— Шучу-шучу, — поднял тот руки вверх. — В общем, смотрите. Сперва из нейтральной силы обязательно формируешь вот такую вязь, — Глушаков медленно начертил пальцем в воздухе рисунок, — после чего говоришь… — и он вдруг фыркнул, словно лошадь какая. — Чего-чего? — хором переспросили мы. — Ч-д-ф-р-и, — выделяя каждую букву, произнёс Сергей. — Это активатор заклятья. — А второе? — А второе — вот так… Ещё где-то час мы практиковались в отработке заклятий, пока наконец Глушаков не скомандовал отбой. * * * Начиная с седьмого уровня каменные стены сменились выдолбленными в голой скале ходами и коридорами. Заметно потеплело, и, что самое неприятное, нежить, лихо рассыпающуюся под автоматными очередями, сменили какие-то непонятные создания, словно слепленные из пластилина и почти не пробивающиеся огнём. Пришлось убрать за спину автомат и, вооружившись дрыном побольше, идти в рукопашную. Впрочем, один плюс имелся: в отличие от нежити, на этих магия проклятий вполне себе действовала. По крайней мере, удавалось сбивать прицел тварям, пытающимся плеваться какой-то дрянью издалека. С чавкающим звуком двуручный молот влепился в покатую голову очередного существа, вбивая ту в тело по самые плечи. Пинком я отбросил от себя ещё подрыгивающую конечностями тушу и устало облокотился на ручку глухо стукнувшего о пол оружия. Глаза заливал пот, а руки казались чугунными несмотря на всю ту магию, что дарила мне инквизиторская броня. Устало оглядевшись, я дождался, когда Глушаков добьёт второго противника, и поднял массивное забрало шлема, после чего, сняв перчатку, куском ткани обтёр лицо. Полностью снимать защиту с головы я опасался — не ровен час выползет откуда очередной стрелок. — Тяжеловато идёт, — произнёс со вздохом, ни к кому конкретно не обращаясь и наблюдая, как Вигир разочарованно бродит по окрестностям. Местный противник нас ни бронёй, ни оружием не баловал, будучи абсолютно голым и предпочитающим рукопашную, так что замашки махрового Плюшкина у аватара оставались неудовлетворёнными. — Ты внутри не проверял? — крикнул я ему, разочарованно разглядывающему раздутые, словно бесформенные мешки с картошкой, и абсолютно голые трупы. — Где внутри? — прокричал он мне в ответ. — Ну пузо вскрой ему да посмотри, — я пнул в заколыхавшийся живот своего противника с разможжёной головой. Намёка на половые органы у них, кстати, тоже не было, что указывало на насквозь магическое происхождение. — Бе… — послышалось от парня, представившего, похоже, каким «интересным» занятием будет ковыряние в кишках неведомой твари. Но, пересилив себя, он таки вытащил фламберг и принялся пилить им поперёк живота существа, стараясь разрезать упругую и толстую шкуру. Вот, кстати, почему мой выбор упал именно на молот. Чем дырявить с трудом поддающийся покров, проще вдарить посильней, превратив всё внутри в однородную кашу, мигом делая тушку необитаемой. — Не хочет! — разочарованно воскликнул парень после примерно минуты извращений с двуручником. — Пилите, студент, пилите, — подбодрил того Сергей, присаживаясь на ближайший камень, после чего подмигнул мне. И не успел я спросить, к чему было последнее, как вопрос решился сам собой, поскольку Вигир всё же смог взрезать надутое пузо. Не знаю, что там, в этом пузе, такого было, но рвануло знатно, окатив парня, застывшего от неожиданности статуей, с ног до головы какой-то бурой жижей. Отвратный запах выплеснувшихся потрохов долетел даже до нас, а Вигир, на шатающихся ногах отбежал на пару десятков метров в сторону, после чего упав на колени и сорвав шлем, бурно проблевался. — Ты знал, — обвиняюще произнёс я, на что Глушаков кивнул, посмеиваясь, да поинтересовался риторически: — А ты думал, чего я им исключительно в голову или по конечностям мечу? — И зачем? — сочувственно глядя на облепленного тошнотворной субстанцией парня, извергающего остатки еды, спросил я. — Жёсткая какая-то шутка вышла. — Ну, он же хотел найти чего-нибудь, а у этих тварей как раз в животе и части доспехов, и бижутерия кой-какая попадаются. В это время Вигир, бледный до синевы и вонючий, кое-как подполз к нам на карачках и полным внутренней боли взглядом посмотрев на нас, с трудом вопросил то же, что и я чуть ранее: — Зачем?! — А ты погляди, — не став ничего объяснять, сказал ему Сергей, тыкая пальцем в сторону трупа с разорванным пузом. — Видишь, блестит? У них в пузе всегда что-нибудь найти можно, даже оружие. Повернувшись туда, парень бросил долгий, очень долгий взгляд на залитые жижей останки, и я буквально почувствовал нешуточной силы борьбу, развернувшуюся внутри молодого мага, прямо-таки эпическое противостояние добра со злом, в нашем случае представленными банальной жадностью и естественным чувством брезгливости. Я, честно сказать, даже не знаю, что победило бы в моём случае — больно уж отвратно всё это выглядело и пахло. Но я — не он. Судя по тому, что спустя минуту раздумий Вигир нетвёрдой походкой на четвереньках поковылял за таким маняще блестящим металлом, жадность всё-таки оказалась сильней. Чем ближе он был, тем сильнее его валило с ног убойным амбре, но аватар упорно полз вперёд, поминутно содрогаясь в рвотных судорогах. Наперекор всему, едва не теряя сознание, но с поражающим даже Глушакова упорством продвигаясь к своей цели. Наконец спустя два десятка минут, что показались нам вечностью, он дрожащей рукой зацепил оказавшийся при ближайшем рассмотрении кирасой кусок металла и потянул к нам. Подтащив, парень дождался, когда одновременно удивлённый и восхищённый такой самоотверженностью трудовик опознает наложенные на доспех заклятья, и, оставив тот лежать подле, на заплетающихся руках пополз обратно. — Стой, ты куда? — позвал я его, и он, повернув ко мне уже даже не белое, а какое-то землисто-зеленоватое лицо и посмотрев на меня глазами великомученика, ответил: — Туда. Там ещё есть. * * * В это время на двенадцатом уровне Сложенная из тёмно-багряного камня стена неожиданно брызнула осколками, покрываясь радиальными трещинами. Затем ещё раз, страшно захрустев. Третий же удар обрушил её окончательно, и в образовавшийся проём шагнуло существо, давно и прочно забытое в мире людей, и только в самых охраняемых архивах можно было отыскать упоминания о нём. Высушенное тело, покрытое обрывками бинтов и остатками вычурных доспехов, потянуло носом воздух, распахнуло замерцавшие зелёным глаза и прошипело на мёртвом уже несколько тысячелетий языке: — Иш ти хетрах! Пожалуй, не нашлось бы словаря, с помощью которого было бы возможно сейчас перевести эту фразу, но если б таковой имелся, то перевод вселил бы в сердца услышавших тягучий страх, ведь эти три коротких слова означали буквально следующее: «Я иду, враг!» — и не сулили ровно ничего хорошего тем, кто встанет у существа на пути. Местных обитателей, злобных порождений демонических глубин, оно развеяло в пыль одним небрежным жестом, прихлопнув, словно тараканов. Проснувшиеся чувства безошибочно утверждали, что откуда-то вновь тянет таким знакомым запахом. Запахом магии врага, что заточил его здесь. Вот только запирающая печать со временем ослабла, а путы — рассыпались в пыль, оставив неизвестного, погрузившегося в сверхъестественный сон, просто спать, покуда что-нибудь не нарушит его покой. И если в прошлый раз двое магов из большого мира не несли на себе печати старой империи, то теперь кольцо на пальце молодого инквизитора, такое же, как у тех, кто заточил существо здесь, буквально выдернуло то из сна, заставив вновь вспомнить и почувствовать всепоглощающую жажду мести. Русло лавовой реки по мановению руки вильнуло в сторону, освобождая дорогу, а коридоры с треском и стоном принялись менять очертания, становясь частью гигантской ловушки. Совершать прошлые ошибки, снова встречаясь с врагом лицом к лицу, оно не намеревалось. Тогда собственное высокомерие подвело его, и мощь, способная сдвинуть горы и отодвинуть моря, спасовала перед странной магией молодой расы. Однако теперь всё будет иначе. Теперь победителем станет он. Воздух за спиной существа прорезало несколько пылающих магией зарядов, но ни они, ни буквально секунду спустя захлестнувшая его словно волной орда демонических созданий ничего не смогли сделать одному из древних хозяев этого мира. Косой смерти он прошёлся по их телам, буквально выпивая жизнь и силу неизвестных ему существ. Силу чуждую, странную, не принадлежащую этому миру. Вот только он в своё время мог переварить и не такое. Они были лишь мелкой и досадной помехой, но даже такая могла сказаться в битве с находящимся где-то далеко над ним врагом, могла помешать ловушке захлопнуться. Поэтому, ощутив, как собирается под его ногами новая орда, он развернулся и пошёл ей навстречу, на ходу формируя вязь древних заклинаний. Никто не должен помешать его бою с врагом. Никто и ничто, сколько бы их ни было. Глава 17 — Последняя! — звонко провозгласил Вигир, втыкая и проворачивая широченный фальшион в живот очередной демонессе. Я посмотрел в его просветлённое, полное непробиваемого спокойствия лицо и кивнул. Эта и вправду была последней. Тот седьмой этаж, он никого не оставил прежним. Я знал, что меня будут мучить флешбеки. Все эти взрывающиеся чрева, фонтанирующая, ошметками разлетающаяся требуха и вонь, от которой слезились глаза… Но это меня, взрослого и циничного мужика. А вот что творилось в голове совсем ещё, в сущности, пацана, чья психика в том месте была попросту сломана, я боялся даже представить. Ясно было только одно: он стал другим, совершенно другим… Вот и сейчас он, не дрогнув лицом, запустил латную перчатку в распоротый живот сиськодемонши, как их называл Глушаков, и, намотав кишки на кулак, вытащил наружу, внимательно рассматривая. — Пусто. Ни тени разочарования или недовольства не просквозило в его ровном голосе — лишь сухая констатация факта. Он оглядел глазами холодными, словно лёд, груды наваленных вокруг нас тел и, подтянув к себе ближайшее, занялся тем, к чему уже привык — потрошением и поиском ценностей. Отойдя чуть в сторонку, к подпирающему стену пещеры Глушакову, я тихо произнёс, кивая в сторону машущего мечом с размеренностью заправского мясника аватара: — Мне это уже не нравится. Если так дальше пойдёт, у парня конкретный сдвиг по фазе случится. — Да вижу я, — хмуро ответил трудовик. — Кто ж знал, что так будет? Ну да ладно, постараемся сделать так, чтобы он окончательно с катушек не съехал, а как вернёмся — отдадим в руки специалистов по менталу, у моей жены есть хорошие. Убрать воспоминания, конечно, не уберут, но остроту сгладят, будет воспринимать всё как фильм, просмотренный когда-то давно и отстранённо. Должно помочь. — А сейчас-то что делать?