— Что ты делаешь? — спрашиваю я, следуя за ним из ванной. — Собираю твою сумку, — как ни в чем не бывало отвечает он. Я хмурюсь. — Какую сумку? — Ту, которую я нашел в твоем шкафу. Тебе нужны какие-то предметы первой необходимости, а так как я пока что не знаю твоих предпочтений… — Холт! — прерываю его, когда вижу одежду, сложенную им на кровати. — Что это? — Вещи. — Он кладет мою щетку на кровать рядом с аккуратно сложенной стопкой одежды. Я просматриваю, что он положил. — Штаны для йоги, свитшот, конверсы, — перечисляю предметы и смотрю на него. — Для того чтобы переодеться после парка, — улыбается он. Я прищуриваю глаза. — Лифчик и трусики. Он ухмыляется. — Никогда не помешает иметь запасную пару, если ты не предпочитаешь ходить без нижнего белья. Я закатываю глаза и оставляю белье. — Красное платье и черные туфли на шпильках. — Я приподнимаю бровь. — А это для чего? — Для работы завтра. — Он говорит так, будто это совершенно очевидно, затем смотрит на меня с вожделением. — Умираю, как хочу увидеть тебя снова в этом красном платье. Мои глаза широко распахиваются. — Что, прости? Для работы завтра? Он думает, что я снова останусь у него? — Ты надевала его в первый рабочий день, помнишь? — Холт хватает меня за бедра и притягивает ближе к себе. — О, и не забудь положить косметичку. Не то чтобы она тебе нужна, просто хочу, чтобы у тебя все было. — Он оставляет нежный, но крепкий поцелуй на моем виске. Я начинаю смеяться. На самом деле, я хохочу во весь голос. — Холт, я не останусь с тобой еще на одну ночь. Я имею в виду, что мы еще даже не обсудили то, что произошло вчера! — шепчу я и поглядываю на дверь, не сомневаясь, что Эвелин подслушивает. — А что тут обсуждать? — Холт подходит ближе, прерывая меня. — Мне понравилась прошлая ночь. Тебе тоже. Почему мы не можем сделать это снова? — Он тянет прядь моих волос, наматывая ее на палец. — Я пока не готов тебя отпустить, Сейдж, — говорит он нежно. Холт просто ходячее противоречие. Мое горло пересыхает, и мне трудно сглотнуть. — Именно в этом и проблема. Я не занимаюсь случайным сексом и не хочу, чтобы это плохо закончилось, когда ты решишь «отпустить меня». — Я показываю кавычки в воздухе, чтобы донести до него свою мысль. Он громко вздыхает. — Это не то, что я имел в виду, Сейдж. Это прозвучало неправильно. — Он обхватывает меня за плечи и приподнимает мой подбородок. — Я хотел сказать, что хочу быть с тобой… сегодня днем и ночью, и, возможно, в остальные дни и ночи тоже. — Давай начнем с одного дня, — предлагаю я. Холт улыбается, удовлетворенный. — Звучит отлично. Собирай вещи, которые тебе понадобятся сегодня. А позже мы обсудим, где собираемся ночевать до конца этой недели. — Он наклоняется и оставляет быстрый поцелуй на моем лбу. Он такой ненасытный. — Я подожду тебя в гостиной. Твоя соседка такая злюка. Я трясу головой, когда он выходит в коридор. Это действительно только что произошло? Холт Гамильтон просто пригласил меня провести с ним неделю. Я качаю головой в неверии. Поворачиваюсь к стопке одежды на кровати и кладу руку на ее верхушку. После минуты колебаний я расстегиваю сумку и начинаю складывать вещи. Я уступаю, но только на сегодня. Настойчивый Холт Гамильтон снова выигрывает. — Черт бы тебя побрал, Холт Гамильтон, — бормочу себе под нос. * * * С сумкой в руке я на цыпочках пробираюсь по коридору и слышу оживленный разговор между Эв и Холтом в гостиной. — Если ты обидишь ее, то я нахрен отрежу тебе яйца тупой бритвой. Не забыл, что я медсестра? Я видела повреждения, которые может причинить тупая бритва. Я выглядываю из-за угла и вижу, как Эвелин наклонилась к сидящему на диване Холту, на ее лице очень серьезное выражение. Люблю ее. Я не могу представить себе подругу лучше, чем она. Он скрещивает руки на груди и вскидывает брови. — Отрезать яйца? Мило, Эвелин. У меня и в мыслях нет такого намерения. Кроме того, я точно уверен, что мне не нравится причинять кому-то боль, особенно тем, кто… — Он делает паузу. — Тем, кто что? — спрашивает она, подталкивая его. Мое сердце колотится, пока я жду его ответа. — Тем, кто мне очень-очень нравится, — заканчивает он, отклоняется на спинку и устраивается на мягком диване, закинув ногу на ногу. Он так расслаблен, но в то же время самоуверен. Я вешаю ремень сумки на плечо и поворачиваю за угол. Сейчас или никогда. — Готов? — спрашиваю я, стараясь не смотреть на Эвелин. Могу только предполагать, что она думает обо мне сейчас. Я провела ночь со своим боссом, когда должна была просто выпить с ним. А теперь собрала сумку, чтобы снова остаться с ним на ночь. Это сумасшествие. «Я точно уверена, что потеряла рассудок», — думаю про себя, но отбрасываю эти мысли. — Готов. — Холт ласково мне улыбается и встает. — Эвелин, было приятно поговорить с тобой снова, как всегда. — Он ухмыляется ей. Смотрю на нее краем глаза и практически уверена, что слышу ее рычанье, когда она натягивает фальшивую улыбку на лицо. — Мне тоже, — бубнит она, взяв ноутбук со стола и разместив его у себя на коленях. Я посылаю ей натянутую улыбку, но она возвращает свое внимание к экрану компьютера. Холт дотягивается до моей руки и ведет нас к входной двери. — Все нормально? — спрашиваю я, когда мы оказываемся в холле. Он хмурится, смущенный. — Конечно. Почему не должно быть? — Просто я думала, что услышала, как она устроила тебе допрос с пристрастием. Холт отмахивается. — Едва ли. Она хорошая подруга, Сейдж. Она просто присматривает за тобой. Не всем повезло иметь такого друга, как Эвелин. — Он улыбается мне, и узел, который я не замечала до этого у себя в животе, начинает раскручиваться. * * * Мы проводим время, гуляя по парку, держась за руки. Холт лишь на пару секунд отпускает мою ладонь время от времени. Мы гуляем по Нэви Пиеру, смешиваясь с толпой туристов. (Примеч.: Нэви Пиер (Navy Pier) — километровый пирс на берегу озера Мичиган, считается главной туристической достопримечательностью Чикаго). Мое сердце переполнено радостью от возвращения на пирс. Но закрадывается нотка грусти, когда я вспоминаю время, проведенное здесь со своими родителями. Все изменилось, но в то же время осталось таким же. Я бросаю взгляд на громадное колесо обозрения, которое медленно крутится, и Холт тянет меня за руку. — Пойдем, прокатимся. — Нет! — Мое сердце начинает колотиться. — Я до смерти боюсь высоты. В его глазах загорается вызов. — Тогда мы точно должны прокатиться. Я сжимаю его ладонь и стою на своем. — Ни за что. Я не могу. — Можешь. — Он осторожно подводит меня к очереди у аттракциона. — Доверься мне, Сейдж. — Холт отворачивается сразу же, как только произносит эти слова.