За стойкой оказался дородный мужчина с пышной белой бородой, немного напоминающий Санта-Клауса с той лишь разницей, что у этого заостренные уши. Очевидно этот тоже не хомо сапиенс. Агава прощебетала: – Нам стандартную порцию для феи и для человека-мага, – и тут же спохватилась, обратившись ко мне: – Ты же человек? Я ничего не перепутала? Надо же, какая политкорректная. Я кивнула, Агава с облегчением выдохнула. – Да, тогда еще сверху заварных пирожных. Ну, те, которые вы делаете перед выходными. Бармен улыбнулся, от чего стал еще больше похож на Санту, молча кивнул, на пару секунд скрылся в дверях, а вернулся уже с двумя подносами, ловко держа их на ладонях. Взяв их, я окончательно осознала, как сильно хочу есть – в тарелке оказалась ароматная и прожаренная до золотистой корочки куриная грудка, овощи, кажется, гриль, какой-то соус. Еще запеканка и чай с приятным запахом мяты. Я блаженно потянула носом – готова прямо сейчас, возле бара это все съесть. – Давай вон туда сядем, – предложила Агава и кивнула в сторону. Я проследила ее взгляд и замерла. Сама не знаю, почему. Там, в дальнем углу, в тени какого-то широколистного цветка в горшке, сидят эльфы. Те самые, которых видела во внутреннем дворике. И тот высокомерный блондин неотрывно и бесстрастно смотрит на меня. Глава 9 – Это кто? – спросила я шепотом, пытаясь указать взглядом на эльфа так, чтобы тот не заметил. Хотя не уверена, получилось ли. Как назло, Агава стала вертеть головой, теперь всем понятно, что мы о ком-то разговариваем. Позор какой-то. Чтобы хоть как-то снизить внимание к себе, а то уже та парочка гномов поглядывают, я быстро села за стол. Кресло оказалось таким, что моментально в нем утонула. – Садись, – прошептала я, опустив голову и делая вид, что уже очень занята едой. И я несильно играла – есть действительно хочется, особенно, когда перед носом такая ароматная жареная курица. Все еще поглядывая по сторонам, Агава, наконец, опустилась в кресло и поставила поднос. – Так ты о ком? – поинтересовалась она и тут же принялась за дрожащую горку в тарелке, очень похожую на желе, но не очень привлекательного землистого цвета. Наверное, мое недоверие к блюду отразилось на лице, фея быстро пояснила: – Это оргумус, пудинг из растительных волокон, зерен, масла льна… Я поморщилась. – Можешь не продолжать. Я про вон тех остроухих говорила. Блондин на меня пялился. Агава, наконец, нашла взглядом тех, на кого я ей намекала, как-то сразу напряглась и уткнулась в этот свой оргумус. – Не связывайся, – коротко сказала она. Даже стало немного обидно. – Я и не собиралась. Просто видела их сегодня во дворике. И сейчас тоже… – Я тебе говорю, не связывайся, – повторила Агава, отправляя в рот ложку с дрожащей массой. – Это эльфы Ильвиндора, зазнайки, каких поискать. Блондин – Эрмалион Серебряный. Остальные – не знаю, его подружки и друзья. – Ну, то, что они много о себе думают, уже поняла, – согласилась я, отпиливая ножом кусок курицы. – Но не поняла, почему не связываться. Не в том смысле, что собираюсь, а в том, что хочу понимать, в чем проблема. Агава поморщилась, запила свое желе из земли чем-то не менее сомнительным на вид из стакана. – Да ну ты что, – проговорила она. – Он же эльф. Они бесчувственные и жестокие. Серьезно. Говорят, у них в Ильвиндоре маги проводят эксперименты на других созданиях. На людях, и даже на феях! А феи вообще-то с эльфами в родстве. Прикинь, да? Я украдкой покосилась на остроухих. Белобрысый, которого Агава назвала Эрмалионом, действительно сидит в кресле, как на троне. На меня, к великому облегчению, уже не смотрит, но почему-то осталось ощущение, что до этого пялился. Далась я ему. Или реально присматривает себе жертву для экспериментов? Если, конечно, то, что сказала фея, правда. – Откуда знаешь? – спросила я. – О родстве? – не поняла соседка. Я покачала головой. – Об экспериментах. – А… – выдохнула фея и снова принялась за оргумус, – ну так это… такие слухи. В смысле, это же эльфы Ильвиндора. – И? – подтолкнула я фею к решающему выводу, поскольку пока ничего конкретного не поняла. Соседка всплеснула руками и цокнула. – Ну, ты что, совсем не понимаешь? – Нет, – честно призналась я. Агава закатила глаза, но все же снизошла до объяснения, видимо, родство с эльфами у фей действительно есть, не просто же так она так выделывается. – Ты не отсюда, так что это простительно, – начала она, а я про себя вздохнула – ну спасибо за разрешение. – И ты не изучала всеобщую историю Равновеса. Короче, я не буду лекцию читать, но существует несколько континентов, на них страны. – Пока не удивила, – заметила я. – Не перебивай, – попросила Агава. – Так вот. Есть Виридия – самый большой, там, кстати, еще одна магическая академия, очень крутая. Называется Ардэн. Бикелови с ней соревнуется. Еще есть Думбаджо, это на другом. Но речь не об этом. Раньше все континенты были одним. Потом из-за неосторожных экспериментов с магией случился раскол. И континенты расползлись. У меня даже курица с вилки упала обратно в тарелку. – Ничего себе. Это что делать надо было? Агава сдвинула плечами. – Не знаю. Но шарахнуло, сильно. Сама понимаешь. Эльфы, как и многие, были одним народом. А с расколом разделились. В Виридии основали Терсиэль. Здесь, у нас в Орокане, эльфы построили Ильвиндор. Они тут не лесные как бы, а… ну не знаю. Вроде как городские. Магические технологии, все дела. – Прям цивилизованные, – впечатлилась я. – Цивили… что? – не поняла Агава, потом к моему изумлению быстро проговорила, потирая лоб: – Цивилис… это… я учила. На древнепотивовесском… это вроде значит… кажется государственный. Да? Ну, короче, да. Они продвинутые. И ужасно закрытые, высокомерные, на другие расы смотрят, как на навоз. И еще вот эти слухи про эксперименты… В общем, не связывайся ни за какие цветочки. Поняла? Я кивнула. После такого рассказа не то, что связываться – даже подходить не хотелось. Чтобы немного отвлечься от этой лавины информации, я целиком сосредоточилась на еде. А сосредотачиваться, определенно, есть на чем. Приготовлено прекрасно. В жизни не ела ничего вкуснее. Хотя может просто слишком голодная. Но курица нежнейшая, не представляю, как можно приготовить грудку такой сочной, обычно она по вкусу, как сухая подошва с приправами. Сама не поняла, как умяла вместе с овощами и перешла к запеканке, какой-то воздушной и с сочными фруктами. Я бы и дальше наслаждалась удовольствием от ужина, если бы лицо Агавы передо мной вдруг из привычно-зеленоватого не сделалось бледным. Выпрямившись, она подняла голову и таращится куда-то мне за спину. От ее взгляда я сама перепугалась. Обычно, когда в кино так делают, позади героя оказывается какой-нибудь монстр. Учитывая, что я в магической академии, монстр действительно может быть. – Агава? – осторожно позвала я, пока не решаясь обернуться. Фея не ответила, только продолжила хлопать большими, зелеными ресницами. Я снова проговорила: – Ты меня пугаешь. – Возможно, чрезмерно, – донесся из-за спины спокойный мужской голос. По позвоночнику невольно прокатилась прохладная струйка. Даже не знаю, слышала ли я когда-нибудь что-то более безэмоциональное. Наверное, роботы и то экспрессивней. Что-то подсказало – кажется, я догадываюсь, кому он принадлежит. И эта догадка мне совсем не нравится. Медленно, под оторопевшим взглядом феи и стараясь не совершать резких движений, я повернулась, и взгляд уперся в светлую, слегка поблескивающую рубашку. Я стала медленно поднимать голову, успевая разглядеть витиеватую вышивку на голубом камзоле. И вот уже пялюсь снизу вверх на натурального эльфа, взгляд которого ничего не выражает. Да и как что-то могут выражать глаза почти белого цвета? Только окантовка радужки и зрачок черные. Язык как-то присох к небу, я нервно сглотнула. Что там говорила Агава? Держаться подальше? Не вопрос. А что делать, если эльф сам подальше не держится? – Э… – протянула я. – Чем могу помочь? – Ты? Мне?