– Мерде… – Мерде – согласился я, тянясь к трусам – Мерде… Ты поведешь. А я… я буду думать дальше… – Понял тебя, команданте – подтвердил понимание приказа Хорхе и завалился на бок, уронив голову на мокрые доски – Понял тебя… Натягивая трусы, я продолжал вслушиваться в далекий вой пылевой бури, что накрыла Мутатерр и в ее тоскливых завываниях мне чудились призрачные голоса далекого прошлого. * * * – Дело в благодарности – она не глядела в камеру, предпочитая смотреть в треснутое панорамное окно, за которым набирала силу пылевая буря, что почти скрыла заброшенные здания вымершего города, чьи фундаменты были на пару метров погружены в покрытую твердой потрескавшейся коркой грязевую жижу. Некогда великий старый город превратился в тонущий призрак и лишь в редких зданиях еще теплилась жизнь. Удивительно, но здешним обитателям как-то удавалось выживать в полном изоляции от внешнего мира. Никакой помощи, никакой поддержки, но они продолжали жить, что-то выращивая, что-то находя на этой полностью принадлежащей им территории. Здесь не было законов кроме волчьих, а чужаков не приветствовали, но многие все же рвались сюда ради невероятных селфи, завораживающих геолокационных отметок и атмосферных фонов для интервью, где они занимались хвастовством. Живые мрачные фоны и селфи можно было легко создать с помощью софта, но вот геолокационные отметки, прямой эфир, демонстрируемая привязка к конкретному спутнику связи… все это позволяло создать блогерам не только свой имидж, но и привлечь жадную до возможной крови и жестокости аудиторию. Дополнительной известности добавлял тот факт, что этот прибрежный город был одним из первых, что начал стремительно уходить под воду при первом резком подъеме уровня океана. Вторым фактом было то, что ни один из реально богатых его жителей к тому времени тут не жил – все они заранее знали о том, что произойдет и поторопились продать некогда элитную недвижимость до ее полного обесценивания. Так пентхаусы заняла почти голытьба, что недолго радовалась своей удаче… Город утонул и был покинут. Остались лишь те, кому было плевать на блага цивилизации, а для жизни хватало немногого. Тут убивали… Убивали жестоко. Здешние не любили чужаков. И делали все, что отвадить их от своего мертвого города. Но именно это и привлекало к экранам тех, кто хотел насладиться видом чужой мучительной смертью или хотя бы увидеть полную адреналина погоню по крышам и переброшенным между зданиями висячим мостам. А это в свою очередь привлекало в город тех, кто был готов рискнуть собственной шкурой, чтобы обеспечить подобное зрелище ради набора аудитории способной поставить лайк и просмотреть рекламу цифровой фермы, симулятора марсианских колонистов или БДСМВирта. – Дело в благодарности – повторила Эдита, поплотней запахивая на плечах обычное серое одеяло, что было накинуто поверх белой водолазки. За окном маятником качался трос с подвешенным за ноги блогером Анторром, что был известен половине мира, а когда его здесь поймали, подвесили к тросу и оставили умирать, его узнала вторая половина. Помощь так и не пришла – вроде бы собрались, но к тому моменту жаждавший славы и бабла придурок уже сдох. Собравшись с мыслями, девушка продолжила говорить, не обращая внимания на бегающие про продуваемой комнате пылевые смерчи и на огромных полупрозрачных вялых тараканов, что с трудом тащили свои тела по остаткам дубового паркета. – Когда прежние поколения, те, что родились хотя бы за пятьдесят лет до нас, подрастали, взрослели, становились осознанными, они оглядывались по сторонам, после чего оборачивались и глядели назад – на своих родителей. И эти поколения глядели с благодарностью. Пусть она была не столь яркой и искренней как благодарность еще более ранних поколений, но все же это была благодарность. Спасибо, папа. Спасибо, мама. Спасибо за подаренную жизнь, за детство, за помощь в обучении и взрослении. И спасибо за этот мир, куда вы меня привели. Спасибо! Еще одна пауза… ветер ненадолго утихает и подвешенный за ноги труп раскачивается тише. – И им было за что благодарить! Ведь они знали, что главное – усердно трудиться. Заработать немного денег, чтобы начать открывать для себя прекрасную планету Земля. Они могли отправиться на пляжи с белым песком и колышущимися пальмами. Могли посетить бескрайние светлые леса, углубиться в дремучую темную тайгу, побродить по чарующей летней тундре… Они могли купаться в полных жизни теплых озерах и сплавляться на каяках по студеным бурным рекам. Понимаете? Вот за что новые поколения были благодарны предыдущим – за переданный им в наследство огромный и удивительно разнообразный мир. Вот за что мы все благодарны тем, кто положил свои жизни на жертвенный алтарь. Мы благодарны тем, кто в древности открыл новые материки, кто отметил на картах затерянные в океанах города. Мы благодарны тем безымянным трудягам, кто проложил по открытым землям железнодорожные пути и автомобильные шоссе. Мы благодарны светлым умам, что позднее изобрели и усовершенствовали другие способы путешествия – гиперлуп, беспилотные дроны и разбросанные по даже самым глухим уголкам мира площадки дронопарков. А чего только стоят пересекшие всю планету эстакады мультифункциональных транспортных путей! А плавучие города, что вдоль побережий преодолевают невероятные расстояния? А вечно парящие в небесах дирижабли и целые острова? Вау! Восторг! Безопасные путешествия на любой удобной для тебя скорости… Хочешь быстро? Нет проблем! Всего пара часов – и ты на другой стороне планеты! Любуйся закатом или восходом… купайся в океане, бегай с детьми по мокрому песку, оставляя за собой переплетающиеся цепочки следов всей семьи… Да? – Эдита впервые взглянула в камеру, откинула волосы с лица и стало ясно, что она еще совсем девчонка, ей нет и восемнадцати. Хотя на самом деле она выглядела взрослее из-за своего унаследованного от отца тяжелого прямого взгляда и сейчас ей шел семнадцатый год. Пылевая буря набирала силу и мертвый блогер снова закачался странным метрономом, изредка пробуя головой на прочность одну из торчащих из соседнего здания металлических балок. – Но так было раньше… так было с предыдущими поколениями. Возможно так было еще и с моим поколением. Мы благодарны родителям. Я благодарна своему отцу. Спасибо за подаренную мне жизнь, папа! Пусть поздновато, но все же нас привели в мир, где еще остались кое-какие яркие краски, а где-то среди мертвых песков и серой грязи можно отыскать чудом уцелевшие зеленые рощицы и озерца с почти чистой водой… Да океан наступает, биоразнообразие исчезает, небо давно перестало быть синим и безоблачным, а по прибрежному песку рискнет пробежать лишь безумец, кого не испугают кислотные ожоги на ступнях… Но кое-что еще осталось! Кое-чем еще можно полюбоваться! Мы продолжаем жить, продолжаем находить что-то хорошее среди тех жалких остатков, что пришлись на наше время. Мы взрослеем, мы заводим себе пару и… самое время задуматься о главном – а что мы оставим в наследство следующему поколению? Что мы можем оставить нашим будущим детям? – поведя плечами, Эдита скинула и отбросила одеяло, скрестила поплотнее ноги в серых лосинах, подалась вперед, будто стараясь сквозь объектив замершей в воздухе камеры-дрона разглядеть тех, кто слушал ее прямой эфир – Что получат рожденные нами дети? Воду, к которой нельзя прикоснуться? Воздух, которым нельзя дышать? И повсюду лишь пузырящаяся грязь с утопающими в ней обломками некогда великой цивилизации? А вместе с этим наши дети получат врожденные пороки, слабоумие, мутации, аллергии… и вечный страх перед некогда доброй и некогда любившей нас планетой Земля… Как думаете… наши дети будут благодарны нам? Они поблагодарят нас за то, что мы без их разрешения привели их в этот новый жестокий мир? Не спешите с ответом. Подумайте. Подумайте хорошенько. А если не хотите думать, то давайте отвечу – нет. Нет они не будут нам благодарны никогда. Потому что мы уже не на грани глобальной катастрофы, а уже прямо в ней. Пока я разговариваю сейчас с вами, этот город продолжает погружаться в токсичную грязь, суховейные ветра продолжают уничтожать последние леса, мировая пустыня иссушенной язвой расползается во все стороны, захватывая города и убивая плодородные земли. Прежде чем я закончу это предложение, в готов уже закипеть океане умрет еще десяток мелких рифов, затонет еще три искусственных коралловых атолла, окончательно исчезнет с лица земли еще один вид фауны или флоры. Я закончила предложение… и вот мы стали беднее, а нормальной земли под ногами стало меньше… – помолчав, отвернувшись, некоторое время глядя на беснующий за окном дохлый маятник, девушка продолжила – Вы, наверное, спрашиваете себя – а зачем она нам это все говорит? Чтобы сгустить краски? Чтобы привлечь больше аудитории и срубить бабла, которое уже не на что особо потратить девушке моего возраста…. Нет. Не ради этого. Хотя деньги нужны. Очень нужны. Но не лично мне. И я поясню смысл моих слов… все сводится к очень простому вопросу – к грядущей благодарности, которой просто не будет. Если мы приведем в этот умирающий мир невинных слабых детей – они не будут нам благодарны за этот никчемный дар жизни. Понимаете? Мой посыл прост, люди – не рожайте! Хватит! Хватит! Не ради снижения чрезмерной нашей популяции, а ради самих будущих детей – не надо их рожать! Хватит! Куда вы приведете маленьких ангелов? Прямиком в ад? Уверены, что хотите этого? Уверены, что ваши дочери и сыновья захотят всю жизнь провести на одном уровне жилой небесной башни, видя страшный мир только через исцарапанные грязные окна? Поверьте, будущие мамы, папы, дедушки и бабушки – не будет вам благодарности от детей и внуков. Не будет! Потому что не за что благодарить! За такое не благодарят! У вас сейчас есть выбор! Есть! Речь даже не о благоразумии, а о любви к собственным будущим детям, которых лучше никогда не рожать! Вместо того чтобы приводить в этот умирающий мир детей, а затем стараться прокормить их и защитить… лучше бросьте все свои силы на спасение этого мира! Не рожайте, а спасайте! Беритесь за лопаты и поднимайте защитные дамбы вдоль побережий! Окружайте сточными рвами разрастающиеся болота! Сажайте в мокрых песках выведенные в лабораториях хвойные гибриды! Или вообще ничего не делайте и просто живите – но хотя бы не рожайте! Поймите – благодарности не будет! Заклинаю вас, люди – не рожайте! Хватит! А если не знаете, чем заняться – тогда мы ждем вас! Алоха Кеола ждет! Атолл Жизни всегда нуждается в рабочих руках в своем деле по спасению планеты! Вы все знаете, чем мы занимаемся. Вы все знаете о наших успехах. Так помогите нам! Станьте частью этого успеха! Заходите на наш информационный портал! Записывайтесь в волонтеры! Собирайтесь в группы до десяти человек – и подавайте заявку на бесплатный транспортник, что заберет вас и доставит в место, где ваша помощь нужна больше всего! Ссылка на портал под этим видео. Мир вам, люди планеты Земля! Пусть сегодня ваша вода будет чистой, а еда вкусной. С вами была Эдита, дочь Атолла, дитя Земли. Не рожайте! Аут… Отвернувшись, она подтянула к себе колени, обхватила их руками и замерла у пыльного треснутого окна, глядя на воющую пылевую бурю. * * * Глава пятая Дублин-5 мы покинули внезапно. Я не стал дожидаться утра и не увел группу посреди ночи или скажем перед рассветом. Нет. Мы плотно поужинали, попутно забрасывая в броневик всякую мелочевку. Осоловело посидели рядом с костерком, бездумно подставляя тупые кочаны под пули возможных снайперов. Но я знал, что стрелять не будут – пока еще не будут. А вот позднее стрельбы будет много… Пока мы тут усталые жопы у костерка коптим, там в железобетонных коробках идет бурное всестороннее обсуждение гоблина Оди и его кодлы, что стали слишком уж популярным и абсолютно непредсказуемым фактором. Мы просидели так пару часов – изредка кто-то вставал, отправлялся вниз, относя в броневик какую-нибудь хреновину и принося оттуда другую хреновину. Но на самом деле из броневика мы вытаскивали лишь камни и тряпки, порой подбирая все это прямо из-под его колес. А внутрь заносили оружие, патроны, жратву, бутылки с водой и компотом. А еще через четверть часа мы спокойно встали, дружно спустились по лестницам, забрались в броневик и… укатили. До полуночи еще далеко, до рассвета тем более, пьяные и нетерпеливые гоблины Дублина только-только наливаются бухлом до состояния яростных типа берсерков, готовых порвать любого. А мы, мягко покачиваясь на неровностях расчищенной дороги, уже выкатились из Дублина и, набрав скорости, без фар, на малых оборотах уходили в темноту. Нас засекли только на привратных башнях, надежно поймав прожектором, что нас нихрена не замедлило. Кто-то заорал там наверху требовательно и зло, но мы даже не расслышали его слов и напрягать уши не собирались. Я, уже поджимая хвост, понимал, что у нас остался еще крохотный запас времени. Понимал, что еще никто из реальных правителей Дублина-5 не отдал приказа открывать огонь на поражение. Я знал, что мы проскочим. И мы проскочили. Миновали превращенные в крепости башни, спустились в бетонный каньон и погнали прочь от освещенного пятна Дублина, что медленно таяло позади. Там, рядом с местом, где стоял броневик, я оставил пару толстых плит, между которыми был зажат окончательно выпотрошенный шлем Ночной Гадюки. Восстановлению не подлежит. Я уничтожил каждый чип. И тем самым лишил группировку Гадюк не только преимущества, но и возможности связаться с Первым и получить от него приказы. Мне не нужна лишняя погоня. Не сейчас, когда мы слишком уязвимы на новой для нас территории. Хотя я знал, что погоня за нами будет обязательно, знал, что за нами отправится хотя бы несколько чужих машин. Слишком уж крутую политическую кашу мы заварили в этом маленьком треснутом горшочке… Кто-то из преследующих захочет нас убить, кто-то попытается наладить диалог… Поэтому, отойдя от города на десять с небольшим километров, мы свернули, поднялись по расчищенному склону бетонного каньона, взобравшись на то, что некогда было прогулочной набережной плавучего города и, проломив остатки вычурных каменных перилл, вошли в узкий проход между двумя трехэтажными зданиями с плавными обводами. Проход вскоре окончился завалом, оказавшись тупиком, но мы попросту повернули еще раз, ввалились в здание сквозь арочное окно и, хрустя колесами по плиточному полу с изображением оранжевых рыб на голубом фоне, двинулись по центральному проходу. Когда-то тут был торгово-развлекательный центр и большая часть его уровней располагалась ниже. Но меня, сидящего в кабине рядом с Хорхе, не интересовали эти уровни и трещащие под колесами пластиковые манекены, что порой дергались, тянули из стен провода и выкрикивали рекламу одежды или антидепрессантов. Равно как и измалеванные черными разводами уцелевшие зеркала, настенные рыбы с пририсованными членами, кишащие насекомыми черепа выложенные на ступенях эскалаторов или же свисающие гирляндами с потолка. Не заинтересовала меня и выскочившая навстречу испуганная двуногая опухоль с щекастой лысой башкой, что лопнула под правым колесом. Я смотрел только вперед, пытаясь вспомнить хотя бы примерное строение типовых плавучих городов Росогора. Развлекалово всегда по внешнему периметру… Все жилое в центре. Там же в центре все самое высокое – чтобы не портить панораму обзора тем, кто живет на верхних этажах. Из любого «элитного» окна – всегда вид на океан. И на крыши с бассейнами, где загорают спортивные цыпочки и цыпары. А еще на любом из этих островов всегда имелась замаскированная служебная транспортная сеть, где челноками сновали беспилотные грузовые платформы и перевозящие персонал капсулы. Вспомнив о ней, я жестом скорректировал направление и повернувший броневик боднул фальшивую каменную стену, пробив ее и оказавшись в широком низком тоннеле. Нам не удалось разминуться с припаркованной у стены платформой. Под визг сминаемого металла мы развернулись, отбросили платформу и, увеличив скорость, погнали по подземной дороге и… быстро поняли, что надо отсюда убираться. Не знаю, кто руководил последним заплывом данного острова, но этот отсос не сделал ничего правильного. Техника убрана с глаз долой и брошена. Транспортные пути, по которым обычно можно за минуты достичь любого участка плавучего города, как кишки сдохшего от обжорства мертвеца забиты стальным дерьмом под завязку. Выбив еще одну фальшивую стену, мы проделали сквозной проход в небольших комнатушках, выпотрошив массажный салон и опять оказались снаружи, начав долгий спуск по остаткам широкой каменной лестницы, поросшей высоким кустарником. Внизу нас ждал амфитеатр, где раньше проводились концерты и театральные представления. И еще одна лестница, что вывела нас из превратившейся во влажную рощицу каменной чаши. Сбив с пьедестала чью-то каменную жопу, мы развернулись и медленно вползли задом в раздавшуюся растительную шапку, что закрыла собой почти полностью разрушенное здания рядом с амфитеатром. Мы остановились у стены, надежно скрытые крепкими корявыми стволами. Хорхе вырубил движок, и мы ненадолго затихли, вслушиваясь в ночную жизнь Мутатерра. Птички встревоженно перекрикивается, мелкие зверушки пытаются о чем-то договориться, кто-то подыхает под одним из колес… но в целом все тихо и с каждой минутой становится еще тише. Разбуженная нами ночь успокаивалась. – Спим – велел я, поудобней устраиваясь в кресле – Я дежурю первым. Потом Ссака. А потом двигаем дальше… – Есть. – Принято. – Компот? – Всем компота с шизой – кивнул я, сквозь ветровое стекло глядя на амфитеатр внизу – И не забудьте закинуться белком, гоблины. – Гостей ждать? – с зевком поинтересовалась ненадолго проснувшаяся Ссака. – Обязательно – оскалился я, опуская руку на приклад винтовки – Обязательно… мы ведь так любим гостей… * * * Первые гости были не из тех, кого я ждал, хотя понятно, что без здешнего сброда дело не обойдется. След мы не маскировали, шумели изрядно и пусть двигались без освещения, все равно заинтересованные мутанты сыщутся и обязательно притащат раздутые жопы по следу одинокого броневика. Вот только я думал, что посланцы из Дублина-5 окажутся проворней – ведь у них все же техника, приборы ночного видения и все дела – от которых и я не откажусь. Потому и засели здесь… Но пока что вместо автоматов, патронов и вещмешков с дублинскими пайками, мы получили двух ковыляющих мутантов, один из которых вез невероятно раздутую задницу на скрипящем сервировочном стальном столике. Убедившись, что за этими нихера не разведчиками, никто не вылез из черноты заброшенного здания, я покинул машину и, не скрываясь, неспешно спустился по земляному склону, мимоходом отметив насколько влажная и плодородная здесь земля. Пусть присыпана нанесенным бурей песком, но он уже намок, превратившись в грязь. А под сорванным колесами броневика верхним пластом лишь жирная черная землица. – Радует, да? – широко улыбнулся я мутантам, что замерли на краю амфитеатра в растерянности, пялясь на меня и явно пытаясь сообразить, что же делать дальше и откуда я вдруг взялся – Поговорим? – Гладкий сдохнет! – вякнул женским голосом тот, кто вез жопу на тележке и больше походил на застывший сгусток слизи, чем на разумное существо – Ахулл, сосавший у Тирона, велел нам убивать! – Ага – кивнул я – Прямо сосал, да? – Сосал! – подтвердил тот, что с жопой и метнул в меня шипастую дубину. Пролетев шагов пять, она упала на землю у моего ботинка. Чуть полюбовавшись уродливым оружием с длинными почернелыми гвоздями, я неспешно нагнулся, подобрал увесистую хрень и с силой бросив. Просвистев гвоздями, дубина финишировала во лбу своего хозяина. Тот, подпрыгнув сантиметра на полтора, взмахнул руками, чавкнул пастью и упал, вернее у него просто подогнулись колени, следом с хрустом согнулась поясница и он замер в этой позе. А жопа считай и не шелохнулась. – Яд! Яд он отсасывал! Спасал жизнь Хирону! Потому и сосал! – торопливо забубнил второй, пытаясь раздвинуть в мирной улыбке то, что некогда было губами, а теперь превратилось в раздутые оладьи бурого цвета. – И спас? – выразил я сопереживание и сделал пару шагов к мутанту, что был вооружен такой же дубиной, плюс имел висящий на бедре короткий топор. – Спас! И мы им гордимся! Он наш командир! Кто ж виноват, что ядомут именно туда вкололи силы недобрые! Ради спасения друга можно и хер ему отсосать, да? – Ну… – качнул я головой – А ты как думаешь? – С ядомутом шутки плохи… глянь на меня! – Да вижу… но ты не ответил про помощь другу… – Я бы замялся, конечно. Но вот Ахулл не такой! Он мигом кинулся! Припал! И отсосал! – Вау… – А Тирон, разомлев от радости спасенья, тут же и кивнул, Ахуллу губы утирающему – быть тебе моей правой рукой! – Вау – повторил я. – Ахулл правит нашей сотней Отсрочка Озириса! – То есть сотня Отсосов?