Андрей Громов Дальнейший вечер проходит под шлейфом напряженности, который моя жена старательно пытается перебить своим веселым жужжанием. В очередной раз убеждаюсь, какая она умница, потому что кроме нее разве что Янка пытается шутить. — Ты выбрала курсы? –интересуется у Даши Ангелина и, положив в тарелку мясо, бросает на меня беглый взгляд. Даша услышала наше заверение, что с ее братом ничего не случится, если его положить на мягкий диван в закрытой беседке и теперь без конца туда поглядывает, в ожидании, что братик проснется, но парня неплохо сморило. Он до сих пор спит. Мне кажется, что девчонка погрустнела, после демонстративного отъезда Кирилла. Возможно даже в ее голове правильно сложился пазл и она догадывается о причине, по которой он не остался на ее праздник. Я надавил на сына. Знаю. И пока не хера не понимаю хорошо это или плохо. Но блядь… Так же я знаю, что девочке всего семнадцать! Семнадцать, мать твою! А Кирюха взрослый мужик. Не хочу я, что бы он наломал дров и получил в челюсть не только от меня, но и от общественности. — Я думаю учиться на флориста – робко доносится с другого конца стола. Флорист… Откинувшись на спинку стула всматриваюсь в бледное лицо. Для девочки это наверное неплохая профессия. Для такой романтичной, как Даша –точно. — Здорово… — восхищается Ангелина. – У тебя нет аллергии на растения или пыльцу? Вопрос моей жены приходится очень кстати, потому что Даша замирает от неожиданности, а потом пару раз растерянно моргнув, пожимает плечами. — Ну хорошо. – продолжает Карамелька – может что-то присмотрим? Ну… В качестве резерва? Закусив губу, Даша переводит смущенный взгляд на меня. Лильку чем-то напоминает. Я привык к тому, что юные барышни меня побаиваются и дико смущаются, потому что я без причины не улыбаюсь и мой взгляд по умолчанию увы, дружелюбным не назовешь. Вот и сейчас наверное я сижу с каменным лицом, от чего девчонка немного смущается, явно чувствуя себя не очень комфортно. — Я неплохо рисую. Черчение в школе любила… Ее ответ только прибавляет мне уверенности в том, что она еще совсем малышка. Ей только предстоит узнать себя, в то время, как Кир уже заколачивает миллионы на своих играх. Могу ли я доверить ее в руки взрослого мужика, который десять лет сох по своей Яське, за которой мотался по разным странам? Вот хер знает! Очень сомневаюсь! Мне кажется, что им нужно время и этим своим «мне кажется» я забочусь увы не о собственном сыне. Девчонку неплохо оттаскали за психику. Тут случай намного сложнее Гелькиного будет. — У нас Ангелина ведущий дизайнер – киваю на Карамельку, предлагая Даше для размышления свой вариант – Она может провести тебе экскурсию в нашей компании и рассказать, чем занимаются дизайнеры, ну и осветить все тонкости этой профессии. В глазах девочки рождается огонек, который меня подталкивает продолжать. — Если тебе понравится, мы подберем тебе колледж, после окончания которого сразу возьмем тебя на работу. А там, если захочешь повышения, сможешь поступить заочно на высшее. Наблюдаю, как дергается трахея, когда Даша нервно сглатывает. Она переживает. Боится не справиться. Мы все это с Гелькой проходили. — Не закапывай себя раньше времени – перебиваю ее мысли своим советом – Ты еще даже не попробовала, а уже боишься меня подвести. На бледных щеках проступает румянец, свидетельствующий, что я «попал в яблочко» Даша, смущено улыбнувшись опускает глаза на свою вилку, на которую насажен тонкий кусок огурца, проследив за ее взглядом, тоже зависаю на нем. — Как Вы прочитали мои мысли?– спрашивает шепотом, вскинув на меня глаза. — Ты слишком громко думаешь — признаюсь, вставая изо стола и бросив девчонке ободряющую улыбку, направляюсь в свой кабинет. Мне надо немного побыть одному. Понимаю, что прибраться в мыслях сегодня у меня не получится, но мне надо хотя бы раскидать все в разные стороны, что бы понимать, какие варианты я могу рассмотреть. В нашем распоряжении еще полчаса, которые я провожу на террасе своего кабинета, выкуривая несколько сигарет и, в итоге сдавшись, раскрываю ноутбук, решая немного поработать. Стук кабинетной двери заставляет поднять глаза и взглянуть сквозь стеклянные створки балконной. Кирилл. Ну и какое из моих слов этот парень не понял? Сжав челюсть откладываю в сторону ноутбук и встав из кресла направляюсь во внутрь. Мой сын плюхается на кожаный диван и поставив локти на колени прячет свое лицо в ладонях. Этот жест ни хера мне не нравится! — Что натворил? – спрашиваю грубо, потому что пока в моем воспаленном мозгу ни единого варианта, но сын мой не торопится с ответом прибавляя еще пару седых волосков на моей голове. Лампочка моргнув светом,перетягивает на себя внимание лишь на миг, но это световое шоу тоже неплохо напрягает и нервирует, поэтому лучше Кирюхе самому ответить на мой вопрос, потому, что играть в «угадайку» я не хера не настроен. Кир убирает ладони и рассеяно бегает глазами по моему лицу. — Не знаю – устало пожав плечами, роняет взгляд на пол. – Я…Я кажется убил Дашину мать… В моих ушах звенит… Зависнув взглядом в пространстве я мечтаю только об одном: захерачить подзатыльник двадцати восьми летнему мужику. Вот на хера? Что…Блядь! Играя желваками, сжимаю и разжимаю кулаки. Я понимаю его чертов порыв надрать зад той, которая хлестала детей, но сука… — Что ты с ней сделал? – цежу сквозь зубы, пытаясь подавить мешанину из эмоций, которые бурлят во мне. Гелька всегда мне говорила, что с моей горячей кровью надо считать не до десяти, а до тысячи и я почти уверен, что этот счет сейчас единственное, что может мне помочь унять мой гнев. — Да говори, блядь! – херачу кулаком по столу, от чего Кир вскидывает на меня глаза и рассеянно блуждает ими по моему лицу, словно сам не понимает, что там натворил. Он не торопится с ответом, поэтому я набрав Настю сообщаю ей, что детей в приют увезет она. Моя младшая дочь без вопросов принимает мое указание. Опять же хорошо отточенный рабочий навык. Этим она меня более, чем устраивает на рабочем месте. Если надо, то никаких « а я думаю, что это не правильно» я от нее не слышу. От жены-слышал миллион раз, поэтому мы не сработались. Моя дочь – идеальный сотрудник, оставляющий наши личные отношения за порогом офисного здания. — Мне тебя за шкирку трясти? – взрываюсь, швыряя телефон на стол. Не вовремя он решил проверить мои нервы. — Я сделал с ней то же самое, что она сделала со своей дочерью в тринадцать! – соскакивая со стула, срывается ко мне и сжав кулаки замирает в пару сантиметров от моего лица. Пытаюсь подавить его своим взглядом, да вот только ни хера! Крылья его носа расходятся, от гневного дыхания. Уверен, что я сейчас выгляжу так же. — Что она … — Она ударила ее пряжкой ремня — перебивает, не дав мне закончить вопрос — ударила так, что раскромсала дочери поясницу в мясо. Я видел этот шрам, я видел, как ее трясет и выворачивает от запаха крови. Я видел, как она сознание потеряла, когда мне прилетело в нос от Яськиного брата. Смотрю на подбитый нос сына, понимая что даже не заострил внимание при первом разговоре на то, что по нему кто-то съездил кулаком. Я не собираюсь сейчас выяснять, за что получил мой сын. Никогда в это не лез и сейчас не собираюсь. — Где она сейчас? – спрашиваю убавив громкость на пару децибелов. Шумно выдохнув, Кирилл отходит в сторону и, уперев обе ладони в стену закрывает глаза. Мне хочется впечатать его голову в эту стену и повторить свой вопрос, но теперь я убавляю еще и ярость, терпеливо ожидая ответа.