Проводник ждал клиентов, сидя на замшелом камне у дороги. Когда внедорожник службы доставки затормозил в паре метров от него, Балабол встал, отряхнул штаны и зашагал по обочине разбитого шоссе к извилистой ленте грунтовой дороги. Та сбегала вниз по склону насыпи и за поворотом упиралась в закрытые ворота лагеря. За спиной сталкера захлопали двери машины, послышались торопливые шаги. Чуть позже раздался хруст асфальтовой крошки под колесами разворачивающегося автомобиля, рев мотора и шорох шин быстро удаляющегося транспорта. Молодожены нагнали проводника, когда тот свернул на плотно утоптанную грунтовку. На плечо Балабола легла тяжелая рука. Он остановился. Повернулся лицом к клиентам. – Меня Андрей зовут, а это моя жена Оксана, – пробасил мужчина. Балабол окинул их изучающим взглядом. Оба были в джинсах и рубашках. На ногах – армейские шнурованные ботинки. Из обязательной экипировки – камуфляжные куртки с вшитыми в клапаны карманов чипами и логотипом парка на рукавах в виде саркофага Четвертого энергоблока ЧАЭС на фоне желтого полукруга. По замыслу дизайнера восходящее солнце обозначало зарю нового мира и процветание «Чернобыль Лэнда». Стройная, длинноногая Оксана выглядела миниатюрной на фоне высокого и широкоплечего Андрея. Прямые темные волосы ниспадали по бокам ее изящного лица с тонким, будто резным, носом, большими светло-серыми глазами и пухлыми губами цвета спелой вишни. Она сразу понравилась Балаболу, как и ее муж. Тот хоть и выглядел как деревенский увалень благодаря мясистому носу, густой растительности на круглом лице и шапке бурых курчавых волос, но в его глубоко посаженных глазах шоколадного оттенка светился незаурядный ум, а в крупной фигуре и больших руках чувствовалась сила. – В парке никаких имен. Здесь все как было в настоящей Зоне, – сказал Балабол, практически не коверкая слова. Долгие тренировки пошли на пользу. Теперь его речь была более четкой и внятной, чем полгода назад. Он показал пальцем на Андрея: – Так, отныне и до конца тура ты получаешь прозвище Потапыч, а ты, – указующий перст описал полукруг и замер напротив красавицы, – отзываешься на позывной Лань. Вопросы есть? Андрей поднял руку. Балабол кивнул: мол, валяй, не стесняйся. – А почему такие прозвища? Это как-то с нами связано? – Ну разумеется связано. Вы себя в зеркале давно видели? Ты здоровый, как медведь, и цвет волос подходящий, а у жены твоей ноги от ушей растут. Пардон, никого обидеть не хотел, просто констатация факта. Молодожены переглянулись. На их губах заиграли улыбки. – А я думала, вам наши фамилии известны. Я до свадьбы Ланская была, – сказала Оксана необычайно красивым бархатным голосом. – А как замуж вышла, стала Медведевой. Балабол крякнул от удивления. – Надо же, ткнул пальцем в небо и попал. Ладно, как меня зовут, надеюсь, вы знаете? – Супруги синхронно кивнули. – Вот и хорошо. Ну что, пошли в лагерь. Балабол повел «пассажиров» вниз по склону насыпи. На полпути до ворот он, не сбавляя шага, заговорил: – Как придем в «Светлый», я ненадолго смотаюсь по делам, а вы немедля топайте в администрацию. – А зачем? Разве это обязательно? – поинтересовалась женщина. От быстрой ходьбы ее дыхание сбилось, и она говорила слегка запыхавшись. – Обязательно. Без этого не допустят на маршрут. – Проводник посмотрел на экран закрепленного на запястье ПДА. – Встречаемся в баре через сорок пять минут, думаю, этого времени вам хватит. «Каста» находится в том же здании, так что не заблудитесь. Ворота «Светлого» со скрипом распахнулись, впуская гостей, и с грохотом захлопнулись, как только последний из троицы оказался на территории лагеря. Поскольку Потапыч и Лань впервые приехали в тематический парк и выбрали «Светлый» в качестве основного местопребывания, им предстояло пройти обязательное общение с начальником поселения. Раньше эту должность занимал гламурный мужчинка в приталенном пиджаке и зауженных книзу брюках. С ним часто ошивался его друг в деловом костюме, которого нередко принимали за главного. При Сладком, так прозвали жеманного начальника проводники, стандартная процедура занимала не больше минуты. После череды длительных судебных разбирательств с получившими увечья на территории парка клиентами администрация «Чернобыль Лэнда» приняла кардинальные меры. Ушлые юристы составили кучу донельзя запутанных документов, где посетителям, помимо стандартного договора, требовалось расписаться. Это должно было обезопасить владельцев парка от новых судебных тяжб со стороны недовольных клиентов, в случае если те что-либо повредят себе на маршруте или останутся разочарованными в своих ожиданиях. Теперь стандартная процедура проходила минимум полчаса и включала в себя, помимо прослушивания положенного новичкам инструктажа, сбор массы подписей. В силу особенностей характера прежний комендант «Светлого» не мог дотошно выполнять предписанный алгоритм. Он то забывал зачитать необходимые инструкции, то собирал не все подписи на документах. После очередного скандала с выплатой компенсации сломавшему руку клиенту Сладкого уволили без объяснения причин, а на его место поставили лысеющего мужика с пузиком, как якобы более соответствующего тематике парка. На сайте «Чернобыль Лэнда» замену объяснили многочисленными просьбами посетителей. Дескать, раз клиенты хотят максимального погружения в суровый мир Зоны, то администрация не вправе игнорировать их желания. Нынешний глава «Светлого» когда-то служил в армии, демобилизовался в чине прапорщика – его, кстати, так все и звали Прапор, – и любил, чтобы все было четко, как по уставу. Он идеально соответствовал новым требованиям его должности и выполнял служебные обязанности с тупой послушностью робота. С тех пор как он стал работать, не было ни одного проигранного юристами парка суда. Руководство «Чернобыль Лэнда» буквально молилось на его педантичность, не обращая внимания на жалобы со стороны замученных нудностью Прапора клиентов. Проводник объяснил «пассажирам», где найти начальника лагеря, а сам отправился домой. Едва переступив порог закрепленного за ним домика, Балабол снял ботинки, расстегнул застежки, вжикнул «молнией» и выбрался из комбинезона. Как был босиком, в спортивных штанах и футболке протопал в ванную, снял маску и посмотрел на себя в обломок зеркала. Взмокшие от пота волосы прилипли ко лбу и блестели так, будто их смазали салом. Уродливые багровые тяжи вместо губ местами потрескались. Из трещин выступили похожие на бисер алые капельки. Балабол провел тыльной стороной ладони по рту, размазывая кровь по щеке. Сорвал с себя футболку, сунул голову под струю холодной воды, схватил обмылок с приспособленного под мыльницу старого блюдца с оббитыми краями и начал энергично намыливать мокрую шевелюру, шею и руки по локоть. Пальцами взбил густую пену в волосах и смывал до тех пор, пока с головы не потекла чистая вода. Сполоснув намыленные шею и руки, тщательно вымыл лицо, отфыркиваясь, как тюлень. Насухо вытерся полотенцем, причесался и почистил зубы. Ему хотелось хорошо выглядеть в присутствии Лани, хоть он и понимал, что у него нет ни единого шанса познакомиться с ней поближе. Надев маску, он отправился в комнату, где выбрал из пары имеющихся в наличии комбинезонов тот, что выглядел более презентабельным: без въевшихся пятен грязи и следов штопки. Оделся, влез в берцы и отправился в «Касту». В этот час посетителей в баре было немного. Шесть, если не считать Балабола. Двое в комбинезонах проводников сидели за столом у окна и за обе щеки уплетали макароны с сосисками. Еще один в такой же одежде облокотился на одноногий столик в стороне от коллег. Он с сосредоточенным видом чистил вяленую рыбу, складывая очистки на клочок газетного листа. Перед ним стояли две пивные кружки: одна полная, другая наполовину пустая. В дальнем и сумрачном углу «Касты» лениво ковырял вилкой в тарелке худощавый мужчина. Балабол скользнул по нему равнодушным взглядом и посмотрел на Потапыча с Ланью. Те сидели за столиком посреди бара и мирно беседовали. Перед женщиной стоял высокий стакан с газировкой, а мужчина обнимал обеими руками пузатую пивную кружку. Стоя на пороге, Балабол поманил «пассажиров» пальцем: мол, хватит сидеть. Он думал, пара сразу ломанется к нему, но не тут-то было. Лань в ответ помахала ладонью над головой, приглашая проводника присоединиться к ним. Балабол помедлил немного и шагнул в помещение. Просто так сидеть за столом не имело смысла. Поскольку Дима не употреблял спиртного, выбор напитков для него был невелик: вода без газа да газированная вода – вот и весь ассортимент. Он решил взять стакан шипучки. Носорог давно обслужил клиентов и теперь занимался привычным для него делом: подперев голову кулаком, со скучающим видом считал лениво ползающих по потолку мух. Увидев нового посетителя, бармен широко улыбнулся и приветливо помахал рукой. – Здорово, Балабол! Как обычно? Проводник кивнул, облокотившись о барную стойку. Бармен повернулся к самодельному стеллажу. Мигающие огни кустарной гирлянды из раскрашенных разноцветной гуашью лампочек поочередно вспыхивали на выпуклых боках разнокалиберных бутылок. Открыл дверцу нижнего шкафчика, кряхтя, наклонился и взял с нижней полки полторашку с цветной этикеткой. Вскрытая емкость зашипела, стравливая газ. Цепочки пузырьков побежали со дна пластиковой баклажки. Носорог налил шипучку в высокий стакан, опустил в пузырящуюся жидкость коктейльную соломинку в красно-белую полоску. Положил пред Балаболом на исцарапанные, со следами сигаретных подпалин, доски барной стойки картонный кругляш и придавил его сверху толстым дном стеклянной посудины. – За счет заведения. – Спасибо. Не ожидал. Балабол взял стакан и направился к столу с «пассажирами». – Моя жена так рада, что вы наш проводник. Она говорит, о вас только хорошее на сайте пишут, ни одного плохого отзыва не нашла, – сказал Потапыч, когда Дима опустился на стул, лицом к двери. Женщина оказалась по правую руку от него, а мужчина по левую. – Я подумал, неплохо было бы нам посидеть вот так втроем, обсудить предстоящий маршрут. Может, вы подскажете какие-нибудь полезные хитрости, которые нам пригодятся в походе, экскурсии, экспедиции, ну или как там у вас это называется. – У нас это называется точно так же, как и раньше в Зоне называлось: ходка, – буркнул Балабол, вставил соломинку в отверстие в маске и втянул в себя немного газировки. – Скажите, а вы действительно много сталкерских историй знаете или это пустые слухи? – Лань чуть-чуть отпила из стакана, вернула его на картонный кругляш и подвинула кончиком пальца, чтобы край толстого дна совпал с темным отпечатком в виде полумесяца. – Это чистая правда, барышня, – вклинился в чужой разговор тот самый парень, что несколько минут назад чистил рыбу. – Перед вами ходячая энциклопедия сталкерского фольклора. Сколько я здесь слушал Балабола, он все время что-то новое рассказывает, ни разу не повторился. И все истории у него интересные и, что самое важное, поучительные. Мужчина шумно отхлебнул пиво из кружки, взял с газетного клочка полоску вяленой воблы, сунул в рот и задвигал челюстями. – Ой, как интересно! А расскажите и нам что-нибудь, пожалуйста. – Лань обхватила кулачок ладонью, прижала руки к груди и состроила уморительную мордашку. – Может, не надо? – неожиданно смутился Балабол. – Давайте я лучше в другой раз расскажу. – Хорош ломаться, Балабол! – крикнул один из тех проводников, что ели макароны с сосисками. – Если женщина просит, отказываться нельзя! – Да! – поддержал его товарищ. – Я так же думаю. Человек в дальнем углу бара перестал ковырять вилкой у себя в тарелке и навострил уши. – Ну ладно. Если так хотите, расскажу коротенькую историю, но на этом все. После сразу встаем и уходим. Договорились? Потапыч кивнул, а его спутница весело улыбнулась, стреляя глазками. Балабол снова просунул соломинку в отверстие маски, зараз втянул в себя чуть ли не четверть стакана и громко проглотил газировку. К тому времени шипучка изрядно выдохлась и не так сильно щипала горло. Он только хотел приступить к рассказу, как дверь распахнулась и в помещение ввалилась горлопанящая компания из пяти молодых парней в брезентовых штормовках, тренировочных штанах и перемазанных грязью кроссовках. Это были статисты. Они в основном выполняли разные работы по обслуживанию лагерной инфраструктуры, а сталкеров из себя изображали, когда в «Светлый» наведывались экскурсионные туры с заграничными туристами. Молодняк занял стол напротив стойки, зашумел, требуя помощника бармена. Следом за ними в бар вошли четверо серьезных мужчин в защитных комбинезонах с нашивками «Чернобыль Лэнда» на рукавах. Четверка проследовала в дальний угол питейного заведения, мужики встали по бокам от высокого столика с изрезанной ножом пластиковой столешницей. Склонив головы друг к другу, они о чем-то зашептались. Наверное, обговаривали детали предстоящего маршрута. – О, Балабол! Привет! – завопил самый высокий из молодых, что, по-видимому, был у них за главного. Судя по сломанному носу, крепкой мускулатуре и сбитым кулакам, он когда-то занимался боксом – Слышь, давно хотел спросить: а че ты все время в маске ходишь? У тебя че, это, как его, заячья губа, что ль? – загоготал он, выставляя напоказ лошадиные зубы. – Губа у меня нормальная, человеческая, а вот у тебя, Длинный, от краски и растворителя мозги в кисель превратились. Кто-то из свиты здоровяка хохотнул, но тут же осекся под его сердитым взглядом. В баре повисло напряженное молчание. Было слышно, как жужжат и бьются о потолок мухи. Проводники замерли, а клиенты перестали шушукаться. Все сосредоточенно ждали дальнейшего развития событий. – Че ты сказал? – злобно процедил Длинный сквозь зубы. – Повтори! – Я по два раза не повторяю. – Балабол посмотрел на женщину: – Может, я историю по дороге расскажу? Молодожены переглянулись. Мужчина едва заметно кивнул. А его жена выдала: – А это идея. К тому же я не желаю находиться здесь в присутствии этого козла. Окончание фразы Лань произнесла нарочито громким голосом, видимо, желая, чтобы слова дошли до адресата. – Это кого вы обозвали козлом, дамочка? Уж не меня ли? – грозно поинтересовался Длинный. – Какая проницательность. С чего это вдруг? – усмехнулась девушка. Потапыч предостерегающе положил руку на ладонь жены, но Лань ее скинула и сказала, еще сильнее распаляясь: – Значит, не совсем дурак, есть еще мозги в черепушке. – Что?! – взревел Длинный, багровея, как помидор. Его подельники испуганно сжались, явно не желая попасть под горячую руку. Он треснул кулаком по столу и нацелил указательный палец на Потапыча: – Заставь свою шлю… гхм… жену прикусить язык! – А то что? Потапыч встал из-за стола, расправил плечи, хрустнул позвонками, разминая шею. Лань с вызовом в глазах смотрела на пыхтящего, как разъяренный бык, здоровяка. Следом за клиентом поднялся Балабол, положил левую руку на плечо мужчины, правую в успокаивающем жесте вытянул перед собой: – Длинный, угомонись, что на тебя нашло? Тебя вышвырнут из парка, если не возьмешь себя в руки. Все, проехали. Ты неудачно пошутил, я неудачно ответил. Ни тебе, ни мне лишние проблемы не нужны. Замяли скандал. Желая хоть как-то выпутаться из скользкой ситуации, Длинный заорал во всю глотку: – Проныра, тварь ты такая, где тебя черти носят?! Долго я хавчик ждать буду? – Еще пять минут, – донесся из кухни равнодушный голос.