– Вообще-то, был, – сказал Нил. – Наш. Мы умеем следить за людьми. Зато теперь можно с уверенностью сказать, что нам никто не помешает. – Приятно знать, что меня охраняет ФБР. – Теперь, когда мы задали тон беседе, предлагаю дать слово начальству. – Я Ник, – представился Ник. – Ник, – кивнул Чижевски. – А я – мистер Чижевски. Итак, чем могу быть полезен? Только попрошу не сажать меня в тюрьму и не посылать на верную смерть. – Месяца четыре назад к вам обратились с заказом: нужно было взломать восьмой айфон. Даже в лучших лабораториях с этой моделью возятся несколько недель, а вы, как говорят, один из троих людей, способных сделать такую работу за несколько дней. Это так? – Здесь я мог бы солгать, – сказал мистер Чижевски. – Вообще-то, правильнее всего солгать. – Вообще-то, нет. Ведь в таком случае мистер Чижевски превратится в Чижика, а у нас есть вопросы к человеку, который несколько недель назад обошел защиту Первого национального банка Мидленда. Сейчас виновным назначен некий Рой Хайнц – он чистосердечно признался в содеянном, – а Чижика как потенциального информатора мы решили пока не трогать. Но можем передумать, и тогда Чижик, мягкий и безобидный белый парнишка, отправится в Хантсвилл. Как вы думаете, ему там понравится? – Этот Рой – сплошное разочарование, – сказал мистер Чижевски. – Мне обещали, что он не подведет. – Рано или поздно все тайное становится явным. Потому-то мы и здесь. – Можно спросить… – Нет, нельзя, – сказал Нил. – Имейте в виду, что Ник и его друг приехали сюда лишь потому, что дело чрезвычайно важное, с уклоном в сторону национальной безопасности. Давайте будем вежливы, ведь мы все при галстуках, а это настраивает на конструктивный лад. Нам нужна ваша помощь, и мы рассчитываем ее получить. Мистер Чижевски тяжело вздохнул. Ему было лет сорок пять. Лицо его, чрезвычайно округлое, похожее на ирисовый пудинг, трудно было назвать волевым. Чижик вполне подошел бы на заглавную роль в ремейке кинокомедии «Неудачник и я»: очки с толстыми линзами в черной оправе, редкие русые волосы, темно-серый костюм, черные туфли. Он ничем не выделялся, но в Хантсвилле все устроено несколько иначе: такие люди сразу бросаются в глаза. – Это очень опасные люди, – сказал он. – Вот почему я не спешу с ответом. Стоит предать их, и моих детишек растворят в кислоте, а женой займутся двадцать пять галантных кабальеро с татуировками на шеях. На татуировках будут орлы. А после этого меня отвезут в лес, разденут и привяжут к дереву, предварительно вымазав мне гениталии коровьими потрохами, чтобы привлечь хищников. – Да, эти могут, – кивнул Ник. – Запросто. – Мистер Чижевски передернулся. – И зачем только Господь наделил меня таким талантом? Неужели для того, чтобы дикие звери отгрызли мне яйца? – Не будь у вас такого таланта, прозябали бы в типовом домишке, а жена и дети считали бы вас неудачником и ненавидели всей душой, – возразил Страйблинг. – И то правда, – согласился мистер Чижевски. Тяжело сглотнув, он спросил: – Вы же прикроете меня? Защитите моих детей? – Пока что да. Но все течет, все меняется. – Ну ладно. Да, это был восьмой айфон. С ним непросто. Эти сволочи из «Эппл» каждый вечер перед отходом ко сну думают о том, как с ним непросто, и потирают ручонки. Но Чижик не промах, ведь ай-кью Чижика – четыре с половиной сотни и он способен сломать восьмерку за четыре дня, если будет трудиться в поте лица, конечно. В подробности углубляться не буду. Все равно не поймете, если у вас ай-кью меньше четырех с половиной сотен. Короче, мне предложили, скажем так, весьма убедительные деньги. Не менее убедительные, чем репутация заказчиков. Таким, как я, лучше с ними дружить, а не ссориться. Иначе дело закончится отгрызенными яйцами. – То есть вы взломали телефон? – Да. Прежний владелец был каким-то суперстрелком. Почти всю память занимало приложение «Первый выстрел». Я так понял, оно рассчитывает полеты кусочков свинца на далекие расстояния, причем с высокой точностью. Учитывает все мелочи, но, по сути, это обычная таблица с формулами. Берет исходные данные на вылете пули из ствола и экстраполирует их до бесконечности. – Да, нас интересует именно этот айфон, – кивнул Ник. – В любом случае для заказчиков он имел большую ценность. Они популярно объяснили, что без доступа к этому айфону им не обойтись. Вы уж простите, что я не проявил любопытства и не стал спрашивать, зачем им это. Решил, что позже узнаю из газет. – Узнаете, а потом пойдете на корм диким зверям. Так что в ваших интересах продолжить рассказ. – В общем, я вскрыл телефон и дал им доступ к данным по баллистике. Но было еще одно требование: прошивка с быстрым доступом к даркнету. – Поясните, что такое даркнет, – попросил Нил, – ибо не все из здесь присутствующих подписаны на журнал «Хакер». – Обычному пользователю доступно процента два содержимого сети. Остальные девяносто восемь процентов стерегут трое русских и один китаец. Эти четверо куда умнее меня. Поверьте, их всего четверо. Попасть в даркнет сложно, разобраться в нем еще сложнее, а пользоваться им – отдельная морока. Все хитро спрятано за двухуровневыми кодами и алгоритмами, неуязвимыми для криптографических атак. Короче говоря, это сеть для психов и старшеклассников. Но если вам нужно найти наемного убийцу, снафф-порно, взрывчатку или гранатомет – оптом и по хорошей цене, – добро пожаловать в даркнет. Это что-то вроде супер-эго обычной сети. И как я уже сказал, работать там непросто. – А вы сделали так, чтобы было просто? – Мне велели настроить сайт так, чтобы его можно было найти и отследить. Для этого в код вставляют несколько специальных строчек. Позже агент Нил или израильские вундеркинды найдут их и выйдут на источник – тот самый айфон, привязанный к другому человеку. Похоже, это часть какого-то хитрого плана. – И вы оказали им такую любезность? – Да, оказал. – Как называется сайт? – Не знаю. Я все настроил и объяснил, как добавлять статьи. Текстов мне не показывали. Скажу одно: этот сайт существует, и в нужный момент о нем станет известно публике. – Нил, мы можем его найти? – спросил Ник. – Без ссылки и названия? Вряд ли. Более того, не факт, что его уже включили. Никому не надо, чтобы сайт обнаружили раньше времени. Его запустят в соответствии с планом – когда захотят, чтобы мы увидели. – Короче говоря, бесполезная информация, – заметил Ник. – Ну да, но все равно вы кое-что узнали, – продолжил мистер Чижевски. – Я слегка поиграю в Агату Кристи, если вы не против. Баллистическое приложение нужно, чтобы кого-то убить. Стрелять будут примерно с Плутона. Айфон оставят на самом видном месте. Агент Нил отнесет его в лабораторию, там обнаружат ниточку, ведущую к сайту, разберут его код и отследят до прежнего владельца, которого обокрали мексиканские любители кормить зверей человечиной. Ergo[5], этот человек становится козлом отпущения, а убийцы уходят в закат. Может, этот человек уже мертв. Я бы уже убил его, если бы был, во-первых, чокнутым, а во-вторых, главным в этом деле. – Это мы и без вас поняли, – сказал Ник. – Но раз уж вы гений, позвольте задать вопрос общего характера. Как считаете, такой образ мышления характерен для преступной организации, о которой мы сейчас беседуем? – Прекрасная формулировка, – кивнул мистер Чижевски, – но ответ отрицательный. Эти ребята помельче. Действуют более грубо и прямолинейно. – Тогда кто за ними стоит? – По-моему, чья-то разведка, причем первоклассная. ЦРУ, «Моссад», «Ми-пять», Министерство государственной безопасности Китая, Служба внешней разведки России… Крутые парни, знатоки отвлекающих маневров, медийных тенденций и мастера расставлять приманки. Они знают, что будет, когда болванчики в телевизоре разжуют все для среднестатистического дебила. Если судить по опыту, разведчики такое любят. – Ближний Восток? – Как вариант, но с натяжкой. Я вижу людей поумнее. – Ну ладно, – произнес Ник. – Будем и дальше звать его «мистер Чижевски», он заслужил такое обращение. Хотя стоп. По-моему, что-то вылетело у меня из головы. Черт, о чем же я забыл? – Я надеялся, что и правда забудете, – сказал, помолчав, Чижевски. – Простите, дружище, только что вспомнил. Без имени ваш рассказ никуда не годится. Да, картель, отпетые злодеи, заклятые враги всего живого и так далее. Но мне нужно имя, причем настоящее. Или готовьтесь к встрече с дикими зверями. – Я ничего не говорил. Вы меня даже не знаете. Меня нет. Зато есть человек по имени Менендес. Глава 36 Стрельбище Он решил, что дело в климате, и мишень номер два заплатила жизнью за новый эксперимент. Стало ясно, что в программу попадают неточные данные. Приложение скачивает их с ближайшего метеосервера, а тот находится в нескольких милях от места выстрела. Такая погрешность допустима, когда речь идет о прогнозе погоды или работе правительства, но не годится, если нужно убить человека, стоящего в миле от стрелка. Поэтому Джуба решил отказаться от автозагрузки данных. Вместо этого он начал кропотливо вносить в «Первый выстрел» показания карманной метеостанции «Кестрел». Да, это нудно, но снайперу не привыкать к нудной работе. Итак, скорость и направление ветра, высота над уровнем моря, температура, влажность и прочие нюансы, известные лишь метеорологам. В прогнозах погоды о таком не рассказывают. Он выстрелил. Уже лучше, но все еще плохо. Первая пуля легла в пятнадцати ярдах от цели. Со второго выстрела он поразил мишень номер два, но в день «Д» шанса на пристрелку не будет. В реальном мире другие законы. Надо быть уверенным, что попадешь с первого раза. Оставалось одно: проверить точность барабанов и прицела, сделать нужные расчеты. На следующий день Джуба стрелял по бумажным мишеням, и не на милю, а на сотню ярдов. Пять мишеней, прикрепленных к пустой картонной коробке одна под другой. Коробка стоит вертикально. Расстояние измерено не лазером, а вручную, причем не от дула винтовки, а от настроечного барабана «Шмидт и Бендер». Ровно сто ярдов. Джуба начал с трех выстрелов по нижней мишени. Потом поднял прицел на одно деление и выпустил еще три пули во вторую мишень. Затем в третью, в четвертую, в пятую, всякий раз поворачивая барабан на один клик. Разумеется, при смене угла группа из трех пуль смещается вверх, но насколько? На одну минуту, как обещают специалисты компании «Шмидт и Бендер»? Чуть больше? Чуть меньше? С помощью штангенциркуля Джуба выяснил, что один щелчок барабана поднимает пулю не на паспортные 0,552, а на 0,489 дюйма. Расхождение мизерное, на трех сотнях ярдов им можно пренебречь, но с увеличением дистанции оно будет расти. Джуба внес поправки в параметры «Первого выстрела». Новое значение клика – 0,489. Цель номер три. Первый выстрел пришелся в лодыжку. Лишившись ноги, человек – здоровенный негр с чувственными пухлыми губами – заверещал и рухнул бы на землю, не будь он прикован к столбу. Плоховато. Джуба повернул барабан на один клик, выстрелил еще раз, и негр затих навсегда. Цель номер четыре: уже лучше, но все равно – попадание в нижнюю часть живота. Ранение опасное, но медицинская бригада окажется на месте в мгновение ока, а современная хирургия творит чудеса. Нельзя исключать, что цель выживет. Нужно попасть в грудь, уничтожить оба легких и сердце, повредить все соединенные с ним вены и артерии. Гарантировать такой результат может лишь заостренная пуля диаметром чуть больше трети дюйма, ударившая в грудную клетку с импульсом в тысячу фунтов. Цель номер пять. Цель номер шесть. Цель номер семь: крепкий парень, настоящий боец, он постоянно находился в движении, дергался, извивался, выкручивал руки, даже попробовал увернуться от пули, но умер после первого выстрела. Наконец-то программа сработала как надо. Он сделал комплекс физических упражнений, хорошенько пропотел, провел сорокаминутный спарринг с боксерской грушей по русской системе «Спецназ», принял душ, съел все, что ему принесли, и совершил намаз, после чего взял в руки любимую книгу – «Полное руководство по стрельбе» Джека О’Коннора. Джуба в достаточной мере знал так называемый стрелковый английский: сперва изучил основы языка, а потом – технические термины. Поначалу было непросто, но, потратив массу времени и сил, он научился разбирать текст, не упуская математических тонкостей, а такое доступно далеко не всем. Он углубился в главу «Революционная концепция № 2: фактор ветра», и тут в дверь постучали. На пороге стоял сеньор Менендес, а рядом с ним – переводчик Хорхе и парень с черным чулком на голове.