– Ты собираешься идти в этом? – вернувшись, спросил он, критически осмотрев меня с ног до головы. – Да. А что не так? – Вчера ты говорила, что эти туфли тебя прикончат… Действительно, но туфли были красивыми и подходили к платью. – Прекрасно себя чувствую, – солгала я, делая несколько шагов по комнате, словно породистая лошадь на манеже, но ноги у меня уже болели. – Прекрасно, – повторил муж, закатывая глаза и даже не пытаясь скрыть иронии. – Но, может, на этот раз хотя бы возьмешь джемпер? Джемпер не сочетался с платьем. В нем я смотрелась толстой – давала о себе знать итальянская еда. Разумеется, я не собиралась надевать джемпер. – Сегодня жарко, – ответила я. – Когда солнце сядет, станет прохладно, – возразил муж. – Тебе вечно холодно, и мне приходится отдавать тебе свой джемпер и мерзнуть самому. Это тоже было правдой. Вот черт! Я согласилась прихватить с собой что-то теплое и уселась на постель, дожидаясь Лего-Мена, который все еще не собрался. Я выразительно посмотрела на часы, намекая на то, что время заказа столика приближается. – Я готова и жду тебя, – произнесла я в надежде услышать в ответ что-то вроде: «Здорово! Я тоже! Пошли!» Но этого не произошло, так как Лего-Мен любит делать все в последнюю минуту, словно наша жизнь – непрерывное испытание в духе “Top Gear”[63]. А мне еще до переезда в Данию, подлинную столицу скрупулезности и пунктуальности в Европе, нравилось всегда приходить вовремя. Я давно поняла: спешка портит настроение. Достаточно небольшого планирования, и можно, не нервничая, везде успеть и обрести дзен (по крайней мере, такова моя цель). Лего-Мен эту точку зрения не разделял. В середине нашего датского года мой страх опоздать лишь усилился. Я постоянно нервничала, когда нужно было куда-то идти вместе с мужем. Лего-Мен из всего делал проблему и упорно сопротивлялся моим попыткам добраться до места назначения вовремя. Любой перелет, поход в гости и даже встреча с кем-то за чашечкой кофе превращались в катастрофу. Сегодняшний вечер не стал исключением. – Пора выходить, – я постаралась сказать это предельно нейтральным тоном. – Иначе наш столик отдадут другим. Муж не ответил, и, решив, что в ванной он просто не услышал меня, повторила чуть громче: – Я говорю, мы опоздаем… Но тут Лего-Мен меня оборвал: – Ради всего святого, это же Италия! Здесь ничего не делается вовремя! ПРОСТО РАССЛАБЬСЯ! Совершенно очевидно, что подобный призыв еще никого не успокаивал. Мы оба злились. Наконец Лего-Мен собрался. Я ковыляла в неудобных туфлях, а он плелся позади. Оказалось, он забыл ключ, и ему пришлось вернуться. Он догнал меня с толстенным джемпером в руках и потребовал, чтобы я взяла его с собой. За ужином обнажились другие семейные проблемы. – Почему ты вечно бросаешь грязное белье на пол, а не в корзину? Почему ты не можешь аккуратно положить грязную одежду туда, где ей и положено быть? – А ты никогда не протираешь стены после душа… – А ты бросаешь мокрые полотенца прямо на постель… – А ты съедаешь все вкусности из моих мюсли, пока я на работе, а потом делаешь вид, будто это производители кладут слишком мало кусочков шоколада… Мы оба были правы. И вели себя ужасно. После очередного дня, проведенного в ссоре, мы объявили мораторий до конца недели, когда наконец-то сможем улететь домой. Но едва вернувшись, мы тотчас разошлись – каждый по своим делам. Лего-Мен поехал забирать собаку из питомника, а я отправилась к Дружелюбной Соседке выпить кофе. Мне хотелось обсудить с ней неудачный отпуск и рассказать о наших семейных спорах. Соседка расхохоталась, а потом сказала, что это совершенно нормально. – Все ссорятся во время летнего отпуска, потому что приходится много времени проводить вместе. Я уже совсем было успокоилась, но тут она добавила: – В прошлом году мы с мужем три недели провели в Тоскане – и развелись. Это слишком долго, когда негде уединиться. – О, мне так жаль… – Я понятия не имела, что соседка была замужем. – Пустяки, – отмахнулась она. – Мы остались друзьями. Кроме того, в Дании все разводятся. – Правда? – Ну конечно! И июль для этого самый подходящий месяц. Люди отправляются в отпуск и понимают, что больше не любят друг друга. А еще может всплыть измена: разлука с любовниками оказывается слишком долгой, и начинается обмен СМС или переписка по электронной почте. Мы с бывшим мужем жутко ругались. На следующей неделе будет годовщина нашего развода. Соседка жизнерадостно щебетала, а я пыталась выдавить из себя нервную улыбку. Я не могла понять, как она может так спокойно и даже весело говорить о годовщине своего развода. Когда соседка сменила тему и начала рассказывать мне о своих планах на вторую половину отпуска («Норвегия, потом Франция, а затем Нью-Йорк…»), я испытала чувство облегчения. Вернувшись домой и немного порыскав в Интернете, обнаружила, что две трети супружеских пар разводятся именно после совместного летнего отпуска. Об этом свидетельствовали результаты опроса, проведенного в 2012 году организацией Ebookers. Это означает, что две трети наших состоящих в браке друзей, которые ласкают друг друга за коктейлями в бассейне, просто предаются обману. Либо лгут, либо пьянствуют. Я позвонила нескольким датским адвокатам по разводам, чтобы проверить теорию Дружелюбной Соседки об отпускных конфликтах, которые часто ведут к распаду семей. В конце концов мне удалось связаться с Ани Кордес, адвокатом из Копенгагена, одним из лучших специалистов по бракоразводным процессам, которой я изложила точку зрения своей соседки. – Я слышала, что в июле в Дании подают больше всего заявлений о разводе, поскольку супругам приходится больше времени проводить вместе. Это так? – Именно так, – ответила она. – В июле мы получаем больше всего обращений. После отпуска всегда уйма работы. Оказалось, что Дания занимает четвертое место в Европе по количеству разводов, и жизнь в этой стране губительно сказывается на атмосфере семейных союзов. По данным статистического бюро Дании, разводом заканчивается 42,7 процента браков. Разводятся даже иммигранты, хотя подобная практика нередко идет вразрез с нормами их культуры. Исследование, проведенное Национальным социальным центром Дании, показало, что количество разводов в среде турецких мигрантов за последние двадцать лет возросло с трех до 12 процентов. Председатель Алавитской ассоциации Дании Кагдаш Сагличак, говоря о смещении понятий, свойственных новому поколению, связывает это явление с тем, что все больше турок получают доступ к высшему образованию. Правая датская народная партия и Красно-зеленый альянс, крайне левая партия Дании, в готовности порвать с нормами своей родины усматривают признаки успешной интеграции иммигрантов в датское общество. Развод в Дании считается обычной практикой. Несмотря на то что никому не хочется переживать стресс, связанный с распадом семьи, развод перестал быть клеймом и больше не осуждается обществом, как это происходит в других странах. – Почему развод в Дании считается в порядке вещей? – спросила я Ани. – Сегодня многие женщины работают, а дети воспитываются вне дома, поэтому развестись стало проще. Да и финансовая помощь государства тоже играет определенную роль, – ответила адвокат. В Дании существует гендерное равенство в области оплаты труда, и женщины материально не зависят от мужчин. Большинство матерей после рождения детей возвращаются к работе. Кроме того, государство возмещает три четверти расходов на уход за детьми, поэтому, если брак не сложился, у супругов нет причин сохранять семью. Датчане вступают в брак довольно поздно. Большинство мужчин связывают себя узами брака после 35-летнего возраста, а типичной невесте – 32 года (в Великобритании эти показатели составляют 30 и 28 лет, а в США – 28 и 26 соответственно). Дружелюбная Соседка как-то заметила: – Когда тебе еще нет тридцати, хочется повеселиться, а уж потом можно выбрать кого-то одного. После брака не до веселья – в брак вступают те, кому хочется перемен. Развестись в Дании очень легко. – Если обе стороны согласны на развод, – рассказывала Ани, – достаточно заполнить электронное заявление; через одну-три недели оно будет рассмотрено в суде, и вы получите по почте свидетельство о разводе. Кроме того, процедура расторжения брака обходится совсем недорого. – Обычный развод по обоюдному согласию стоит 900 датских крон (около 100 фунтов или 170 долларов). Как же это согласуется с представлением о датском счастье? Разве распад семьи, переживания и переезды, связанные с одним из самых стрессовых событий в жизни человека, могут способствовать ощущению счастья? Я поинтересовалась, как Ани оценивает свой уровень счастья, если ей постоянно приходится иметь дело с враждующими супругами. – Думаю, на «восемь» из десяти, – ответила она. – Я довольна своей жизнью, и работа приносит мне удовлетворение. Между тем разводы не заставляют датчан раз и навсегда забыть о семейной жизни. Дания занимает первое место в Европе еще и по количеству регистрируемых браков, о чем свидетельствует государственная статистика. Судя по всему, ключ к семейному счастью по-датски таков: если тебе не нравится тот, с кем ты просыпаешься каждое утро, нужно что-то изменить. Когда на горизонте появляется другой объект, датчане начинают действовать. – Датчанам действительно нравится жениться, – сказала мне Дружелюбная Соседка. – И мы не прочь проделать это по нескольку раз. Кроме того, большинство людей здесь настроены вполне либерально. Я согласилась с ней, потому что это подтверждало мои собственные наблюдения. Но моя мать в свой последний приезд к нам пришла в негодование, увидев в витрине магазина свадебных принадлежностей множество нарядов для беременных («Они что, подождать не могут?!»). Многие датчане заводят детей до брака. Кроме того, они не стесняются наготы. У них даже есть курсы обнаженного кроссфита (да, они упражняются голыми!). Вдоль побережья полно нудистских пляжей. Мои свекры недавно натолкнулись на такой пляж, когда слишком далеко отошли от рекомендованного маршрута. В Дании на государственных телеканалах часто демонстрируют порнографические фильмы. Социологический опрос по проблемам сексуального поведения, проведенный в 13 европейских странах, показал, что у жителей Дании очень популярны порнофильмы; здесь их смотрят чаще, чем в любой другой стране. Датчане настолько продвинутый народ, что в 2013 году, на второй день Рождества, они даже покинули свои уютные дома, чтобы посмотреть пятичасовую сексуальную драму «Нимфоманка» Ларса фон Триера. Они не видят ничего предосудительного в том, чтобы изобразить слово «Рождество» в виде без малого двухметрового фаллоса. Те, кого не привлекают подобные фильмы, могут разнообразить свою сексуальную жизнь с помощью «Дисней-Секса». Каждую пятницу все дети в семь вечера усаживаются перед телевизором и смотрят диснеевские мультфильмы, а многие родители используют этот час для того, чтобы «поласкать друг друга», как выразилась Хелена К., ведь дети заняты. Все родители, с которыми я беседовала, говорили, что «Дисней-Секс» – фантастическое изобретение (несмотря на довольно нелепое название), а Хелена добавила: «Самое замечательное, что это происходит в такое время, когда нам совсем еще не хочется спать». В Дании к вопросам секса либерально относятся даже священники. Для британской газеты я написала статью о священнике из Зеландии, который провел весьма пикантную мессу, желая стимулировать «размножение» своих прихожан. Однако, несмотря на все усилия, уровень рождаемости в Дании за последние тридцать лет достиг критически низкой отметки: на тысячу жителей рождается всего десять младенцев. Правительство, священники, коммерческие компании и политические партии делают все от них зависящее, чтобы побудить датчан к появлению потомства. Датское бюро путешествий проводит кампанию по привлечению молодых пар к коротким совместным путешествиям под патриотическим девизом: «Сделай это для Дании!» В рекламе говорится, что, находясь вдали от дома, датчане на 46 процентов больше занимаются сексом, и 10 процентов детей было зачато именно во время таких поездок (хотя более длительные путешествия чреваты обратным результатом: одна неделя – больше секса, две недели – неминуемый развод). Для привлечения к своей программе максимального количества датчан компания предлагает женщинам «овуляционную скидку»: при бронировании билетов они указывают дату последней менструации, что позволяет выбрать наиболее благоприятное для зачатия время отдыха. Любой, кто пришлет фотографию положительного теста на беременность после поездки, получит приз – трехгодовой запас памперсов. Это не шутка, просто датчане таковы. А если все, рассказанное мной, покажется вам слишком гетеросексуальным, добавлю, что к этой программе привлекают и однополые пары, поскольку «главное – участие». Секс присутствует в Дании повсюду, и знакомство с этой стороной жизни начинается очень рано. В 1970-е годы была принята программа сексуального образования. Начиная с шестилетнего возраста маленьким датчанам рассказывают о зачатии. Этому вопросу посвящена национальная программа «Сексуальная неделя», которая проходит в феврале. К десяти годам дети узнают о том, как уважать личное пространство друг друга, как правильно воспринимать информацию в Интернете. Рассказывают им и о вакцине против вируса папилломы человека. Датские подростки знают, что такое гомосексуальность, бисексуальность и гетеросексуальность. Дания стала первой в мире страной, где начали регистрировать браки однополых пар, а также первой из стран Европы, где юридически закреплено право смены пола без стерилизации. К тринадцати годам датские дети знают о мастурбации, контрацепции, венерических болезнях, об абортах и о формах проявления сексуального насилия. Местные поп-звезды и актеры снимаются в социальной рекламе, которая используется на уроках сексуального просвещения, а обсуждения таких роликов проходят весьма откровенно. Надо же, здесь выросло целое поколение, которому не пришлось узнавать о сексе из книг! Все это казалось мне невероятно прогрессивным, поскольку я училась в монастырской школе для девочек, и наша учительница биологии становилась красной, как свекла, при упоминании пестика, не говоря уже о менструациях. – Во всех классах учатся и мальчики, и девочки? – спросила я Хелену за чашечкой кофе с неизменными «улитками», когда она рассказывала мне о раскрепощенных взглядах ее дочерей на секс. – Конечно! У нас нет разделения по половому признаку, ведь это ведет к подавлению личности. Может, это и правда, но мне было гораздо легче сосредоточиться на уроках географии, поскольку я не испытывала сердечных мучений из-за какого-нибудь Марко Терринони из соседней школы для мальчиков. Легальный возраст вступления молодежи в сексуальные отношения в Дании – пятнадцать лет. И стоит только начать, датчан уже не остановить. Согласно опросу, проведенному министерством здравоохранения, 90 процентов датчан в возрасте от 16 до 95 лет заявили, что для них хороший секс является «жизненно важным» стимулом. Другими словами, мужчины и женщины, разменявшие десятое (внимание!) десятилетие своей жизни, все еще предаются сексу при свете изысканных скандинавских светильников.