— Рустам Каримович, к Вам Маргарита Николаевна. — Пусть войдет, — недовольно говорю я. Марго. Бывшая жена и мать сына Михаила. Стерва, каких поискать. Всегда шантажировала Михаила сыном. Она и родила его, кажется, для этого. — Ну, здравствуй, Рустам, — тянет нараспев она. Вырядилась как дешевая блядь. — Как поживаешь? Так и не женился? Меня ждешь? — проходит, раскачивая бедрами, и садится на диван у стены напротив моего стола. Кладет нога на ногу. Я откидываюсь на спинку кресла и с интересом наблюдаю за ее игрой. Я уже привык к этим ее намекам, но каждый раз поражаюсь ее самоуверенности. — Зачем пришла? — спрашиваю прямо. — У меня работа. Выкладывай. — Фу, как грубо, — она наигранно поджимает губки. — А в постели ты такой же грубиян? — Ты за этим пришла? — начинает раздражать. — Так. Ладно, — уже по-деловому с серьезным лицом говорит она. — Расскажи-ка мне, Рустам, что за таинственный наследник нарисовался в завещании мужа? Кто он? — А ты откуда узнала? — искренне удивлен я. — Полгода еще не прошло. Откуда про завещание узнала? Говори! Усмехается. — Я не выдаю свои источники информации, Рустам, — лицо ее становится злым. Вот это уже больше ей подходит. — Мой сын — единственный наследник! Не позволю обделить его! — Я не намерен обсуждать с тобой волю твоего бывшего мужа. Запомни: его волю. Ты не решаешь ничего. — Ошибаешься, Рустамчик, — она опять одевает маску опытной соблазнительницы, встает и подходит ко мне, наклоняется и говорит почти в лицо, — я — законный представить единственного сына. До его совершеннолетия. А это еще ой как долго. — У тебя не та доля, чтобы что-то решать, — усмехаюсь я. — Ну, возможно, — выпрямляется, поправляет юбку и опять смотрит мне в глаза, — Артур будет более общительным. Ехидно улыбается. Сука. Разворачивается и идет на выход. Уже у самой двери оборачивается и буквально шипит: — Никто не отнимет долю моего сына. Никто. Он — единственный законный наследник. И я горло перегрызу за него. Опять улыбается. — Хорошего для, Рустамчик! Хочется швырнуть чем-нибудь в закрывающуюся за ней дверь. Внутри меня все бурлит. Эта сука и при жизни доставляла Михаилу одни неприятности, и сейчас собирается продолжить. Даже не сомневаюсь, какая будет ее реакция на дочь Михаила. А ведь мне придется ее защищать. Удружил Михаил. Еще, блять, найти бы ее, эту дочь. Я не могу использовать для этого нашу службу безопасности. Пока я не найду дочь Михаила, ее существование должно для всех оставаться тайной. Для всех. И для Марго. И для Артура. Слишком многое поставлено на кон. Поэтому ее розысками занимается частное агентство. Все, что у меня есть пока: ее имя, фамилия, дата рождения и то, что она где-то в Москве. Даже фотографии нет. В съемной комнате, где она жила до отъезда в Москву, не нашли ни одной, сука, фотографии! Как так? Молодая девчонка и нет фотографий? Прислали только фотографии этой самой комнаты. Я и не думал, что люди еще так живут… И это наследница двадцати процентов одной из самый прибыльных компаний в стране! Я должен найти ее. Но как? Кого еще подключить? Может, позвонить Валере из ФСБ? Да, так и сделаю вечерком. — Рустам Каримович, — звонит Володин, — девчонку привели. Ну, эту, воровку. Правда, она отпирается. Говорит, что не брала ничего и не видела. Ну, как обычно. Сдавать ее? Ну, хоть какая-то приятная новость с утра. — Нет, — отвечаю, мысленно наслаждаясь легкой добычей, — ко мне ее. Я же говорил. Сейчас. — Понял. Будет через пять минут. В предвкушении приспускаю жалюзи. Слишком яркий солнечный свет не располагает к разговору, который я собираюсь вести с недотрогой. Член приятно дергается и я сжимаю его, пытаясь успокоить. Все будет. Теперь уже точно. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Глава 12. Рустам Раздается стук в дверь и потом я уже слышу знакомый голос: — Отпустите меня! Вы не имеете права! Я ничего не брала! Ее буквально заталкивают ко мне в кабинет и закрывают за ней дверь. Она стоит спиной ко мне и дергает ручку, пытаясь открыть дверь, не догадываясь, что она уже заблокирована. — Подойди сюда, — говорю я строгим голосом. Она замирает, медленно поворачивает голову и раскрывает рот. То ли от удивления, то ли пытается что-то сказать мне. Но с места не двигается. — Подойди! — повторяю я. Ни шагу. Ну что ж, решила проверить мое терпение? Тем хуже для нее. Встаю с кресла и иду к ней. Медленно, жестким взглядом впечатывая ее в стену. Она буквально сливается со стеной, смотрит испуганно. Все понимает. Кладу руку ей на голову и провожу по мягким волосам. — Я же сказал тебе подойти ко мне, — говорю, вроде бы, и мягким, но в то же время строгим голосом. Пусть привыкает слушаться. — Я ничего не брала, — говорит и облизывает пересохшие губы. — Вы не докажите. — Уже доказал, — сжимаю волосы на затылке и тяну вниз. Она запрокидывает голову. — Я возмещу. Выплачу. Отработаю, — хнычет она. — Ты знаешь, сколько стоила та вещь? Тебе придется отрабатывать ее лет этак сто с твоей зарплатой. — Я не брала их! — упрямится и хватает меня за руку, держащую ее за волосы. Тяну ее на себя. — Поверят мне, — впечатываю в нее каждое слово и читаю ужас в ее глазах. — Но есть вариант. Я позволю тебе не только искупить воровство, но и заслужить прощение за твое вчерашнее хамское поведение. Слушает внимательно. — Ты переезжаешь ко мне. На несколько дней. Пока я сам не выставлю тебя. — В качестве кого? — неожиданно спрашивает она. Смеюсь. «В качестве»… Забавная. — Я буду тебя трахать. Куда захочу и когда захочу, — говорю прямо. — Что с тебя еще взять? Обещаю быть ласковым. Наклоняюсь к ней и провожу носом по тоненькой шейке. Сразу вспоминаю ее запах. Она дергается, пытается вырваться. — Я не шлюха! — опять говорит она. — Ты уже продала себя, — хватаю ее за грудь, сжимаю. И тут чувствую обжигающий удар на щеке. Эта сука дала мне пощечину! Мне! Я еще помню, как ныли яйца от ее удара. Теперь горит щека. Ну, погоди! Беру ее за запястье и тащу за собой. Она упирается ногами, но это все бесполезно. Ей со мной не справиться. Толкаю ее на диван.