— Ты намекаешь на свою эту… нейросеть? — хмыкнул Сикорский, — интересная игрушка, не более. Наши технические специалисты от неё в восторге, но как один утверждают, что для полноценного функционирования той же самой системы видеонаблюдения с распознаванием лиц потребуется слишком много материальных ресурсов. Настолько, что затраты многократно превысят пользу. — Глупости, — отмахнулся я, — Согласно закону Мура, количество транзисторов в процессорах удваивается каждые два года. Или восемнадцать месяцев, как утверждают некоторые, но не суть важно. Как и то, что этот закон не будет действовать с появлением квантовых компьютеров. Это вопрос слишком отдалённого будущего, так что оставим его за скобками. Главное, что сейчас это работает. И если на данный момент мы имеем около миллиарда транзисторов в современном процессоре, то через четыре — пять лет их будет десять миллиардов. А ещё через столько же — сто. То есть мощность вычислительной техники вырастет по экспоненте. Соответственно, что там, где сегодня требуется сверхмощный и сверхдорогой компьютер завтра можно будет обойтись рядовой офисной… э-э… конторской ЭВМ. Но начинать разработку надо прямо сейчас! И в идеале это должно быть глобальное комплексное решение, которое задействует не только программное обеспечение, но и железо, то бишь аппаратные средства. — Ты имеешь ввиду новые процессоры? — уточнила Аглая Валерьевна. — Но разработка ведётся постоянно. Буквально недавно в Комсомолке была статья о новом поколении вычислительных машин. Я не помню подробностей, но там что-то было о новом типе памяти или что-то такое. Дорогой, ты же этим интересовался. Это оно? Мы сидели за столом, с которого убрали лишнее и неспешно пили чай, доедая остатки торта. После нашего разговора на балконе Игорь Игоревич вроде бы успокоился, по крайней мере он больше не рычал на меня, каждый раз, стоило мне открыть рот. Правда и сильно дружелюбнее не стал, но это уже мелочи. Хозяйка дома заметила перемены в поведении мужа, но комментировать не стала, лишь одобрительно улыбнувшись, зато Соня прям расцвела. Понятно, что в такой семье, да у такой мамы, ребёнок не может быть идиотом, и девчонка на раз секла нюансы. А раз папа перестал рычать, значит кровопролитие отменяется и мы, фактически, получили добро на отношения. На самом деле я изначально думал, что так и будет. Всё-таки Сикорский далеко не дурак и вполне способен сделать выводы, особенно учитывая, что он видит куда более полную картину, нежели я. Я слил конторе весьма приличное количество технологий и новинок, но со своей позиции результата почти не вижу. Зато Игорю Игоревичу по должности положено отслеживать движения по этим вопросам, а в том, что они будут я ни капли не сомневаюсь. Уж слишком яркие результаты уже получились, что даёт основание со всем вниманием отнестись к моим прогнозам и предсказаниям. Да тот факт, что меня запихали в авиационный техникум и навесили факультатив по дронам весьма показателен. С одной стороны, это может казаться подачкой, мол, вот тебе и заткнись, но кто я такой, чтобы от меня откупались. Несмотря на свою вторую жизнь, а может и благодаря ей, я прекрасно понимал своё место и значимость. Чуть выше нуля, если смотреть в масштабах государства. Пусть даже с кое-какими перспективами, но, когда это будет. С другой стороны, интерес того же Стравинского к моей персоне явно придавал мне веса. Пусть даже довольно специфического, но в целом на данный момент я мог не опасаться никаких телодвижений сильных мира сего. Разве что сам товарищ Маленков прикажет или, не дай Бог, сам Иосиф Виссарионович или, что тоже не приведи. Господи, Лаврентий Павлович, но вроде я им дорогу не переходил. Наоборот, креплю рубежи, толкаю науку вперёд. А в остальном даже члены ЦК идут лесом пока Евдоким Капитонович не наиграется, если я верно понял его посыл. Понятно, что прямым текстом этого он не говорил, но намёков хватало. И Сикорский прекрасно понимает плюсы такого покровительства. Минусы правда, тоже, но то, что я вывел Соню из экспериментов должно добавить увесистую гирьку на мою чашу весов. Дочь полковник любил, несмотря на планы на её будущее. Так что теперь мы под чаёк с тортом вполне мирно общались, обсуждая разные темы и в том числе мои идеи. — Речь не только о процессорах, — я покачал головой. — Хотя их развитие и особенно мобильных версий, тоже критически важно. Я больше говорю о создании, а точнее расширении вычислительных центров. Их мощностей совершенно недостаточно, а ведь на их базе можно создать потрясающие вещи. Например — портал государственных услуг, на который завязать вообще всё, начиная с получения справок в ЖЭКе, запись на приём к доктору, заканчивая регистрацией автотранспорта и недвижимости. А вместо сотен и тысяч чиновников, которые занимаются оформлением справок, причём с такой скоростью, будто они лично за каждой буквой в Москву ходят, сделать несколько многофункциональных центров, которые будут только выдавать заказанные документы. Это мало того, что освободит уйму ресурсов, так ещё закроет возможность для манипуляций, вымогательства и подлогов. А то сейчас у нас середина наполовину. Вроде, как и есть электронный документооборот, но только между этими центрами, всё остальное по старинке вручную. — На последнем съезде партии товарищ Маленков об этом говорил. — кивнул Игорь Игоревич. — призвал активнее продвигать новшества и искоренять бюрократизм. — Ну вот, — я благодарно кивнул полковнику. — А это самое кардинальное искоренение. Потом опять же, наличие глобальной сети и вычислительных мощностей позволит активно ввести безналичный денежный оборот. И не только по банковским карточкам, но и через платёжные системы посредством тех же куар-кодов. Да, изобретение не наше, японское, но почему бы не воспользоваться если работает. — Куар… это что такое? — заинтересовалась хозяйка дома. — никогда раньше не слышала. — Грубо говоря, это продвинутая версия штрих-кода, выглядящая как квадрат с чёрными точками, несущая гораздо больше информации, более устойчивая к повреждениям, например даже потеряв часть кода информация всё равно будет доступна, — принялся объяснять я. — а главное, для считывания не требуется специальные устройства. Достаточно телефона с камерой и специального программного обеспечения. Довольно простого надо сказать. Зато возможности открываются по-настоящему огромные. В том числе и по безналичной оплате. В куар-код вполне можно внести все реквизиты и останется только нажать подтверждение перевода. — А как быть со стариками? — тут же подметила главную проблему Аглая Валерьевна. — Бабушки вряд ли освоят все эти нововведения, а по статистике у нас пожилых людей около двадцати процентов населения. — Это конечно проблемы, — я кивнул, давая понять, что думал об этом, хотя мне и придумывать ничего не нужно было, у нас все эти вопросы давно решили. — Но если реализовать саму идею базы данных, где будут биометрические данные, то прикрутить её к идентификатору безналичной оплаты дело трёх минут. И станет возможным рассчитываться, вообще не имея никаких гаджетов или документов, просто посмотрев на кассе в камеру. Та сама идентифицирует человека, создаст запрос в банк и спишет деньги со счёта. При наличии нейросетей реализация такого проекта вполне реальна. Но и смартфоны я бы со счетов не списывал. Наоборот, проводил бы ликбезы, по обращению с техникой для пожилых, а всем достигшим совершеннолетия выдавал бы бесплатно смарт с предустановленным пакетом программ, доступом на единый портал госуслуг, открытым счётом в сберкассе и подтверждённой авторизацией. Это бы в разы упростило даже ту же рассылку оповещений гражданской обороны, например. И самое главное, именно у нас, в Советском Союзе, есть такая возможность, ведь нам не надо договариваться с частными сотовыми сетями, с частными банками и десятками прочих капиталистов. Достаточно решения партии и всё будет сделано, ведь даже база в виде вычислительных центров есть. — Планы у тебя наполеоновские, — хмыкнул Сикорский. — А потянешь? — Ну во-первых, планы у меня лучше, чем у корсиканца. Тот плохо кончил. — я пожал плечами. — А, во-вторых, знаете анекдот? Мол ты сильный, ты справишься. Да я ещё и умный, я даже не возьмусь. Так и я. Идею — пожалуйста. Помочь в технических вопросах — не вопрос. Но взваливать на себя реализацию — боже упаси. Для этого есть более компетентные люди. Тем более что сначала надо разработать проект, а это вопрос не пяти минут и не для одного человека. Слишком многое надо учесть. Так что тут уж скорее необходимо специальную комиссию создавать или какое НИИ припрягать, с доступом самого высокого уровня. И даже так запускать всё придётся поэтапно, переводя службы и организации на цифровую основу постепенно. Однако выгода многократно превысит все затраты. — Рациональное зерно в твоих идеях имеется, — кивнула Аглая Валерьевна, — но, к сожалению, или к счастью, не знаю, ты прав, решение о таких глобальных реформах принимать не нам. Ты лучше расскажи, что это за штука такая Бессмертный полк. Как я поняла, ты хочешь организовать акцию в память о погибших в Великой Отечественной войне и пройти маршем на День Победы после окончания парада так? — В память обо всех погибших, не обязательно только в этой войне. А вообще во всех, где участвовали наши солдаты. — поправил я хозяйку дома. — Но так как больше всего жертв наша страна понесла именно во время Отечественной правильнее всего провести его да, в День Победы. С Калининым я уже договорился, он нас поддержит, и со стороны обкома тоже есть разрешение. — От Чумакова? — уточнил Игорь Игоревич, и дождавшись моего кивка не сдержал ехидства. — Не боишься, что он себе все результаты присвоит, если идею встретят положительно, а если нет — спихнёт все косяки на тебя? — Да пофиг, — я пренебрежительно отмахнулся. — запретят, жалко будет, но что поделать. А если нет, то тем более не жалко. Я вообще хочу, чтобы эта акция стала народной. Не спущенной кем-то сверху, а именно идущей от людей. Чтобы все, кто хочет вспомнить погибших предков могли взять их портрет и выйти на улицу. — А сейчас что нельзя? — хмыкнул полковник. — Никто не мешает. — Но и никто не помогает. — неожиданно Аглая Валерьевна встала на мою сторону. — Мне кажется это очень хорошая идея. Мы тоже обязательно придём, правда Сонь? — Я уже с классом договорилась, мы все вместе идём, — София сегодня сидела мышкой, стараясь не отсвечивать, но при этом держала ушки на макушке. — Рома Ерёмин позвонил, он организовывает колонну от нашей школы. Только мне непонятно, почему я от него узнаю об этом, а не от тебя. — Зай, просто замотался и забыл. — я сделал жалостные глаза. — Не поверишь, я как приехал, у меня ни минуты спокойной не было. Идея акции неожиданно возникла, встретил знакомую из городского совет комсомола. Это та, которая помогла, когда меня принимать не хотели, помнишь? — У неё ребёнок вроде да? — тут же посветлела лицом Соня, нахмурившаяся едва услышала про знакомую. — Да, что-то припоминаю. — Она самая. У неё ещё муж на Севере со стройотрядами. — кивнул я, подтверждая. — Но она мне не только с комсомолом помогла, но и с космонавтами встречу устроила. Я хотел через них «Птичку» продвинуть, но не срослось. — А эта, — теперь и товарищ полковник понял о ком речь. — Правильно. Нечего через голову руководства прыгать. — Это вы там постарались что ли? — я с удивлением уставился на Сикорского, — И зачем? К чему человеку жизнь ломать? — Не мы это. — внезапно смутился тот. — Ну не я как минимум. Просто есть установленные процедуры… — Которые не работают. — я криво ухмыльнулся. — Плавали, знаем. Вон мне три-дэ принтер по этим самым процедурам зарубили с тупейшей отмазкой. Зато по закону, что скажешь. — Да будет тебе принтер! — психанул Сикорский. — Сейчас в Охтинском объединении «Пластполимер» и Комиссии по изобретениям идёт следствие о присвоении чужого изобретения. Вашего учителя физики, с которым ты свою адскую машину собирал, уже дважды на допрос таскали. — А… — сказать, что я опешил, это ничего не сказать, вот и у меня слов не нашлось, кроме предлогов. — Вот тебе и а, — передразнил меня полковник. — Ты думал, мы забыли? Нет, у нас в стране каждому воздаётся по заслугам. И за добро, и за зло. — Я бы поспорил, но сейчас не буду, — я почувствовал, как улыбка сама выползает мне на морду лица. — Спасибо, обрадовали. Не ожидал. Думал на тормозах спустят, а тут такое. Кстати, то есть сейчас мы сможем получить патент на изобретение или как он называется и начать производство? Так? — С этим не ко мне, — тут же открестился Игорь Игоревич. — Но по идее препятствий быть не должно. — А выйти на этот «Пластполимер» через вас получится? — я тут же сгенерировал другую идею. — я бы пообщался с его руководством на предмет производства пластика для принтеров. Это же золотая жила! Если машинки пойдут в серию, на расходниках деньги лопатой можно будет грести. — Больно надо им твои игрушки, — буркнул полковник, но напоровшись на взгляд жены, исправился. — Попробую, но ничего не обещаю. Вопрос о серийном производстве надо через министерство решать. И Госплан, это же не кооператив какой. — Да я это прекрасно понимаю, — я не собирался сдавать свои позиции. — Сложностей масса, начиная элементарно с состава пластика, его типа, формулы, диаметра в конце концов, но, если ничего не делать, ничего и не будет. Может лет через пять, когда на Западе во всю уже будут печатать у нас прочухаются, что надо бы и нам подсуетиться. И окажется, что уже давным-давно всё придумано, но оказалось никому на хрен не нужно, прошу прощения. Сколько раз такое уже бывало? Я уверен, если бы не личное распоряжение товарища Сталина и идею с Единой Государственной Сетью Вычислительных Центров под сукно бы положили. И ждали бы мы тридцать лет свой интернет, а потом ещё и локти кусали, потому что он оказался бы под полным контролем Запада. — Да, к сожалению, такое бывает, — не дала разгореться спору хозяйка. — Будем надеяться, что всё получится и к твоим словам прислушаются. — Хотелось бы, но… — я случайно взглянул на часы, и чуть за голову не схватился. — Блин. Одиннадцатый час. Мама поди места себе не находит. — Переживает, что мы тебя уже где-нибудь прикопали? — Аглая Валерьевна оказалась не только понимающей, но и с хорошим чувством юмора. — К сожалению, у нас нет стада свиней, да и вырывать зубы пассатижами та ещё морока. — Мама! — подскочила Соня, а я рассмеялся. — Да, хороший фильм, особенно если в оригинале смотреть, — Как ни странно, но Гай Ричи жил и здравствовал, снимая свои культовые творения, так что я успокоил девчонку. — Я скачаю, потом вместе посмотрим, у этого режиссёра много чего интересного есть. Одна Мадонна чего стоит. — Не надо Мадонну! — строго зыркнула на меня мама Софии, выдавая знакомство с этой… выдающейся певицей. — Ограничитесь чем-то менее… радикальным. — Ну хорошо хоть не стали утверждать, что на Западе один разврат, пошлость и падение нравов, — я хмыкнул, понимая, что теперь Сикорская-младшая точно мимо Мадонны не пройдёт. — Хотя это так и есть. Аглая Валерьевна, Игорь Игоревич, София, был безумно рад побывать у вас в гостях, но мне пора. Мама ждёт, а я стараюсь быть послушным сыном и не задерживаться дольше необходимого. Так что с вашего позволения я откланяюсь. — Конечно! Маму нервировать нельзя, — хозяйка, кажется, была довольна моим поведением, да и в целом, несмотря на опасения, мы нашли с ней общий язык. — Дорогой, отнеси пожалуйста посуду на кухню. Соня, помоги папе. Составьте в раковину, я потом помою. А вот сейчас я напрягся, но не сильно. Судя по всему, сейчас со мной будут серьёзно говорить, но… я уже представлял о чём. И это не пугало, скорее наоборот. Сам факт такого разговора, и что его завела именно Аглая Валерьевна обнадёживал. Это значит нам с Сонькой дали добро не только начать встречаться, но и как говориться, разрешили продолжать наши… тренировки. — Семён, — и подтверждая мои мысли Сикорская как-то по-особому взглянула на меня, показывая, что вопрос крайне серьёзный. — Честно говоря, когда у вас с Соней случилось это… происшествие, я поняла, что ваша жизнь теперь изменится. Переиграть назад ничего не получится, так что останется только идти вперёд, но вопрос был пойдёт ли София одна или с тобой. Игорь… ты ему не нравился ещё с самого начала, как только Соню перевели к вам в класс. Хулиган и подонок, давай называть вещи своими именами, за эти годы от тебя многие натерпелись. И если бы я своими глазами не видела, насколько ты изменился, ноги бы твоей в нашем доме не было. Но сейчас… мы решили дать вам шанс. Ты прав, вы ещё молоды и неизвестно, что будет дальше. А пока у моей девочки горят глаза, когда она смотрит на тебя. Не причиняй ей боль, пожалуйста. — Не буду, — я сглотнул, смачивая пересохшее горло и твёрдым голосом закончил. — Не бойтесь, я никогда Соню не обижу. Если мы и расстанемся, это будет обоюдное решение. — Хорошо, — кивнула Аглая Валерьевна. — И разберись со своими женщинами, пожалуйста. Последнее что нужно Софии — это сцены ревности в школе. — Этого сто процентов не будет. — я покачал головой. — И Лена и Соня девочки умные. С Зосимовой я на эту тему уже говорил. Думаю, мы в ближайшее время соберёмся втроём и всё обсудим. Я понимаю, как это выглядит в ваших глазах, но, если я брошу Лену ради Сони, сам себя уважать перестану. И то же самое с Софией. Они обе мне дороги. К тому же пока ещё проблема не стоит так остро, а дальше… дальше будет видно. Может само рассосётся. — Кстати об этом, — хозяйка вечера как-то подозрительно сверкнула глазами. — С твоим характером глупо ожидать, что вы лишь будете гулять, взявшись за руки, особенно после всего что случилось и освоения тобой этой техники. Запрещать или как-то ограничивать вас тоже не вариант, как бы это ни было тяжело для меня и Игоря, но Соне ваши… тренировки даже важнее чем тебе. Ты легко можешь наверстать упущенное в сатори, а вот моя девочка на это не способна. И мы не будем вам мешать. Решение это далось нам непросто, но у нас одно условие. Никаких детей! Категорически! Ни под каким видом! Как минимум до тех пор, пока вы оба не закончите высшее учебное заведение. Я уже говорила на эту тему с дочерью и научила её одной технике, но… ты должен понимать, что это не панацея. И я прошу тебя, раз уж ты взрослый, сознательный и готов нести ответственность за свои поступки максимально серьёзно отнестись к этому вопросу. — Уж будьте уверены, — я, конечно, ожидал такого разговора, но не настолько откровенного, так что добавил будущей тёще, а это звучало уже не так страшно, как раньше, несколько десятков баллов. — Могу гарантировать, что дети не вписываются в мою картину мира как минимум в ближайшие лет восемь, а то и десять. Сначала надо на ноги встать, отучиться, обзавестись жильём, в конце концов снять со своей спины мишень. Думаю, вы понимаете, о чём я. И лишь после этого уже планировать наследников. Так что тут я с вами полностью солидарен и приму все возможные меры, чтобы избежать подобных последствий. Могу поклясться, но… — Не стоит, я тебе верю, — улыбнулась Сикорская. — Что ж, рада была тебя видеть, заходи в гости почаще. И ещё… сейчас Соня пойдёт тебя провожать. Постарайтесь держать себя в руках. Я уже говорила, дом ведомственный, не стоит давать пищу для разговоров. — И компромат соперникам. — я понимающе кивнул, — Обещаю, ограничимся товарищеским поцелуем в щёчку. Но и надеюсь на ответное сотрудничество. И когда позову Соню в гости с ночёвкой, вы не дадите мужу оторвать мне голову. А то, как говорил классик, мне жизнь дорога как память, а Игорь Игоревич мужик резкий, и рука у него тяжёлая. Я понимаю, вы там обсудили и всё такое, но разговоры это одно, а вот конкретные действия… — Договорились, — ещё шире улыбнулась Аглая Валерьевна. — Не буду больше тебя задерживать. И действительно, заходи в гости. Нам стоит узнать друг друга получше. Да и Игорю будет спокойнее, хотя тут как сказать. Вы главное при нём себя в руках держите, а то есть шанс получить вместо жениха снеговика. Соня расстроится. Знаешь, как она плакала, когда её любимый хомячок умер? Двое суток плакала, пока мы ей новую куклу не купили. — Представляю, — я усмехнулся в ответ. — Добрая девочка. Надеюсь, мне тоже будет регулярно менять подстилку и не забывать насыпать корм. Хотя я на хомяка не тяну, скорее уж на кролика, но боюсь, это сравнение вашему мужу тем более не понравится. Как-то он с предубеждением к ушастым относится, так что думаю, не стоит его нервировать. А то действительно расстроит Соню, а куклой тут уже не отделаешься. Глава 9 Глава 9 — Какой ты у меня стал взрослый, красивый, — мама отошла подальше, любуясь моим видом. — Прям жених! — Мам, давай вот с этим не будем торопиться, — я тяжело вздохнул. — Мне шестнадцать всего, куда женихаться? — То есть с кучей девок разом гулять, это нормально, а как хвост прижали, так сразу маленький ещё? — мама сердито обожгла меня взглядом. — Ох, Сёмка, возьмусь я за тебя! Ты у меня по струнке ходить будешь! — Буду, — я кивнул, — но потом. Всё, я побежал! А то на линейку опоздаю. Или как там она в техникуме называется. Да и вообще опаздывать первого сентября это моветон. — Иди уже, горе луковое, — меня напутственно потрепали по голове, вручили фуражку и выпнули за дверь. — Не пуха тебе, не пера. — К чёрту, — закончил я, напялил головной убор, который мне уже не нравился, и выскочил из подъезда, где меня уже ждало такси. Да, советские люди в булошную на такси не ездят, но один раз можно. Толкаться в метро или добираться на байке, рискуя ухайдакать новую парадную форму я не собирался. Вот буду в повседневке на занятия ходить, тогда бога ради. Вообще увлечение советских людей форменной одеждой немного смешило и лично мне, казалось странным. Эдакой попыткой уровнять всех под одну гребёнку. С другой стороны, почему бы и нет. Студенты должны учиться, а не мериться брендами. Так что с этой точки зрения форма была вполне оправдана. Ну и кроме того, качество материала и фасон одежды был вполне на уровне. В такой и в люди выйти не стыдно, чем многие и пользовались. А что, дёшево и сердито. Кстати, действительно дёшево, учитывая, что форму приходилось покупать за свои, и парадку, и повседневную, и шинель, и ботинки. Но при этом на все эти категории имелась неплохая такая государственная субсидия в пятьдесят процентов. От чего с одной стороны, форма была доступна всем, с другой её берегли. Всё-таки не бесплатно, а одет детей к школе в итоге выходило в неплохую копеечку.