— Мальчики, а… это откуда? — Александра встретила нас на пороге, а следом за ней подтянулись и остальные повара с интересом разглядывая разделанную тушу. — Мы вроде мясо не заказывали. Нам его хранить негде. — Это Семёна добыча! — зараза Титов тут же перевёл на меня стрелки, ещё и по плечу похлопал, мол вот он герой. — Он ночью на охоту ходил, по старинке с рогатиной. Как предки в древние времена. И целых трёх кабанов добыл! Мы тут за складом завхоза их разделываем. — То-то я чую шерстью палёной пахнет! — выдвинулась вперёд самая ушлая девица, по всей видимости из деревни, которую сложно было смутить забитым животным. — В соломе смолили? Да понятно, что в соломе! Ты смотри и правда дичина! Чего, правда, что ли рогатиной убил? У меня батя на кабана только с винтовкой ходит, говорит, крайне опасная зверюга! — Так и есть, — я кивнул, украдкой показав Егору кулак. — Но я с ними лоб в лоб не бодался. С дерева метнул рогатину и всё. Засидку сделал над тропой, по которой кабаны к нам на поле ходили. Теперь не будут. — Класс!!! — восхитилась девчонка и обернулась к комиссарше. — Александра Борисовна, давайте свежины нажарим?!! Ну пожалуйста!!! С кабана такая вкусная получается, пальчики оближешь! Я сделаю, я умею! — А её вообще есть можно? — в отличии от студентов, Александра голову не потеряла. — Может у него глисты. — Вряд ли, — я пожал плечами. — но после обеда Егорыч собирается в Мошнино. Заодно возьмёт головы и печень, заедет на ветстанцию. Но есть у меня подозрение что это лишнее. Здоровые они, вон какие кабаны вымахали, простите за каламбур. Но для порядка, конечно, проверим. — Вот после этого и будем жарить мясо, — отрезала Александра. — Тем более что оно всё равно должно ещё дозреть. Ещё не хватало заразу какую подхватить или расстройство желудка. И не надо на меня так смотреть! Оно всё равно уже не парное, так ведь? Сколько часов с забоя прошло? Больше четырёх? — Я во сколько тебе позвонил? — перевёл взгляд я на Егора. — Часа в три? — Двадцать минут четвёртого, — щёлкнул телефоном тот. — Да, прошло, уже семь утра. — Значит всё, парным оно считаться не может, — отрезала Александра. — По идее ему вызреть нужно, недели три… что вы так на меня смотрите⁈ Я в деревне росла, у нас большое хозяйство было. — Да не, не, мы молчим! — поднял руки Титов. — И чего тогда с мясом делать? — А давайте пожарим шашлык! — подал голос один из парней, дежурящих по кухне, похожий на осетина. — Замаринуем, оно до пятницы постоит, а вечером на ужин перед танцами пожарим. Вкусно будет, пальчики оближешь! Я могу по нашему домашнему рецепту сделать. У меня знаете как дед Вано шашлык жарит⁈ Вся деревня сбегается хотя бы запах понюхать! — Да… — задумалась комиссарша. — Это вариант. Правда на такую толпу одной туши маловато будет… — У нас ещё есть. — мы переглянулись с Егором. — если мариновать, то можно и самого крупного кабана под это дело пустить. Хоть у того мясо должно быть жёстким как палка. Но… — Э, фигня это!!! — импульсивно вскочил на ноги осетин, — в уксусе замариную, за полтора суток мясо нежным станет, во рту таять будет! Мамой клянусь! — Хорошо, тогда, Баграев, занимайся мясом. — вынесла решение Александра. — А остальные, чего встали? Давайте бегом, завтракать пора! Всё, идите! Не отвлекайте нас, а то останетесь голодными. Жрать нам хотелось, как-никак всю ночь считай кошмарились, так что мы шустро свалили обратно к Егорычу, захватив с собой Баграева, которому дали вольную. Парни, что работали с ним на кухне поворчали, ведь на них ложилась считай двойная нагрузка, но чисто для порядка, без фанатизма, шашлыка хотелось всем. Почему, зная это, я не отдал все три туши? Да потому что последняя свинина, та самая, которой я вспорол горло и кровь сразу вылилась, оставив чистое мясо, стала взяткой. Кроме самых смачных частей, ушедших в коптильню, ляжка ушла нашему незабвенному товарищу Коновалову, за то, что тот закрыл глаза на творящийся беспредел. А это он и был и пошли комиссар бумагу по инстанциям даже конторе будет трудно меня отмазать. Браконьерство в чистом виде. Посадить, может и не посадят, но листочек в дело ляжет. А когда таких листочков соберётся достаточное количество… Нет, я не сомневался, что Сикорский узнает о моих подвигах, да я ему сам расскажу, на всякий случай, но одно дело мои слова, другое — официальная бумага. Конечно, взятка не гарантировала, что на Артёма не надавят, заставив дать делу ход, но вроде пока врагов такого уровня у меня не имелось, зато самому комиссару это теперь и в голову не придёт. Ещё одна ляжка ушла директору колхоза. Вроде как можно было его проигнорировать, но тут лучше не жаться. Тем более что я и так его поставил в неприятную позу с трактором и продуктами. Да, может быть ни к первому, ни ко второму сам директор отношения не имел, но решать проблему пришлось ему. Так что было не лишним подстелить соломки. Лопатка с передней ногой ушла кузнецу Иванычу. Да, мы договаривались на окорок, но и так нормально вышло. Иваныч оказался не против замены, он вообще не верил, что у меня что-то получится. Думал городской пионэр чудит. Оно и понятно, ночью, с копьём, на кабана ходит только полный кретин. Я и сам повторять свой подвиг не спешил, полный впечатлений о незабываемой поездке верхом. Ну и встрече с волком, о которой никому не говорил, тоже. Оставшееся мясо, тоже нашлось куда пристроить. Тому же Егорычу, Александре и второму комиссару, фамилию которого я так и не запомнил. Точнее пока не считал нужным, виделись мы редко. Он мотался между нами и второй частью студентов, отрабатывающих в соседнем колхозе, и редко бывал на базе. Тем не менее обделять мужика не стоило, зачем плодить врагов на ровном месте. И пусть кусок мяса для него был не критичным, уж слава Богу в Советском Союзе было чего пожрать, но, как говорится, тут главное внимание. С мясом мы закончили к обеду. Всё-таки разделать туши оказалось не так просто, как хотелось бы. Из нас только Шамиль, тот самый осетинце, умел хоть как-то работать с мясом, ну и Егорыч конечно же. Остальные, включая меня, Титова, Серёгу, ненадолго к нам присоединившегося и Антона с Эдуардом, что пришли с ним, выросли в городе и целую тушу видели только на рынке, перед тем как её мясник порубит. И уж тем более никогда обвалкой не занимались. В итоге завхоз выгнал нас, чтобы не мешались, отправив завтракать и спать. — Ты извини, что дёрнул ночью, — повинился я, работая ложкой. — Просто ты тут самый адекватный. Серёга вроде тоже нормальный парень, но вопросов много бы задавал. — Да нормально, — отмахнулся Титов, — наоборот, прикольно. Никогда не думал, что в охоте на кабанов поучаствую. Я как-то раньше и не думал об этом, а сейчас вот мысли мелькают самому попробовать. — Ты только не вздумай как я делать! — всполошился я. — Егорычу не стал рассказывать, но мне чудом удалось выжить. Вот тот самый крупный кабан, если бы не споткнулся о тушу другого распорол бы меня от и до. А потом сваливать пришлось от всего стада, думаешь, где я морду поцарапал. Ну на хрен такие приключения! Я в следующий раз если соберусь на охоту — без винтовки и шагу в лес не сделаю! — Ты же третий Разряд! — удивился Егор, но видя мою кислую морду как-то растерял энтузиазм. — Что, всё так плохо? — В любом деле нужно быть профессионалом, иначе всё может плохо закончиться, — я покачал головой, налегая на пшённую кашу с маслом. — А охота само по себе занятие опасное. Так что серьёзно, хочешь ходить на кабана с рогатиной — флаг в руки. Только стань хотя бы Кандидатом, освой защитные техники, научись владеть оружием, и всё в таком духе. Я лично не собираюсь, ну в смысле охотится. Не моё это. Не моё. — Понятно, — Титов кивнул и больше ко мне не приставал. Проснулся я как раз к обеду, а после вместе со всеми отправился на поле. Грустный тракторист, явно хотевший оказаться, где угодно, только не здесь. Грустно было мужику, что лишился законного калыма, но сопереживать ему я не стал. Обжабится, как говорится. Я вообще не люблю тех, кто пытается на мне нажиться, при этом считая, что так и надо. Если бы этот удод сразу начал с нами работать, можно было тупо ускориться, надавив на комсомольский задор и всё такое и выгадать себе не только выходные, но и пару — тройку дней на неделе. А так, пусть страдает. Работа на поле оказалась не тяжёлой, но нудной и однообразной. Картофелекопатель навесной двухрядный КТН-2В, прицепленный к трактору, подкапывал ряды, немного отряхивал их на вращающейся ленте из металлических прутьев и выбрасывал обратно на землю, где уже мы собирали картошку, попутно перебирая её от битой, резаной и гнилой. Паковали всё это в мешки и сетки, те складывали в машину, которая отвозила урожай на плодовоовощную базу. Ну или куда там картофель складывают. В общем ничего нового, что мы не делали до этого, разве что с лопатами теперь не надо было бегать, да и в земле ковыряться тоже, от чего скорость работы увеличилась в разы. Но даже механизация работ не означала что мы быстро закончим выделенные нам участки. У меня вообще сложилось впечатление, что колхоз садил картошку исключительно для студентов, но делал это с размахом. Ну правильно, почти тысяча человек за две недели способны даже без техники горы свернуть, а вместе с трактором, так и вовсе старые срыть и новые насыпать. При этом практической пользы именно с точки зрения производства продуктов питания, а точнее соотношения затрат и результата, это почти не несло. Да, студенты собирали огромное количество картофеля, но, как мне шепнул по секрету Егорыч, он был кормовым. А я-то ещё думал, ничего себе, какая картошка тут крупная, ровная, но странноватая на вкус. Нет, понятно, что и скотину нужно было чем-то кормить, но… два комбайна бункерного типа, десять человек и за те же две недели они убрали бы столько же сколько и мы. Казалось бы, сплошная выгода. Даже с учётом стоимости самих комбайнов. Ведь не нужно кормить семь с лишним сотен рыл, не нужно обустраивать для них жильё, не нужно контролировать, но… при этом пропадал весь воспитательный эффект. А ведь в СССР он зачастую был важнее любой прибыли. Иначе не ставили бы только закончивших школу пацанов к станку, невзирая на производимое ими количество брака. С другой стороны такой подход позволял воспитать настоящих профессионалов, отсеяв лишних или криворуких. Вот и гадай, как лучше. Впрочем, я себе голову лишними размышлениями не забивал. Наконец моя жизнь устаканилась, я вставал вместе со всеми, завтракал и шёл работать. Потом обедал и снова работал. Приходил, ужинал и начинал отдыхать. С ребятами жгли костры, пекли в золе картошку, болтали, пели под гитару, мне, правда, почему-то не давали это делать, короче развлекались как могли. И длилась эта идиллия ровно до вечера пятницы. Нет, поначалу всё было прекрасно. Уж не знаю, правду ли говорил Шамиль про своего деда, но шашлык у него получился загляденье. Вымоченное в растворе уксуса мясо стало мягким, сочным, и не поверишь, что это дичина. Полю специи, плюс зелень. Девчонки под предводительством Александры расстарались, настрогали салатиков и зелени. Короче пир мы закатили на весь мир. К этому времени уже все знали, что мясо добыл я, вручную завалив аж трёх… пять… семь или более, кабанов. Версии разнились в зависимости от отношения ко мне человека и общей трепливости рассказчика. Естественно, вокруг меня тут же принялись увиваться девицы, которых гоняла рыжая и пухлая Зоя, которая, к счастью, уже мутила с Антохой, иначе мне пришлось бы совсем туго. А вот Аня нет нет, да косилась на меня влажным взглядом. И вроде бы я всё уже девочке объяснил, но тем не менее она, похоже, на что-то надеялась. А я надеялся, что это пройдёт. И вот такой разношёрстной толпой мы и отправились на танцы в деревенский клуб. Душа требовала продолжения банкета, а дискотеки под хрипящий магнитофон всем уже надоели. И кто бы мог подумать, что что-то может пойти не так. Глава 22 Глава 22 Сельский клуб поражал своей монументальностью. Зачем спрашивается, в деревне на пятьдесят дворов двухэтажный дом культуры вместимостью человек на тысячу, а то и полторы. А вот нет, типовой проект, который строили в каждой деревне, наравне со школой и больницей. Правда последние всё же ранжировались, от небольших, до действительно крупных, рассчитанных на райцентры по десять и больше тысяч жителей. Оно и понятно, зачем в том же Мошнино полноценная поликлиника если достаточно фельдшерского пункта, или трёхэтажная школа если учится всего тридцать человек, это во всех классах вместе. Другое дело спорткомплекс, он, как и клуб всегда был типовым. Физическому воспитанию в Союзе уделяли огромное внимание, делая упор на массовый, а не профессиональный спорт. На мой взгляд это имело смысл, как минимум было у меня подозрение о прямом отношении этого к массовому появлению энергетов. Наши сто пятьдесят человек, решивших посетить деревенскую дискотеку без проблем поместились в танцевальном зале клуба, ещё и место осталось. Как здесь проходили тусовки раньше можно было догадаться по небольшому пяточку, где переминались штук десять девиц разных возрастов, от младшей… ну ладно средней школы, класса эдак седьмого-восьмого, до пары особ сомнительной свежести. Я понимаю Всемирная организация здравоохранения считает молодыми людей до сорока четырёх лет, но всё же у нас в стране были немного другие оценки. Но для вульгарно накрашенных девиц тридцать со значительным хвостиком похоже сегодня был последний шанс выскочить замуж. Иначе с чего им так широко и хищно улыбаться заходящим в зал студентам. Кстати, те сразу почуяли опасность, а особо впечатлительные, ну или умные, тут же попытались дать заднюю, но, к сожалению, им не дали это сделать. Задние ряды не чуяли грозившей опасности и стремились как можно быстрее попасть в зал. В итоге первые жертвы всё же угодили в загребущие лапы вышедших на охоту хищниц, и оставалось лишь надеяться, что их не начнут раздевать прямо здесь, а всё же попытаются вытащить в укромное место и у ребят будет шанс сбежать. На удивление, на дискотеку пошли далеко не все. Большая часть студентов отправилась по домам, благо последняя электричка шла довольно поздно. Двое суток выходных, достойный срок, чтобы отдохнуть, прийти в себя и вернуться полным сил. Осуждать кого-то я не мог и не собирался. Сам бы с удовольствием съездил, но решил всё же остаться. Что-то свербело внутри, а что именно понять не мог, но на всякий случай счёл нужным присмотреть за обстановкой. Со мной остался Егор, который, как негласный лидер курса и гласный комсорг в принципе никуда не собирался и Серёга, который вовсе был иногородним, и ему было всё равно, что в городе в общаге чалиться, что здесь с нами. Вместе хотя бы веселее. Всего на базе осталось человек двести, но часть ребят после сытного ужина решила никуда не ходить. Егорыч натопил баню, туда уже заняли очередь, кто-то просто стеснялся, кому-то было лень. Я не собирался никого уговаривать. Скорее наоборот, была бы возможность я бы и сам остался, но бросать Егора было не дело. Не по-товарищески это, а что ему пригодится силовая поддержка я не сомневался. Для деревенских набить морду городским это святое, и пусть нас больше раз в десять, когда это кого смущало. Так что пришлось тащиться и переминаться на танцполе под музыку восьмидесятых. Утрирую, конечно, но плейлист у местного диджея явно требовал обновления. Ровно до того момента как заиграли «Руки вверх». Песни были встречены счастливым воплем девчонок, причём не только деревенских, но и наших тоже. А я с довольной ухмылкой мысленно потёр ладони. Подобная реакция говорила, что, как и в моём мире группа выстрелила. Задорные танцевальные треки с простенькими текстами прекрасно заходил молодёжи и не только, что обещало весьма солидную прибыль. И я сделал себе отметочку по возвращению встретиться с Цемелем. А то накопились вопросы. — Семён, пойдём танцевать! — попыталась вытащить меня на медляк Аня. — Ну давай, чего ты стоишь как бука⁈ — Ань, — я тяжело вздохнул. — Может не надо? Я ведь говорил, что у меня и так всё непросто на личном фронте. — Но хотя бы потанцевать со мной ты можешь? — девушка дёрнулась, но не отступила, упрямо глядя мне в глаза. — Пожалуйста. — Только один танец, — я никогда не умел отказывать женщинам. — И не более. — Конечно! — слишком быстро согласилась рыжая и я тут же заподозрил подвох. — Пошли уже! Мы двинулись на импровизированный танцпол, где переминалось с десяток пар. Да, народу в клубе было непривычно много, но среди них оказалось очень мало девушек. Они как-то предпочли или уехать домой или остаться в лагере, справедливо полагая, что танцы могли закончится дракой. И пусть для них опасности почти не было, но это почти портило всё. Так что нам пришлось вальсировать под прицелом пары сотен глаз, что не прибавляло Ане уверенности в себе, но девчонка не собиралась отступать. Похвальное упорство, его бы в мирное русло и подальше от меня. Я действительно не собирался заводить интрижки, слишком уж давила на меня ситуация с девчонками. Но Аня твёрдо решила добиться меня и когда композиция про клён, который шумит над речной волной приблизилась к финалу, потянулась ко мне, с недвусмысленной попыткой поцеловать, заставив досадливо цыкнуть. Я не хотел с ней ссориться, но и потакать не собирался. Однако, положение спас незнакомый мне парень, словно по заказу ворвавшийся в зал. — Пацаны!!! — в голосе гонца звучала не паника, как можно было подумать, а предвкушение. — Деревенские пришли!!! И действительно, следом за ним в зал начали заходить местные парни, если можно было их так назвать. Например, явным лидером был мужик лет двадцати пяти, в пиджаке поверх чёрнополосного тельника, галифе, кирзовых сапогах, и с папиросой в зубах. Эдакий первый парень на деревне. Он как хозяин вышел чуть ли не на середину зала, одним своим видом распугивая студентов, обвёл их надменным взглядом и сплюнул на пол. — Ну, что, ханурики, хана вам, — свита деревенского атамана угодливо заржала. — Наших баб лапали? Теперь я вам головы поотрываю! — Простите, товарищ, по какому праву вы угрожаете моим ученикам⁈ — ему наперерез бодро выдвинулась Александра, пришедшая на танцы вместе со всеми. — Вы вообще кто такой⁈ — Ля какая ляля! — восхитился моряк и попытался сцапать комиссаршу, но её спас Егор, сбивший руку. — Ты чо, сопляк, лезешь, когда взрослые разговаривают⁈ Давно не получал⁈ Так я тебя быстро научу уму разуму! — Извини, мне пора, — я аккуратно отстранил Аню, — Надо наших выручать. — Митька, опять ты?!! — визгливо возмутилась одна из девиц последней свежести. — Чего опять к нам припёрся?!! Вали в своё Мотково и там командуй! Тоже мне, нашёлся тут! — Завались, Нюрка, не с тобой разговариваю, — отмахнулся моряк. — На тебя я даже в дупель пьяный и за деньги не полезу, а вот с мадамой я бы погулял. — А давай ты возьмёшь своих шестёрок и свалишь на хрен, — я раздвинул толпу, выдвигаясь вперёд и остановился напротив Митька. — Самому не стрёмно малолеток шугать? Служил поди в морской пехоте, Разряд второй, не меньше имеешь. Ты бы ещё в детский сад сходил, себе соперников поискал. — Ты чо базаришь! — сунулся было один из подхалимов, но его сам Митька одним движением отшвырнул в сторону, нависнув надо мной. — Ты кто такой? — от морпеха ощутимо дохнуло перегаром. — Самый крутой тут что ли? — Да уж не жалуюсь, — я поморщился, больше не от запаха, а от идиотизма ситуации. — Ты подраться хотел? Пошли помашемся. Раз на раз, как положено. Твои если захотят, им тоже соперников найдём. А тронешь девушек я тебе лично руки сломаю. Уж поверь третьему Разряду, я смогу. — Ты? — вылупился на меня Митька. — Третий? А ну да, что-то такое есть. И чё, думаешь положишь меня?