— Это все упрощает. В Вегасе было бы еще лучше, но наши люди уберут здесь все и избавятся от тела. Никто не сможет ничего проследить ни до тебя, ни до меня. Адамо встал и протянул руку. Я ухватилась за нее и позволила ему поднять меня на ноги. Ноги дрожали. Теперь, когда первая волна адреналина прошла, моя ладонь и икра пульсировали в том месте, где я порезалась. Осознание того, что моя кровь смешалась с кровью моего насильника, вызвало во мне новую волну отвращения, и я не смогла подавить яростную дрожь. Адамо коснулся моей руки, ища мой взгляд. — Динара? — Мне нужно принять душ. Мне нужно избавиться от его крови. Я глубоко вздохнула, понимая, что я близка к панике, что-то, что мы действительно не могли использовать прямо сейчас. — Ты сможешь принять душ в задней комнате? Я резко покачала головой. От одной мысли, что я воспользуюсь тем же душем, что и мой насильник, мне стало еще хуже. — В нашем мотеле, — выдавила я. — Хорошо, — медленно произнес Адамо, словно разговаривал с испуганным ребенком, и, возможно, именно такое впечатление я и производила. — Сначала я должен позвонить команде, и нам нужно немного прибраться и найти что-нибудь, чем можно прикрыть нашу окровавленную одежду. Мы не можем выйти на улицу в таком виде, будто искупались в крови. Я кивнула, хотя мое желание бежать становилось сильнее с каждой секундой. Адамо достал телефон и сделал два быстрых звонка, прежде чем снова появился передо мной. Я была занята разглядыванием останков моего насильника. — Я боялась, что не смогу кого-нибудь убить. Боялась, что не смогу спустить курок. Вместо этого я зарезала его ножом. Это гораздо более грязно, чем стрелять в кого-то. Адамо погладил меня по щеке. — Это более личное. То, что этот человек сделал с тобой, было очень личным, и ты отплатила ему тем же. — Думаю, что большинство людей не согласятся с тобой. Ничто из того, что мы делаем, не является нормальным. — Какая разница? — Да, — прошептала я. Через полчаса мы вышли из хозяйственного магазина. Адамо, который меньше походил на кровавое месиво, завел машину и припарковался у тротуара прямо перед магазином скобяных изделий. Его команда по уборке уже была занята разбором беспорядка, который я устроила. Они даже привезли мне новую одежду, чтобы я могла надеть ее вместо своей, когда отправлюсь обратно в мотель. Я неловко вымыла волосы от крови в раковине туалета для посетителей, но моя кожа зудела. Мне нужно принять душ как можно скорее. Как только мы вошли в наш маленький номер в мотеле, я направилась прямо в ванную и закрылась. Мне понадобилось несколько минут, чтобы обдумать произошедшее. Когда горячая вода потекла по моему телу, я закрыла глаза и позволила слезам, которые я сдерживала, течь по моему лицу. Долгое время я не двигалась, и с каждым мгновением, с каждой пролитой слезой мне становилось немного легче, будто убийство сняло тяжесть с плеч. На душе еще оставалось много балласта, но это только начало. ГЛАВА 19 После душа я случайно взглянула на себя в зеркало. Я пропустила пятно засохшей крови возле виска. Потянувшись за полотенцем, я вытерла его. Мои глаза были спокойны, не полны адреналина или преследований, никаких признаков того, что я убила человека в кровожадной ярости менее часа назад. Отвернувшись от своего отражения, я вышла из ванной, мои волосы все еще были влажными, и только полотенце обернулось вокруг моего тела. Адамо разговаривал по телефону и кивал, слушая, что говорит человек на другом конце провода. — Хорошо, спасибо. Адамо поднял глаза и встал с кровати, прежде чем подойти ко мне. Он обхватил мои щеки своими теплыми ладонями, его глаза изучали мои, не говоря ни слова, казалось, целую вечность. Я позволила ему, обрела внутренний покой, потеряв себя в его взгляде. Жестокие события этого дня не оставили и следа в его глазах. — Ты в порядке? Я искала в себе чувство беспокойства, глубокого беспокойства, но была спокойна. Я покачала головой и прижалась к Адамо. — Я в порядке. — Это хорошо. Команда избавилась от тела и очистила каждый сантиметр магазина. Никто ничего не заподозрит. Пройдет некоторое время, прежде чем кто-нибудь заметит, что его нет, и, надеюсь, полиция решит, что он просто уехал, дабы избежать слухи. Я кивнула, но мои мысли уже перешли от человека, которого я убила, к следующему имени в списке. Адамо отстранился. — Давай я приму душ, а потом мы еще поговорим. Он направился в душ, но, в отличие от меня, не закрыл дверь. Я растянулась на кровати и включила телефон. Со вчерашнего дня я его выключила, чтобы не звонить Диме и отцу. Как и ожидалось, мой почтовый ящик был переполнен сообщениями от них обоих. Словно папа почувствовал, что мой телефон включен, он позвонил. Глубоко вдохнув, я ответила. — Динара, где ты, черт возьми? С тобой все в порядке? Тебе нужна помощь? Слова летели в меня на огромной скорости, и было трудно их понять. — Я в порядке. Мне не нужна помощь. Я занимаюсь делами. — Какого рода делами ? — Тебе не о чем беспокоиться, папа. Честное слово. Я скоро вернусь в Чикаго. Просто дай мне немного времени и пространства. Чем больше времени я проводила с Адамо, тем меньше мне хотелось возвращаться в Чикаго. Там я чувствовала себя не в своей тарелке, сейчас больше, чем когда-либо, и, хотя я скучала по Диме, за последний год мы с ним разминулись. — В последнее время я даю тебе много времени и пространства. Мало кто на моем месте позволил бы своим дочерям разгуливать по вражеской территории. Ты ведь все еще там, верно ? — Да, но ты же знаешь, что мне ничего не угрожает. — Серьезно ? Ты охотишься за прошлым, а это всегда плохо. — Никто не держит зла лучше, чем ты, папа, и никто так упрямо не цепляется за прошлое. Я поняла это от тебя. Он издал недовольный звук. — Дима должен быть рядом. Ты не должна находиться одна. — Я не одна, — сказала я. Папа усмехнулся. — Думаешь, Фальконе защитит тебя ? Не совершай ошибку, становясь слишком дружелюбной с ними, Динара. Это скользкий путь. — Что тебе сказал Дима ? — Я видел видео, где ты с младшим Фальконе танцуешь и целуешься. Последнее было сказано с явным презрением. Убедившись, что душ все еще работает, я сказала: — Ты не должен переживать. Между нами, ничего нет. Он средство для достижения цели. Не больше. Он помогает мне получить желаемое. Чувство вины поселилось у меня в животе за то, что я так лгала отцу и говорила об Адамо, будто он ничего не значил, когда каждый день, проведенный вместе, он захватывал все больше моего сердца. Я была рада, что он не мог слышать моих слов. Несмотря на то, что Адамо не говорил по-русски, я не хотела, чтобы он был рядом, когда я извергала такую обидную ложь. — И что это тогда ? — Расправа над прошлым. — Не позволяй этому человеку увести тебя в темноту. Если уж на то пошло, я вела Адамо в темноту. Но даже это звучало не совсем правдиво. Казалось, что мы идем по этому пути на равных, рука об руку, ведомые нашими демонами. — Обещай не посылать за мной Диму, или я выброшу свой телефон, и ты не сможешь со мной общаться, пока я не доведу дело до конца. — Мне нужны ежедневные сообщения о том, что с тобой все в порядке, и я буду отслеживать твое местонахождение. Если ты не пошлешь мне весточку, я пришлю людей, даже если это будет означать войну с Каморрой. Я вздохнула. Я знала этот тон и понимала, что бесполезно обсуждать с ним этот вопрос. — Хорошо. Душ в ванной выключился. К счастью, на заднем плане послышался стук в дверь. Папа на мгновение замолчал, словно прислушиваясь к кому-то. — Мне нужно идти, Катенька. Будь осторожна. — Всегда. Он повесил трубку, и я с глубоким вздохом опустила трубку. — Плохие новости? — осторожно спросил Адамо, стоя в дверном проеме с одним лишь полотенцем, обернутым вокруг бёдер.