После его тона мне становится настолько страшно, что я на какое-то время даже перестаю на него обижаться. А если и правда с этой дурой что-то случится? Мне никогда не понять такого наплевательского отношения к своей жизни, потому что я прошла через многое и прекрасно понимаю, что расстование не повод для того, что бы себя гробить. Хотя наверное глупо с моей стороны давать какую-то оценку происходящему. Я не знаю их истории. Господи, да я даже не знаю вместе ли они! А вдруг они до сих пор пара? Кирилл же мне ни разу не заявил о своей симпатии. Я ведь наверное все придумала? Мы со Светой молча семеним за Киром. Я благодарна этой девушке за то, что она не говорит ни слова и не брызжет в меня ядом. Моя голова, как воздушный шар. Пустая и надутая до опасных размеров. Одно не верное слово и я лопну. Не знаю, чего хочется больше – хорошенько пореветь или хорошенько помолчать о своей досаде. Кир заботливо укладывает Ясю на заднее сидение, кивая ее подруге, что бы та забиралась к ней. Я возвращаюсь на переднее пассажирское и отключаю восприятие. Кирилл со Светой о чем-то громко спорят. Я выставив невидимый щит не воспринимаю ни одного слова. Сегодня мой день! Боже! Один единственный день в который я мечтала стать самой счастливой. Наверное это не благодарно с моей стороны, но я огорчена, как безобразно Яся перетягивает внимание Кирилла на себя. Сквозь пелену, застилающую глаза, рассматриваю цветные витрины, мелькающих магазинов и мысленно посылаю обеих куриц к черту! Они словно нарочно это затеяли... Может я так задета потому, что все это происходит в мой день рождения, а может потому, что я просто боюсь... Боюсь, что такого свидания у нас больше никогда не будет. Доехав до больницы, Кирилл ставит машину на парковочной разметке и взяв на руки свою девушку стремится на пост. Дело дрянь, потому, что Яся перестала стонать. По больничному интерьеру понимаю, что это не муниципальная поликлиника с дежурным врачем Анной Семеновной, к которой пару раз попадала я. Все здесь красиво и ухоженно, особенно медсестра Анжелика. Мы со Светой остаемся сидеть на кожаном диванчике в ожидании Кира, а его уже нет целых десять минут. — Ну что, рада? – оживает змея, сидящая напрротив. Бросив на нее короткий взгляд, пытаюсь скинуть блокировку с телефона, но он не оживает. Черт! Разрядился… Откинувшись на спинку закрываю глаза и вдруг во мне начинает зреть тревога. За Лешку переживаю, ведь я ни разу за весь вечер не спросила, как у него дела. Да и за Яську немного неприятно. Будет очень несправедливо, если этот случай закончится печально. Я не желаю ей этого. Пусть уже приходит в себя. Но время, словно нарочно ползет улиткой. — Онемела? – не унимается Света. Пф-ф-ф-ф… Она идеальная, возможно ни раз выточенная скальпелем хирурга и чувствует надо мною власть, которую я ей ни за что не дам. Спорить я с ней не буду, но и молчать тоже. Смотрю задире в глаза и уверенно отвечаю. — Если ты думаешь, что я должна радоваться, тому что человеку стало плохо, то ты вероятно судишь по себе. Поэтому мой ответ нет — не рада. — Боже… Вот это речь. Долго зубрила?-закатывает глаза брюнетка так и не рассшевелив ни один спектр моих эмоций. Я не ожидала, что она так быстро от меня отстанет, обычно у таких людей бывает от четырех, до пяти попыток. Дальше либо они отстают, либо у них проявляется неконтролируемая агрессия от слабости, что они не могут задеть словесно. У этой дамы, вероятнее будет второй случай, потому что ее речь приправлена алкогольным опьянением. Я знаю насколько пьяные люди бывают жестоки, поэтому мысленно тороплю Кирилла. Я не хочу на своей коже проверять ее идеальный, длинный маникюр. А то, что Света в бой пустит именно его я знаю наверняка. Как она вообще с ним справляется? Мне кажется, что этими ногтями даже колготки самостоятельно не натянуть. Хотя я не удивлюсь, если у нее этим занимаются специально обученные люди. К своему облегчению я вижу Кира в проеме дверей отделения. — Поехали – бросает мне устало, подходя ко мне ближе и помогая подняться с диванчика. — Бросишь свою девушку при смерти? – не унимается змея — Света. Это было ожидаемо, но спрогнозировать действия Кирилла я не могу. Но мне бы, конечно, хотелось, что бы он ее осадил. — Она не умирает – Кирилл отвечает ровным тоном, переведя на Яськину подругу глаза – еще претензии будут? — Будут! – взрывается брюнетка и летит в нашу сторону, но Кир грубо хватает ее за руку, заслоняя меня своей спиной. — Угомонись! Сюда едет ее брат! Я тоже вернусь! Кофе выпей… — кивает на кофейный аппарат, а я цепляюсь за сказанные слова. Он тоже вернется… Эм...ну ладно. Как досадно, ведь я вновь лечу на позицию вниз. Это не игра, я понимаю. Но если Яся так манипулирует Киром-это жестоко. Взяв его за руку молча семеню к выходу. Настроение скисло и его теперь только в унитаз смывать, а ведь у Громовых торт и шары, но... Кирилла там не будет. Сделав глубокий вдох, все-таки заталкиваю поглубже свой эгоизм. Мне надо просто спросить, что между нами и все. Все элементарно и просто! Но мой язык онемел. Мы выходим на улицу и я жадно тяну прохладный воздух. День кажется бесконечно долгим. Мой праздник начнется через полчаса. Надеюсь, что мы успеем, потому что я не хочу огорчать Настю и Ангелину. Они очень старались для меня. Услышав громкие шаги, поднимаю голову. — Стой, сука! К нам подлетает разъяренный, светловолосый парень. Он примерно одного возраста с Киром, может чуть старше. Его колотит мелкой дрожью и его взгляд мне не нравится настолько, что я рефлекторно отступаю на шаг. Я знаю эту ярость и что за ней следует. — Спокойнее ладно! – Кирилл выставляет вперед руку, прикрывая меня, от агрессии. — Эту малолетку теперь трахаешь, да? — брезгливо кивает подбородком в мою сторону — А мою сестру в гроб загоняешь? — За словами, блядь следи — взрывается Кир, но у блондина явно эмоции горячее. Он провокационно вжимается в наше пространство шагами продавливая ладонь Кира, которой тот по прежнему тормозит Яськиного брата. — А то, что? Я блядь тебе такую жизнь теперь сука устрою… — качает головой выплевывая с ненавистью слова.