В моем голосе, наверное, звучало неподдельное беспокойство, потому что Димер сменил гнев на милость. – Ну что ты так переживаешь, – сказал он вполне миролюбиво. – Ничего с твоим милым Раннитаром не случилось. Он в подводном корпусе, там раны быстрее всего залечиваются. Вернется через три дня. Ему уже давно, кстати, надо было там отсидеться. Ты же знаешь – водники должны хоть раз в месяц несколько дней провести в воде. Ну, и у тебя отдых будет! Три дня тянулись словно три месяца. Но вот утром четвертого, хотя я не ждала его так рано, раздался стук в дверь. На пороге стоял хмурый Ран, сжимающий два наших многострадальных меча. От синяков и ссадин не осталось и следа, зато взгляд темных глаз не предвещал ничего хорошего. Но как же я все-таки соскучилась по этому его взгляду! – Так, Кора, я не понял! Сколько можно тебя ждать? Мое недолгое отсутствие не должно давать тебе повода отлынивать от тренировок. Я потупилась. Его привычный тон наставника. Будто и не было тех минут, когда мы смотрели на звезды. Может, правда приснилось? Но тут он улыбнулся, как-то неловко дотронулся до плеча. – Да я шучу, Кора. – Ох, Ран… Надеюсь, я не слишком его шокировала, когда бросилась ему на шею и использовала его куртку в качестве носового платка. – Я так испугалась… – всхлипывала я. – Ты… А они… Их так и не нашли! Ран молчал, только легонько гладил меня по спине, едва касаясь. – Ну все! Все! – сказал он, когда рыдания стали стихать, и достал из кармана настоящий носовой платок. Эти его карманы – просто кладезь полезных вещей. Даже любопытно стало, что там еще может быть. Он потянулся с платком в руках к моему носу, но в последнюю секунду затормозил и сунул его мне в руки. – А если ты надеялась, что это спасет тебя от сегодняшней тренировки, то надеялась зря! – сказал он нарочито грозно. – На сборы пять минут. Но потренироваться тем утром нам так и не удалось. По пути на полигон нас нагнал мой куратор: – Раннитар и Кора, вас вызывает к себе директор. Мы удивленно переглянулись – думаю, у нас промелькнула одна и та же мысль: станет расспрашивать об обстоятельствах драки. Мы поднялись по широким мраморным лестницам центрального корпуса, прошли по тихим и пустым коридорам – ведь занятия еще не начались – и встали у массивной черной двери. Меня почему-то пугала эта дверь, так что я обычно, даже не осознавая, что делаю, пыталась прошмыгнуть мимо нее на цыпочках и всегда сочувствовала бедолагам, вынужденным сюда зайти. И вот теперь я сама вызвана на ковер. Знала: вины за мной нет, но все же волновалась. – Проходите! Директор приподнялся со своего места, приветствуя нас, и вновь опустился в кожаное кресло, обитое кожей ворны – редкой бестии устрашающих размеров. Напротив стола стояли стулья для посетителей, но сесть нам не предложили. Оно и понятно: мы лишь студенты, влипшие в неприятности. Мы замерли у стола и молча ожидали начала разговора. Терран Аквидус переводил взгляд с меня на Рана. Я стояла с опущенными глазами, а Ран, я увидела мельком, без стеснения смотрел прямо на директора. – Раннитар. Кора. Я рад, что в той возмутительной ситуации вы оба повели себя решительно и достойно. И рад, что благодаря вашим действиям все закончилось лучше, чем можно было предположить. Я приложу все усилия для того, чтобы найти виновных, и они будут наказаны со всей строгостью. Что-то мне это напомнило. Директор почти теми же словами обещал разыскать виновных в разрушении теплицы. Кстати, я так и не слышала, что расследование чем-то завершилось. Я искоса посмотрела на Рана, пытаясь определить, не совпадают ли наши мысли, но его лицо оставалось бесстрастным. – Но я вызвал вас не только по этому поводу. У меня серьезный разговор к вам, студенты. Вот так поворот. И все? И больше ни слова про этот отвратительный случай? – Ты ведь не выбрал еще тему для своей курсовой? – Терран Аквидус в упор посмотрел на Рана. Тот качнул головой: – Нет. Как раз думал над этим. Возможно, изучение сезонных… Директор поднял руку, прерывая: – Не против, если я предложу? Ран на миллиметр приподнял бровь, так, что заметила это только я, но, подумав секунду, кивнул: – Конечно, директор. – То, что я хочу предложить, может показаться тебе странным, но сначала выслушай. И ты, Кора, послушай. Ни для кого не секрет, что, к сожалению, наша старательная студентка Кора Флогис не обладает магическим даром. Я сжалась. Зачем он это говорит? Хочет отчислить? И правильно, от меня одни проблемы… Я сама не хотела ехать в Академию, но сейчас мне стало страшно, что он произнесет это вслух: «Отчислена». И все, что сейчас для меня важно – тренировки, попытка сдать на высший балл хотя бы теорию, – мгновенно потеряет смысл. – И вы оба, конечно, знаете, что в двух процентах случаев дар у стихийников, подобных Коре, только дремлет, но может быть разбужен, – продолжил директор, и я поняла, что здесь что-то другое, что-то очень интересное. – Обычно это происходит в экстремальных обстоятельствах, но никто не знает точно формулы – как, где и почему это случается. У всех по-разному. Я хочу предложить тебе, Раннитар, раз уж ты все равно тренируешь Кору, попытаться пробудить в ней магические способности. Даже если ничего не выйдет, а вы должны понимать, что, скорее всего, ничего не выйдет, то в любом случае у тебя получится интересная, уникальная в своем роде курсовая работа. А у тебя, Кора, отличные баллы по всем предметам за год. – Два процента? – прошептала я. Два процента на счастливую полноценную жизнь, когда я больше не буду изгоем и пустышкой. Перестану быть позором рода. Смогу выйти замуж… Ладно, про это надо думать в последнюю очередь, и все же… Против девяноста восьми процентов одинокой жизни затворницы в родовом замке. Почти нулевые шансы на успех, и море слез, усилий, нервов и бессонных ночей, которые наверняка ждут меня, если я соглашусь. – Откровенно говоря, я не думаю, что это хорошая… – начал Ран. – Я согласна! – сказала я, не давая ему договорить. Да, я согласна и с тем, что это не очень хорошая мысль. Но два процента лучше, чем ничего, правда? – Отлично! Директор Аквидус выглядел очень довольным, словно это действительно было для него важно. Может быть, на основе курсовой Рана хочет писать докторскую? Кто их поймет, этих преподавателей. – Я стану твоим руководителем. Буду ждать отчета каждую неделю. В конце этой прошу доложить мне, с чего вы планируете начать. – И с чего мы планируем начать? – спросила я Рана, едва мы вышли из корпуса. Ран не отвечал – злился на меня. Его вновь заставили делать что-то против воли, хотя он ясно дал понять, что ему совершенно не нравится эта затея. – Даже не знаю, – процедил он сквозь зубы. – Может быть, опять отправим тебя в полет? Напустим бестий из теплицы? Немножечко подожжем? Что выбираешь? – Ран… – Кора, извини, если скажу обидную правду, но если все это не разбудило твоих способностей, значит, у тебя их просто нет. Он шагал вперед, в сторону полигона, даже не оборачиваясь. Я шла чуть позади, почти бежала, чтобы не отстать. Да, он прав… Но так отчаянно хотелось надеяться. Ну, вдруг! – Директор сказал, что никто не знает точно: как, где и почему. Может быть, это был просто не мой случай! Ран! Он не оглядывался. – Ран! Предательские слезы. Если он теперь будет вечно на меня злиться, я этого просто не вынесу. Потерять единственного друга, едва он у меня появился… Он понял, что я снова реву. Вернулся. Взял за плечи и, откинув капюшон с моего лица, посмотрел прямо в глаза. – Кора, мне придется напрасно тебя мучить. Мне этого совсем не хочется. – Может, что-то неопасное п-попробуем? Пожалуйста… Он грустно усмехнулся, покачал головой: – Какая же ты упрямая, Кора. Попробуем, хорошо. – Ура! Я что, действительно радуюсь ожидающим меня бедствиям? Кошмар. – Но я действительно не знаю, с чего можно начать, – признался он. Да, задачка. Все перечисленные способы повторять не хотелось. К тому же они мало мне помогли. А может… – Слушай, где-то ведь должны храниться сведения о тех, кто из пустышек превратился в магов? – В библиотеке! – воскликнули мы оба. – Я даже примерно представляю, как выглядит эта книжица, но она вроде хранится в закрытой комнате… – А у меня есть ключ, между прочим! – похвасталась я. В маленькой прохладной комнате стоял только один стол для работы, и он уже был с горкой завален книгами. Ран относился к старинным фолиантам не с таким трепетом, как я, – бесстрашно брал в руки, пролистывал и добавлял еще одну книгу к десяткам уже просмотренных. Я не мешала, терпеливо ждала, притулившись к стеллажу. Боялась, что смогу случайно пропустить нужную книгу, если кинусь помогать Рану. Книги здесь действительно хранились очень старые, написанные древним алфавитом и с соответствующей орфографией, так что придется повозиться, прежде чем поймешь смысл. Время от времени я брала книгу, которая чем-то привлекла мое внимание, и пыталась читать. – Посмотри-ка, это жизнеописание магистра Ригера. Кристера Ригера, основателя нашей Академии! Я листала толстую книгу с деревянными пластинами вместо обложек. Страницы были тяжелые, пожелтевшие. На первый взгляд казалось, что эта книга – ровесница Академии, но Ран кинул беглый взгляд и развеял мои надежды: – Вышла лет через сто после его смерти. Думаю, полна домыслов, как и все остальные.