Чаевничали вчетвером – хозяин дома, его дочь, экономка и я. От сладостей, по обычаям магов, ломился стол: пирог с клубникой, конфеты, пирожные и земляничное варенье. – Миамина, обязательно попробуйте пирожные, их испек Ким сегодня утром, – дружелюбно предложила Елизавета. Рекомендованные сладости подали трех видов: с творогом, с ягодами и с орехами. После слов экономки о том, что выпечка домашняя, я повеселела: если азиат делает потрясающие десерты, может, и в специях знает меру? После чаепития мне показали владения Вольских. Гуляя с Дашей и ее отцом, я осмотрела коттедж и сад, активно применяя возникшие после обращения способности, то есть принюхиваясь и тщательно присматриваясь. Сама не знаю, что искала, но ничего странного не обнаружила. А неплохой тайный домик! Если он куплен магом на всякий случай, то каково его родовое гнездо? Повсеместно, даже в саду, натыканы видеокамеры – и кто за всем этим следит, если слуг трое? Себя я, кстати, причислила к гостям, ведь присмотр за малышкой оплачивается ответной услугой – предоставлением убежища. За домом рос замечательный сад, который я мысленно прозвала непафосным. Ухоженные деревья, фигурно подстриженные кусты, розовые клумбы остались перед фасадом здания. Здесь же царствовали грецкие орехи, старые скрипящие яблони, с десяток вишен, одна, но зато гигантская черешня, буйствовали заросли малины. И посреди всего этого одичавшего великолепия примостились давно не полотые грядки с целебными травами. – Ой, а здесь развернуться можно! И в густые кустики сходить! И по редкостной травке пробежаться… – подчеркнуто весело произнесла я, но, увидев шок на лице мага, добавила: – Я пошутила, если вы не поняли. Вольский не понял. Он промолчал, только поджал губы. У него вообще чувства юмора нет? Или оно отказывает рядом со мной? Точно, карма: я ведь раньше тоже задирала нос при виде вервольфов и радовалась, что мамины гены оказались сильнее папиных… Экскурсия завершилась в комнате Даши. Пока проклятчик показывал свои угодья, она вела себя чинно и серьезно не по годам. И лишь в своей спальне превратилась в озорного, энергичного ребенка, да и то после того, как мы остались вдвоем. – Мне нужно совершить важный звонок, – заявил Вольский и вышел в коридор. Вот тогда-то девочка и преобразилась окончательно, принявшись с азартом демонстрировать игрушки – мишек и кукол. И не было среди последних холодных безликих Барби, только красавицы ручной работы: фарфоровые, вязаные и матерчатые, в национальных костюмах и удивительных сказочных платьях. Искренне восхищаясь ее коллекцией, бегло огляделась. Приятная для глаз комната. Белые стены с бледно-голубыми вставками, расписанные полевыми цветами. Потолок – имитация неба с крошечными, сейчас малозаметными звездочками, которые, подозреваю, светятся в темноте. Панорамное окно с низким, широким подоконником, на котором можно читать книги или мечтать, любуясь лесом. Замечательная комната – просторная, с удобной эргономичной и безопасной для детей мебелью… «Ну, Миа! Посмотри же!» Оглядываясь по сторонам, не сразу среагировала на обращение. – Прости, Даш, задумалась… Даша?! Я осознала, что девочка заговорила со мной. Заговорила… мысленно! Бывшая магичка, я оказалась не готова к встрече с маленьким менталом. Слишком их мало! И невероятно ценны они для общества полуночников! О небо, не могу поверить… настоящий ментал! – Даша, – прошептала я немного обескураженно. – Ты… Договаривать не пришлось. «Да, я могу передавать свои мысли и читать чужие, но только те, что на поверхности», – ответила, не дожидаясь вопросов вслух, малышка. Волнение меня тотчас отпустило. Да, мир Полуночи ценит менталов, но и в то же время сторонится. Никому не нравится, когда в его голове копаются посторонние. И я не исключение. К счастью, девочка не умеет вытаскивать на поверхность то, что многие предпочитают прятать, просто нужно при ней контролировать мыслеречь. Ой, а что я там думала о Вольском?.. Пора мне краснеть или нет?.. «Тебе понравился мой папа», – не по-детски ехидно сообщила Дарья. У меня едва глаза на лоб не выскочили – ничего себе заявочки! – И как ты это поняла? Из сравнения с вампиром, который краше твоего бледного отца? Маленькая ведьмочка только загадочно улыбнулась. Ладно, все дети считают, что их родители самые-самые, не буду разочаровывать. Что ж, придется привыкать к необычному стилю общения. То, что подопечная может подслушивать мысли, смущало, но стыдиться или опасаться мне нечего. При большом желании я смогла бы заблокировать от нее свои думы – в одной из сумок лежал амулет от ментального воздействия. Но зачем? Даша не говорила вслух, так имела ли я право лишить ее единственной возможности высказаться? «Спасибо, Миа», – серьезно поблагодарила девочка, уловившая мои размышления. И у меня сжалось сердце. Что ужасного произошло, что она не разговаривает? Или она не умела вовсе? «Умела. Мама ушла, и я потеряла голос». Сердце сжалось сильнее. Бедная кроха, остаться наполовину сиротой в столь юном возрасте… Девочка фыркнула и мысленно объяснила: «Она не умерла, она нас бросила». С трудом обуздав эмоции, я перевела разговор на другую тему. Удалось, благо и Вольский вернулся. – Как вы тут? Дочь, ты нашла общий язык с Миаминой? И так он сказал это, что я засомневалась: а был ли важный звонок? Или он оставил нас одних, чтобы понять, сможем мы ужиться с Дашкой или нет? – Почему сразу не сказали, что ваша дочь ментал? Проклятчик пожал плечами: – А вы бы сказали? Нет. От такого преимущества не отказываются. – Дарье вы понравились, Миамина. Добро пожаловать в наш дом. – Голос колдуна чуть потеплел. – Спасибо. Вольский вынул из кармана джинсов простенький браслет из медицинской стали: – Проверку вы прошли, теперь имеете право носить амулет, защищающий мысли. Я уже решила не надевать свой, а артефакт из чужих рук и подавно не возьму – мама приучила не доверять неизвестным вещам. Мало ли какие еще функции в него напихали. Маги такие маги в вопросах защиты любимых и близких. – Спасибо, он мне не нужен. Мне нечего скрывать от менталиста, мои мысли чисты. Вольский скептически изогнул бровь. Ну да, почти чисты, когда кое-кто не раздражает. – Что ж, тогда идемте, я покажу вашу комнату. Гостевая спальня находилась недалеко от детской, по соседству с хозяйской. Но меня это не смутило – в последнее время где только не доводилось ночевать. – Отдохните, займитесь вещами, а через… – Вольский взглянул на наручные часы, – тридцать семь минут спускайтесь в столовую на обед. И он оставил меня в одиночестве. Выделенная комната мне понравилась – просторная, светлая и безликая. Здесь явно никто не жил, спальня для гостей, которые еще не появлялись в доме после ремонта. Обнаружив свои сумки, открыла одну из них, самую ценную, с амулетами и снадобьями, которые собрала для меня мама. Лучший артефактор Полуночи после знаменитой Полины Макаровой, она неплохо разбиралась и в зельях. Кроме волчьего тоника, который не давал оборачиваться, здесь были травяные сборы, глушащие мою звериную половину. Конечно, я теряла часть бонусов – обоняние, слух и зрение становились не такими острыми, как у вервольфов, но мне и того, что оставалось, вполне хватало. Главное, что по ночам не тянуло пробежаться на четырех лапах и не хотелось прибиться к стае веров. Только вот с сегодняшнего дня от волчьего тоника придется отказаться – возможность перекинуться в зверя может понадобиться в самый непредвиденный момент. И я с легким сожалением переложила синий флакон с горько-кислым снадобьем в дальний карман сумки. Глядя в зеркало, тихо сказала сама себе: – Держись, Миа. Ты сильная и сможешь себя контролировать и без тоника. За обедом собрались полным составом: все, кто жил в доме. Вот только ни Вася, ни Ким не поддерживали разговор, словно их и не было. Невольно присматриваясь к Лизе, отметила плавность ее движений. Безукоризненная фигура, чистая кожа лица без капли косметики, грациозная походка – все указывало на то, что она вампир или сидхе-полукровка, которые порой встречались среди людей. Чтобы проверить догадку, передавая кувшин с соком, уронила его: – Извините. – Ничего страшного, – спокойно ответила экономка, успевшая схватить кувшин и при этом не расплескать напиток. Почему я сразу решила, что она вампир, а не оборотень? Потому что зверя в ней я не чуяла, хоть и стала двуипостасной не так давно. Чутье на своих «сородичей» появилось сразу после обращения – словно радар, оно указывало на таких же, как я сама, да еще разграничивало на тех, кто равен мне или слабее, и тех, кто выше статусом и сильнее, кому следует повиноваться. Гадская иерархия… в ней, будучи новообращенной, я пока находилась едва не у самого подножия лестницы. И это еще одна причина, по которой я пила декокты маминого производства, – они подавляли чувство подчинения. Когда экономка отправилась на кухню с грязной посудой, я не выдержала и спросила: – Простите, а можно поинтересоваться, кто Елизавета? – Можно, – кинул Вольский. Противный какой… Дал добро и молчит? Хотя сама виновата: каков вопрос, таков ответ. – Елизавета – полуночница? – Почти, – холодно отозвалась девушка за моей спиной. – Я недовампир. – Извините, что проявила любопытство, но я обязана знать, с кем доведется жить под одной крышей.