– Хороший вопрос. Наверное, Аллах так решил. Может, я избранный. – А может, вы малолетний преступник из Гросс-Пойнта с мозгом такого размера, что в него почти невозможно попасть, – предположила Чендлер. – Хм, интересная версия. В любом случае вот что мне сказали: было темно, я нагнул голову, чтобы глянуть под ноги, а он направил пистолет чуть выше, чем нужно. Все дело в том, под каким углом сделан выстрел. Девяносто градусов, и у меня в черепе образуется дырка размером с тоннель Линкольна. Тридцать градусов, и пуля срывает кусок кожи вместе с волосами, а я теряю сознание. Прихожу в себя – надо же, какой сюрприз – в больнице под охраной дорожных патрульных: за три дня до того они нашли меня в кустах. Мне предъявляют обвинение в детройтском налете, а это другой штат и наркотики, поэтому меня передают в УБН. Те допрашивают меня, я рассказываю про седого хитрюгу, и у них челюсть отваливается. УБН плевать на Али Ла Пуанта, он никто, рано или поздно система сожрет его заживо. Им нужен этот Менендес, хотя они понять не могут, какого черта он дернулся выручать мелкого дилера. Но это уже не мое дело. Тем временем мой батя нанимает в Канзас-Сити крутого адвоката, и тот заключает сделку со следствием. Я опознаю Менендеса и свидетельствую против него в суде, с меня снимают все обвинения, а когда Менендес сядет в тюрьму, я ухожу под программу защиты свидетелей. Перееду в глубинку Айдахо под именем Джерри Смит, или что-нибудь в этом роде. Но я героически выжил и помог поймать опасного преступника, так что буду кататься как сыр в масле и время от времени видеться с предками. – Вы очень везучий юноша, – заметил еврей. – Потому что стараюсь не грешить и веду здоровый образ жизни, – сказал Джаред. – Если позволите, еще один момент. Этот человек, Али Ла Пуант… Интересная персона. – А он тут при чем? – удивился Джаред. – В смысле, официально, в рамках моей сделки? – Помнится, в фильме Джилло Понтекорво «Битва за Алжир» тоже был персонаж по имени Али Ла Пуант. Лидер сопротивления. Харизматичный, но невежественный. Что это? У парня дернулся кадык? Он сглотнул? Провел сухим языком по пересохшим губам? – Я вижу три варианта, – сказал еврей. – Родители действительно могли назвать этого парня Али Ла Пуант, в честь киноперсонажа. Такое бывает. Или же один неразборчивый в связях юноша, причем весьма хитрожопый, решил обвести вокруг пальца тупых американских копов и назвал имя, известное любому хорошо образованному и радикально настроенному арабскому подростку, но незнакомое оперативникам УБН. Или же – я склоняюсь к этому выводу – неопытный щенок-террорист в ожидании допроса ухватился за первое имя, которое пришло ему в голову, всплыло из подсознания, и назвал своего таинственного спутника Али Ла Пуантом. Кстати, «Битва за Алжир» – шикарное кино. Позже щенок сообразил, что к чему, но было уже поздно. Повторяю, лично я склоняюсь к третьему варианту. – Этот мужик, он кто? – спросил Джаред, повернувшись к Чендлер. – Наш консультант. – Наш – это чей? – Наш – это консультант Федерального бюро расследований. Будь вы повнимательнее, вы уже поняли бы, кто с вами беседует. – Ладно, но моя сделка с УБН еще в силе. Понятия не имею, зачем вы здесь. Это дело связано только с наркотиками, я помогаю поймать Менендеса, иначе поеду на общий режим в Кинросс, где через шесть секунд от меня останется мокрое место. – О сделке можете забыть, – сказала Чендлер. – Она действует при условии, что вы говорите правду, только правду и ничего, кроме правды. Вы же рассказали сотрудникам УБН то, что они хотели услышать, но при этом скрыли свой истинный мотив, а именно содействие некоему Джубе, известному как Багдадский снайпер. Поэтому сделка расторгнута. Вы отправляетесь в Детройт, а оттуда в Кинросс, где вас ждет увлекательная карьера чьего-нибудь персонального петуха. Если хотите, помогу вам выбрать красивые колготки. Глава 40 Ранчо Новая винтовка была хороша, а новый переводчик – спокойный и добродушный старик – еще лучше. Похоже, работа доставляла ему немало удовольствия. Наверное, он не знал, что стало с его предшественником. Его звали Альберто, и он был из тех бедняг двойного происхождения, в которых одна половина вечно сражается с другой. Поджарый, с редеющими волосами, он походил на школьного учителя. И еще у него был внимательный взгляд. Джубе нравились люди с таким взглядом. Что касается винтовки, это был семисотый «Ремингтон» полицейской модели с огромной ручкой затвора и удобным укороченным стволом в мягком камуфлированном чехле фирмы «Хоуг». Сама винтовка тоже была камуфлированной – то ли «койот-грей», то ли «дан-дезерт». Практического смысла в такой расцветке немного, зато американские любители стрельбы могут почувствовать себя всамделишными снайперами. Прицел – «Леупольд 4-12×» – также был совершенно новым, его установили на винтовку прямо в оружейном магазине с помощью монтажных колец той же фирмы. К прицелу прилагался дальномер «Леупольд» с программой для расчета баллистики. Винтовку собирал специалист своего дела, все винты были затянуты на совесть, а прицел, как и полагается, выставлен в ноль. Джуба остался доволен. К тому же на стволе имелась резьба для стандартного глушителя «восемь на двадцать четыре», а в оружейных запасах Менендеса где-то между золотыми автоматами Калашникова и рубиновыми «глоками» нашелся подходящий «Джемтек». В программе дальномера были указаны самые распространенные заряды, среди них – стосорокаграновый «Хорнади матч», выбор Джубы. Сделав несколько выстрелов на сотню ярдов, он выяснил, что кучность с этим глушителем выходит вполне приличная, в пределах одного дюйма. На другой день он стрелял на двести футов, потом на триста, всякий раз тщательно выставляя нулевую точку. Этот новый патрон, «6.5 Кридмур», оправдал самые смелые ожидания: бил не так сильно, как триста восьмой, но значительно точнее. Патрон идеально ложился в магазин: разработчики просто взяли гильзу калибра.308 и укоротили ее под пулю калибра.264. «Из него вышел бы отличный снайперский заряд», – подумал Джуба. Баллистическая программа «Леупольд» работала безупречно, принимала погодные данные и скорость – фактическую, а не указанную производителем – и выдавала нужную поправку на высоту и ветер при расстоянии в триста ярдов. Для стрельбы на небольшие дистанции такое снаряжение подходило как нельзя лучше. На четвертый день Менендес принес ему подробный чертеж. – Не годится. Я должен увидеть все своими глазами. – Непременно. Этот план предназначен только для ознакомления. Вы должны увидеть, что мои люди – профессионалы и знают много чего. Снайпер промолчал. Ни взгляд, ни поза не выдали его эмоций. Он опустил глаза на чертеж. Несколько дорог. На одной пометка – «4-я улица» – и огромное прямоугольное здание. Судя по размерам, государственное учреждение. Через два квартала прочертили прямую линию: траекторию выстрела. Стрелять нужно было из круглого строения, части комплекса каких-то сооружений. Шевеля губами, Джуба прочел название улицы: «Маркет-стрит». – Ничего, что выстрел придется сделать из храма неверных? – спросил Менендес. – Для меня это не храм, а пустое место. Если позиция подходящая, не вижу проблем. – Вы будете под куполом католической церкви, которая называется храм Непорочного Зачатия. Идеальное место. Одно из шести окон выходит прямо на цель. Никаких преград. В церковь легко попасть, в нужное время она будет почти пуста, если не считать нескольких священников, а те охотно и без лишнего шума выполнят просьбы наших людей. Стекольщик проводит вас к нужному окну – здание старое, и окнам по меньшей мере сто лет – и подготовит позицию, вынув стекло из рамы. – Мне нужно осмотреть место и убедиться, что все обстоит именно так, как вы говорите. – Зачем мне лгать? – Незачем. Но есть вероятность, что вы видите лишь то, что хотите увидеть, а не то, что есть на самом деле. Еще мне понадобится штатив. Такие продаются в фотосалонах или крупных магазинах спортивных товаров. – Да, конечно. Цель будет на Четвертой улице, на лестнице у входа в здание федерального суда. Это свидетель. В четырнадцать тридцать его привезут федеральные маршалы. Подъем по лестнице займет несколько секунд, и на это время свидетель окажется в вашем распоряжении. – У вас хорошая разведка. – И очень дорогая. Теперь же… – Я не закончил. Мне нужно, чтобы неподалеку заложили радиоуправляемое взрывное устройство. Его задача – не убить, а оглушить. Когда оно сработает, все замрут, начнут озираться по сторонам и высматривать угрозу. Это один из основных инстинктов. Бомбу нужно взорвать, когда свидетель будет на верхней ступеньке. Примерно на секунду он застынет, и я заберу его жизнь. На таком расстоянии полет пули длится меньше секунды. Никто не успеет понять, что происходит, и оттолкнуть цель в сторону. Будет слишком поздно. – Мне нравится ваша уверенность. – Я не промахнусь. Теперь расскажите об эвакуации. – Джуба всмотрелся в чертеж. – Лифта нет. Придется спускаться пешком, а это лишнее время. После взрыва у двери должен быть автомобиль. Винтовку, пожалуй, лучше оставить на месте. Она мешает двигаться. – Не вопрос. При покупке мы постарались, чтобы ее нельзя было отследить. – Мы отъезжаем, быстро меняем машину и… – В аэропорт. Там будет ждать мой самолет. – Мои спутники должны быть вооружены. На всякий случай. – Они будут вооружены до зубов. Все как один – опытные бойцы, готовые сражаться и умереть, чтобы обеспечить вашу эвакуацию. – Надеюсь, что перестрелки не будет. – Местные, включая маршалов, – сказал Менендес, – настроены серьезно, но у них нет опыта и должной подготовки. Они не успеют отреагировать на выстрел, если только среди них не будет исключительно талантливого человека. А это маловероятно. Глава 41 База ВВС «Макконнелл» – Джаред, нужно что-то решать. – Как, простите, его зовут? Мне он представился как Али Ла Пуант. Больше ничего не знаю. – Имам аль-Тарик дал другие показания. Он сообщил, что выбрал вас в качестве проводника для Джубы, чтобы помочь ему освоиться в США. По его словам, вы не отходили от Джубы ни на шаг. Кому, как не вам, знать секреты Багдадского снайпера? – По-моему, мне нужен адвокат. – По-моему, тоже. Но вы, к несчастью, от него отказались. Так что вам никто не поможет, и выбор у вас невелик. – Не знаю, что сказать. – Молчание – это не вариант. – А какие у меня варианты? – Мы можем переправить вас в Детройт, а оттуда – в Кинросс, в тюрьму штата, на общий режим. Господи, надеюсь, нам не придется этого делать. Результат будет плачевным. – Или?… – спросил Джаред. – Вас объявят соучастником, помощником Джубы в подготовке ко всем его преступлениям. Поскольку одно из них совершено в Израиле, израильтяне, которые очень интересуются Джубой, могут потребовать вашей экстрадиции для допроса в «Моссаде». – Ой-ой. Ну ладно, что вы предлагаете? – Ту же сделку, что и раньше. Сегодня во второй половине дня вас отвезут в суд, где вы дадите показания перед большим советом присяжных, после чего УБН получит право арестовать Рауля Менендеса. Вы выступите против него в суде. Он отправится в тюрьму, вас увезут по программе защиты свидетелей. Все то же самое, кроме одного: сегодня, после суда, вас переправят в строго охраняемое здание ФБР – оно тоже находится на территории военной базы, – и вы расскажете все, что вам известно, про Джубу. То есть вообще все, без утайки, потому что мы – не УБН. Мы будем расспрашивать вас снова и снова. Накачаем вас наркотиками – с вашего согласия, потому что оно станет частью сделки. Введем в состояние глубокого гипноза. Вам также предстоит работать с лучшим полицейским художником в мире, который нарисует подробный портрет снайпера. Это займет много времени. Если нам покажется, что вы недоговариваете, мы надавим изо всех сил. В том случае, если нам не удастся остановить Джубу и он совершит то, для чего приехал сюда, вам не поздоровится. Когда все закончится, мы одолжим вас израильтянам – и всем остальным, кто пострадал от рук Джубы. Например, Малайзии и Филиппинам. А потом вы отправитесь в Кинросс. Если оно вообще будет, это «потом».