Витабут посмотрел на него, не скрывая отвращения. — Так найдите тело! — разозлился Тройтан. — Выясните, кто его убил и почему. Не мешкайте! Ближайшие княжеские помощники поклонились и стали уходить. Веренир забрал с собой корзину с головой. Правитель обратился к гостям с речью, в которой попросил их постараться не обращать внимания на досадное происшествие и продолжать веселиться. Он махнул музыкантам. В тот же миг музыка грянула с удвоенной силой. Исха растерянно смотрела вслед Верениру. Тот, будто почувствовав ее взгляд, обернулся и нетерпеливо поманил к себе. Она подхватилась с места и, плюнув на этикет, побежала. *** — Ты слышал князя, — обратился Веренир к Витабуту уже в коридоре. — Мне нужно его тело. Пусть твои парни обыщут тут все хорошенько. Я видел лекаря всего несколько лучин назад во внутреннем дворе, если эта информация как-то поможет. Витабут опять сощурил глаза, но возражать не стал, только коротко кивнул и быстрым шагом удалился. — Пойдем, — обратился десница к Исхе. Она не стала спрашивать, куда, а просто повиновалась. Сейчас все равно все поймет. Мужчина пошел прямиком к лестнице и стал спускаться, но не остановился этажом ниже, где, как знала Исха, находилась кухня, кладовая и винный погреб, а также жили некоторые слуги. Высокие каменные ступени повели их ниже, глубоко под землю. Исха аккуратно ступала, придерживая подол платья. Стоит оступиться — и наверняка сломаешь шею. Запахло сыростью. Ведьма поежилась: здесь было ощутимо прохладнее, чем наверху. Коридор стал намного уже, а потолок — ниже. И если женщина еще могла идти в полный рост, то Верениру приходилось горбиться. Рогов и копыт уже не было, хотя она не могла вспомнить, в какой момент они исчезли. Здесь царила полная и непроглядная темень. Веренир снял со стены масляную лампу, тихо шепнул два слова — в тот же миг она загорелась. Ведьма тихо вздохнула о своей дремлющей силе. Как же ее пробудить?.. — Куда мы идем? — Мы под землей. Здесь находится темница, а еще… В некотором роде, мой рабочий кабинет, — на ходу объяснил мужчина. — Я думала, ты работаешь в своих покоях. Обратила внимание, что у тебя там стол стоит с письменными принадлежностями. Веренир остановился и повернулся к собеседнице. — Скажем так: здесь я выполняю более грязную часть своих обязанностей. Исха недоуменно на него воззрилась. — Сама все увидишь, — пообещал десница и продолжил путь. Звучало так, будто Исхе это очень не понравится. Но она даже не замедлила шаг, понимая, что все равно должна об этом узнать. Очень скоро они остановились перед массивной дубовой дверью. Веренир вставил в замочную скважину тяжелый железный ключ. — Почему здесь нет стражи? — решилась на еще один вопрос ведьма. — Ну, прямо сейчас в темнице никого нет, так что и охранять некого. Кстати, камеры дальше, а вот здесь я работаю, — он распахнул дверь и жестом пригласил Исху войти. Она, осторожно ступая по неровному каменному полу, вошла и огляделась. Помещение было довольно просторным, хотя и с низким, давящим сверху потолком. Почти посреди стоял внушительных размеров кованый стул с высокой прямой спинкой. К подлокотникам и ножкам были прикреплены широкие кожаные ремни. Рядом расположилась высокая железная скамья, также с ремнями. В стенах здесь и там — на разной высоте — вбиты крюки, от которых отходили цепи, оканчивающиеся металлическими ошейниками. Еще от одной широкой деревянной скамьи отходили вращательные механизмы с двух сторон. Дыба. Исха стала дышать чаще. Они в камере пыток. — Ты в порядке? — Веренир взял ее за плечо сзади. Она подпрыгнула от неожиданности и постаралась поскорее отстраниться от него. — Д-да, вполне, — говорить сейчас было тяжело. — Ладно, — Веренир посмотрел на нее недоверчивым взглядом, однако развивать тему не стал. Рабочий кабинет? Грязная часть обязанностей? Да ведь он пытает людей! Но нет. Этого не может быть. Он не такой. Внезапно дикий страх всех слуг перед десницей стал обретать для нее смысл. Она пыталась не выдавать смятения, но мелкая дрожь сводила тело. В углу, куда не доставал свет лампы, что-то зашуршало. Исха снова непроизвольно дернулась. — Не бойся, это всего лишь крысы. И они в клетке, — маг подошел к источнику звука и направил туда лампу. Несколько крыс недовольно запищали, пятясь от света. — Зачем они здесь? Тебе мало тех, что шастают по замку? Как бы прислуга ни старалась, полностью избавиться от грызунов было невозможно, даже несмотря на то, что для этих целей здесь держали котов. — Помнишь, я говорил, что научу тебя обходиться без амулета? — склонил голову на бок Веренир. Исха кивнула. — Ну, так вот. Пришло время первого урока. Даже если силы все еще дремлют где-то глубоко внутри. Просто запоминай: ты можешь черпать силы откуда захочешь. Буквально. Подойдет любой источник. Твой амулет, насколько я понял, имел свойства накапливать мощь природных стихий. — Это так, — подтвердила ведьма. — Но ведь это не все? — сощурил глаза маг. — Я почувствовал в нем что-то гораздо большее. Если честно, мне кажется, что у меня получилось вернуть тебя на этот свет исключительно благодаря камню. Есть идеи, почему? — Ну… — Исха замялась. — До меня он принадлежал моей бабушке, а до нее — ее тетке. Как давно тянется цепочка, сказать не могу, но камень прожил в моей семье несколько человеческих жизней. Десница кивнул. — Что-то подобное я и предполагал. В нем чувствовались отголоски силы других… Камень словно служил проводником. Я и сам пользуюсь накопителем для мелких нужд: разжечь огонь, подогреть воду, тот же морок навести… — Веренир указал на массивный серебряный перстень на пальце с насыщенно-синим камнем. — Агат? — предположила Исха. Мужчина на миг утвердительно прикрыл глаза и продолжил. — Но ты можешь брать подпитку напрямую из источника. Хотя делать это гораздо труднее. А в местах чистой природной силы, не каждый сможет справиться с потоком. Можно захлебнуться и умереть, я читал о таких случаях. Но использовать ее напрямую возможно. Исха кивнула, вспомнив, как много зим назад, в день смерти Мирам, она пробудила вокруг себя целую поляну цветов, черпая энергию прямо из земли. Это были потрясающие пьянящие ощущения. Но ничего подобного после этого она больше не повторяла. Неужели это было опасно? — Итак, как я уже сказал, источником может стать что угодно, да хоть бы этот стул, — он сел в такой неуютный и страшащий Исху предмет здешней обстановки. — Другой вопрос: много ли силы ты сможешь из него вытянуть? — мужчина провел рукой по подлокотнику, пробежав пальцами по ремням. Исха непроизвольно сглотнула и поежилась. Веренир это заметил. На его губах появилась ухмылка или ей показалось? Нет, это все игра теней. — Больше всего мощи, конечно же, в природных источниках, особенно в некоторых местах. Трудно сказать, почему где-то энергии больше, а где-то меньше. Но не суть. А еще подпитку можно брать у живых существ. У любых. Крысы вполне подходят. Он надолго замолчал. Исха подумала, что теперь можно говорить. — Я делала так, только наоборот: делилась силой с больными и ранеными. Маг внимательно на нее посмотрел. Похоже, он не ошибся. Она умеет делать то, что не получалось у него. Он с легкостью мог забирать, но не отдавать. А настоящий целитель в замке был нужен. Просто невероятно! — И никогда не забирала энергию у живых? — Нет! Это же… это… ужасно! — Иногда делать ужасные вещи необходимо, Исха, — тихо ответил десница, не отводя от нее взгляд. — Нет, я не согласна, — покачала головой женщина. — Какая бы ни была цель, она не может оправдать все средства. — Я очень рад за тебя, если в твоем мире это так, — он произнес это с какой-то безысходностью. В коридоре послышались поспешные шаги. Дверь в камеру была приоткрыта, а потому через пару щепок ведунья увидела на пороге запыхавшегося дружинника. — Господин десница! Разреши говорить! — гаркнул он с порога. Веренир кивнул. — Тело нашли! — Где? — Конюх обнаружил в конюшне, оно было закидано соломой. Веренир снова кивнул, приняв информацию к сведению. — Быстрее несите его сюда. И пусть кто-нибудь доложит князю, что я уже работаю над решением проблемы. Ждать пришлось недолго. Очень скоро несколько мужчин принесли то, что осталось от Ратиура. Десница отослал всех прочь и запер дверь изнутри, оставив ключ в замочной скважине. Он зажег еще несколько ламп. В камере стало светлее, но уюта это не прибавило, скорее наоборот. Теперь можно было разглядеть новые устрашающие подробности. Возле стены стоял стол, на котором с ужасающей педантичностью были разложены инструменты. Некоторые медицинские были Исхе известны, другие — нет. В любом случае здесь было все, чтобы сделать человеку очень больно. Там же стояла небольшая деревянная шкатулка. — Послушай, Исха, — обратился к ней Веренир. — Это убийство что-то значит. Как минимум то, что князю и его приближенным угрожает опасность. И я собираюсь выяснить, кто это сделал и зачем, используя свои умения. С каждым словом ведьма все больше настораживалась. — Возможно, будет жутковато. Поэтому я предупреждаю сразу: ты вольна сейчас уйти. Но. Если решишь остаться, никто не должен знать о том, что произойдет в этой камере. Исха, не отводя глаз от него, медленно кивнула. — Что мне делать? Ведьме показалось, что маг с облегчением вздохнул. С чего бы это? — Ничего. Просто наблюдай. Пока. Веренир осмотрел обезглавленное тело, которое по его указаниям было положено на скамью. Затем он снял с покойника верхнюю одежду и рубаху. Принес и положил рядом голову. Подошел к инструментам и открыл шкатулку, достав оттуда иглу и нить. Удивительно точным для мужчины его положения движением, он вдел нить в ушко. — Исха, подойди сюда, пожалуйста. Женщина повиновалась. — Похоже, его обезглавили чем-то очень острым, но коротким. Видишь, какой неровный срез? Профессиональный палач делает это мечом гораздо аккуратнее. Подержи вот так, — он приложил голову к телу. Это было очень странно, но Исха выполнила просьбу. Веренир поставил лампу у самой шеи покойника и широкими стежками стал примётывать голову на место. — Держи ровнее, пожалуйста. Исху так и подмывало поинтересоваться, какого демона он сейчас делает. А, если точнее, для чего. Но маг был так сосредоточен, что ведьма решила: благоразумнее всего будет молча наблюдать. Наскоро приметав голову, Веренир сделал еще один, более чистый и крепкий шов. Наконец, он отстранился от тела, любуясь работой. На недоуменный взгляд Исхи, он лишь отметил: — Моя мать была швеей.