Несмело переступаю порог. — А ты, Рустам? Пройдешь? — спрашивает Мария Эдуардовна. — Нет, поеду. У меня дела. В последний раз оборачиваюсь к Рустаму. Он не смотрит на меня. Прощается с хозяйкой дома и уходит. Уезжает. Я с тоской смотрю вслед отъезжающей машины. — Ну, Настя, я рада, что ты решила выходные провести со мной, — говорит Мария Эдуардовна. Как будто мне кто-то предоставил выбор. Меня просто привезли сюда и все. Никого. Совершенно никого не интересует, чего хочу я. И самое обидное, что это не интересует Рустама. — Ты не голодна? — интересуется Мария Эдуардовна. — Нет, спасибо. Я не ела нормально уже, наверное, дня три, но совсем не ощущаю чувства голода. — Ты неважно выглядишь, Настя, — Мария Эдуардовна прикладывает ладонь к моему лбу. — Ты не болеешь? — Все в порядке. Не волнуйтесь. Просто экзамены на носу. Я готовлюсь. — Но ты не перенапрягайся. Главное — здоровье. Пойдем на кухню. Мне сегодня привезли изумительный пирог. Чай попьем. Сидя с ней за столом, я немного забываю все перипетии последних дней. И понимаю, что в этом доме мне легко и уютно. И тепло. Я больше не дрожу и не вздрагиваю. Но все равно хочу вернуться туда, где мне некомфортно и мучительно. Где мучают меня и где, по словам хозяина дома, мучаю я. Мы болтаем о всякой ничего не значащей ерунде. И я даже улыбаюсь. Наверное, впервые за последние дни. Вдруг раздается звонок в дверь. Мария Эдуардовна идет открывать и я слышу в коридоре знакомый голос. Глава 46. Настя В комнату входит Артур. — Здравствуй, Настя, — говорит, улыбаясь. — Здравствуйте, — отвечаю чуть слышно. — Проходи, Артур, — подталкивает его в спину Мария Эдуардовна. — Садись с нами. Артур садится рядом со мной. Мария Эдуардовна наливает ему чай и вот уже мы втроем сидим за столом и разговариваем. Артур расспрашивает меня про учебу. Про предметы. Про преподавателей. — А ты знаешь, что у вас в университете очень сильная секция фигурного катания? — спрашивает он. — Нет, не знала, — признаюсь я. — Как так? — удивляется он. — И даже ни разу не ходила туда? — А зачем? — пожимаю плечами. — Я и кататься-то на коньках не умею. Ни разу не пробовала. — Я не верю! — восклицает Артур. — Ты ни разу на катке не была? Смотрю ему в глаза. Он искренне удивляется. Ну, не рассказывать же ему, что мне было не до этого. Единственным моим развлечением были книги. А единственное место, куда я могла позволить себе ходить в детстве и юности, была наша районная библиотека. — Не была, — произношу вслух. — А хочешь? — вижу блеск в его глазах. — Да, мне поздно, наверное, уже, — перевожу взгляд на Марию Эдуардовну. — Ну, что за глупости ты говоришь, Настя, — улыбается она. — Мария Эдуардовна, — Артур теперь обращается к ней, — а Вы не возражаете, если мы с Настей на каток съездим? Вечером дома будем. Обещаю привезти ее в целости и сохранности! Бьет себя в грудь. Мария Эдуардовна улыбается. — Конечно, Артур. Если Настя не против. Как ты, Настя? — Я не знаю, — честно говорю я. — Мне что-то не очень хочется. — Поехали, — уговаривает Артур. — Ни разу не была на катке! Так нельзя! — Езжай, Настя, развеешься, — соглашается с ним Мария Эдуардовна. — Тебе на пользу будет. А то такая бледная. А вечером мы с тобой фильм посмотрим. — Поедешь? — спрашивает Артур, заглядывая мне в глаза. Киваю. — Отлично! — радуется он. — Поехали! Мы приезжаем на огромный крытый стадион. Артур берет в прокате коньки. — Садись, — показывает на лавку. Сам снимает с меня кроссовки и берет за щиколотку. — Не надо, — пытаюсь убрать его руку. — Ты же ни разу не надевала коньки. Я помогу. Можно? — Хорошо. Он надевает на меня коньки и подает руку. Опираясь на него, пытаюсь встать. Черт, как же сложно! — Обопрись на меня, — говорит Артур и я хватаюсь за его руку. Кое-как, мелкими шажками мы ковыляем из раздевалки. — Подожди, — он останавливается. Отпускает меня. Я тут же хватаюсь за стену. Артур снимает с себя куртку и набрасывает мне на плечи. — Там прохладно, — объясняет. — Лед же. Потом опять берет меня за руку и ведет на каток. И, ступая на скользкий лед, я сразу же жалею о том, что согласилась на уговоры. Это просто нереально устоять на коньках без чьей-либо помощи. — Артур! — восклицаю я, когда мои ноги неожиданно разъезжаются в стороны и я падаю на спину. А еще тяну Артура на себя. И он чуть не падает прямо на меня, но в последний момент упирается руками об лед. Но все равно нависает надо мной. — Извини, — шепчу я. — Не стоит извиняться, — говорит он серьезно и смотрит мне в глаза. Потом приподнимается и помогает мне встать. Меня хватает на полчаса таких мучений. Причем большую часть времени я провожу не на ногах, а лежа или сидя. Мне неудобно просить Артура уйти с катка. Я же вижу, как он старается научить меня хотя бы просто стоять, не падая. И я терплю. Проклиная и каток, и Артура, и вообще весь этот день. В конце концов, Артур, похоже, сам понимает, что я устала. Предлагает мне на первый раз остановиться и сходить в кафе. Погреться и попить кофе. Я с радостью соглашаюсь. И, видимо, настолько явно показываю свою радость, что Артур смеется.