Часть 47 из 49 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нисколько, – трясет головой порозовевшая от смущения сиделка. – И когда ее можно прочитать?
– В качестве благодарности за вашу доброту и участие по отношению к моему тестю я с радостью вышлю вам рукопись по почте, как только она будет закончена. Но с одним условием…
– Все что угодно, – с придыханием бормочет Мегги.
– Никому ее не давайте читать. Она только для вас.
– О… Я не знаю, как вас благодарить… Мне так приятно, – едва не прыгая от восторга, щебечет обрадованная девушка. – Но почему по почте? Вы можете передать мне лично и обязательно с автографом.
– Скоро я уезжаю, – поясняю я. Мегги озадаченно хмурится. – И, возможно, не вернусь в эти края.
– Вот как… – расстроенно выдыхает собеседница. – Очень жаль, что мы больше не встретимся. Вы возвращаетесь в Нью-Йорк?
– Нет, решил поселиться подальше от шумных городов и прессы, – уклончиво делюсь планами и быстро добавляю, предупреждая вероятные вопросы: – На одном из островов в Индийском океане. Никакой суеты и цивилизации, соленый воздух, круглогодичное солнце и бесконечный поток вдохновения.
– Идеальное место для писателя, – заключает Мегги, глядя на меня с неприкрытой грустью. – Я желаю вам удачи, мистер Флеминг, и хочу поблагодарить за все. Мне было безумно приятно с вами общаться.
– Мне тоже, Мегги, – с ноткой грусти отвечаю я, похлопав девушку по плечу. – Хотите, я буду слать вам открытки и все новинки своих книг?
– Пусть это будет нескромно, но я отвечу, что хочу, – просияв и порозовев, кивает Мегги. – Знаете, раньше я думала, что все писатели высокомерные и странные, с кучей тараканов в голове и мешком скелетов за плечами, но вы другой, – откровенничает девушка.
Я лукаво улыбаюсь в ответ:
– Вы так в этом уверены, Мегги?
Она не успевает ничего ответить, потому что в этот момент дверь палаты снова открывается и в проеме появляется бледная Аннабель.
– Позовите кого-нибудь из персонала, – сдержанно произносит она. – Мистер Бенсон только что умер. – С этими словами Анна делает шаг вперед и падает в мои объятия.
Мегги забегает в палату, чтобы проверить достоверность заявления Эни. Потом начинается суета, подтверждающая, что Анна не ошиблась. Врачи констатируют смерть, я принимаю соболезнования и даю распоряжения насчет похорон, после чего мы покидаем дом престарелых с чувством выполненного долга. Вот теперь все действительно кончено. Последний «путник Света» отправился к вратам вечности, за которыми его ждет кромешная тьма.
– Я сказала ему все… Сказала правду, от которой старый ублюдок так долго прятался. Он услышал и, мне кажется, узнал меня. Он понял… – убитым голосом бормочет Аннабель, как только мы оказываемся в салоне автомобиля.
Протянув кулак, она разжимает пальцы, демонстрируя лежащие на ладони «семейные реликвии Бенсонов». Какое-то время мы зачарованно наблюдаем за тусклым свечением синих камней на почерневших египетских крестах.
– Я забрала их у него. Камерон умер, как только они оказались у меня, – нарушает недолгое молчание Анна. – Не думаю, что это совпадение, Алан.
– Не придумывай, Эни. – Качнув головой, я сгребаю с ее ладони чертовы побрякушки и убираю в карман.
– Металл потемнел, а камни утратили блеск, словно лишившись силы.
– Эни!
– До Бенсона наконец-то добрался дьявол, которому он молился, – упрямо продолжает Аннабель. – Мы должны сжечь дом и часовню, Алан. Давай сделаем это прямо сейчас.
– Хорошо, – сдаюсь я и завожу двигатель внедорожника, понимая бесполезность каких-либо доводов. Отчасти я с ней даже согласен. Через несколько месяцев я вступлю в наследство как единственный наследник и смогу распоряжаться имуществом Бенсонов. Без проклятого дома и бесовской часовни нам, возможно, будет гораздо проще продать ферму.
Первым мы сожгли старый каштан. Он вспыхнул как факел и сгорел за считаные минуты. Аннабель крепко держала мою ладонь и ни разу не отвела взгляда от яркого пламени, а когда оно погасло, я подошел к груде тлеющих углей и бросил туда сатанинские реликвии Бенсонов. Эни не остановила меня, тем самым выразив молчаливое согласие с моими действиями. Нас охватило почти сверхъестественное ощущение. Мы словно действительно освободились от чего-то противоестественного, чуждого, демонического, а потом вместе занялись домом и часовней…
– Ты чувствуешь облегчение? – спрашивает Анна на обратном пути. Салон автомобиля пропах дымом. Мои пальцы, сжимающие руль, запачканы сажей. Я неопределенно пожимаю плечами, чувствуя себя скорее изрядно уставшим, а не облегченным.
– Мы убили твоего черного змея, – говорю я. – Теперь дело за небольшим.
– Научить тебя плавать? – с улыбкой отзывается Анна.
– Только после того, как ты сдержишь свое обещание, – ухмыляюсь в ответ.
– Какое? – недоумевает Аннабель.
– Когда я закончу книгу, мы пойдем в горы. Я заказал тебе комплект снаряжения. Только попробуй сказать «нет».
– Не скажу, – расслабленно смеется Анна, откидываясь назад. Бросив на нее быстрый взгляд, я задумчиво улыбаюсь, размышляя о том, каким будет наше будущее. Сможем ли мы быть по-настоящему счастливыми после всего, что совершили и пережили в прошлом?
– «Если бы мы умели жить сегодняшним днем, не оборачиваясь назад и не заглядывая в будущее, то открыли бы секрет вечности», – словно прочитав мои мысли, цитирует она строки собственного романа.
* * *
Перед отлетом на острова мы буквально на сутки возвращаемся в Нью-Йорк. Я ни о чем не просил и не требовал. Это было целиком и полностью желание Аннабель. Она наконец-то нашла в себе силы попрощаться с Тимом. Мы простояли возле его могилы час или больше. Анна горько плакала, пряча лицо на моей груди, а я гладил ее по темным волосам и повторял, как заведенный, что мы ни в чем не виноваты. Вряд ли я сам до конца в это верил. Чувство вины за то, что мы живы, а он нет, никогда не исчезнет, а боль потери не сотрут даже десятки лет. Нам остается только принять и жить с этим горем дальше.
Ночь мы решаем провести в отеле, и именно там меня застает внезапный звонок Эвана Янга. Аннабель уже крепко спит, и я выхожу на балкон, чтобы не потревожить ее сон.
– У меня два часа ночи, Эван, – вместо приветствия говорю я в трубку. – Если ты решил узнать, как наши дела, то тебе лучше позвонить утром.
– Алан, я по делу, – серьезным тоном сообщает Янг. – Аннабель рядом с тобой?
– Нет, она в номере, а я на балконе. – Закурив, я смотрю на буйство огней мегаполиса, мысленно прощаясь с городскими пейзажами. – Выкладывай, Эван, а то я уже с ног валюсь. День был не из простых.
– Не скажешь, куда летите? – прощупывает почву Янг.
– Прости, но нет, – отрезаю я. – Так будет безопасней и для нас, и для тебя.
– Твоя правда, – сухо соглашается Эван. – Недавно я прочитал в новостях, что на ферме Бенсонов вандалы устроили пожар.
– Правда? Какая жалость, – не скрывая скепсиса, ухмыляюсь я.
– Власти полагают, что это дело рук фанатов твоей жены, – скупо добавляет Янг.
– Все может быть, – туманно замечаю я. – Поклонники творчества моей супруги всегда были весьма активны.
– Ты в курсе, что в сеть просочилась информация о нахождении захоронения? Они устроили на ее могилу целое паломничество.
– Это же хорошо, – выпуская облако дыма, отзываюсь я. – Будем надеяться, теперь фанаты Мириам Флеминг перестанут искать ее среди живых и оставят нас наконец в покое.
– Ты устроил утечку? – в лоб спрашивает Эван.
– Большинство читателей не любят истории с открытым финалом. Всем нужна определенность и ясность. Я дал им возможность поставить жирную точку и переключиться на что-то новое.
– Должен признать, что это был мудрый ход, Флеминг, – задумчиво произносит Янг.
– Ты позвонил мне, чтобы рассказать о моей мудрости? – иронично уточняю я.
– Не только, – с усмешкой отвечает Эван. – У меня не идет из головы последний сеанс, – признается он.
– Что именно тебе не дает покоя? – задаю вопрос с ноткой раздражения. – Мы достигли положительного результата. Аннабель абсолютно здорова как физически, так и морально. Она снова стала собой, и у нас больше нет тайн и запрещенных разговоров. На мой взгляд, беспокоиться совершенно не о чем.
– Я на днях перечитал историю болезни Аннабель и прослушал аудиозаписи всех наших сеансов. – Судя по напряженному тону Эвана, он моей уверенности не разделяет. – Положительный результат для меня, как лечащего врача Анны, заключается в полном извлечении негативных воспоминаний из ее подсознания. Только в этом случае я могу гарантировать долгосрочный эффект от внедрения альтернативного сценария при помощи гипнотерапии.
– Ты можешь выражаться яснее? – нетерпеливо прошу я.
– Разум твоей жены все еще блокирует смерть Мириам, и смею утверждать, что делает она это намеренно, – поясняет свои сомнения Янг. Я закуриваю новую сигарету, догадываясь, что он имеет в виду. – Пойми меня правильно, Алан, я не хочу, чтобы в будущем вы столкнулись с проблемами. Если она снова сорвется, то придется начинать все сначала.
– Не беспокойся по этому поводу, Эван. Аннабель не сорвется, – бескомпромиссно заверяю я.
– Если ты так считаешь…
– У меня будет к тебе еще одна личная просьба, – перебиваю я. – Уничтожь все записи и историю болезни Аннабель. Не должно остаться никаких следов.
– Я это сделаю, Алан, – после непродолжительной паузы отвечает Эван. – Скажи мне только одно…
– Спрашивай.
– Ты уверен, что под старым каштаном, который тоже сожгли вандалы, похоронена Мириам Бенсон?
– Что конкретно ты имеешь в виду? – уточняю я нейтральным тоном.
Затянувшись горьким дымом, смотрю вниз, на поток летящих по трассе автомобилей, кажущихся мне крошечными светлячками. Увлеченность альпинизмом и многочисленные походы в горы научили меня одному полезному свойству. Даже стоя обеими ногами на земле, я умею смотреть на окружающий меня мир с высоты птичьего полета. Видеть и понимать то, что недоступно другим. И это касается многих аспектов жизни.
Сверху многое видится иначе…
– Пока мы ждали вашего с Анной возвращения, мистер Одли показал мне детский снимок девочек, – продолжает Янг. – Он не самого лучшего качества, но их удивительная, практически идентичная схожесть заметна даже невооруженным взглядом. Они словно близнецы, Алан.
– Тебе показалось, Эван, – отмахиваюсь я. – Поверь мне на слово, я знаю свою жену лучше, чем кто-либо. Или ты считаешь, что Райан Одли настолько слеп, чтобы не отличить одну свою дочь от другой?
book-ads2