– Пойдем, покажешь. Можно как-то побыстрее туда пройти? – я показал на внутренний двор дома, возле которого мы стояли. – Так да, ребятки, вон тем двором и дальше направо… – мужик указал на двор соседнего дома, мы его уже прошли, но вернемся, раз такое дело. – Веди, батя! – сказал я, а сам отошел назад к Ивану. – Осторожно убери его, когда во дворе будем, хорошо? Я со стороны посмотрю, – шепнул я Бортнику и отстал от ребят. Свернув во двор – ой, блин, домики тут маленькие все больше, но дворы так и вовсе колодцы, – Иван почти сразу оприходовал мужика кулачком. Я смотрел по окнам, поэтому не видел, как из-за угла вышла бабулька – божий одуванчик. – Правильно, сыночки, убейте этого ирода! Совсем житья не дает, столько людей уже немцам продал! Да что же это такое, мы тут вообще без свидетелей сможем хоть что-нибудь сделать? От неожиданности я даже икнул. – А кто он, мать? – спросил Борт. – Да дворником работал, куда ему еще, ворюге! Из тюрьмы освободился только перед войной. Вернулся домой, тут уже другие люди живут. Вот и озлобился. Немцы пришли, он и давай всех выдавать. У кого сыновья в армии, партийных всех арестовали по его наговору. А вы ведь не немцы, сынки? – Мать, схорониться бы нам надо, до вечера. По темноте уйдем. – Этого вон туда, в подвал кидайте, и пошли ко мне, – быстро скомандовала старушка. Ваня с Сергеем затащили прихлебателя со свернутой шеей в подвал дома, и все вместе направились за бабулей. Жила она в этом же дворе. Успокоила, сказав, что если кто и видел что-то, никому не расскажут. Но все же мы были уже в готовности сваливать. Вот только информацию нужно получить. – Глафира Савельевна, а где станция у вас? – Так тут рядышком. Если от меня выйдете, вернетесь на улицу. По ней квартал пройти, и налево. Впереди увидите железную дорогу, домов пять нужно пройти, дальше забор – и она. По ней и прибудете туда. Только это, сынки… – старушка замешкалась. – Что, Глафира Савельевна? – Немцев там уж больно много. Гоняют всех вокруг, никому прохода не дают. Там столько всяких железок у них на путях, у-у-у! – протянула старушка. – А вы не знаете, где здесь вообще офицеры немецкие живут? – Это возле комендатуры, в другой стороне. Это вам в центр надо, только там тоже много этих нехристей! – Спасибо, Глафира Савельевна, нам нужно спешить! – попрощался я, кивая ребятам. Бабка-то, может, и не сообщит кому не надо, а вот другие, кто, возможно, видел нас из окон, вполне ведь и могут. Черт с ней, с конспирацией, надо дело делать, время уходит. Выйдя из дома, спокойно пошли в направлении центра города. Зачем мы рисковали и грохнули этого предателя? Так он уже бы сообщил, что видел нас, раз такая гнида, сто процентов сказал бы, что видел людей в форме красноармейцев. Нам еще не хватало, чтобы немцы шухер раньше времени подняли. Вот будем уходить, тогда посмотрим. После наблюдений в течение двух часов – ох, сколько же седых волос принесли нам эти два часа, – мы выявили главное. Здесь нам хрен чего обломится. Точнее, мы уже и так тут примелькались, пора сваливать. Олег уже устал таскать рацию. Носил в руке, завернутую в плащ-палатку, а то, таская ее на спине, мы выглядели бы как на плакате, предупреждающем о действии шпионов. Нас и так уже патрули замучили. – Андрюх, спалимся! – твердо сказал Ваня, когда мы укрылись в одном из двориков. – Это я и сам понимаю. Но не могу придумать, как и кого нам отсюда упереть! – А надо ли брать именно «языка»? – спросил Олег. – Не понял? – я взглянул на него. – Может, просто какие-то документы стырить? Как фрица-то отсюда тащить? – Ну, ты же знаешь, по рации мы должны вызвать самолет… – Мороз, тут фрицев столько, что он не сможет и пролететь, а не то что сесть где-то, – это он прав. Я уже думал о краже документов, да только пока ничего не придумал. А насчет отхода, думаю, скорее всего, машиной воспользоваться, чем радио и самолетом. Ну, правда, не смогут нас забрать отсюда, как пить дать собьют. – Может, как тогда, на Десне? – спросил Иван. Я задумчиво взглянул на друга. – Так, может, вообще устроим налет на комендатуру? – спросил еще и Слава. – Ага, давайте прямо в гестапо пойдем, чего мучиться? – хмыкнул я. – Ждем вечера и какого-нибудь клиента, что выйдет из комендатуры. Возьмем, тряхнем его, а дальше будем посмотреть. Так и сделали. Только чуток переиграли. В трех домах от комендатуры было офицерское казино, вот и дождались. В темноте идущие три офицера славного вермахта, казалось, прилипли друг к другу. Оказалось, это они так помогали себе, чтобы не упасть. Пьяные были… В хлам. Успели мы вовремя, аж звиздец как! Едва мои ребятки успели оттащить бессознательные тушки господ офицеров в подворотню, как на улице появился патруль. О, это не два-три придурка, фронта не видевших в Волоколамске. Тут такие матерые зубры, да еще и вшестером, что уделают любых диверсантов. Преувеличиваю немного, конечно, но патруль и правда серьезный. Буцкали пленных прямо во дворе одного из домов. Орать не давали, но угрожали так, что минут через пятнадцать они были трезвехоньки как попы. Никуда мы их тащить не собирались, как я уже говорил, вряд ли нам удастся посадить, а потом и поднять в воздух самолет. Просто не дадут даже подлететь. Тут одних зенитчиков у немцев, наверное, полк, как не больше. Что делать, подсказали сами пленники. Ну, первое, конечно, отпустить их, они даже никому и ничего не расскажут, три раза ха! А второе было – наличие у фрицев дома – и куда только смотрит их командование? – оперативных карт своих подразделений. Более того, один из этой троицы алкашей оказался интендантом. Документов с собой у них, конечно, не было, все же они в бордель ходили, ну, кабак, какая разница? А вот дома… Да, домой к ним мне очень хотелось попасть. Квартируют они все в разных местах, что было обидно, но я все же решился. – Так, Борт, – я чуть задумался, – нас шестеро, распределяемся, и вперед. До рассвета нужно покинуть город. Если все получится, «языка» мы где-нибудь по дороге найдем. Все, давайте немцев готовить. – Ты что, хочешь с ними идти? – охренели парни. Чего-то я и правда затупил. Мы же их прессовали по полной, даже кровушку пустили, не пойдет. – Виноват! Трясем адреса. На это ушло еще минут тридцать. Адресов враги, конечно, не знали. Как запомнить такие варварские названия улиц? Подробно расспрашивали, как найти их жилища, где лежат бумаги и прочее. Фрицы пошли на корм крысам: в подвале этого же дома, во дворе которого их потрошили, мы и укрыли трупы. Понимаю, что ненадолго, но нам навсегда и не нужно. Искать места проживания офицеров отправились по двое. Я пошел с Серегой, подрывником, Олег и Ваня разделили автоматчиков. Так как документов левых на военнослужащих рейха у нас не было, не стали даже заморачиваться с формой. Спросите, почему не пошли как в Волоколамске? А зачем рисковать? Тут патрулей как блох, а документы солдат «Бранденбурга» у нас все же почти настоящие. Точнее, изменены только фотографии, ну и печати пришлось дорисовывать, но это делали профессионалы своего дела, поэтому хрен к нам прикопаешься. Один из офицеров жил совсем рядом с казино, мне выпало, точнее ребята так выбрали, идти именно туда. Все трое проживали в квартирах, откуда были выселены жильцы. Все же офицеры были в высоких званиях, один аж майор-артиллерист, к нему я и иду сейчас, двое других – гауптманы из разных служб и частей вермахта. В квартирах нас ждут только их денщики, по крайней мере, если не соврали. Но, думаю, они не могли врать, мы были настойчивы и убедительны. Уклонившись от встречи с патрулем – пришлось залегать в палисаднике одного из домов, – мы проскочили в нужный подъезд. Ключи от входной двери были у нас, так что, пока Серега отпирал дверь, имитируя пьяного, я достал «наган» и приготовился стрелять. Как и думал, денщик подскочил к двери, еще на подходе крича своему подопечному, что сейчас поможет. Сергей быстро отодвинулся в сторону, а когда дверь открылась, в лицо охреневшему от увиденного унтер-офицеру уткнулся ствол «нагана». Его огромная труба-глушитель выглядела очень внушительно, немец даже рот закрыть не мог, вон как пялится. – Назад, в комнату, быстро! – тот так и попятился с открытым ртом. Но это было ненадолго. Серега ужом скользнул внутрь и накрыл рот рукой, подставляя к горлу штык-нож. Оказавшись внутри, первым делом закрыл дверь и пробежал по комнатам в поисках других людей. Все это время денщик стоял и хлопал глазами, не издав ни звука. – Кляп ему сооруди, – бросил я напарнику, а сам начал искать портфель. Немец подробно объяснил, где он находится. Когда нашел, вернулся к денщику. Пытаясь проговаривать четко, подбирая слова, начал допрос: – Ты просто киваешь в ответ, говорить не нужно. Ты меня понял? – денщик ошалело кивнул. – Бумаги твоего командира тут? – я указал на портфель. Немец кивнул, но стрельнул глазами к буфету у стены. – Там что-то еще? – Немец таращился на меня, не в силах отвести глаза, но и не кивал. – Останешься жить, если все сделаешь правильно, твоя жизнь мне не нужна! – спокойно проговорил я. На этот раз унтер кивнул и повел головой в ту же сторону. – Серег, не отпускай, следи за ним, ясно? – я быстро пересек комнату и стал осматривать буфет. Странно, но я ничего не видел в нем такого, что привлекло бы мое внимание. С минуту я осматривал все ящички и полочки, но ничего важного не нашел. – Я не понял, ты же сказал, что есть еще документы? – взглянул я на унтера. Тот отчаянно кивал. – Серег, веди его сюда. Когда унтер оказался возле буфета, то носом попытался указать направление. Я кивнул, и Сергей освободил ему одну руку. Тот тут же протянул ее к маленькой стеклянной дверце и открыл. Указав внутрь, убрал руку прочь. Я заглянул внутрь, но здесь кроме какой-то шкатулки ничего не было. – Ты об этом? – я достал красивый ящичек изнутри и поставил на стол буфета. Немец трижды кивнул. Открыв, внутри я разглядел лишь какие-то побрякушки. – Так ты думал, что мне драгоценности нужны? – Фриц удивленно кивнул. А я засмеялся. – Да оставь их себе, все равно ведь краденые! – бросил я и сделал жест Сергею, означающий отход. Сергей не обманул мои ожидания. Точным, резким движением он воткнул немцу нож в грудь и, подождав, пока тот перестанет дергаться, опустил его на пол. – Может, сжечь квартиру? – предложил Серега. – Тут через пять минут полгорода будет. Не нужно. Уходим тихо. Приоткрыв окно в подъезде дома, я осмотрел улицу в оба конца и, удовлетворившись увиденным, махнул рукой напарнику. Шуметь крайне не хотелось, хоть парни и предлагали что-нибудь взорвать. А Серега вообще расстроился, что зря пер почти десять килограммов взрывчатки. Ну, а что тут рвануть? Комендатуру? Даже не смешно. Ее СС охраняет, на хрен с ними связываться, у нас бумаг с собой как грязи, важных бумаг. На улице, уже пройдя два квартала, попали на патруль. Те, гады, стояли в подворотне. В темноте их было не видать, а шли мы вполне открыто. Если бы крались как мыши, патруль наверняка сначала бы стрелять начал, а потом вопросы задавать. А так все же окрикнули. – Стойте, оружие не трогать, приготовить документы! – голос был властный, хриплый, человек явно много повидал на своем веку. – Извините, господа, в чем дело? – спросил я, имитируя пьяную речь. – Вы нарушаете порядок комендантского часа, следуйте за нами, – говоривший был высокого роста и с маленькой головой, сидевшей на короткой шее. Он развернулся и вместе с автоматчиком пошел в сторону центра города, мы были прямо за ним, а замыкали шествие еще двое солдат. Нас не обыскивали, просто осмотрели лица и сверили их с фотографиями, и заставили идти. Делать нечего, придется шуметь. Толкнув Серегу плечом, я выхватил «наган», но поднимать не стал. Стреляя навскидку от живота, я убирал идущих сзади, оставив напарнику тех, что попроще. В тишине ночи выстрелы казались очень громкими. – Серега, берем их быстрее под руки и нафиг с улицы! – бросил я и, подхватив ближайший труп, потащил его в сторону ближайшего дома. Там, во дворе я хотел его бросить, но вдруг дверь дома раскрылась – да, подъезды были прямо с улицы, – и оттуда выскочили два старика. – Давай, сынку, подмогнем вам! – шепнул один из них, не обращая внимания на направленный в его сторону револьвер. Справились быстро, вчетвером-то. Даже думать не хочу, сколько времени у нас ушло бы на это дело с Серегой. Мужики лишь попросили оружие патрульных оставить им, дескать, на всякий случай. Нам оно на хрен не упало, поэтому, просто сказав спасибо, мы бросились в сторону окраины города. Именно там мы уговорились встретиться с остальными парнями. Патруль попался только один, но его благополучно обошли. Видимо, командир того, что мы расстреляли, был единственным хитрозадым фрицем в этом городе. По крайней мере, больше таких засад нам никто не устроил. На место встречи прибыли вторыми. Олег уже был здесь и перевязывал своего напарника. Сидели мы в трубе под дорогой, в квартале от выезда из города. – Что случилось? – быстро подскочив к парням, спросил я. – Хвостов нет, обрубили, – ответил Олег, заканчивая бинтовать голову Вячеслава. – Я смотрю, вам кое-чего чуть не отрубили! – я обошел и осмотрел голову бойца со всем сторон. – Сунулись в квартиру, там все тихо, взяли вещи и на выходе сталкиваемся с каким-то хмырем. Забыли дверь за собой запереть, вот тот и вошел. Славка к нему ближе стоял, подбил руку с пистолетом, да тот все равно успел курок спустить. Вот, вскользь пулю и получил… – Глубоко? – Да ерунда, командир, – решил меня успокоить сам пострадавший. – Это с какой стороны смотреть. На стрельбу кто-нибудь пришел? – Да, еще двое. Оказывается, там, в квартире напротив, жили еще два лейтенанта, а тот, что к нам зашел с пистолетом, был ординарцем хозяина квартиры. Одного мы сразу положили, второго помяли, я его расспросил немного, и тоже в расход. – Что, и больше никто на выстрелы не среагировал? – удивился я. – Так в комнате дело было. Третий этаж, окна и двери закрыты. Не слышал, наверное, никто. – Или в окно смотрел, а потом следом пошел, или немцев натравил! – сказал я, показывая Сереге, что надо осмотреть округу. – Да все в порядке, старшой. Мы несколько раз останавливались и проверяли. Никого. Точно говорю.