— Ну вот, после этого я направился в отдел, чтобы пообщаться со следователем, который ведет дело. И там совершенно случайно узнал о гибели Арчиса Лэнара. А также о том, что подозрения пали на некую графиню Вилтон. Теперь ты все знаешь. Даже если бы я не услышал эту новость сейчас, то все равно бы нашел тебя, хоть и позже. Я вздохнула, понимая, что проблемы на этом не закончились. Но с меня даже не взяли подписку о невыезде благодаря неожиданному вмешательству Роквелла. — А ведь оракул действительно мертв. И это не шутки. Как ты и советовал, я заговорила с ним об астрономии. И он заинтересовался мной взамен на информацию обо мне. Мы поднялись к нему в лабораторию, он взял мои руки и… — Голос дрогнул, когда я вспомнила, как все было. — Он сказал мне, что настоящая Лерэйн погибла! Точнее, ее душа сгорела, не совладав с энергией. Ее больше нет! Ни в этом мире, ни на Земле! — И за это ты убила оракула? — склонился надо мной Роквелл, состроив серьезную мину. Я уперлась ладонями ему в грудь, отталкивая от себя: — Дурак! Как ты можешь так говорить! Я не убивала его! Я и правда не знаю, кто это сделал! Хотя есть некие подозрения. — Я ведь пошутил. Ладно, ладно! Я тебе верю! — язвительно усмехнулся итхар. — В общем, ты меня не слишком удивила. Я давно подозревал, что Лерэйн мертва. Потому что души не меняются друг с другом. Портал пропускает душу лишь в одном направлении. И один из них, судя по всему, находится в пещере, о которой ты рассказывала. — Портал?! Роквелл пожал плечами: — Да, портал. Но это вовсе не значит, что ты можешь попасть обратно. Все не так просто. Скорее всего, твое тело на Земле погибло, раз ты здесь. — Час от часу не легче, — застонала я, схватившись руками за голову. — И что мне теперь делать, когда оракул мертв? Я не выясню всю правду до конца?! — Что делать?.. Для начала отпроситься с работы и отправиться в Северогорье, чтобы оформить развод с Вилтоном. Или ты уже передумала? Я тяжело вздохнула, глядя на слегка озадаченное лицо Роквелла. — Ты прав. Мне нужно с ним развестись. Лерэйн все равно не вернется. Кстати, тот храм находится неподалеку от ее дома. Я хотела бы туда заехать и пообщаться с отцом. Да и замок твой там рядом. Поедем вместе? Лорд протянул руку, сжав мои пальцы в своей ладони: — Почему «поедем»? Можно полететь. Или хочешь трястись пару суток в карете? — Он смотрел на меня так странно, будто видел во мне что-то, о чем не знаю я. — Почему бы и не потрястись. Иначе Рольф Карвер может что-то заподозрить. — Как сложно порой общаться с женщинами… Ладно, посмотрим. У тебя еще есть время. Так что, едем ко мне? Или поужинаем в ресторане? — Не хочу я в ресторан, лучше давай к тебе. Только мне нужно на несколько минут заехать в общежитие, — растерянно сказала, понимая, что не могу оставаться сегодня одна. Мне требовалась поддержка. Нужен был он. — Хорошо, заедем, — неожиданно быстро согласился Роквелл. В общежитии я развесила в сушильной свои вещи, взяла смену белья. Не забыла и о своем камушке. Закрыла двери и тихо, чтобы не привлекать внимания соседок, что любили поточить со мной лясы, выскользнула из комнаты, закрыв дверь на ключ. Рок обещал привезти меня рано утром, поэтому на работу я пойду в любом случае. Заодно решу вопрос по поводу временного отъезда. Надеюсь, Мадеус даст мне несколько отгулов, все же дело очень важное, не терпящее отлагательств. Придется согласиться полететь с Роквеллом, иначе дорога займет слишком много времени. Я уже дошла до кареты, в которой ждал меня итхар, когда рядом остановилась еще одна, хорошо знакомый мне экипаж, принадлежащий Анне. Из него вышел Лаки Карлиман. Он смотрел на меня не мигая, затем перевел взгляд на пятиконечную звезду, изображенную на транспорте итхаров. Да еще и Диверкус, что сидел на дрожках, забросив ногу за ногу и нетерпеливо постукивая по полу, вдруг выдал: — Ну и сколько можно ходить? Вы ведь не на первое свидание собираетесь, тея Вилтон, не стоило ломать себе голову над тем, что все равно придется снять. — Диверкус, прекрати! — одернул его Роквелл, открыв для меня дверцу. — Лера, поехали! Я уже привыкла к изречениям Диверкуса и почти не обращала на них внимания. Хуже было другое: меня заметили вместе с Фланнгалом, сразу стало понятно, кого он здесь ждет. А еще Диверкус подлил масла в огонь, намекнув, что мы с Роквеллом любовники. Щеки запылали от смущения. Еще днем я изображала из себя убитую горем женушку, мужа которой бросили в тюрьму. А теперь сажусь в карету к лорду, которого терпеть не могут Осведомленные. И если предыдущие ситуации еще можно было как-то объяснить, что я и делала, то теперь точно все узнают о наших отношениях… Лаки замер на месте. Анна тоже высунулась, чтобы посмотреть, что происходит. Мы втроем обменялись взглядами, после чего Карлиман просто развернулся и пошел в общежитие, не сказав ни слова. Анна приказала кучеру выдвигаться. И только я так и стояла на месте, понимая одно: всему, чего я здесь добилась, — дружбе, уважению со стороны старших коллег, с трудом установившемуся доверию, — конец. Нет обратного пути, теперь они вообще не станут со мной общаться. — Ты идешь? Я ведь жду, — напомнил о себе лорд итхаров. Я сглотнула комок, что мешал дышать. Встряхнулась. Нужно как-то жить дальше, не оборачиваясь назад, только анализировать ошибки, чтобы не повторить их впредь. Я ведь всегда следовала этому железному принципу. Ничего уже не вернуть. Теперь это мое тело. Оракул мертв. Друзья знают о том, что я встречаюсь с лордом Фланнгалом. А у меня есть тайный враг, который наверняка в курсе, кто такая Избранная светом, и всеми силами старается, чтобы я не заполучила информацию. Сможет ли Роквелл защитить меня, если ситуация обострится? На что он вообще пойдет ради меня? Несколько дней спустя Тело Леры было легким, почти невесомым. И я держал ее бережно. Слишком дорогая она для меня, слишком притягательная. И в истинном облике я ощущал это еще сильнее. Янтарь туманил разум, и я понимал: вот оно — то, чего так долго добивался. Я специально доводил ситуации с Лерой до грани, выставляя все именно так, чтобы в нужный момент появиться и спасти, постепенно заручаясь ее доверием. Хотя она вполне самодостаточная и из большинства передряг выбралась бы сама. Например, после суда могла бы сбежать от Дерента, отправившись в тот же Вастхальд. Ее темная магия скрыла бы ее Янтарь, Шайн даже не почувствовал бы ее особенность. На Башне магии позвала бы работника — и тот бы помог. Хотя я специально затащил ее туда, чтобы потом улететь. Организовала бы выставку Лиарда и без моей помощи… Выбралась бы из той кладовки в королевском дворце… Доказала бы свою непричастность к убийству оракула… Да, она все это могла сделать сама, если бы не одно «но». Мне требовалось добиться ее расположения. Стать в ее глазах незаменимым. Единственным. Тем, кто всегда решит ее проблемы, кого она будет желать больше всего на свете. И полюбит по-настоящему. И я не мог сказать, что мне не нравился процесс. Мне самому хотелось быть для нее полезным, привлекать внимание всеми возможными способами, чтобы она думала лишь обо мне. Только обо мне мечтала одинокими ночами. И я сам уже не мог без нее, искал встречи, говорил лишнее. Позволял ей то, чего не позволял даже итхарам. Я постоянно хотел ее, но и давал желаемое. Последние ночи с Лерой казались нереальными, я забывал обо всем на свете, включая долг высшего лорда. Я почувствовал наконец настоящую жизнь — жизнь, в которой была она. И только одна она занимала мысли, владела всем моим существом, ранила своей простотой и притягивала ласками. Такой невероятной женщины у меня никогда еще не было. Мы отдавали друг другу себя, все решительнее, без какого-либо смущения. Я даже чувствовал счастье. Хотя все это влияние Янтаря. Точно его. Ведь именно ради обладания квинтэссенцией я делал все, чтобы влюбить в себя эту женщину. И теперь, когда нес ее по воздуху в Северогорье, почувствовал, что мои старания увенчались успехом. Огонь Янтаря касался лап, проникал в грудь, наполняя сладостью особой энергии, обжигая, дразнил. Поддавался, истощая оболочку чакр, ломая защиту. Я мог забрать его в любое мгновение. Прямо сейчас. Достаточно опуститься на твердую поверхность, слегка сосредоточиться — и ценная субстанция перейдет в мое пользование. Какой соблазн! Вдруг прозеваю момент? Вдруг ее чувства ослабеют? Лапы затряслись, хвост напрягся, а крылья еще быстрее стали загребать воздух. Магические нити, что протягивались от них в пространство, бесконтрольно путались, заставляя применять физическую силу, чтобы двигаться дальше с той же скоростью. Ведь сами крылья без магии не выдерживали массы итхара. Чтобы летать без чар, нужно совсем не такое тело. Я высмотрел подходящую для посадки лесную поляну, вдали от человеческих городов. И пошел на снижение, стараясь не сорваться раньше времени. Когда поставил Леру на траву, лапы колотились так, будто я пронес что-то слишком тяжелое. Лера взглянула на меня недоуменно и вдруг зевнула. Сбросила заплечную сумку незнакомой мне модели, что сшила на днях сама. Опустилась на траву. — Рок, я же просила предупредить, когда ты решишь устроить перерыв. Я ведь только задремала. Не пугай меня так больше! — тихо упрекнула она. Я шагнул к ней навстречу, чувствуя жар в груди. Еще немного. Чуть-чуть — и то, к чему все это время стремился, станет моим. Она ни о чем не догадывалась. И не надо. Ей не будет больно, она почти ничего не почувствует. А потом уже просто не поймет, приняв новую действительность. — Ты какой-то странный. Так и будешь стоять посреди леса, изображая крылатую статую? В голосе затаился испуг. Еще шаг. Ну же, Рок, ты можешь! Этот Янтарь ничем не отличается от предыдущих! И все же отличается. Впервые мне не хотелось ломать все то, что так долго выстраивал с Лерой, и перечеркнуть отношения одним движением лапы, за которым последует магический аркан, захватывающий вихри квинтэссенции. Я себя уговаривал…