тебя весь шкаф забит новыми шмотками, перед переездом сюда ты сменила весь свой гардероб. Ты что-то забыла купить? — Нет. Но есть такое понятие, как шопингтерапия. Говорят, покупка новой вещи помогает поднять настроение, именно это мне сейчас необходимо. Я слишком много узнала о себе неприятного, это касается твоих муторных намеков о моем прошлом. Как бы мне депрессию не заработать на фоне переживаний за бесцельно прожитые годы. Честь, как я понимаю, не уберегла, так хоть платьями компенсирую ее отсутствие. — Ну, если так, тогда, конечно, отправляйся за покупками. Тебя будет сопровождать Николай. Вот возьми на расходы. — Он протянул мне пластиковую карточку. — Там достаточно денег. И не задерживайтесь долго, в пять часов мы выезжаем. Я кивнула в ответ, взяла кредитку, вышла из-за стола и гордо удалилась в свою комнату. В моей голове уже зрел план отмщения и за себя, и за Эмму. Не завидую тебе, мой муженек, тебя ждет сюрприз, и какой! Ты пожалеешь, что меня разозлил. Глава 11 Через каких-то полчаса я уже стояла внизу и ожидала охранника с машиной. Я намеривалась нанести сокрушительный удар по местным магазинам. И карману мужа. Надеюсь, на карточке хватит денег, чтобы осуществить мой коварный план? Николай не заставил себя долго ждать, вскоре у порога затормозил серебристый «Мерседес». Охранник театрально распахнул передо мной заднюю дверь, я села, и автомобиль мягко тронулся с места. Мы выехали за ворота, и я поняла: наш дом находится за чертой города. Скорей всего это пригородный элитный поселок, состоящий из нескольких десятков коттеджей, подобных нашему. Некоторые дома были заселены, но большая их часть оставалась в стадии строительства. По всей видимости, проживать здесь будут люди далеко не бедные. На пригорке виднелась березовая роща, а сам поселок был расположен на берегу небольшого живописного водоема. С одной стороны пруд обрамляли плакучие ивы, с другой стороны к нему примыкали заливные луга. Будь я художником, сидела б с мольбертом и рисовала картины с утра до вечера. Райское местечко! И главное — эта красота не для всех. Ограждение вокруг поселка только возводилось, причем пруд тоже входил в охраняемую зону, посторонних сюда вряд ли впустят. Скоро здесь будет настоящий Эдем. Мы покинули поселок и через несколько минут уже гнали по трассе, ведущей в город. Дорога в центр не показалась мне долгой. Как я поняла, городок был небольшим и абсолютно мне незнакомым. Но я уже ничему не удивлялась. Я попыталась по номерам автомашин определить область. Куда там! Эти буквы и цифры на номерах мне ни о чем не говорили. Конечно, я бы могла поинтересоваться у охранника о своем местонахождении, но побоялась оказаться в неловком положении. Подумает еще, что его хозяйка не в своем уме. Муж и доктор в курсе потери памяти, но охранника зачем посвящать в семейные тайны? Мы подъехали к бутику женской одежды «Эльдорадо». Многообещающее название. По дороге я не встретила ни одного мало-мальски приличного магазина. Городок был провинциальным, типичные для застойного времени торговые точки не торопились поменять свой внешний вид. Но фасад «Эльдорадо» внушал кое-какие надежды на то, что здесь можно купить достойные вещи. Через раздвижные двери я вошла в магазин: просторно, уютно, мягкий уголок к услугам покупателей. Приветливые продавцы встретили меня и сходу начали рекламировать свой товар. На первый взгляд, полки магазина ломились от обилия нарядов и аксессуаров к ним, но более детальное рассмотрение меня разочаровало. Посредственные вещи продавались по очень завышенной цене. Кто, интересно, здесь отоваривается? Какие-нибудь провинциальные матроны, которым денег девать некуда? Нет, едва ли в этом магазине можно элегантно одеться, но у меня была совершенно другая задача — «разорить» мужа. Я начала скупать все, на что в прошлой жизни вряд ли бы посмотрела. От количества купленного мною барахла продавцы ликовали. Они тащили мне все подряд, убеждая в необходимости той или иной вещи. — Как вам идет этот костюм! — Этот цвет — определенно ваш! — Вы неотразимы! У вас фигура топ-модели! Как вам повезло! Мне бы такую! — Это последняя модель парижского модельера! Вы в ней изумительно смотритесь! — Туфельки примерьте! А сумочка как подходит! Вы сама элегантность! Они так мне льстили и восхищались моим изысканным вкусом, что я стала комплексовать. Может быть, я чего-то не понимаю? Может, «оценить» эти шедевры портняжного искусства мне просто не под силу? Девушки из кожи вон лезли. Исчерпав все фирменные «заготовки», они пустили в ход рыночные приемы сбыта товара. Одна говорила, что оставила свитерок подруге, но для хорошего человека, мол, ничего не жалко. Другая отложила платье для сестры, да, как говорится, для милого дружка и сережка из ушка. Не думаю, чтобы за такую цену нужно было прятать вещи под прилавок, все равно их до распродажи с солидными скидками не раскупят. Но я приняла игру и подыгрывала им как могла. Меня это забавляло. Под конец я уже не примеряла, а только кивала головой — «берем» Вдоволь напившись кофе с конфетами, я решила, что уже достаточно насолила Никите Петровичу и пора собираться домой. Я сунула кредитную карточку администратору и заволновалась, а вдруг не хватит на ней денег, чтобы расплатиться? Денег хватило, но с меня содрали больше десяти тысяч долларов, и это притом, что шуб я не покупала и отоваривалась не в столичном бутике, а в глухой провинции. Однако здесь и цены! Весь коллектив магазина вышел меня проводить. Директор лично довел меня до машины, галантно поцеловал мне руку и торжественно вручил карточку, позволявшую впредь делать покупки с пятипроцентной скидкой. Все это время мой охранник Николай пребывал в состоянии шока. Похоже, он никогда не присутствовал при таких грандиозных закупках оптом. От волнения у него долго не получалось открыть багажник, а когда он все-таки открыл и туда не поместились многочисленные кулечки, сумочки и сверточки, он только и смог произнести: — Ё-моё! А остальное куда? — У нас есть машина, клиентам магазина мы бесплатно развозим товары на дом. Если позволите, мы все, что не поместилось, доставим в лучшем виде сами, — предложил директор, и продавцы дружно бросились загружать оставшимся барахлом микроавтобус. «Мерседес» отъехал от «Эльдорадо», я оглянулась назад, за нами катилась «Газель», груженная моими покупками, а на ступеньках магазина стояли продавцы и зачарованно смотрели нам вслед, я им выполнила месячный план, и радость их была безмерна. Возвращалась я вполне удовлетворенная собой, от плохого настроения не осталось и следа. «Интересно, какие глаза будут у моего мужа, когда он увидит все мои приобретения и оценит свои потери?» Я предвкушала сцену встречи и тихо радовалась.