Мне было всего шестнадцать – во всяком случае, до следующего месяца, – а значит, меня не могли взять с собой. Возраст баскетболистов значения не имел, но только совершеннолетним девушкам разрешалось присоединяться к их компании, и территорию школы эти девушки покидали добровольно. Да парни все равно бы меня не позвали. Мистер Фитцпатрик ошибся. Учитель сердито смотрел на Майкла, лица которого я не видела (он ведь отвернулся), но сделала вывод, что от его взгляда мистер Фитцпатрик разнервничался. Он опустил глаза, моргнул и попятился. Снова обернувшись, Майкл еще раз посмотрел на меня. По моей спине скатилась капелька пота. Затем парень вышел из класса. Кай, который, как мне было известно, носил серебряную маску, последовал за ним. И дверь снова захлопнулась. Черт побери, что все это значило? Со всех сторон послышался шепот. Краем глаза я увидела, что Клаудия повернулась ко мне. Взглянув на нее, я заметила вопросительно приподнятые брови, но ничего ей не сказала, вернувшись к своему тесту. Понятия не имею, почему Майкл так смотрел на меня. В последний раз мы виделись летом, когда он ненадолго вернулся домой из колледжа. Только даже тогда он не обращал на меня внимания, как обычно. – Ладно! – гаркнул мистер Фитцпатрик. – Все за работу. Сейчас же! Воодушевленное жужжание стихло до шепота, ученики постепенно возвращались к своим заданиям. Музыку, которая уже напоминала отдаленный гул, выключили. Я дала волю сдерживаемой улыбке в первый раз с того момента, как пришла на урок. Сегодня будет царить хаос. Ночь Дьявола – это не просто ритуал дедовщины. Она особенная. Парни соберут игроков из всех классов, отвезут их в тайное место, устроят им небольшую взбучку и накачают спиртным, а позже… Всадники устроят погром и превратят целый город в свою игровую площадку. В прошлом году без них было скучно, однако все знали, что сегодня покою наступит конец. Начиная с этой самой минуты, пока ребята и несколько девушек рассаживались по машинам на стоянке. Сомнений не было. Я отняла свой карандаш от бумаги. Нога отбивала нервный ритм. Мое дыхание участилось. Мне тоже хотелось уйти с ними. Жар в груди уже начал остывать, а в голове все постепенно прояснялось, будто я спустилась с небес на землю. Всего через минуту я буду чувствовать себя так же, как перед началом урока: никчемной, холодной, ничем не примечательной. После занятий я вернусь домой, проверю, как мама, переоденусь, потом отправлюсь в гости к Кристам. Привычная рутина, придерживаться которой я начала почти сразу после папиной смерти. Иногда я оставалась на ужин в их доме, иногда уходила к себе, чтобы поужинать с мамой, если она была в настроении. После этого я лягу спать, стараясь не думать о том, как один брат с каждым днем все настойчивей пытался меня завоевать, и одновременно отрицая то, что пробуждалось внутри, когда второй брат находился рядом. Смех и крики донеслись с улицы через окна. Я замерла, перестав топать ногой. К черту. Взяв свой учебник, я вытащила из-под парты сумку и протянула все это Клаудии. – Возьми это к себе домой, – прошептала я подруге. – Я заберу на выходных. Она сконфуженно сдвинула брови. – Чт… Не дослушав ее, я вылезла из-за парты и направилась к учителю. – Мистер Фитцпатрик? – Я остановилась возле его стола, сцепив руки за спиной. – Могу я воспользоваться уборной, пожалуйста? Я выполнила задание, – тихим голосом солгала я. Едва посмотрев на меня, он кивнул и отмахнулся. Да, я из таких учениц. Ох, Эрика Фэйн? Та скромница, которая всегда соблюдает дресс-код и добровольно вызывается работать бесплатно в буфете на спортивных мероприятиях? Хорошая девочка. Я направилась прямиком к двери и, ни секунды не колеблясь, вылетела из класса. К тому моменту, когда учитель поймет, что я не вернусь, меня уже здесь не будет. И даже если это грозит мне большими неприятностями, останавливать меня было поздно. Что сделано, то сделано. С последствиями столкнусь в понедельник. Выбежав из здания, я заметила за углом слева несколько внедорожников и пикапов. Я не собиралась спрашивать, можно ли мне поехать, или сообщать кому бы то ни было о своем присутствии. Надо мной либо посмеются, либо погладят по головке и отправят обратно на урок. Нет. Меня даже не увидят. Подбежав к группе автомобилей, я увидела черный «Мерседес» G-класса, принадлежавший Майклу, незаметно пробралась к нему и спряталась сзади. – По машинам их! – крикнул кто-то. Выглянув из-за «мерседеса», сразу заметила Дэймона Торренса, сдвинувшего свою черную маску на макушку. Лавируя между машинами, он бросил бутылку пива парню, сидевшему в кузове пикапа. Темные волосы Дэймона, прикрытые маской, были зачесаны назад. От моего внимания не ускользнули его высокие скулы и все такие же поразительные черные глаза. Он был красив. Однако все остальное в нем мне не нравилось. Парни заканчивали школу, когда я только перешла в девятый класс, и мне было мало что известно об их манере поведения в школе, но я видела Дэймона у Кристов достаточно часто, чтобы понять – с ним что-то не так. Майкл держал его на длинном поводке, но все-таки на поводке, и тому имелись убедительные причины. Он меня пугал. Этот страх отличался от страха перед Майклом, который мне нравился. На данный момент у машин уже собралось человек двадцать пять, включая баскетбольную команду и нескольких девушек. Занятия закончатся через час, а значит, еще больше людей отправится на их поиски, чтобы примкнуть к вечеринке. – Куда мы поедем? – спросил один из парней, глядя на Дэймона. Но вперед выступил Уилл Грэйсон, который, проходя мимо, хлопнул Дэймона по плечу. – Туда, где никто не услышит ваших криков, – ответил он. Ухмыльнувшись, Уилл открыл дверцу «Форда Раптор», поднялся на подножку и, держась за дверь, посмотрел на кого-то поверх крыши автомобиля и головы Дэймона. В руке он держал белую маску с красной полосой. Его каштановые волосы были уложены в невысокий ирокез, соблазнительные зеленые глаза озорно сияли. Я опять выглянула из-за машины и увидела Кая, тоже сдвинувшего свою серебряную маску на макушку, и Майкла, лицо которого до сих пор было скрыто под его маской. – Эй, ты видел Кайли Халперн? – спросил Уилл. – Проклятье, какие ноги! Этот год пошел ей на пользу. – Да, я скучаю по старшеклассницам, – ответил Дэймон, открыв пассажирскую дверь «Раптора». – Они всегда на все согласны. Менее чем в полутора метрах от меня Майкл открыл заднюю дверцу своего «Мерседеса» и закинул в салон спортивную сумку. Я сжала кулаки, вдруг ощутив, что решимость покидает меня. Черт, что я творю? Я не должна этого делать. Я влипну в неприятности или в какую-нибудь постыдную ситуацию. – Майкл? – окликнул Уилл. – Ночь будет длинная. Тебе кто-нибудь приглянулся? – Возможно, – ответил он низким голосом. Затем послышался чей-то тихий смех. Думаю, это был Кай. – Чувак, беру тебя на слабо, – бросил он с вызовом, будто что-то знал. – Она красотка, но я бы подождал до ее совершеннолетия. – Попытаюсь, – сказал Майкл. – Ей этот год тоже очень пошел на пользу. Не замечать ее становится все труднее. – Парни, вы о ком говорите? – встрял в разговор Дэймон. – Ни о ком, – внезапно выйдя из себя, огрызнулся Майкл. Покачав головой, я решила не задумываться об услышанном. Мне нужно было спрятаться, пока меня не заметили. – Сажайте всех по машинам, – распорядился Майкл. Я глубоко вздохнула. Потянув за дверную ручку, услышала щелчок. Снова мельком глянув на ребят, я быстро нырнула в салон. Захлопнув за собой дверцу, я понадеялась, что в суматохе они ничего не услышали, пока компания рассаживалась по остальным машинам. Я не должна этого делать. Конечно, я годами наблюдала за этой четверкой. Впитывала в себя их разговоры и манеры, отмечала мелочи, на которые другие не обращали внимания, но никогда не преследовала их. Это первая или вторая стадия сталкерства? О, Господи. Я закатила глаза, не желая даже думать об этом. – Поехали! – крикнул Кай. Хлопнули автомобильные дверцы. – Встретимся на месте! – отозвался Уилл. Машина покачнулась. К моему недовольствию, несколько человек забралось и в «гелендваген» Майкла. Затем, одна за другой захлопнулись четыре двери. Тихий салон наполнился смехом и подтруниваниями парней. Внедорожник ожил, завибрировал подо мной. Перевернувшись на спину, я положила голову на пол. Не знаю, стоило ли мне порадоваться тому, что меня не заметили, или бояться того, что я не имела ни малейшего представления, в какую авантюру ввязалась. Глава 3 Эрика