Обыск трупов информации не добавил: единственный КПК-шник на всю эту бомж-команду был у бангора, которого я убил первым, и погиб вместе с хозяином. Не знаю, где тот его носил, но залитые кровью и дерьмом обломки КПК я нашёл… Эм, можно сказать, между телом владельца. Зато я стал богаче на очень скромную сумму наличных и два магических накопителя — один полупустой, правда, вытащил из бласт-ружья, а запасной нашёл у тувлара. Граница поражённых катастрофой территорий пролегла за пригородом, и магические помехи не заглушали связь. Поэтому я, используя одежду тувлара в качестве ветоши, оттерся, как смог, от крови, и связался со стражниками: — Стража Ньюхоума, на связи Измененный 1764.3.2. У вас тут пять трупов разбойников в семи километрах от западных ворот по северо-западной дороге. Точнее, четыре тела и две половинки ещё одного. — Измененный 1764.3.2, почему вы решили, что это трупы разбойников? — Они мне сами сказали, когда были живы. — Трупы были живы? Можно было подумать, что стражники опять издеваются, задавая идиотские вопросы. Однако это не так: после катастрофы встречается в этом мире и такое явление, как живые мертвецы. Нет, трупы людей в этом мире не встают, не бродят по улицам и кладбищам и не требуют у живых вкусных мозгов. Но нередки случаи, когда люди, погибшие в той катастрофе, продолжают какое-то подобие жизни: они довольно резво передвигаются, пользуются оружием, едят и даже разговаривают. Как правило, они очень агрессивны и нападают на всё живое, при этом они по всем признакам мертвы: у них не бьются сердца и не течёт кровь, они не дышат и у многих из них на теле есть повреждения, не совместимые с жизнью. Подобие жизни в них поддерживает А.Т.-энергия — то есть магия. Видимо, она же сохраняет их тела от разложения. Я встречал таких живых трупов: на юго-востоке от Ньюхоума есть целый город, наводнённый такой псевдожизнью. Живой мертвец — противник не слишком опасный, но крайне неприятный. Как вспомню прущую на меня тётку с кухонным ножом в руке: сломанная ступня смотрит в сторону, шея вывернута под неестественным углом, а взгляд остекленевших глаз абсолютно пустой — даже во взгляде пластиковой куклы больше человеческого. Жуткое зрелище. — Нет, это были нормальные, живые люди. — Вы их убили? — Да. — Вы их убили, потому что они сказали, что они разбойники? — а вот это уже похоже на издёвку. — Нет, конечно! Они попытались меня ограбить. — Вам нужно дождаться наших сотрудников. Нам нужно составить рапорт о происшествии. — У меня нет времени, я пришлю вам видео. — Хорошо. Всё происходящее со мной я обычно фиксирую на видео — компьютер в моей голове постоянно ведёт съёмку. Вот и сейчас он снимает всё, что я вижу: высокое небо с редкими барашками облаков, густые, но чахлые кусты по обочинам дороги и трупы в лужах крови. *** Центральный вход станции переработки был гостеприимно распахнут настежь. Станцию даже не думали консервировать, её просто бросили. Неудивительно, что там поселились войринги — заброшенная станция, на их взгляд, наверное, похожа на пещеры, в которых эти существа обычно живут. Баклер — на левую руку, меч — в правую, немного постоять в полутёмном холле, в ожидании, когда «система» адаптирует моё зрение к освещению. Всё, вперёд — выселять незаконно вселившихся жильцов. Вопреки моим ожиданиям, войринги не кинулись на меня, как только я вторгся в их владения. Я беспрепятственно прошёл в глубь здания и уже там, в просторном помещении, встретил их огромную толпу. Похоже, у них там что-то вроде собрания проходило. Меня на собрание никто не пригашал, и моё появление, по-видимому, для собравшихся стало полной неожиданностью. Но войринги не растерялись и дружно бросились в самоубийственную атаку. Ростом в половину человеческого, не обладающие силой и сложением фэнтезийных гномов, эти существа полагались на ловкость и скорость. И могли справиться даже с горным медведем, используя те же способы, что древние люди в охоте на мамонтов. Но изменённый гораздо опасней горного медведя, и войтрингам, использующим оружие каменного века, нечего было мне противопоставить. Несмотря на это, коротышки и не думали отступать и бросались на меня как бешеные: швыряли дротики с костяными и каменными наконечниками, пытались бить какими-то каменными топорами, была даже попытка накинуть на меня сеть, сплетённую из прочных жил (я после боя нашёл её и попытался порвать руками — получилось с очень большим трудом; накинь они такую сеть на обычного человека — и ему не вырваться). В общем, после трёхминутной кровавой бойни на станции переработки в живых остался только я. Чтобы в этом убедиться, я проверил оставшиеся помещения станции и никого там не обнаружил. Видимо, все войринги собрались для чего-то в большом зале недалеко от входа. Вернувшись в этот зал, я услышал звуки невнятной возни, глухих ударов и столь же невнятных ругательств. Звуки исходили от одного из стоящих в помещении массивных железных шкафов. У них там что, карцер для провинившихся соплеменников был? Дверца шкафа, похоже, закрывалась на обычную защелку, какие бывают в межкомнатных дверях. Переложив меч в левую руку, я потянул ручку вниз и аккуратно открыл дверцу. — Ну, что уставился? — прозвучал возмущённый высокий женский голос. — Помоги мне выбраться, болван! Глава 4 Передо мной стояла девчонка лет двенадцати. Возраст, как, впрочем, и пол, я определил, руководствуясь по большей части своими ощущениями: голос высокий, явно женский; рост совсем небольшой, до середины груди мне макушкой едва достанет; длинные волосы, по-видимому, когда-то были уложены в замысловатую причёску — сейчас же спутанные и грязные; одежда, тоже грязная и рваная, отдалённо напоминает платье. Вообще, девчонка была очень чумазой и растрёпанной. — Ты так и будешь на меня пялиться? — возмущённый голос девочки вырвал меня из размышлений. Я действительно уже пару минут разглядываю это чудо из шкафа, и девочке, видимо, стало неуютно под моим пристальным взглядом. Захотелось начать оправдываться, мол, ничего я не пялюсь, просто смотрю… Но это уж было бы как-то совсем глупо. — Ты кто и что здесь делаешь? — Я?! Княжна Энсторская! А ты кого здесь ожидал увидеть? — несколько растерянно, как мне показалось, возмутилась девочка. Я даже не нашёлся что ответить! Действительно! Кого я ещё ожидал увидеть в металлическом шкафу с каким-то оборудованием на десятки лет назад заброшенной станции? Ну, конечно же, княжну! Княжны — они ведь всегда только в таких местах и встречаются, в чистом поле не встретишь и под кустами и камнями не найдёшь — не произрастают они там! — Эмм… Ладно, пойдём наружу, что ли? — предложил я, заметив подползающую к ногам девочки лужу крови, натёкшую с перебитых здесь войрингов. Когда мы вышли из станции на свет, девочка буквально отшатнулась от меня с воплем: — Ты весь в крови! Я лишь пожал плечами: — В жилах войрингов тоже течёт кровь. Такая же красная, как у людей. Трудно в ней не испачкаться, перебив их в ближнем бою несколько десятков — работа у меня такая. Пойдем, отведу тебя в город. — Мы что, пойдём пешком? — то ли возмутилась, то ли удивилась княгиня. — Ну я точно пойду пешком, — усмехнулся я. — Вы, княжна, можете взобраться ко мне на спину и поехать, так сказать, верхом! — девчонка только фыркнула. — Извините, но кареты, запряжённой четвёркой белых лощадей, я взять не догадался! В моём предложении хоть и была изрядная доля иронии, но говорил я вполне всерьёз: я бы мог посадить девочку на спину или закинуть на плечо и за полчаса добежать до ворот Ньюхоума. Но раз мы так надменно и демонстративно фыркаем… что ж, день выдался погожий, торопиться особо некуда — работу я на сегодня выполнил, можно и шагом прогуляться. Вообще-то, интересно, как девочка попала в такое положение, что ей пришлось прятаться в шкафу на заброшенной станции. Но стоит вспомнить спесь в её голосе… да и вообще, спас ты, хоть и случайно, девчонку — хотелось бы благодарности какой-то, что ли… ну, там, слова «спасибо», например. Ан нет! То «чего стоишь болван?!», то «чего пялишься?», а то и «почему карету ко входу не подал?». В общем, маленькая, чумазая, оборванная и явно перепуганная — а апломбу как у королевы в изгнании! Словом, всё желание с расспросами лезть отпадает. К воротам Ньюхоума мы добрались часа через два. Юная княжна всю дорогу сопела и пыхтела у меня за спиной, как паровоз с педальным приводом. Но ни разу не попросила остановиться и передохнуть или идти помедленней, вообще ни слова не произнесла. Молодец! Надо отдать ей должное, шёл-то я, хоть и пешком, но со своим ритмом — непривычному к пешим переходам человеку не так-то просто за мной угнаться. Когда мы уже прошли за внутренние ворота меня окликнул стражник: — Изменённый 1764.3.2 — Да? — Вам нужно задержаться, у нас есть пара вопросов о произошедшем утром инциденте с разбойниками. — Мне, — я выделил голосом это слово, — нужно задержаться?! — Нет, ну… — смешался стражник. — Нам нужно уточнить… эм… кто вам дал задание разобраться с ними и… — Никто. Я встретился с ними случайно, у меня была другая работа. Нужно было зачистить станцию переработки отходов. Всё остальное есть в видео отчёте, который я вам прислал. Не люблю стражников — ничего не могу с собой поделать. Пока они тут штаны просиживают, я делаю за них их работу. А потом они с таким самодовольным видом, будто уличили меня в каком-то преступлении, заявляют: «вам нужно задержаться»! — Изменённый, — окликнула меня княжна Энсторская. — Дальше я сама доберусь. Свободен. Я так и остолбенел! Да что за день сегодня! Меня то ограбить пытаются; то, видите ли, «вам нужно задержаться» — мне! ага; а теперь «изменённый, свободен»! Каково, а?! Я тут почти супермен, а ко мне как к предмету меблировки относятся! Ну… княжна! Я, конечно, её в город вёл не с меркантильными целями, хотя князья Энсторские — один из самых богатых родов города, у них тут обширные владения и кое-какое производство. В общем, я бы не отказался от некоторой суммы за спасении их чада, деньги мне нужны. Но я вполне удовлетворился бы и простым «спасибо». А тут… «Свободен»! Охренеть! — Искандер, — прозвучал полный иронии голос. — Ты рот-то закрой, а то мухи, знаешь ли! В паре метров то меня стоял Умник. Поза такая, будто стоит здесь давно, хотя секунду назад его здесь не было: руки скрещены на груди, голова чуть склонена в сторону, один глаз прищурен, — стоит и ухмыляется. Всё лицо прям таки лучится ехидством. Этот изменённый квейтрин вообще всегда полон иронии, весел и самодоволен. Движения его часто картинные и нарочито медленные, словно он специально даёт окружающим понять значимость происходящего действия — смотрите все! Да-да, я беру кружку! Оцените! Именно левой рукой! Одним словом — пижон! Но надо отдать ему должное: изящества и грации ему не занимать, он умён, приятен в общении и доброжелателен к окружающим. А в бою — быстр и смертоносен. Месяц назад, когда мы вместе с ним подрядились провести караван через Пустоши Грейворн, нас неожиданно атаковал каменный скорн — тварь, похожая на ящерицу, но размером с микроавтобус. Умник, орудуя своими парными клинками, за секунду порубил его в капусту. — Привет, Умник. — Привет. Фейрин сказал, что у тебя ко мне есть дело. — Есть. Ты что, так заинтересовался, что ждал меня у ворот? — усмехнулся я. — Нет, конечно, просто был неподалёку. Ну и попросил стражников сообщить мне, когда ты появишься в городе. От стражников тоже бывает толк, — вернул мне усмешку Умник. — Ну что, пойдём в «Василиска», обсудим твоё дело. Заодно расскажешь, откуда ты взял целую княжну и почему она у тебя в таком состоянии. Что ты с ней делал? Валял в машинной смазке, а потом за ноги таскал по земле? Раздражение, чуть было отпустившее меня, накатило с новой силой, и я выругался: — Да пошла она в задницу, эта княжна, вместе со стражниками! — И всё же? — улыбнулся Умник. — В шкафу я её нашёл. На станции переработки отходов, где ей самое место! Жаль, станция не работает — может, переработала бы эту засранку на что-нибудь полезное! — Искандер, а ты, часом, не влюбился? — рассмеялся Умник. — Чего ты так взъелся на девушку?