– Чушь! Дерево плакать не может. Это, наверное, смола! Тетя Маша с девушками лично пошли к бабке Наташе в дом, чтобы убедиться, что маленькая Верочка не выдумывает и ничего не напутала. Женщины вошли в избу и подошли к иконам. Все иконы были сухие, с гладким слоем краски на них, а вот почерневший когда-то от огня лик Богоматери был влажным, и по нему действительно стекали ручейки слез. – К чему бы это? – со страхом прошептала тетя Маша. – А, девочки? Подруги не знали, что и думать. Прежде они считали, что плачущие иконы – это дело рук священников, которые таким образом дурят доверчивую паству, добиваясь от них послушания и подношений. Но тут… В глухом местечке, в убогом захолустье не было никаких священников. Тут, в этой деревенской избе, просто некому было брызгать водой на икону. И получалось, что она действительно плачет. Но по ком она плакала? Кого оплакивала? – И бабы Натальи все нету, – произнесла тетка Маша, когда они все вышли из избы, осторожно приперев дверь снаружи, чтобы не хлопала от сквозняка. – Ох, не нравится мне все это. Куда старуха могла одна подеваться? Она уж который год далеко от своего дома не отходит никуда. А после смерти Пашки и вовсе сдала. Куда она могла уйти, как вы думаете? – Надо расспросить соседей. Может, кто-то ее все-таки видел. – И то правда! Пойду! Поспрашиваю. Вы со мной? Нет, у подруг было другое дело, которое они не хотели откладывать. Им не терпелось пойти к Андрею и доложить ему обо всем, чему они стали свидетельницами. Зачем девушки хотели это сделать? Им казалось невероятно важным взглянуть на его реакцию, которая неизбежно последует за их рассказом. Андрей действительно был дома. И про найденный в Черном лесу труп он, конечно, уже тоже слышал. Как показалось подругам, про случившееся несчастье вообще слышал весь Морозовск. Люди высыпали на улицу и возбужденно обсуждали то, что произошло в запретном месте. Мнения у всех были разные. – А и поделом. Кто бы это ни был, нечего туда таскаться! Проклятое место, ничего хорошего там приключиться не могло! – Кого убили-то хоть? – Говорят, Колю приезжего. – Да нет! Путаешь ты! Это не его убили! Это он убил! – А кого? Кто жертва-то? – Мужик какой-то. – Откуда взялся? – Да пес его знает! – Вроде бы баба Наталья в ту сторону направлялась. Только это раненько утром было. Вот вернется старуха, расскажет. Андрей участия в общем переполохе не принимал и подруг встретил без всякой радости. – Надоело мне все, – сразу же сказал он им, располагаясь на завалинке. – Думаю, надо уезжать отсюда. Сокровищ мы не нашли, да еще и труп этот откуда-то появился. Все! Конец охоте за сокровищами. Теперь менты нам всю малину испортят! – Это не первая смерть в Морозовске с тех пор, как мы сюда приехали. – А кого еще убили? – Пашку. Внука бабы Наташи. – А-а-а… Этот малахольный. Так он не в счет. Сам в реку свалился. – Сам ли? А вдруг ему кто-то в этом помог? Взгляд, который бросил Андрей на Киру, показал ей, что рисковать и лезть на рожон не следует. – Ты что-то об этом знаешь? Теперь взгляд Андрея буквально буравил девушку. И хотя первоначально Кира собиралась сказать, что да, она слышала разговор Андрея с Пашкой о том, чтобы встретиться ночью у реки, но теперь она благоразумно решила промолчать. Что-то ей совсем не хотелось присоединиться к утопленнику, да и к дяде Коле. Чутье подсказывало Кире, что даже если последний еще и жив, все равно дела его весьма плохи. Не стал бы он добровольно снимать свою одежду и напяливать ее на покойника. Дядя Коля любил комфорт, как он его понимал. И уж точно раздеться в дождливый и холодный день было для него решительно невозможно даже в состоянии полнейшего безумия. Но где сейчас находился их бедный дядя Коля, представляло собой еще одну загадку. – Андрей, а ты сам что думаешь? Чей труп нашли в лесу? – Откуда я знаю? Меня там не было! Наверное, приезжий какой-то под молнию угодил! В общем, Андрей оказался на редкость неразговорчивым. Он постарался уйти побыстрей. Потом во двор вышла Соня и сердито зашипела на подруг: – Что вы к моему парню все время вяжетесь? – У нас к нему разговор. – Своих парней себе сначала заведите, а потом уже с ними и разговаривайте. И окончательно разозлившись, Соня воскликнула: – Что? Завидно стало, что Андрей меня так любит? Пошли вон отсюда! Своих-то парней у вас нету. Был у вас один рыжий на двоих, да и того вы упустили! Он теперь за этой тощей немочью всюду по деревне таскается. До вас ему и дела никакого нету. Слушать эту особу никому из подруг не хотелось, и они поспешили прочь. На дороге им снова встретилась тетя Маша, которая на сей раз была взволнована еще больше. – Ой, беда, девчонки! – простонала она. – Чует мое сердце, что беда! Люди тут мне сказали, что баба Наташа еще утром в сторону Черного леса ковыляла. И ни корзинки при ней не было, ничего! Зачем она туда могла пойти без корзинки-то? Зачем она туда пошла, неизвестно. А вот тот факт, что пошла, больше сомнений не вызывал. Нашлись свидетели, которые видели бабу Наташу, идущую в сторону Черного леса. Не вызывало теперь сомнений и то, что произошло с бабой Наташей в Черном лесу. Эксперт, вызванный по такому случаю в Морозовск, осмотревший тело на месте преступления, теперь был более категоричен в своих заявлениях: – Тело принадлежит женщине. – Но ведь брюки… И рубашка однозначно мужская. – Да, одежда на трупе мужская, но само тело женское. Это видно по строению скелета и прочим признакам. Пусть верхние слои кожи и обгорели, но первичные половые признаки огонь так просто ликвидировать бы не смог. Вам следовало снять штаны и заглянуть туда. Теперь почти ни у кого в Морозовске не оставалось сомнений, что икона в доме у бабы Наташи плакала по самой старухе, и в поселке воцарилась атмосфера всеобщего ужаса и отчаяния. – Но кто мог убить бедную бабку? Она ведь жила тихо, никому не мешала. Увы, ответ для большинства поселковых был очевиден и, как сказал следователь, лежал на самой поверхности. Тетю Наташу убил в припадке безумия дядя Коля. Он же зачем-то сжег ее труп, облив бензином, а потом, окончательно сойдя с ума, еще и натянул на останки бабы Наташи свою собственную одежду. – А кто еще? Вряд ли ваш дядя Коля спокойно стоял и смотрел, как кто-то другой натягивает на труп его брюки. Да и не пользуется Черный лес у местных популярностью. Сюда ходить все избегают. Никто, кроме вашего дяди Коли и убитой им старухи, сюда и не думал соваться. И если у следователя были сомнения лишь в том, что касается мотива убийства – он никак не мог понять, почему дядя Коля набросился на бабку Наталью, и объяснял это психическим помешательством преступника, – то у подруг, тетки Настасьи и других участников охоты за сокровищами было вполне подходящее объяснение. – Коля решил, что бабка Наталья про тайну клада старика Морозова знает больше, чем говорит, – резюмировала тетка Настасья и сокрушенно прибавила: – От сокровищ у Коли совсем крыша поехала. Одна лишь тетя Маша сомневалась в виновности своего любимого мужчины: – Нет, он не виноват. Коля не опасный безумец. Он просто очень расстроился, не найдя клада в пещере. Но его можно понять. Столько лет было отдано этим поискам, и вдруг такой облом! – Следователь считает, что раз одежда на останках принадлежит дяде Коле, значит, и преступник тоже он. – Пусть так, – помотала головой тетя Маша. – Предположим. Но как Коле удалось затащить старуху в лес? Она уже несколько лет от своего дома не отходила. – Как-то удалось. Он ее уговорил! – Но Коля все утро был у меня под присмотром. Мы с ним пили лекарство и… – Слышали уже, как он выпил твое лекарство! – сердито перебила ее тетка Настасья. – Обманул он тебя, Маша, вот что! Доверчивая ты у нас слишком! С мужчинами так нельзя! Тетя Маша подавленно замолчала. Но подругам показалось, что нельзя сбрасывать слова тети Маши со счетов. А самой тетке Настасье с ее авторитарным мнением насчет мужчин и того, как нужно с ними обращаться, лучше бы помолчать. Ясно ведь, что она сама ни капли не разбирается в мужчинах. Ее попытка выдать дочь за мошенника и авантюриста полностью дискредитировала тетку Настасью в глазах подруг, поэтому они снова повернулись к тете Маше и продолжили ее расспрашивать: – Говорите, дядя Коля все утро у вас на глазах провел? – Ну да! Я только потом обедом и стиркой занялась, отвлеклась от Коли. Но это уже перед самой грозой было. Не успел бы он бабку Наташу убить. Или она его должна была в лесу несколько часов кряду дожидаться! Стала бы баба Наташа дожидаться в Черном лесу столько времени? Да ни за что! Она даже соваться туда боялась. – А что ее могло вообще туда заставить пойти? Старые воспоминания? Хотела посетить могилку Морозова? – Да что вы? – грустно улыбнулась тетя Маша. – Старуха туда и ходить-то избегала. Она верила, что дух старого Морозова живет в том месте, а она его боялась и иначе, как старым колдуном, не называла. – А вы? Вы в это не верите? – У меня страха перед этим человеком никогда не было. Моя мать научила меня, как мне не бояться. – Ничего и никого? – Ну, это вряд ли возможно. Мы всегда чего-нибудь, да боимся. Боимся за своих родных, за детей. Но есть вещи, страх перед которыми можно перебороть. – И как же? – Нужно просто почаще делать то, что тебя пугает. Вот и все. И тогда страх рано или поздно отступит.