— Всегда рад видеть вас, господин Делайн. — Он растянул губы в улыбке, но Оллин видел, что эта улыбка как будто живет отдельно от сердца, порхает этакой беззаботной бабочкой, прилипая к губам, когда надо. «Интересно, Виран тоже модификант? Или обычный человек?» Оллин решил, что когда-нибудь спросит об этом. — Я доверяю доктору Талу безоговорочно, — сказал дядя, переступая порог стерильно-белого кабинета. — Это один из самых преданных мне людей. Да, Виран? — Да, господин Делайн. Оллин посмотрел на Вирана. Тот снова поклонился дяде, а в карих глазах сверкнула затаенная боль. И мелькнуло что-то похожее на ненависть. Как рыбка в пруду, блеснула и пропала в темной глубине. — Мой племянник согласился проделать все то, что мы обсуждали, — медленно сказал Лайон. Подошел к свободному креслу, поддернул штанины брюк и уселся, — но прежде нам нужен реестр. Как оказалось, Оллин знает, что это такое и как его можно использовать. — У меня было достаточно времени для того, чтобы учиться, дядя. Виран Тал молча переводил взгляд то на Оллина, то на дядю, затем невозмутимо спросил: — Какой реестр вы хотите использовать? — Да, какой? — И Лайон испытующе прищурился. А Оллин в который раз подумал, что его дядя умеет смотреть так, что хочется поскорее укрыться от этого тяжелого и едкого, словно кислота, взгляда. — Федеральный, — выдохнул он. — Я хочу федеральный реестр. — Прекрасный выбор. — Смуглые пальцы Вирана запорхали над сенсорной панелью. — Репликация по всем нодам Федерации, скорость подтверждения транзакций максимальна, вероятность успешной атаки Сибиллы также близка к нулю, доказана устойчивость к византийскому поведению нод. Что будет включать транзакция? — Голосовые сообщения, — отозвался Лайон. — И копии нейроматриц как подтверждение, — добавил Оллин. Виран только плечами пожал. — Хорошо, господа. Я почти готов, это дело быстрое. Располагайтесь в креслах, берите шлемы. Сейчас я вас подключу. Это, простите, будет единственная на сегодня операция? — Нет. — Лайон откинулся на спинку кресла. — После того, как транзакция будет отправлена в реестр, Оллину нужно будет скопировать оговоренные участки знаний Артемиса. Ну и воспоминания, чтобы мой племянник по незнанию не сморозил какую-нибудь глупость. Виран Тал молча кивнул и снова углубился в настройки. — Оллин, вы тоже присаживайтесь. Сейчас начнем. Кресло было упругим и холодным. Оллин поерзал на нем, устраиваясь удобнее, надел шлем. — Транзакция открыта, — прозвучал бесцветный голос Вирана, — три, два, один. Первым заговорил дядя: — Я, Лайон Делайн, сам являясь модификантом, подменяю Артемиса Делайна на его брата Оллина Делайна, также модификанта. При этом я гарантирую обеспечение безопасности женщины по имени Айрис, прилетевшей на Рамелию сорок первого дня четыреста пятнадцатого года от присоединения к Федерации. — Теперь вы. — Тал быстро кивнул в сторону Оллина. — Я, Оллин Делайн, являюсь модификантом и занимаю место Артемиса Делайна с целью править планетой Рамелией. Взамен ожидаю выполнения обещания Лайона Делайна по поводу безопасности указанной особы. И умолк, подумав, что даже не знает полного имени Айрис. Не спросил, не подумал… — Закройте глаза, мне нужно взять копии ваших воспоминаний, с которых будет произведен уникальный отпечаток данной транзакции. Так, хорошо… — Он помолчал, щелкая пальцами по кнопкам. — Все, транзакция закрыта и направлена в реестр. Удалению не подлежит, доступ имеют господа Лайон Делайн и Оллин Делайн. Идентификация по голосу, слепку нейроматрицы в комбинации с маркерами мозговой активности. Ну вот и все. — Доволен? — равнодушно поинтересовался дядя. Оллин кивнул и закрыл глаза. Ему было неприятно, душно в прозрачном нейрошлеме. А если смотреть сквозь пластик, все равно перед глазами все плывет — и белые стены, и пульты управления нейрокопирами, и стенды… — Тогда приступай, Виран, ко второй части. А я пойду, дела не ждут. Через два часа мы будем на орбите Рамелии. — Мне хватит часа, — заверил Виран и бросил на Оллина внимательный взгляд. — Отлично. Дядя постоял-постоял рядом с Оллином, как будто что-то хотел сказать, да передумал. Неслышно вышел. Только дверь прошелестела, снова запираясь. — Ну что, господин Делайн, продолжим? Виран подошел к креслу, положил пальцы на запястье Оллина, щупая пульс. — Не волнуйтесь, все будет хорошо. Дядя ваш, правда, хотел, чтоб я стер некоторые ваши воспоминания, особенно касательно этой вашей… хм, дамы сердца. Но я этого не буду делать. Я только допишу то, что знал — что было известно Артемису. Последняя его резервная копия. — Почему? — Оллин понял, что медленно погружается в вязкое болото паники. Тело медленно деревенело, и на самом деле доктор Тал мог с ним делать все что заблагорассудится. — Почему вы не слушаетесь дядю? — За ним должок. — Виран нехорошо усмехнулся, и его худощавое смуглое лицо уже плыло, размазываясь по белым стенам грязным пятном. — А мне, может, и пригодится, потому что, если вы утратите ваши воспоминания и, как следствие, потеряете интерес к вашей даме, то она вряд ли долго проживет. Так-то вы ее защитите… А теперь засыпайте, Оллин. Вы проснетесь уже с воспоминаниями Артемиса. Если будет, хм, тошнить, я дам вам что-нибудь… противорвотное. — А разве можно выдрать из меня то, что принадлежит аватару? — едва ворочая языком, прошептал Оллин. — Конечно, можно. Все можно. Мозги-то у вас одни и те же. Не сопротивляйтесь, время дорого. И Оллин, кувыркаясь, полетел в слепящую бездну. Глава 9 ПРАВИТЕЛЬ ПЛАНЕТЫ Скрутило так, что он даже не пытался подняться на ноги, просто вывалился из кресла на пол. Хорошо, что желудок был совершенно пуст, а у Вирана под рукой оказались банальные сосудорасширяющее и противорвотные препараты. — Ну вот, — сказал он, прижимая место укола ватным диском, — сейчас все пройдет. Такое бывает, да. Оллин молча растянулся на полу и закрыл глаза. Смотреть на свет было больно, резало за глазными яблоками, отчего накатывали новые волны дурноты. И думать тоже не хотелось. Единственная мысль, что кое-как трепыхалась под сводами черепа, была о том, что — приказал Лайон убить Артемиса — и правильно сделал. Потому что, если судить по воспоминаниям, что уже врастали, пустили жгучие корешки в сознание, Артемис Делайн был кем угодно — сволочью, психопатом и садистом, но только не нормальным человеком, о котором можно было бы жалеть. Оллин замер, не в силах открыть глаза. Веки казались тяжелыми, словно опухшими. Когда препараты подействовали, захотелось спать. А надо было подниматься, двигаться, куда-то идти. Он даже не был уверен в том, что хочет пойти к Айрис. Черпнув воспоминания Артемиса Делайна, Оллин чувствовал, как на него наваливаются пласты зловонной мерзости, все то, что составляло суть любимого сына Григора Делайна. Сына, который никогда и ни в чем не знал отказа. И да, помимо всего прочего, он вспомнил, как однажды закрылся в спальне с Лилиан и не выпускал ее оттуда до тех пор, пока она была способна держаться на ногах. А потом вышвырнул за дверь, совершенно обнаженную, рыдающую, с черными полосами от веревок на тонких белых запястьях. Зашуршала дверь, впуская кого-то, и Оллин только поморщился, услышав бархатный баритон Лайона: — Как он? — Основные показатели в норме. — Основные показатели? Ты шутишь. Почему тогда лежит? — Бывает, — коротко заметил Виран, — сейчас поднимется. Так ведь, господин Делайн? Ваше высочество? Оллин кое-как сообразил, что обращаются к нему. Приоткрыл глаза, загораживая их ладонью от света. В поле зрения оказались все те же неудобные, но шикарные дядины брюки. — Он… уже мертв? — просипел Оллин. — Ты убил его? — Да, к величайшему моему прискорбию, яхта, на которой Артемис следовал на Джейфалис, взорвалась. Дефект топливного бака. Оллин помолчал. Наверное, правильно было бы порадоваться тому, что одним ублюдком стало меньше. Но радости не было, наоборот, не покидало липкое ощущение аномальности всего происходящего. Как-то все это было… не так, как сделал бы сам Оллин. Неправильно убивать кого-то, подкладывая взрывчатку в яхту. Не по-мужски, да и вообще не по-человечески. Правильно было бы вызвать Артемиса на бой, выйти честно, один на один. Только не делают так сейчас. И выигрывает вовсе не тот, кто бьется честно. — И что теперь? — тихо спросил он. — А теперь мы найдем наследника Делайнов в спасательной капсуле и привезем на Рамелию. Поднимайся, Оллин. Сейчас к тебе придет Лилиан. Оллин поймал настороженный взгляд Вирана и понял, что ступил на очень зыбкую почву. Считай, гуляет по трясине болотной, прыгая с кочки на кочку. — Не надо Лилиан, — неуверенно пробормотал он, — мне плохо. Я хочу побыть один… дядя. — Как скажешь. Виран, да приведи ты его в чувство. Через сорок минут будем заходить на посадку, а он выглядит так, как будто его камнями побили. — Позволю себе заметить, что его высочество господин Делайн выглядит именно так, как и должен выглядеть человек, совершенно случайно избежавший гибели, — заметил доктор Тал, — это совершенно не стоит вашего внимания. Сейчас я приведу его в порядок.