— Я думаю, что всё будет в порядке! — кивнул я. — Ты думаешь? — поднял бровь нервничающий Тарнавский, его кулак, лежащий на столе, сжимался и разжимался отдельно от воли хозяина. — Нет у него ничего! — покачал головой я. — Абсолютно ничего! — Лёша, успокойся! — накрыл дёргающийся кулак друга Марк. — Всё будет путём! — Да я спокоен! — прайм вырвал кулак и потёр ладонь, разминая напряженные мышцы. — Вы думаете я за себя волнуюсь? Я за парней переживаю! За погибших парней! Ведь в силах этих грёбанных шавок отменить им пенсии, если будет доказано, что полк «слился»! — Они ничего не смогут доказать! — опять попытался успокоить друга Дагор. — Рапорты всё офицеров ты видел. Антон был последней надеждой СИБовца. Но и тут у него обломалось. — Марк всё правильно говорит! — кивнул я. — 134-й почётно расформируют, знамя сдадут на хранение в Палату Памяти, а ребят либо демобилизуют, либо раскидают по другим подразделениями. А о мёртвых и их семьях позаботятся, не переживай! — Откуда ты это всё знаешь? — попытался улыбнуться Алексей, но вышло у него не очень. — Просто знаю… — покачал головой я. — Это звучит иррационально, но это так. Прими это как способность Одарённого« — Так ты же вроде неинициированный? — хмыкнул прайм. — Ты же сам топишь за эту версию? — Так и есть! — не растерялся я. — Но «личинка» тоже кое-что может! Алексей вздохнул, взял стакан с нагревшимся напитком и в три больших глотка влил содержимое в себя. — Есть большое желание сегодня нажраться! — мрачно объявил он в воздух. — И что мешает? — хмыкнул Дагор. — Меня Пейн ждёт! — внезапно тепло улыбнулся Алексе. — Да он всех нас ждёт — сказал места завались! Я бы лучше там расслабился… Чем среди этих угрюмых рож. Он неприязненно осмотрел присутствующих, те ответили ему таким же взглядом. — Ах ты ж сучара! — грохот и рёв Савельева разнесся над залом, заставив всех присутствующих направить внимание в ту сторону. Прайм поднимался с пола, с разрушенного стола весь залитый пивом и злющий как собака. — Вы это специально сделали? — поинтересовался он у четырёх бородачей, ухмыляющихся в свои длинные и окладистые бороды. Судя по их не новым, но чистым спецовкам с опознавательными нашивками — это были докеры. — Пьяная имперская свинья! Вали уже отсюда! И постарайся успеть на корабль, иначе мы поджарим твою жирную задницу! — глумливо проговорил один из здоровяков, наклонившись к поднимающемуся на ноги Сергею. Слишком близко наклонился. Опрометчиво. Удар лбом в переносицу сломал здоровяку нос и надолго вырубил из реальности, не отключив сознание, но отключив возможность соображать из-за дикой боли. Он упал на колени и брызгая кровью и соплями начал матюкаться на старонемецком. Удар коленом откинул его на спину, милосердно избавив от сознания и, заодно, боли. Второй здоровяк попытался ударить прямым в челюсть, но рука была перехвачена, быстро уложена на плечо и, развернувшись вполоборота, Сергей хекнул, резко потянул её вниз, ломая в локтевом суставе. Еще один дикий вопль боли раздался в зале, превратившись во всхлип, когда кулак прайма угодил в солнечное сплетение. Третий докер не нашёл ничего лучшего, чем обрушить стул на спину нашему товарищу. Стул разлетелся на куски, а Сергей с улыбкой повернулся к нападавшему и тупо вбил свой тяжёлый ботинок прямым в живот, отправив того в полёт на соседний столик. В сьторону полетели стаканы и окружающие люди. Оставшийся четвёртый противник попятился, озираясь в поисках поддержки. Загремели отдвигаемые стулья и по всему залу начали подниматься местные, с явным намерением вломить зарвавшимся имперцам. Савельев счастливо ухмыльнулся и сделал шаг вперед в сторону ближайшей группы из шести человек… — Серёга! Пожри тебя Хаос! — простонал Дагор и поднялся, пытаясь оценить обстановку. Тарнавский встал следом. Эрик взглянул на меня, из всех сил изображая глубочайшую скуку, но глаза его горели предвкушением хорошей драки. — Антон? — растягивая буквы осведомился Тень. — Участвуем! — кивнул я и отстегнул ножны, которые могут мне помешать в предстоящей драке. Да и лучше держать меч подальше, во избежание… вспышки неконтролируемой ярости. Эрик кивнул и, схватив стул, запустил его в ближайшего вероятного противника. — ПОГНАЛИ!!! И после этих слов в питейном заведении «Корпус М» наступил хаос… И если местные дрались в приступе ярости к чужакам, из-за спортивного интереса и ради развлечения, то мы дрались за погибших товарищей, злости на Хаос и СИБ и да, за Империю и Императора, которых оскорбили в нашем лице. Полсотни против пятерых — это был заведомо неравный бой. К сожалению, эти пятьдесят не сразу поняли, что в качестве «мальчиков для битья» сегодня выступали именно они. Когда заявилась местная полиция с шокерами и дубинками, из местных на ногах стояло не более двадцати. «Наши» же были все в строю несмотря на то, что лицо Савельева напоминало свежеотбитую котлету. Один глаз заплыл, из рассеченной брови текла кровь, но второй, пока целый глаз, светился адским весельем. И когда командир патруля попытался оторвать прайм-лейтенанта от его жертвы, которой он твёрдо решил проломить пластобетонную стену, то не сразу достиг успеха. Когда же он достал из кобуры пистолет и выстрелил предупредительный в воздух, то получилось еще хуже. На рефлексах, Сергей отпустил несчастного трудягу и идеальным апперкотом отправил командира патруля в глубокий нокаут, автоматически от отобрав пистолет. — Прайм-лейтенант Савельев, отставить! — Тарнавский вовремя заметил опасную ситуацию и поспешил вмешаться, чтобы предотвратить трагедию. Ведь патрульные судорожно полезли в кобуры за своим оружием. — Брось пистолет! Немедленно! Это приказ! Сергей хмыкнул и положил пистолет на пол, ногой подтолкнув его в сторону растерянных патрульных. Тут набежали еще стражи порядка. На это раз ими командовал штабс-гауптман. На рукаве, под знаком полиции располагался «лев» Линии Габсбург. — Всем лечь на пол лицом вниз!!! — с ходу заорал офицер, размахивая пистолетом. Местные «трудяги», как один привычно бухнулись на пол и даже завели руки за спину. Мы же остались на ногах, ожидая развития событий. — На пол! Немедленно! — штабс-гауптман театрально передернул затвор, выкинув патрон на бетонный пол. — Господин штабс-гауптман! — осторожно начал Тарнавский, настороженно косясь в сторону Савельева, опасаясь за его реакцию. — Я прайм-лейтенант Тарнавский, командир 134-го гвардейского Имперского пехотного полка. Произошло недоразумение! — Командир полка? Гвардейского? Прайм-лейтенант? Вы сколько выпили, офицер? — А вот это — не ваше дело! — окрысился Алексей. — Вызовите военную полицию! Мы готовы сдаться им! — Здесь нет военной полиции! — отрезал полицейский офицер. — Указом Его Светлости Герцога Рудольфа Габсбурга, функции военной полиции переданы полиции муниципальной! Он презрительно осмотрел нас. — На планете вообще нет военной полиции! В принципе! — он повысил голос. — Повторяю еще раз! Немедленно на пол! Лицом вниз! — Господин штабс-гауптман! — наконец, подал голос я. — Эти офицеры со мной и мы сейчас тихо и спокойно отсюда уйдём, компенсировав заведению убытки! Всё, мы уходим! Я осторожно, держа руки на виду стал пятиться к нашему столику, где я оставил свой меч. — А ты что за хрен? — скривился офицер, прищурившись и пытаясь разглядеть мои опознавательные нашивки. — Я курсант Имперской Военной Академии им. Густава Шавацкого. Прохожу практику в 134-м гвардейском Имперском пехотном полку! — я дошёл до стола и протянул руку в ножнам. — А ну не трожь! — взвизгнул офицер, направив на меня пистолет. Я увидел, как напряглась спина Эрика, а рука сжимающая металлическую ножку стола отошла чуть назад, замахиваясь для броска. — Вы НЕ МОЖЕТЕ указывать Одарённому, офицер! — скривился я в улыбке, пытаясь показать свою несуществующую уверенность, и мысленно прикидывая расстояние до ближайшей колонны, за которой можно укрыться от выстрела в случае плохого развития событий. У полицейского на лице отразилась работа мысли и он испуганно, рывком, опустил оружие. Он нахмурился, осмысливая ситуацию, судя по бегающему взгляду ему было трудно принять решение. — Вы можете идти, но пехотные офицеры будут задержаны! — наконец, он принял решение. Я про себя облегченно вздохнул. Он прогнулся. Дальше — дело техники. — Господа офицеры! — я сказал я преувеличенно бодрым голосом. — Мы уходим! — Но, курсант… — начал штабс-гауптман. — Господин курсант! — одёрнул я его. — Вы забываетесь, полицейский! Офицер бросил на меня немного растерянный взгляд. В нем виднелась целая гамма чувств: от праведного негодования до страха. Я мог быть из Любой Линии. В том числе и близких союзников Гатсбургов. А Одарённые ОЧЕНЬ не любили, когда простолюдины вмешиваются в их дела. Дела Линий — это дела Одарённых. Только так, и никак иначе. — Но, ущерб… — сделал еще одну попытку офицер. — Мы полностью компенсируем! Первый сержант Картер! — Да, сэр! — повернулся ко мне Эрик, который всё еще держал железную палку в руках. — Расплатитесь с заведением! — я кивнул на испуганного бармена, который выглядывал из-за частично целой барной стойки. — Слушаюсь! — Тень отложил палку и направился к бармену. Счёт у нас был общий, но похоже после компенсации этого погрома он сильно «похудеет». Подобрав свои вещи, мы направились к выходу. Дагор слегка придерживал Савельева, то ли боясь того, что избитый прайм оступится, то ли, наоборот, оберегая полицейских от возможного членовредительсва. — Господин курсант! — окликнул меня полицейский.