Вдруг я слышу неровный вдох Кая. Поднимаю взгляд. Приятель смотрит округлившимися глазами на свой мобильник. – Майкл, – с испуганным видом говорит Кай. – Достань свой гребаный телефон, старик. Протягиваю руку к своей толстовке, которую сорвал вчера с себя, и выуживаю из кармана сотовый. Разблокировав экран, обнаруживаю километровый список оповещений, эсэмэсок, твитов. Какого черта? Мое сердце начинает колотиться. Кликая на ссылки, замечаю слова «коп», «изнасилование несовершеннолетней», «Всадники». Что? Во рту пересыхает. Я вижу фотографии Кая, Уилла и Дэймона, но не пойму, что происходит, черт побери. Почему все эти фото в сети? – Телефон, – выдыхает Кай, глядя на меня так, будто его ударили в солнечное сплетение. Когда запускаю видео, мой желудок проваливается куда-то вниз. Кай с Уиллом избивают копа, который уже еле дышит. Добираюсь до видео с Дэймоном. Лицо девушки видно совершенно отчетливо. В комментариях мелькают слова «насильник», «тюрьма», к тому же другие девчонки утверждают, что он сделал с ними то же самое. Они повсюду. «Фейсбук», «Ютуб», «Твиттер»… Даже какая-то новостная статья появилась, выставляющая нас бандой. Гребаной бандой? – Твою мать, что произошло?! – кричу я. – Как это дерьмо попало в Интернет? – Я не знаю! – восклицает Кай, часто дыша. – Уилл… Нас обоих посещает одна мысль. Телефон был у него, но он бы так не поступил! Ни с нами, ни с собой. Оставив оповещения без внимания, я набираю номер Уилла, чтобы проверить, где находится его телефон. Он не отвечает, но, когда я снова смотрю на свой дисплей, вижу пропущенное сообщение от Дэймона. Первое гласит: Нам крышка! А потом следующее, присланное несколькими минутами позже. Телефон у Рики! Она забрала толстовку Уилла прошлой ночью! Я качаю головой и встречаюсь взглядом с Каем, зная, что он их тоже получил. Нет. Она бы такого не сделала. Она бы никогда не навредила мне. Швырнув телефон в сторону, выбегаю из комнаты и слышу оглушающий стук в парадную дверь, пока несусь через дом. Громкие голоса доносятся снизу. У меня такое ощущение, будто стены сжимаются вокруг меня, но свернуть никуда не могу. Я останавливаюсь у входа в кухню, услышав голос Тревора. – Так вот с какими парнями ты хочешь общаться? – презрительно шипит он. – С насильниками и преступниками? Я знаю, что он разговаривает с Рикой, однако ее ответа не разберу. На моей шее неистово пульсирует сосуд. До моих ушей доносится быстрый топот. Мне не нужно смотреть, и так понятно, что это копы. Они точно пришли за Каем, а может, и за мной. – Майкл – ничтожество, если ты так сильно хочешь быть рядом с ним, тебя ждет та же участь, что и его друзей, – продолжает Тревор. – У меня нет никакого желания быть с ним рядом, – отвечает Рика ледяным тоном. – А его друзья получили по заслугам. Воздух покидает мои легкие. Я переступаю через порог, прожигая взглядом ее спину. Тревор смотрит на меня. Рика разворачивается. Ее покрасневшие глаза полны боли и скорби. Она даже не может смотреть в мою сторону. Затем мой взгляд опускается к ее руке, в которой она держит черную толстовку Уилла. С рукавом, разорванным во время вчерашней драки с Майлзом. Я стискиваю зубы с такой силой, что в челюсти начинает болезненно ныть, и пячусь назад, не отпуская ее взгляд. В конце коридора кричит Кай. Копы его нашли, это точно, а я смотрю на нее. Ярость оплетает каждую клеточку моего тела, словно стальная броня. Это моя вина. Я никогда не смогу все исправить. Они будут страдать, потому что я доверился ей. Открыв глаза, я отбросил простыни в сторону. Моя грудь и шея покрылись по2том. Я не мог отделаться от воспоминаний о том дне, словно от хронического недуга. Мне было тошно видеть Кая в наручниках, моих друзей во всех выпусках местных новостей, и осознавать, что всего этого не случилось бы, не позови я Рику с нами той ночью. В то воскресенье они бы вернулись каждый в свой колледж, продолжили бы строить свою жизнь и ждали бы следующего раза, когда мы смогли бы опять собраться вместе и немного порезвиться. Ничего бы не закончилось. Если бы я только не позвал ее с нами. Я повернул голову и увидел рядом с собой крепко спавшую Рику. В ладонях покалывало от желания к ней прикоснуться. Ее ресницы казались темными на фоне алебастровой кожи. Ее губы были слегка приоткрыты, пока она мирно, размеренно дышала. Я перевернулся на бок, приподнялся, опершись на локоть, и невесомо провел рукой по лицу Рики, спустился к шее, повторил очертания ее шрама. Потом моя ладонь заскользила дальше по ее телу. Наклонившись, я поцеловал ее волосы и вдохнул ее аромат. В случившемся не было ее вины. Рика была одной из нас – она принадлежала нам. Мне предстояло свернуть горы, чтобы все исправить. Однако в душу все же закрадывался страх, что любых моих поступков может оказаться недостаточно. Не знаю, чего именно я хотел от нее. Но в одном был уверен – я не хотел ее потерять. Только Рика слишком хорошо научилась жить своим умом. Решив ее не будить, я принял душ, после чего надел черные брюки и белую рубашку. Я знал, что сегодня мне придется заняться кое-какими делами. В доме царил полнейший беспорядок. Когда мои родители уезжали, наши домработницы и повара тоже отправлялись в отпуск, поэтому я вызвал наемную прислугу. К тому времени, как я отправил из дома последних гостей, оставшихся на ночевку после вчерашней вечеринки, работники уже прибыли на место. Они начали приводить в порядок комнаты и приготовили завтрак. Я позвонил в клинику, в которой находилась мать Рики, и проинформировал администрацию о том, что дочь Кристианы Фэйн будет поддерживать с ней контакт, а потом созвонился с адвокатом – но не с нашим семейным, которому платил мой отец, – чтобы обсудить финансы Рики. Я знал, что мне она их не доверит (с чего бы вдруг), но возвращать все своему отцу тоже не хотел. Нам нужно было попробовать оспорить завещание. Я перевел все деньги обратно на ее счета, что не составило особого труда, потому что в «Хантер-Бэйли» парни блефовали. Мы еще не разделили средства, поэтому я имел доступ к общей сумме и смог вернуть ее без проблем, а затем реактивировал карточки Рики. Спустя пару часов я сидел за столом, накрытым для завтрака. Кай хранил молчание, а Уилл страдал от похмелья. Выглядел он паршиво, но сразу же потребовал поведать ему дальнейший план действий. Уилл хотел поквитаться с Тревором. – Я уже разгребаю одну кучу дерьма и не могу тут же вляпаться в другую, – процедил я сквозь зубы. Мне и без того забот хватало. – Да, ты сам виноват, – бросил он в ответ. – И Дэймон тоже, потому что тебе соврал. А мы как всегда слепо последовали за тобой. – Уилл посмотрел на Кая, чтобы заручиться его поддержкой. – Теперь я буду действовать своими методами. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже присоединился. Но, если откажешься, я переживу. Он проглотил несколько таблеток аспирина и запил их целой бутылкой воды. Да, это была моя вина. Мы заставили Рику страдать, хотя на ее месте должен был находиться Тревор, однако я нуждался в небольшой передышке. Я отодвинул свою тарелку, откинулся на спинку стула, поднял взгляд и увидел ее. Она стояла в дверном проеме. Наши взгляды встретились, и мое сердце пропустило удар. Рика выглядела просто великолепно. Словно ей не пришлось пройти через ад накануне ночью. Она приняла душ, немного накрасилась и уложила волосы. На ней были обтягивающие джинсы, белая рубашка, короткая красная куртка и черные туфли. Она хотела уйти? – Рика. – Кай поднялся. Судя по его виду, он был полон раскаяния. – Съешь что-нибудь? Я посмотрел на него, прищурившись. Но она проигнорировала вопрос Кая и снова встретилась взглядом со мной. – Моя мать. Я кивнул, поднял карточку со стола и протянул ей. – Номер ее куратора. Тебя внесли в список ее контактов. Можешь звонить, когда захочешь. Рика взяла визитку и принялась ее изучать. Мне стало ясно: все, что произошло между нами в комнате Тревора прошлой ночью, на данный момент было кончено. Она снова мыслила трезво и держалась формально. Прежде чем Рика успела сказать хоть слово, Уилл сунул ей в руки тарелку. – Держи. Он взял большую сервировочную ложку и начал накладывать ей яичницу. Рика лишь оторопело за ним наблюдала. Я отвернулся, стараясь не рассмеяться. – Меня уже мутит от разговоров, – продолжил Уилл. Он встал, чтобы положить ей фрукты и картофель. – Больше никаких планов. Никакого ожидания. Мы больше не будем продумывать каждую мелочь и все раскладывать по полочкам. Давайте просто действовать. – Он замер, держа кулинарные щипцы в руке, и посмотрел на Рику. – Ты любишь сосиски? Не дожидаясь ее ответа, Уилл кивнул сам себе и положил ей на тарелку сразу две. Она смотрела на него так, будто он только что в раковину помочился.