— Нам надо поговорить, — говорю, продолжая тянуть ее к выходу. — Здесь слишком много лишних глаз и ушей. Пошли, не бойся. — Это сложно, — хмыкает она. Останавливаюсь и смотрю на нее. — Настя, — говорю тихо. Так, что слышит только она. — Я скучал. И вижу, что она сразу как-то тяжело выдыхает и ее напряжение как будто отпускает ее. Стоит и смотрит на меня. И взгляд такой. Не передать словами. Опять тяну ее за руку и она уже послушно идет следом. Мы выходим за дверь и оказываемся в душном полутемном коридоре. В ушах сразу же отдается музыка. Как только дверь закрывается, я притягиваю Настю к себе. Она упирается руками мне в грудь. Несмотря на это, я наклоняюсь и целую ее. И сразу все меркнет и все глохнет вокруг. Мне хватает одного поцелуя, чтобы почувствовать облегчение. Меня как будто что-то отпускает. Но нет, недостаточно мне поцелуя. Отрываюсь от нее, только чтобы прошептать отрывисто, пытаясь унять бешеный ритм сердцебиения: — Настя. Поехали домой. Опять тянусь, чтобы поцеловать ее. Но она отворачивается. — Нам надо поговорить, Рустам. — Там и поговорим. Обязательно поговорим, — целую ее в шею и слышу тяжелый выдох. Мысленно радуюсь, но она мешает мне насладиться в полную силу. Отталкивает меня. — Настя, что такое? — Нам надо поговорить, — упрямо повторяет она. Я могу схватить ее, закрыть рот и утащить куда мне надо. Но вместо этого произношу: — Где? Глава 61. Рустам — Где, Настя? Где ты хочешь поговорить? Здесь? — спрашиваю я, все ещё не отпуская ее. Мне нравится близость ее тела. Я чувствую ее запах. Слышу, как часто бьётся ее сердце. Как она дрожит в моих руках. Хотя и делает вид, что передо мной сильная независимая взрослая женщина. Хочет что-то доказать мне. Но я всё вижу без этого напускного равнодушия. — Отвези меня домой, — говорит она. Внутренне ликую, предвкушая наш с ней «разговор» у меня дома. Но она возвращает меня на землю. — К Марии Эдуардовне домой, Рустам, — серьезно говорит она. Я не собираюсь тратить время на пустые споры. По дороге уломаю. В этом даже не сомневаюсь. — Поехали, — говорю ей, целую в щеку и за руку тяну за собой. В клуб я приехал с водителем, поскольку собирался напиться. Но не успел. Поэтому отпускаю водителя. Хочу остаться с Настей наедине. У нас ещё не было в машине и это я собираюсь исправить прямо сейчас. Мы едем в тишине. Я искоса порой смотрю на нее. Она сидит ровно и смотрит только вперёд. Я чувствую, что эта новая роль даётся ей нелегко, но она держится. Вызывает у меня улыбку. Кладу руку ей на ногу и сжимаю, но не сильно. Она закрывает глаза. — Не могу больше, — говорю сам себе, но она это тоже отлично слышит. — Рустам, — выдыхает. И я сворачиваю в первый же двор, где слабый свет фонарей едва освещает ночную улицу. Паркуюсь в каком-то тупике и сразу же отстёгиваю ремень и у себя, и у Насти. Она испуганно смотрит на меня. Как будто и правда не ожидала этого. — Рустам, что ты делаешь? — спрашивает она, когда я хватаю ее и сажаю себе на колени. Платье задирается и я вижу кружево трусиков. Чувствую, как напрягается каждая мышца, и инстинктивно поджимаю яйца. Я хочу ее. До сноса башки. До боли в паху. Сильнее сжимаю ее руками. Уверен, она тоже чувствует мое желание трахнуть ее. Но все равно упирается руками в грудь. Пытается оттолкнуть меня. Но я не отпущу ее. Рукой схватив ее за шею сзади, наклоняю к себе. — Нет, Рустам, — сопротивляется она. — Нет. — Настя, — шепчу уже в губы, — ну, почему. Я скучал. А ты? Просовываю ладонь между нами и средним пальцем слегка надавливаю. Она замирает, задерживает дыхание. Но тут же приподнимается и пытается слезть с меня. Вернуться на свое место. Но я силой удерживаю ее, схватив за талию. Настя бьёт меня по плечам. А я утыкаюсь лицом ей в грудь и, удерживая одной рукой, второй пытаюсь расстегнуть ширинку. — Нет, Рустам! Нет! — отталкивает меня. Но я чувствую, что меня уже ничего не остановит. Почти ничего. Потому что, когда я отрываюсь от нее, чтобы спустить боксеры и сдвинуть ее трусики в сторону, она упирается ладошками мне в плечи и говорит: — Рустам! Посмотри на меня! Рустам! Поднимаю взгляд. Сквозь морок вижу ее серьезные глаза. Таких я не видел ни разу у нее. И немного прихожу в себя. Она слишком серьезна. Слишком. — Если ты сейчас сделаешь это, — не то, что бы угрожая, но с интонацией, заставляющей меня воспринимать ее слова всерьез, говорит она, — это точно будет все. Все. Понимаешь, Рустам? Это будет в последний раз. В последний. — Настя, — губами касаюсь шеи, провожу языком, — ты совсем не хочешь? Только правду скажи. — Хочу, — выдыхает она. Отводит мою голову от себя и смотрит в глаза. — Но не здесь и не так, — опять говорит серьезно. — Что ты хочешь от меня? — не выдерживаю я. — Поговорить, Рустам, — абсолютно спокойно произносит она. — Просто поговорить. — Да о чем, Настя? Что за игры? — я еле сдерживаюсь, чтобы не насадить ее на член, несмотря на эти ее «нет» и «не надо». И даже поражаюсь сам себе. И своему терпению. Я мог бы трахнуть ее прямо сейчас. Уложить на сидение. Развернуть спиной и трахнуть. Жестко и грубо. Наказать ее. Но что-то, пока непонятное мне, останавливает меня. Но больше меня пугает не это, а то, что Настя, похоже, это тоже чувствует. Потому что ведет себя очень смело и дерзко.