— Полагаю, ты точно знаешь, как заставить меня хотеть тебя. Думаю, ты превосходно манипулируешь мной. Тиффани должна была отговорить его от этого слова. — Или, просто я идеальна для тебя. Он обхватил ее грудь обеими руками, прижимая ее к себе спиной. — Я немного с сомнением отношусь к идеалам, но, черт возьми, я не могу не попробовать с тобой. Она могла чувствовать ткань его рубашки спиной, пуговицы врезались в позвоночник. Себастьян обвил руками ее груди, накрывая и придавая им форму, будто он пытался запомнить их вес и ощущения. — У тебя красивое тело. Твоя кожа мягкая. Мне нравится, как реагируют твои соски. Я собираюсь наслаждаться игрой с ними. Ты понимаешь, что когда мы перенесем эти отношения в сексуальные, я стану немного требовательнее? Она могла чувствовать некоторую его нужду своей поясницей, и по размерам она была совсем не маленькой. — Что ты собираешься требовать от меня? — Я отброшу любую мысль о том, чтобы быть профессионалом в своей работе, — он коснулся ее уха зубами, пока нежно тянул и дергал ее за соски, пока она не смогла представить там его рот. — О, я буду совершенно уравновешен, когда мы будем в компании клиентов, но в ту минуту, когда они уйдут или мы окажемся одни, я напомню тебе, что ты моя. Я отведу тебя в кладовку и дотронусь до тебя, чтобы я мог вспомнить, какая у тебя шелковистая кожа. Я буду долго целовать тебя, потому что мне нужно будет успокоиться после того, как какой-нибудь идиот попросит меня положить лед в двадцатилетний Каберне. Это может свести его с ума. Она вдруг увидела новые способы, как они могут помочь друг другу. — Ты найдешь способ успокоить меня, когда клиенты станут слишком противными? — О, я думаю о сотне способов. Когда-нибудь я просто попрошу тебя расстегнуть рубашку, чтобы я мог увидеть твою грудь. Найду место, где бы ты могла растянуться, а я полакомиться твоей киской, пока ты не закричишь. Но ты не сможешь сделать этого, потому что мы будем здесь, и рядом будут люди, которые могут подслушать. Мне придется заткнуть тебе рот, чтобы ты не выдала нас. Я должен буду связать тебя, чтобы ты не доставила неприятностей. Все ее тело возбудилось от его слов. — Перерывы станут очень интересными. Мужчина начал скользить рукой по ее телу, медленно приближаясь к ее киске. — Я сделаю все время очень интересным, и после работы ты должна понимать, что я не буду пытаться скрыть наши отношения. Возможно, я должен, но я знаю себя. Если я собираюсь попробовать это, мне нужно, чтобы другие мужчины знали, что ты моя. Я буду собственническим ублюдком, и не буду мириться с флиртом или изменами любого вида. — Хорошо, потому что я тоже не стану. Ты должен понимать, что, хотя я могу подчиниться тебе в спальне, я не собираюсь мириться с другими женщинами. Она терпеть не могла эту мысль, и это тоже должно было ее немного пугать. Девушка никогда не была собственницей раньше, но она хотела Себастьяна так, как никогда не хотела другого мужчину. Его рука была почти там, так близко к ее клитору. Она почти боялась, что, если Себастьян проведет пальцем по нему большим пальцем, она взлетит, как ракета, но девушка хотела, чтобы это продолжалось. — Я никогда не изменю тебе. Ты должна понимать это. Это деликатная тема для меня. У него было много деликатных тем. Временами он был обидчивым, но теперь все, о чем она думала — это как приятно, быть тронутой им (прим.: игра слов «деликатная тема» на английском звучит как «touchy subjects», первое слово которого также переводится как «трогать»). — Вам не нужно беспокоиться обо мне, Мастер. Я хочу лишь вас. Хотела уже очень давно. Не могу испортить все сейчас. — Ты почти заставила меня забыть, — прошептал он ей на ухо. Он опустил руку ниже, близко, так близко. И затем, отпустил ее. Тиффани разочаровано застонала. — На меня твой стон не подействует. Ты знала, что грядет наказание. Я не отказываюсь от чувств, избалованный ребенок. Я убираю это с пути, и тогда мы сможем поговорить о том, каким образом будем двигаться вперед. К тому времени девушка будет сильно возбуждена, и он ожидал, что она будет говорить рационально? Он был подлым Мастером, но она всегда знала, что он будет крепким орешком. И солгала ему. Это было на благо, но все равно ложь. Тиффани положила руки на стол, широко расставив ноги и наклонившись так, чтобы ее задница была в воздухе. Вот как он хотел ее в первый раз. Она хотела узнать его привычки и потребности и научить своим собственным. Это началось с причуд, но она позволила им завести их отношения намного глубже. Тифф почувствовала, как Себастьян отодвинулся, услышала стук его туфель по деревянному полу. Потом она услышала что-то, чего не ожидала при ударе. Она подняла голову, потому что это была не его рука, которая ударила ее. Он смотрел на нее сверху вниз с паддлом в руке. Вот дерьмо. Ее пульс участился, и она чувствовала адреналин, растекшийся по венам. Раздался тот первобытный голос, который велел ей бежать. Тот, который она проигнорирует, потому что убегать, когда она была так близко к финишу, казалось трусливым поступком. Кроме того, пытка была частью игры. — Тебе не обязательно быть тихой во время этой сессии, — сказал Себастьян мрачным голосом. — Но я постараюсь, — ответила она с тревожным смехом. — Потому что снаружи гуляет кучка людей. — Я сказал, что не хочу скрывать от персонала тот факт, что ты моя сабмиссив. Нет, если это больше, чем прикрытие для Майло Джея. Если это реально, то нет смысла скрываться от людей, которые знают нас. — Некоторые из них не живут как мы. Они могут не понять. Хотя Таггарты, как правило, были осторожны с тем, кого нанимали, но девушка все равно не хотела, чтобы кто-либо подумал, что Себастьян оскорблял ее. — Мне плевать, — ответил он. — Я забочусь только о том, чтобы жить по-своему. И все начнется с того, что ты больше мне не врешь. Она услышала хлопок, прежде чем почувствовала огонь. Боль пронзила ее кожу, и он доказал, что в первый раз все прошло легче. Сейчас был настоящий Дом, тот, кто не принял бы ее обман, тот, кто подтолкнул бы ее стать лучше, чем она могла быть, тот, в кого она влюбилась. Он снова и снова опускал паддл, совершенно беспощадный в своем наказании, но затем она вспомнила, как остановить его, если захочет. Они согласились на безопасное слово — одно слово, которое Тиффани могла бы произнести, чтобы остановить всю игру — но она не собиралась его использовать. Боль была сильной, но она чувствовала, что что-то созревает под ней. В первый раз, когда она получила порку от Дома, та была игривой, вторая была немного более напряженная, в третью девушка заставила себя пройти через все и нашла радость в конце. Все было построено именно для этого. Это было удовольствие от обмена, дара и принятия, потому что она знала, что было по ту сторону от каждого удара, который он ей подарил. Ее тело вспыхнуло от боли, и затем ее кожа ожила, и девушка задрожала от острых ощущений. Пока она терпела. Себастьян был прав. Девушка не могла оставаться совсем тихой. Она уже плакала, и когда он опустил паддл, обнаружила, что задыхается и стонет. Наконец, положив игрушку, Себастьян коснулся рукой ее бедной задницы. — Как ты? Я был слишком груб с тобой? — Ты был ужасным дикарем, Себастьян. Она чувствовала, как слезы капают с ее щек, и сверкнуло сияние, то самое, которое она ощущала после долгой сессии. Как будто девушка была зажжена изнутри, будто могла летать, если бы действительно захотела. Подпространство. Это было прекрасное место. Это было чем-то, от чего она сдерживалась прежде, потому что в этом месте она хотела служить. Тиффани хотела быть уязвимой и покорной, и ей так и не удалось найти человека, которому бы она доверяла настолько, чтобы позволить себе сдаться. Подпространство было отложено в обмен на защиту себя. Она не собиралась делать этого с Себастьяном. Несмотря на то, что думали некоторые из ее друзей, она действительно защищала себя большую часть времени, но когда нашла что-то, чего действительно захотела, поставила все на кон. Девушка пойдет до победного конца с этим человеком. Он провел рукой по ее коже. — Я не ранил тебя. С тобой все будет хорошо завтра. Поболит, и, возможно, появятся небольшие синяки. — Мне понравилось. Я люблю это ощущение и буду помнить, каково быть обнаженной перед тобой, — он отнесся к ней слишком серьезно, поэтому она отпустила его. — Я, правда, знаю, что ты мог заставить меня чувствовать себя лучше. Она не хотела говорить. Совсем. — Встань и повернись. Он собирался сделать это. Она собиралась получить лекцию, и это будет пыткой. От шлепков она разогрелась и стала мокрой, и теперь началось ее настоящее наказание. Девушка заставила себя повернуться. Она не собиралась ни ныть, ни просить, хотя и хотела. Хотела быть в его руках, чтобы он обнимал ее. Вместо этого он развернул полотенце и накрыл им рабочий стол. Себастьян аккуратно разгладил его и положил несколько предметов, которые были на столе, по краям. Она с любопытством наблюдала, потому что, конечно, не предполагала, что будет сидеть на столе для этого конкретного разговора. Она ожидала, что встанет на колени или, возможно, сядет на его колени, может быть, после того, как снова оденется. Себастьян был намного страннее, чем она могла себе представить. — Садись на полотенце, — сказал он решительно. Мужчина развернулся, и было приятно видеть, что она была не единственной, кто был возбужден. Спереди его брюки были хорошенько натянуты. Тиффани хотела увидеть его голым. Проблеска наготы, который она видела за все эти месяцы, было недостаточно. На нем были боксеры, и все, что она получила — это вид на его порезанную грудь и мускулистые руки, прежде чем мужчина закричал на нее и прикрылся. Он протянул руку, чтобы помочь ей залезть на стол. Такой джентльмен. — Откинься и раздвинь ноги. И такой извращенец. Казалось, что Себастьян любил проверять своих саб. К счастью, ей понравилось, что ее считали произведением искусства. Это могло бы быть иначе, если бы он раскритиковал ее, но она чувствовала, что Себастьян никогда не скажет, что она менее чем великолепна. Ей было легко выполнять его приказы. Она раскрыла ноги, предлагая ему посмотреть на свою киску. — Это то, что я хотел увидеть, — его голос был хриплым, а южный акцент стал еще глубже и медленнее, чем обычно. Как будто текучий мед. Такой сладкий и низкий. — Ты не солгала мне о своей реакции на наказание. Эта киска пропитана возбуждением. Ты наслаждалась паддлом. — У меня никогда раньше не было опыта с паддлом. Это было более интенсивно, но да, я наслаждался этим. Тебе понравилось шлепать меня? — то, как он нахмурился, заставило ее немного занервничать, что он был бóльшим садистом, чем она мечтала. — Тебя беспокоит, что я получила удовольствие от наказания? Он двинулся между ее ног, рукой потянувшись к ее сердцевине. Мужчина нежно коснулся ее, скользя по чувствительной плоти. — Вовсе нет. Ты говорила, что экспериментировала с Д/С. Ну, весь мой опыт до сих пор был деловым. Я предлагал обучить дисциплине, а они давали мне цель. Ты другая. Я хочу чего-то другого от тебя, Тиффани. — Чего именно? Пожалуйста, пусть это будет секс. — Когда ты встанешь на колени передо мной, я хочу, чтобы ты именно это имела в виду. Хочу, чтобы ты подчинялась мне не потому, что я какой-то Дом.