Хатха-йога появилась в XI в., и один из ее основателей, Горакшанатх, считался великим алхимиком и махасиддхом. Первоначально йогины этого направления пытались сохранить жизненную силу (семя для мужчин и менструальную кровь для женщин), которая, согласно их системе, постоянно стекает вниз из вместилища в голове. Одни практики предлагали вставать вверх ногами для того, чтобы остановить утечку жизненной субстанции. Другие с помощью контроля над дыханием возвращали утраченную жидкость обратно наверх: она текла по «тонкому телу» через чакры (энергетические центры), расположенные в половых органах, пупке, сердце, горле, во лбу («третий глаз») и на макушке. Позднее хатха-йога включала сексуальную практику, совершающуюся внутри «андрогинного» тела йогина-мужчины: вместо того, чтобы практиковать тантрические совокупления, он манипулировал внутренней женской энергией, шакти, представленной множеством богинь и йогинь. Со временем все они стали заменяться только одной — женской богиней Кундалини, спящей внизу живота. Йогин должен пробудить ее с помощью очищения, контроля дыхания и визуализации, а потом поднять наверх по всем чакрам, дабы Кундалини соединилась в головной чакре с Шивой (4). Иногда Кундалини в этой технике заменяется на свой физиологический аналог — кровь, женскую жидкость, которую адепт должен был поднять из низа живота к голове. Там она смешивалась с семенем в мозге, и орошала «тонкое тело» божественным нектаром. Он даровал йогину бессмертие и сверхъестественные способности (сиддхи), а также материальные ресурсы, власть над людьми и, в конечном итоге, освобождение из круга перерождений. Алхимические метафоры постепенно переносились на человеческое тело: практики хатха-йоги сравнивали разум человека с ртутью, а вибрации мантр — с серой. Патанаянтра, основной прибор алхимика в Индии, представляющий собой двухкамерный сублиматор ртути из руды, тоже сопоставлялся йогами с организмом человека. В сосуде, состоящем из двух камер — горячей нижней и холодной верхней, конденсируется очищенная ртуть. Так же и в голове «тонкого тела» йогина находилась холодная обитель Шивы, а в нижней части живота — огненное место Богини; с помощью контроля дыхания он создавал тепло и давление, подобно алхимическому прибору получая из соединенных мужской и женской жидкостей нектар бессмертия. Расаяна сегодня Так как в индуизме все — и души людей, и металлы, и минералы или травы — являются ипостасями мужского и женского Божеств и участвуют в космическом процессе, запущенном ими, разные отрасли алхимии, различные «расаяны» не воспринимались алхимиками как что-то принципиально отличающееся друг от друга. Трансмутация металлов, лечение эликсирами, хатха-йога и тантрические практики — все эти техники преследовали одну, высшую цель — бессмертие души и единение с богами. Именно поэтому индийцы до сих пор практикуют дыхательную йогу и тантру; поэтому принципы расашастры по сей день играют большую роль в аюрведе: ее преподают в университетах, а лекарства на основе металлов продают в магазинах (случаи отравления ими часто обсуждаются в новостях). Ровно по той же причине в современном западном мире так популярны и «выхолощенные» от индийской религии практики, связанные с алхимией — осовремененные хатха-йога, тантра, аюрведа — имеют уже совсем иное значение. Люди, начитавшиеся безграмотной литературы, паразитирующей на древних трактатах, пробуют «поднимать Кундалини», пить ртуть или выполнять ваджролимудру, но осмыслены ли такие практики, если они выполняются только как зарядка для развития тела? С точки зрения древних индийских алхимиков — нет, ведь это не ведет к бессмертию души. Лишенная религиозной составляющей, высшей цели, индийская алхимия на Западе распадается на множество бесполезных (с точки зрения древних адептов) для современных людей техник. То, что было самым важным для верующего индуса, становится бесцельной забавой для атеиста-европейца. Некоторые исследователи и современные алхимики, стремясь найти памятники аутентичной, практической расаяны, изучают не только литературу, но и вещественные свидетельства, указывающие на активную деятельность древних алхимиков. В Дели, рядом с известным памятником Кутб-минаром, стоит колонна из чистейшего железа, очистка которого была невозможна без использования златодельческих секретов. На юге Индии, в храме Шивы Маликарджуны — рядом с раем индийских алхимиков, горой Шришайлам, — сохранились барельефы XV в. с изображениями расасиддхов и их приборов. Впрочем, расаяна закончилась в Индии совсем недавно. Европейское Просвещение долго обходило стороной край чудес, и ртуть здесь якобы превращали в золото вплоть до начала 1940-х. Надписи о таких экспериментах сохранились в храмах Дели и Варанаси. Златодельческие эксперименты проводились в присутствии важных персон (например, ведущих инженеров, секретаря Махатмы Ганди и премьер-министра Индии). Так алхимический бог Шива дожил до XX в. — а может быть, еще и поныне жив. Рис. 4. Трактаты по хатха-йоге описывают «йогическое тело» (то же, что и «тонкое») как всеобъемлющий макрокосм В самых ранних рукописях, упоминающих чакры (VIII в), энергетические центры сопоставляются с четырьмя граничащими с Индией регионами В классическом трактате о хатха-йоге XII в «Сиддха-сиддханта-паддхати», возможно, написанным алхимиком, части тела и внутренние органы отождествляются с человеческими качествами или эмоциями; городскими зданиями — кузницей или магазином спиртного; действиями — матчем в древнюю игру с мячом, рыбалкой или охотой; четырьмя возрастами, семью днями недели, двенадцатью знаками зодиака; 92 000 ручьями, 9 реками, 8 горами, семью морями (мочи, слюны, мокроты, лимфы, жира, крови и семени) и семью континентами; небесными телами (девять планет соответствуют девяти телесным отверстиям); и даже с целыми мирами Трактат описывает, что в «тонком теле» человека живет 8 400 000 живых существ и 33 000 богов В подмышках обитают мудрецы-муни, в животе — небесные музыканты, в волосах растут растения, а в фекалиях живут черви и другие насекомые. Тело йогина на рисунке, созданным индийским художником по просьбе британского офицера, тоже изображено со множеством богов, существ и миров внутри. В чакрах находятся главные боги: Ганеша восседает в четырехлепестковом лотосе нижней чакры, Брахма нарисован на животе, Вишну — в чакре солнечного сплетения, Рудра — в сердечной, а наверху располагается медитирующий Шива. Пробужденная змея-Кундалини, извиваясь, проходит сквозь все чакры по «тонкому телу» от пяток до макушки. Обычно она изображалась спящей, свернувшейся кольцами в нижней чакре. III. Египет: ядовитый уроборос Терпя лишения в долгом походе через фессалийские просторы, простой афинский солдат наконец оказался посреди гор Македонии. Воитель никогда и не думал, что в этой глуши ему откроются подобные зрелища. Процессия из юных дев, абсолютно обнаженных, восходит в гору с шумными песнями и танцами. Внезапно, будто сговорившись, они выливают содержимое медных чаш себе на головы и поджигают их. «Магический» огонь, кажется, не вредит телам девушек, и они шествуют словно живые факелы все дальше, в лес. Там их ждет скованный по рукам и ногам узник, смиренно ожидающий казни. Наготове стоит котел, в который и опустят несчастного — но он не боится и даже жаждет в него попасть. Надеется омолодить свою плоть, будто царь Эсон — шепчет на ухо солдату командир. Эту древнюю протоалхимическую мудрость греческие жрицы спустя века передадут в далекий Египет, где она, смешавшись с сонмом знаний, начертанных на древних пирамидах, станет достоянием александрийских златоделов. Самые ранние известные нам тексты египетских алхимиков датируются первыми веками нашей эры. Однако все они написаны на греческом языке — эллинская культура доминировала в Египте с тех пор, как Александр Македонский в 332 г. до н. э. присоединил страну пирамид к своей громадной империи, а после его смерти к власти пришла греческая династия Птолемеев. После убийства последнего царя Египта, сына Клеопатры Цезариона, древнее государство на долгих четыре века стало римской провинцией, а затем и частью Византии — до арабского завоевания в 642 г. Читая египетских алхимиков, нужно помнить о том, что их тексты были не столь уж египетскими по своему духу; скорее их можно назвать продуктом поочередно эллинистического, римского и византийского влияний. Минеральная плоть: египетские корни У нас почти нет источников, которые могли бы что-то сказать о полноценной алхимической традиции в древнем Египте. Тем не менее, некоторые черты древнеегипетской медицины и религиозной практики повлияли на сформировавшуюся уже в греко-египетской среде алхимию. Причиной болезней в древнем Египте считали злых богов и демонов, в т. ч. тех, которых люди вызывали специально, чтобы покарать недруга. Поэтому и лечение происходило с помощью воззвания к сверхъестественным существам, а особенно к богине Исиде, отпугивающей злые силы. Богиню Серкет, изображаемую в виде скорпиона, призывали при укусе этого паукообразного или других ядовитых животных. Папирусы с инкантациями почитались как особо могущественные средства, если они хранились под ногой статуи одного из богов, а в самом заговоре содержалось секретное имя пациента или демона, вызвавшего болезнь. Другим действенным средством слыли целебные амулеты. Они могли изображать часть тела: чаще всего это были уши, глаза, фаллос или сердце (1). К примеру, рука могла служить символом женских гениталий или Атума, бога, который самосовокуплялся, чтобы создать Вселенную. Впрочем, чаще всего амулеты в древнем Египте украшали мумий, а не живых людей — считалось, что с их сверхъестественной силой душе будет лучше в загробном мире. Иногда на папирусных амулетах рисовали охраняющего бога или животное, например скорпиона или крокодила, чтобы предупредить его же укус (2). Пациенты проглатывали заклинания, записанные на папирусе, плевали на них, а иногда больных должно было даже стошнить на определенный заговор. Лечебные заклятия писали на руках исцеляемого, и он слизывал их, получая двойную защиту. В специальных «санаториях» лежали пациенты, практиковавшие там сакральный сон в надежде получить от богов знак, объясняющий причину заболевания. Днем они пили священную воду, находящуюся в специальных выемках киппи — магико-медицинских стел, посвященных добрым богам. Снаружи на них чертили заклинания против болезней или укусов животных, и вода, омывающая священные тексты, считалась целительной — причем и для людей, и для домашних животных. Некоторые лекари использовали для этих целей особые мирровые чернила. Греческие источники повествуют, что в академии Имхотепа (врача и архитектора пирамид, которого позднее стали почитать как бога медицины), а затем и во многих храмах для исцеления пациентов использовали музыку. В академии также применяли редкие способы лечения — хромо- и ароматерапию (лечение цветами и запахами). Кроме магических способов лечения в Древнем Египте использовали и лекарственные средства, разнообразие которых, впрочем, было не таким уж большим. Их тоже заговаривали перед тем, как применить, или читали воззвания к богам во время приема. В качестве лекарств применялись растения, особенно те, что походили на какие-либо органы больного. Среди снадобий были и яды, пиво, опиум, размоченный слюной каннабис или гашиш и даже электрические сомы (последних использовали для лечения мигрени и подагры). Лишь недавно ученые доказали, что египтяне не использовали в медицинских целях никотин и кокаин: высокое содержание этих веществ было ошибочно обнаружено в мумиях — которых, скорее всего, трогали грязными руками проводившие измерения ученые. Также египтяне никогда не употребляли внутрь многократно упоминаемые в медицинских папирусах (например, как ингредиент противозачаточного снадобья) экскременты крокодила — они всего лишь служили тайным обозначением для особого сорта целебной глины. Несмотря на это, по всей видимости, в Древнем Египте могли лечиться человеческой уриной (практикуя только наружное применение). В некоторых рецептах также предлагается использовать в лечении человеческие фекалии, рвоту и кровь. Рис. 1. Технология изготовления стекла пришла из древней Месопотамии. Там его не рассматривали как нечто искусственное и считали подобным металлу, коль скоро оно было столь же дорогим и тоже плавилось при производстве. Стекла разного цвета назывались по-разному, т. к. именно цвет служил главной отличительной характеристикой вещества. Новинку быстро стали использовать для имитации драгоценных камней: таким образом, практика их подделки такая же древняя, как и само стекло. Прозрачный материал в Египте ценили на вес золота, и это был не просто один из дорогих материалов. Египтяне записывали слово «сода» (она служила важнейшим ингредиентом при производстве стекла) тем же иероглифом, что и слово «бог». Мумии иногда хоронились в саркофагах, которые закрывали блоком из прозрачного стекла. Жители страны пирамид, вслед за химиками Месопотамии, полагали, что природные минералы, пигменты или стекло подобны металлам, и не делали между ними различия (в дальнейшем эта точка зрения перекочует в древнегреческую натурфилософию, а затем и в александрийскую алхимию). Египетские экспериментаторы активно подделывали драгоценные камни, такие как лазурит, изумруд или рубин, добавляя в стеклянный порошок оксиды металлов. При этом искусственный камень не считался хуже настоящего: изменение цвета не только снаружи, но и внутри являлось признаком полной трансформации вещества. Следовательно, окраска стекла была сродни алхимическому преобразованию. Фальшивые камни использовали для украшений, в лекарственных или магических целях. Изображенный здесь стеклянный фаллический амулет был не только символом плодородия, ассоциировавшимся с богом Мином. В древнем Египте мужчины носили такие магические предметы на шее для удачного зачатия ребенка и для защиты от болезней репродуктивной системы. Так как амулет создавался уже во время римского владычества, не исключено, что к древнеегипетскому представлению о плодородии добавилось римское суеверие: считалось, что изображение фаллоса может защитить от дурного глаза. На римских рельефах, фресках или мозаиках фаллос часто предстает борющимся с огромным монструозным оком. Возможно, поэтому поверх тестикул мы видим также изображения глаз, обозначающих побежденных духов зла и отпугивающих новых собратьев. Рис. 2. Если египтяне чаще делали амулеты из стекла или камня, то среди коптов — христианских потомков древних египтян, покоренных арабами в VII в., — были чрезвычайно распространены их папирусные или бумажные аналоги. Один из самых нужных в египетской пустыне амулетов — против укуса скорпиона. Считалось, что образ паукообразного, окруженный специальными заговорами, помогает отпугнуть его (а точнее — демона, живущего в скорпионе) от человека. Магические формулы на таких амулетах чаще всего гласили: «Разбросанные горчичные зерна! Страж мой — это Бог. Разбросанные горчичные зерна!» Считалось, что скорпионы боятся горчицы, поэтому посредством письма зерна как бы присутствовали и на защитном объекте. На этом амулете для большего эффекта написаны имена ангелов: Михаила, Гавриила и Рафаила. На других папирусных амулетах коптов иногда встречаются образы уробороса — алхимического змея. Многие египетские медикаменты содержали металлы или минералы — в папирусе Эберса перечисляются алебастр, сурьма, лазурит, железо, свинец, медь, соскребы со статуй и медная патина. Часто в медикаменты добавляли и такие токсичные соединения, как оксид или сульфат меди. Возможно, что медь, первый металл, полученный человеком, мог использоваться в медицине, чтобы его прочность и долговечность передалась телу больного. Представления об удивительных свойствах этого металла были настолько распространены, что египтяне даже изображали его в виде анкха, символа вечной жизни (похожего на европейский знак меди и Венеры). Древнеегипетская религия в своей практике тоже использовала лабораторные эксперименты и даже оперировала базовыми алхимическими понятиями. Вера египтян в сакральные свойства золота была связана с культом мертвых. Этот металл использовался в магических целях, в т. ч. при погребении мумии. Солнце, материализовавшееся в золоте, ассоциировалось с фараоном, преобразившимся в бессмертное божество. Как сияющее золото появлялось из черных глубин земли, так и бренная плоть человека трансформировалась в дух небожителя. В древнем Египте существовали верования о связи тела фараона с металлами и минералами: к примеру, в сказании о Хеопсе и магах благочестивый царь из пятой династии рождается с знаками отличия, выражающими его силу — золотыми браслетами и накидкой из лазурита. Трансформация тела и металла в единую субстанцию обозначала божественную силу царя. Александрийский алхимик Зосима позже будет упоминать о том, что золотые статуи египетских божеств производились при помощи алхимии. Говоря о чернении медных или серебряных изваяний небожителей, римский историк Плиний сообщает, что черная тинктура, применявшаяся для этого, символизировала бога смерти Анубиса: это показывает связь знаний о химии с миром мертвых. Процесс мумификации тоже можно рассматривать как своего рода алхимическую операцию: не стоит забывать, что загробная жизнь в Египте начиналась именно со смешения химикатов для бальзамирования трупа. Не исключено, что эти эксперименты могли повлиять на становление алхимии в Египте. Александрийский алхимик Зосима в III–IV вв. называет алхимический процесс «осирификацией» в соответствии с мифом о воскресении из мертвых Осириса — первой мумии. Возможно, что во времена Зосимы лабораторные процессы уже отождествлялись с процессом мумификации. Зосима сообщал и о том, что в святилище бога Птаха в Мемфисе есть алхимическая печь. Как показывают данные археологии, связь между египетской религией и алхимией куда более древняя, чем этот храм. В святилище в Дандаре задолго до нашей эры была устроена своего рода лаборатория, «Золотой дом», в котором изготовляли орудия религиозного культа под началом бога Тота, Дважды Величайшего. В мистериях Осириса, проводимых в Дандаре, зерно якобы превращалось в золото. В «лаборатории» храма бога Гора в Эдфу еще во II в. до н. э. были выбиты рецепты священных благовоний и мазей, используемых в качестве приношений статуям богов (более точно — ка, т. е. личности, одной из душ бога, обитающей в его статуе.). Эти вещества были сложны в изготовлении и требовали наличия специалистов-«алхимиков». К примеру, одну из мазей делали из мелко раскрошенных серебра, золота, лазурита, красной яшмы, зеленого полевого шпата, бирюзы, фаянса, сердолика, нагреваемых не менее семи дней. Почему же египтяне использовали именно эти дорогостоящие ингредиенты? Жители страны пирамид полагали, что плоть богов сделана из минералов. Например, особо почитаемый лазурит считался волосами богов и потому использовался в религиозных ритуалах: это стимулировало спрос на благородный минерал или его стеклянную имитацию. Статуям богов вставляли глаза, вырезанные из стекла или хрусталя. Считалось, что изделия или мази из драгоценных камней и благородных металлов могут призывать небожителей при помощи своих цветов. Рецепты держали в строгом секрете: известно, что на саркофаге одного из храмовых чиновников был указано, что он не только руководитель металлургов, но и «начальник тайн». Как мы видим, лабораторные опыты проводились вдали от эллинизированных областей Египта, что может свидетельствовать о существовании аутентичной протоалхимической традиции, на которую греки никак не повлияли. Об этом свидетельствуют и перечисляемые в трудах александрийских златоделов имена древнейших алхимиков, среди которых множество египетских — Петазиус, Фименас, Пебехиус, Болос, Нил. Адептами также считались боги Исида, Гор и Агатодаймон, а также правители Египта Клеопатра и Хеопс. Можно однозначно утверждать, что религиозные и натурфилософские представления древних египтян включали в себя протоалхимические знания. Египтяне считали, что материя была создана Осирисом и Исидой, а также небесными светилами. Исследователи часто усматривают существование древнеегипетской концепции четырех стихий, независимую от древнегреческой: свет, земля, бриз и вода упоминаются в молитве Осирису. В Египте использовали для лечения металлы, подделывали драгоценные камни, а также намеренно называли секретные ингредиенты фальшивыми именами — все это было свойственно и для позднейшей алхимической традиции. Вера в древнеегипетских богов, в добрые и злые магические силы, пронизывающие весь мир вокруг, передалась, как мы увидим дальше, алхимикам нового, эллинистического Египта. Магический огонь: древнегреческое влияние На александрийскую алхимию не могла не оказать влияние древнегреческая культура, в особенности — философия. Алхимия, распространившаяся из эллинизированного Египта по всей Европе, зародилась в результате смешения нескольких философских теорий: Эмпедокла о четырех элементах, Гераклита о центральной роли огня в преобразовании материи, и многочисленных достижений других философов, в особенности — Пифагора, Платона и Аристотеля. Все они вступили во взаимодействие с развитыми древнеегипетскими лабораторными практиками. Древнегреческий философ Фалес из Милета, основавший милетскую школу, положил начало учению о стихиях: он рассматривал воду как основу всего сущего, первоматерию. Вслед за ним свое понимание стихий развивали Анаксимен, отдававший первенство среди стихий воздуху, и Гераклит, считавший огонь главным из четырех элементов. Для его концепции все они, впрочем, были одинаково важны: «смерть земли стать водою, смерть воды стать воздухом, воздуха — огнем, и обратно». Кульминацией учений о стихиях стала философия Эмпедокла. В V в. до н. э. этот философ создал теорию о четырех первоэлементах. Огонь, вода, земля и воздух, согласно философу — четыре раздельных стихии, каждая из которых не может превратиться в другую. Все земные металлы были созданы из проявлений четырех элементов в различных комбинациях — следовательно, трансмутация металла была возможна при изменении пропорции стихий. Эмпедокл связывал свои четыре элемента с богами — Нестидой (сицилийская богиня воды), Аидом (подземным богом), Зевсом (верховным огненным богом) и его супругой Герой (повелительницей воздуха). Стихий было именно четыре, так как на теорию Эмпедокла повлияло пифагорейское понятие тетрактиса, мистической четверицы, обозначающей всю полноту мира (1+2+3+4=10). Пифагор оказал решающее влияние на возникновение алхимии. Его прямое воздействие на златоделов Александрии можно увидеть, например, в одном анонимном трактате, где четыре элемента, необходимых для составления «мистического яйца» (т. е. философского камня) сравниваются с четырьмя тонами тетрахорда — базового звукоряда из четырех нот. Так как существует только шесть тетрахордов, вся музыка состоит из 24 базовых тонов. То же свойственно и для первоматерии, комбинаций которой ограниченное количество. Как тетрахорды можно сочетать так, чтобы они звучали гармонично, так и вещества можно привести к состоянию философского камня. Для составителя этого трактата, вероятно, неопифагорейца, музыка была лишь отправной точкой для разговора об алхимии. Само священное искусство, в свою очередь, являлось методом преодоления бренного существования и способом достижения гармонии тела и души (по своей сути близкой к музыкальной). Похожая мысль появится позднее и в алхимическом трактате Стефана Александрийского. Алхимия так часто обращалась к музыкальной теории, поскольку обеими науками часто занимались именно последователи Пифагора. Музыкальная алхимия и даже музыкальная магия были среди них достаточно распространены. Так, в ряде греческих магических папирусов или на папирусных амулетах ученые находят заклинания, содержащие группы букв, обозначающие семь греческих гласных: α, ε, η, ι, ο, υ, ω (a, э, е, и, о, у, о). Иногда они образуют практически невыговариваемые палиндромы: ιαωαωιωιααιωιωαωαι (иаоаоиоиааиоиоаоаи). Что же значили эти таинственные заклинания? Семь греческих букв, обозначающие гласные, были связаны с мистико-религиозной пифагорейской теорией о гармонии сфер, несущих на себе планеты. Буквы символизировали семь нот, которые издавали при круговращении по небосводу семь планет. Однако человеку не было дано услышать небесную гармонию, составленную из планетарных нот (хотя, пифагорейцы считали, что их учитель был на это способен, а Кеплер в XVII в. утверждал, что гармонию сфер человек может услышать после смерти). Буквы и их последовательности служили символами небесной музыки: каждая планета соответствовала определенной ноте, а та, в свою очередь — одной из семи гласных древнегреческого языка. Соблазнительно трактовать найденные заклинания как имитацию божественной музыки: известно, что в восточных мистериях ряды гласных могли произносить, чтобы усиливать заклинания. Впрочем, гностики так не делали: в других текстах они определенно указывают, что гласные нужно было произносить мысленно, да и современные исследования показывают, что никакой мелодии из этих сочетаний нот не получилось бы. Разгадка состоит в том, что в древней Греции не было цифр, вместо них использовались буквы, поэтому каждая гласная — это еще и число. Гласные не были земным отражением небесных звуков, они были числами, через мысленное созерцание которых суть божества являлась жрецам. Для Пифагора эта идея была особенно важна: по легенде, именно он понял, что даже сами ноты представляют собой численные отношения: квинту, кварту, октаву и т. д. Учения древнегреческих философов послужили теоретической основой для алхимиков Александрии, но в их текстах мы не находим никаких свидетельств о существовании алхимии в самой древней Греции. Тем не менее, в некоторых трудах все же можно обнаружить некоторые протоалхимические идеи. К примеру, Аристотель впервые сравнивает происходящее в человеческом организме с химической операцией: «Переваривание пищи в теле подобно кипячению, ибо и оно происходит во влажном и теплом благодаря теплоте самого тела, в то время как некоторые виды несварения подобны недовариванию». Он же впервые среди греков упоминает ртуть и сравнивает ее с душой: «Некоторые утверждают, что душа движет тело, в котором она находится, потому что она сама движется. Таково мнение Демокрита, сходное с высказыванием постановщика комедий Филиппа о том, что Дедал сообщил движение деревянному изваянию Афродиты, влив в него ртуть». Кратин, основатель древней аттической комедии и предшественник Аристофана, живший в V в. до н. э., упоминает в одной из своих комедий следующее: «Что в городе кажется золотом, снова станет свинцом за его пределами». Но намек ли это на то, что греки слышали о превращении свинца в золото? Несмотря на нехватку источников, мы знаем о некоторых химических практиках в древней Греции. Как и в Египте, они были связаны с религией. Например, получение спирта при помощи дистилляции вина (таким образом сегодня производят бренди) не упоминается вплоть до Средневековья. Однако ряд исследователей полагает, что этот процесс был хорошо знаком древним грекам, а именно — последователям тайного мистериального культа Диониса. Получаемый дистиллят не употреблялся внутрь, а служил источником ритуального огня. В отличие от более известного «греческого огня» он не поджигал предметы вокруг, а потому горел даже на одежде и волосах, безболезненно для человека. Возможно, что этот «магический огонь» рассматривался участниками мистерий как нисхождение на землю самого бога Диониса. В древнегреческих источниках не осталось никаких прямых указаний на дистилляцию вина: не в последнюю очередь это объясняется тем, что разглашать происходившее на мистериях запрещалось под страхом смерти. Но мы находим крупицы сведений в пересказах более поздних писателей. Будучи язычником, Нонн Панополитанский в V в. написал поэму «Дионисиака», которую часто называют последним эпосом античности. Позднее, уже став христианином, он пересказал Евангелие от Иоанна языком Гомера. Нонн собрал в своем дионисийском эпосе огромное количество мифов об этом боге, позаимствовав их из античных произведений, в т. ч. сегодня утраченных. Один из них повествует о том, откуда произошло само слово «мистерия»: все дело в имени Мистиды — няни маленького Диониса. Она ухаживала за ним ночами напролет, не смыкая глаз (отсылка к тому, что мистерии проводились ночью), играла с ним погремушкой (в ритуалах применялись похожие инструменты — кимвалы), развлекала танцами при свете огней, плела венки из винограда, в общем — была прототипом вакханки (девушки, практикующей культ Диониса). Среди занятий первой вакханки встречается что-то не совсем ясное: «Мистида подвязала к груди обнаженной фиалы медные». Скорее всего эти туманные строки являются результатом неправильного понимания исходного текста. Видимо, в оригинале имелось в виду, что вакханка носила фиалы (в руках, а не на себе — в греческом глагол «носить», как и в русском, имеет два значения), а именно — мастарионы. Греки называли колпаки для перегонного куба мастарионами (от др. — греч. «мастос» — «женская грудь») из-за их формы. Несведущий в химии и форме сосудов Нонн мог понять фразу «Мистида несла в руке медные, похожие на груди, фиалы» как «Мистида надела себе на грудь медные фиалы». Это одно из многочисленных косвенных свидетельств того, что последователи культа Диониса практиковали лабораторные эксперименты по дистилляции. В другом случае мы встречаем прямое упоминание «магического огня». В пьесе Еврипида «Вакханки» (V в. до н. э.) он описывает девушек, творящих злодеяния, в то время как огонь полыхает на их волосах, не причиняя им вреда: Все, что хотели, на руки они Могли поднять: ни меди, ни железа Им тяжесть не противилась; на кудрях У них огонь горел — и их не жег. Перевод Иннокентия Анненского.