Я посмотрела на символ на ключах. Краем глаза заметила мелькнувшую тень. Мой желудок сжался, чувства мгновенно обострились. Дюжина машин припаркована справа от нас и еще дюжина напротив них. Низкие люминесцентные лампы отбрасывали болезненный оранжевый свет на пятнистый цементный пол. Больше никакого движения. — Что? — прошептал Вайят. — Эй, сука! Я поборола первоначальный инстинкт Чалис повернуться в сторону рычащего мужского голоса — такое приветствие никогда не предвещает приятной встречи — и действовала, повинуясь своей первой мысли. Врезалась боком в Вайята и сбила нас обоих на прохладный цементный пол, чуть не задев бампер первой припаркованной машины. Стена из цементного блока рядом с нами взорвалась пылью и осколками камня, когда в нее попали приглушенные выстрелы. Тот же самый мужской голос начал громко и яростно, и грязно рассказывать о том, что он хотел сделать с моей личной анатомией. Он звучал знакомо, но не поддавался идентификации. Вайят с нахмуренными бровями смотрел на меня, а я на него. — Мне знаком этот голос, — одними губами произнес он. — Мне тоже, — также беззвучно ответила я, скатившись с него, боком встала на колени рядом с машиной. Неподалеку скрипели кроссовки, отражаясь эхом от низкого потолка и стен. Что-то глухо стукнуло. Адреналин подскочил и оставил горький привкус во рту — опыт охотника подсказал, что пришло время для драки. Низко пригнувшись рядом с пятном, вонявшим маслом, я заглянула под машины. Никаких ног. Черт. Смех, низкий и леденящий душу, эхом прокатился по парковке, словно какой-то эффект из фильма ужасов. Звук отскочил от усыпанной дробью стены позади нас. Сложно определить, откуда он раздался на самом деле. — Видишь его? — спросил Вайят так тихо, что едва расслышала. — Нет, — ответила я. — Наверное, ты не умеешь телепортироваться? Я фыркнула, несколько громче, чем следовало. — Не уверена, где он сейчас и где я окажусь в конечном итоге. — Снова осмотрелась, надеясь, что просто не заметила его среди узоров теней и масляных пятен, усеивающих цементный пол. — Можешь призвать его пистолет? — Могу попытаться, но сначала мне нужно его увидеть, чтобы я мог разглядеть пистолет. — Тогда тебе придется поторопиться, пока он не начал стрелять в гражданских. — Вспомнишь уроки по метанию? Я вытащила клинок из ножен на лодыжке и проверила его вес на ладони. Месяцы тренировок в учебном лагере умерли вместе с моим старым телом. Это тело знало лишь стойку и технику, полученную под постоянное ворчание моего инструктора. — Бывало получше, — ответила я. Вайят приподнял бровь, по-видимому, не заботясь о том, что собирается рисковать своей жизнью ради маневра, который я не уверена, что смогу выполнить. — Он не слишком меткий, иначе мы бы уже были мертвы. Только не промахнись. Я кивнула и присела на корточки в конце машины. Вайят отступил назад на несколько футов, давая себе немного пространства. Каждое проносящееся мгновение я ждала что нас прервут — машина ли выедет из-за ряда, или двери лифта со звоном откроются. Все, что угодно, лишь бы положить конец этому глупому противостоянию и/или предложить нашему нападающему заложников на выбор. Я повернула нож, удерживая лезвие свободно в пальцах, и вытянула левую руку за спину, сжав кулак. Вздох. Выдох. Стрелок снова рассмеялся — звук походил на удары гвоздей по грифельной доске с оттенком безумия — гораздо ближе, чем раньше. Дерьмо. Я встряхнула левую руку. Вайят поднялся, вытянув обе руки по бокам и внимательно оглядывая десятки припаркованных машин. Воздух вокруг него потрескивал от энергии и согревал меня снаружи через мою собственную связь с разрывом. Я встала, сердце билось так сильно, что мне казалось, будто моя грудь вот-вот взорвется, и стала искать свою цель. Он стоял в кузове припаркованного пикапа последней модели, примерно в тридцати футах, целясь в Вайята. Пистолет замерцал, даже на расстоянии было заметно, как он поменял цвет с черного до светящегося серебра. Стрелок завизжал и нажал на курок. Пуля звякнула о цементный пол рядом с ногой Вайята. Он не двинулся с места, просто сжал правой рукой внезапно появившийся пистолет. Прицелилась, отступила назад, чтобы бросить, и в этот момент он увидел меня. Узнавание шокировало, и я выкинула нож, в то время как он вытащил второй пистолет из-за спины. В последнюю секунду нож изогнулся дугой и вонзился ему в живот на несколько дюймов выше паха. Закричав, он упал. Но ему удалось нажать на курок еще дважды, прежде чем он попал. Мучительный жар опалил мое правое предплечье. Я бросилась к вопящему стрелку, не обращая внимания на свою рану. Мне необходимо заткнуть ему рот, прежде чем он устроит сцену, которую мы не сможем объяснить. Перепрыгнула через заднюю дверь с меньшей легкостью, чем надеялась, — проклятые длинные ноги — и приземлилась в лужу странно окрашенной крови. Полукровка. Это было совершенно очевидно еще до того, как я успела взглянуть на его бело-черные волосы и опаловые глаза. Он зарычал и попытался ударить меня по лодыжкам — выживание любой ценой на уровне инстинкта — все это время он держал одну руку над сочащейся раной в животе. Упав на другую руку, он зажал её под левым боком. Ножа нигде не видно. Обнажил свои жалкие клыки — недавно зараженный. Полукровки, которые умудрялись не сойти с ума от инфекционного укуса вампира, лишь к концу второй недели отращивали внушительные клыки. Шишки моего нападавшего говорили примерно о пяти днях с момента заражения. За клыками я разглядела лицо. Его я видела два дня назад, в подвальной тюрьме. Там я дала ему прозвище Качок. Похожая одежда, похожее дерзкое выражение. Только на этот раз я не за решеткой. — Соскучился? — я поставила ногу ему на грудь. Он шипел и рычал, но ему было слишком больно, чтобы поднимать настоящий шум. — Может быть, ты и не в курсе, но Товин мертв. Твой босс проиграл. Даже несмотря на боль, которую он должен испытывать, Качок усмехнулся, а затем имел наглость рассмеяться. Тот же маниакальный смех, от которого у меня чуть раньше мурашки бежали по коже, словно он наслаждался какой-то личной шуткой на мой счет. Я сильнее уперлась ногой в его грудину. Он захрипел, все еще смеясь. — Осторожнее, Эви, — проговорил Вайят где-то позади меня. Все еще с земли. Я не могла повернуться и посмотреть. Рядом, приближаясь, загрохотал автомобильный двигатель. Эхом отдаваясь по парковке. Я затаила дыхание. Моя добыча вне поля зрения, но из правой руки у меня текло достаточно крови, чтобы заставить водителя остановиться и заметить нас. С другой стороны, мы в гараже больницы. Может быть, это никого не шокирует. Машина тронулась с места, поднимаясь на следующий уровень. Опасность едва нас миновала. Я наклонилась, стараясь удержать равновесие на правой ноге и груди полукровки. Тошнотворное дыхание ударило в лицо, а он продолжал хихикать. — Итак, прежде чем я тебя убью, — предложила я, — не хочешь рассказать, что тут такого смешного? — У тебя странные представления о том, на кого я работаю, сука, — ответил он. В моей голове зазвенели тревожные колокольчики, быстро заглушаемые логикой. Он полукровка — не склонный к разумному мышлению или личному планированию — и потому лгал. Никто другой не захотел бы держать меня и Вайята в плену в грязной подземной тюремной камере, пока мои часы не закончатся. Смех Качка превратился в знакомую ухмылку. — Говорил им, что стоило тебя трахнуть, когда у нас имелась такая возможность. Мои щеки вспыхнули, а руки задрожали. Бешеный стук сердца колотил по ушам, я перестала слышать. Мир расплылся всего на секунду. Холодная, жирная кожа и слепящая боль ощущаются как театральный занавес, тяжелый и удушливый. И все это снова. Вскочила, скорее от наплыва воспоминаний, а не потому что испытала их снова, отступила назад и ударила правой ногой по носу Качка. Хрящи хрустнули и затрещали. Из-под моего ботинка хлынула кровь. Смех прекратился Я отшатнулась, стукнулась ногами об арку колеса и чуть не свалилась с кузова грузовика. Вместо этого ударившись о край, тяжело осела и вцепилась обеими руками в холодный металл. Приходя в себя, прекращая задыхаться от неожиданного… чего? Приступа паники? Черт, это не то, что мне нужно. Полукровка мертв, его нос я практически вбила в череп. Не самый умный ход в моей новой жизни, но далеко не самый глупый. Кровь стучала у меня в висках. Предплечье пульсировало, и я до сих пор не осмотрела рану. Пуля прошла на вылет, мне просто повезло, что она не попала в кость. Кузов грузовика качнулся, и Вайят присел передо мной на корточки. Легко накрыл мои колени своими теплыми руками. — Эви? — Довольно глупо, да? — спросила я. Черт бы побрал мой дрожащий голос. Я убила полукровку. Ну и что, черт возьми? — Мы оба делали глупости, когда теряли контроль. В этом и заключалась проблема. Слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить себе снова выйти из себя. Мои эмоциональные проблемы должны подождать. Я старалась не смотреть на Вайята. Не хотела видеть ни жалости, ни понимания в его глазах. Сейчас мне не нужна эта его сторона. Нет, мне нужен мой куратор — парень, который посоветовал бы мне привести себя в порядок или просто пойти убиться и избавить Падших от необходимости делать это. — Мы должны проверить тело, прежде чем оно высохнет, — проговорила я. Вайят встал и попятился, старательно избегая сочащейся крови, заполняющей трещины и линии кузова грузовика. Кожа полукровки стала почти прозрачной. Я присела на корточки и похлопала его по карманам джинсов — пусто. Никаких карманов на футболке, ничего, что могло бы опознать его или выяснить, откуда он взялся. — Мне кажется странным, что пареньку, который едва умеет стрелять, дали ствол сорок пятого калибра, — проговорил Вайат скорее себе, чем мне. — Большая пушка, — согласилась я. Почему-то тот, кто послал его, не подумал дать пистолет, с которым легче справиться, особенно новичку. Качок не задел нас — вроде как, но моя рана стала скорее случайностью — и умер без особого боя. Напрасный пехотинец, если хотите знать мое мнение. Я схватила его за левую руку, ту, что торчала у него из-под туловища. Нужно перевернуть его на бок, чтобы проверить другие карманы джинсов. Просто увериться, что у него нет… Тело парня упало на спину, высвободив спрятанную руку и ручную гранату без чеки. Я вытаращила глаза. — Ты, должно быть, шутишь… — Ложись! Вайят врезался мне в живот, отбросив нас обоих назад, за кузов грузовика. Ударной волной от разорвавшейся гранаты нас отшвырнуло на твердую землю волной жара, звука, огня и шипящей плоти. Дышать стало невозможно. «Я не готова умереть снова», — кричал мой мозг. Образы Джесси и Эш вспыхнули в моем сознании, ожидая меня, и быстро пропали в темноте. Глава 5 Четыре года назад. Сомневаюсь, что адрес правильный. Но допрашивать таксиста уже поздно. Его машина мчится вниз по улице, исчезая в потоке. Он прекрасно знает, что после наступления темноты лучше не торчать в этой части Мерси-Лота. Коттэдж-плейс звучит так невинно и мирно. Ха. Меня окружают магазины со старыми витринами, каждый из которых защищен рядами стальных прутьев и не слишком впечатляющими системами безопасности. Неровные тротуары усыпаны мусором, как и переполненные мусорные баки. Стрип-клуб на другой стороне улицы мигает неоновыми вывесками, приглашая посетителей любого сорта. Проституток столько же, сколько и сутенеров, которые бродят по углам, и все они следят за патрульными полицейскими машинами. Как будто они здесь кого-то увидят. Такси высадило меня перед крошечным ювелирным магазином под названием «Загадка». Меня оно заинтересовало, и я мысленно отмечаю его, как нечто, что можно изучить позже. Моя цель — тенистая ниша справа от магазина — предположительно вход на лестницу, ведущую к ряду дешевых квартир. Мой новый дом. Я перекладываю пластиковый продуктовый пакет, который содержит всю мою жизнь, из правой руки в левую. Две смены одежды обернуты вокруг пары вложенных в ножны зазубренных ножей — своего рода подарок на выпускной вечер — плюс запечатанный конверт, который должна передать своему куратору, Вайяту Трумену. Даже его имя звучит как у придурка — и если кураторы хоть немного похожи на наших инструкторов в учебном лагере, знаю, что буду ненавидеть этого парня. — Сколько стоит минет? — голос мужчины где-то рядом, невнятный, пьяный. Я игнорирую его, не особо заботясь о том, что говорит шлюха, к которой он обращается, и иду к нише. Её расценки не мое дело. На моем пути появляется грузная фигура. Мясистые щеки и желтые зубы — вот и все, что я вижу. Пропитанное ромом дыхание ударило мне в лицо. Резко останавливаюсь, чувствуя отвращение. — Эй, ты не оборзел? — рычу я. — Я спросил, сколько за минет? У меня отвисает челюсть. Ничего не могу с этим поделать. Ладно, я одета в джинсовые шорты, слегка укороченные — у меня есть ноги, я собираюсь их показать — и синюю футболку, обнажающую живот, но какого дьявола! — Спроси меня еще раз. Он моргает мутными глазами, не понимая предупреждения в моем тоне. — Сколько стоит гребаный минет, сладкая?