Теперь Джозефина тоже улыбалась, потому что он был прав. — Связь с прошлым — в этом все дело. Мне нравится, взяв в руки керамический черепок, представлять себе мужчину, вращавшего глину на колесе. И женщину, носившую в этом горшке воду. И ребенка, который однажды уронил и разбил его. История никогда не казалась мне мертвой. Я всегда ощущала пульс жизни в экспонатах, заполнявших музейные шкафы. Это у меня в крови, я впитала это с молоком матери, потому что… — Джозефина осеклась, внезапно поняв, что ступила на опасную территорию. «Нельзя говорить о прошлом, — пронеслось у нее в голове. — Нельзя говорить о маме». К счастью, детектив Фрост не обратил внимания на ее запинку. Следующий вопрос полицейского вовсе не касался жизни Джозефины. — Я знаю, вы тут недолго проработали, — произнес он. — Но все же — вам никогда не казалось, будто в музее что-то не так? — Что вы имеете в виду? — Вы сказали, у вас такое ощущение, словно вы работаете в доме ужасов. — Это фигура речи. Вы ведь можете это понять, верно? После того, что обнаружилось за стеной в цоколе. И после того, кем оказалась Госпожа Икс. — Джозефине показалось, что температура воздуха в ее кондиционированном кабинете понизилась еще сильнее. Она протянула руку, собираясь надеть свитер, который только что повесила на спинку своего кресла. — Но, во всяком случае, моя работа вряд ли ужасает так, как ваша. Вы удивляетесь, почему я решила работать с керамикой и старыми костями. А меня удивляет, что такой человек, как вы, решил работать с… ну, с ужасами наших дней. — Подняв взгляд, Джозефина заметила неловкий огонек в глазах детектива, ведь на этот раз вопрос был адресован ему. Человек, привыкший допрашивать других, похоже, не жаждал делиться своей личной информацией. — Прошу прощения, — проговорила она. — Видимо, я не вправе задавать вопросы. Я должна только отвечать на них. — Нет, мне просто любопытно, что вы имели в виду. — А что я имела в виду? — Когда сказали: «Такой человек, как вы». — Ах, это… — Джозефина робко улыбнулась. — Просто вы показались мне очень приятным. Добрым. — А большинство полицейских не такие? Она вспыхнула. — Похоже, я продолжаю рыть себе яму, да? На самом деле мне просто хотелось сделать вам комплимент. Потому что, должна признаться, большинство полицейских наводят на меня страх. — Джозефина опустила взор и стала разглядывать стол. — Думаю, я не одинока в своих чувствах. Фрост вздохнул. — Боюсь, вы скорее всего правы. Даже несмотря на то, что сам я вряд ли смогу хоть кого-нибудь испугать. «Однако я боюсь вас, — подумала Джозефина. — Я ведь знаю, что вы можете сделать, если узнаете мою тайну». — Детектив Фрост? — На пороге кабинета возник Николас Робинсон. — Ваша коллега хочет, чтобы вы спустились вниз. — А! Хорошо. — Фрост наградил Джозефину улыбкой. — Мы побеседуем в следующий раз, доктор Пульчилло. И все-таки поешьте, что же вы так! Дождавшись, когда Фрост выйдет из комнаты, Николас спросил: — Что тут происходит? — Мы просто болтали, Ник. — Он детектив. Не думаю, что они могут «просто болтать». — Но он меня не допрашивал. Ничего такого. — У тебя какие-то неприятности, Жози? Может, тебе стоит рассказать о них? Его вопрос насторожил Джозефину, но ей все же удалось сохранить спокойствие. — С чего ты так решил? — Ты сама не своя. И не только из-за того, что случилось сегодня. Вчера в коридоре, когда я подошел к тебе сзади, ты аж подпрыгнула. Джозефина сидела, положив руки на колени, и радовалась, что Николас не видит, как ее пальцы стягиваются в два тугих узла. Они недолго проработали вместе, но за это время куратор необъяснимым образом научился четко улавливать настроение Джозефины, понимать, когда ее стоит рассмешить, а когда женщине нужно побыть одной. Вне всякого сомнения, он и сейчас смекнул, что ей хочется остаться наедине с собой, но отступать не собирался. Это не было похоже на того Николаса, которого она знала, Николаса, который никогда не вмешивался в ее личную жизнь. — Жози, — не унимался куратор, — может, ты хочешь поговорить о чем-нибудь? Джозефина печально усмехнулась. — Похоже, меня убивает то, что я так ужасно просчиталась с Госпожой Икс. И вовремя не поняла, что мы столкнулись с подделкой. — Этот радиоуглеродный анализ сбил с толку нас обоих. Я ошибался так же, как ты. — Но ты ведь не египтолог по образованию. Именно поэтому ты взял меня на работу, а я так напортачила. — Склонив голову, Джозефина принялась массировать виски. — Если бы ты нанял кого-нибудь более опытного, этого не случилось бы. — Ничего ты не напортачила. Ведь это ты настояла на компьютерной томографии, помнишь? Потому что именно ты не была абсолютно уверена в Госпоже Икс. Только благодаря тебе мы добрались до истины. Так что прекрати казнить себя за это. — Я подпортила музею репутацию. Ты взял меня на работу, так что я и твою репутацию подпортила. Робинсон ответил не сразу. Он молча снял очки и протер их носовым платком. Николас всегда носил с собой льняные платки — одна из тех анахроничных привычек, что внушали Джозефине особую симпатию. Порой он напоминал ей холостого джентльмена из давно ушедших, более простодушных времен. Из того прошлого, когда мужчины вставали, если в комнату входила женщина. — Может, стоит взглянуть на это с другой стороны, — предложил Николас. — Подумай о том, как мы прославились. Теперь весь мир знает, что Криспинский музей существует. — Только причины у этой славы дурные. О нас узнали как о музее, в цокольном этаже которого хранятся трупы. — Джозефина почувствовала, как из кондиционера вырвалась очередная порция холодного воздуха, и поежилась, даже несмотря на вновь надетый свитер. — Я все время думаю о том, что еще может обнаружиться в этом здании. Вдруг за этим потолком хранится очередная усохшая голова, а за той стеной — новая Госпожа Икс? Как можно сделать такое без ведома куратора? — Джозефина посмотрела на Робинсона. — Наверняка это он, да? Доктор Скотт-Керр. Именно он руководил музеем долгие годы, значит, надо полагать, все происходило с его ведома. — Я знал Уильяма Скотта-Керра. И мне очень трудно поверить в это. — А ты действительно близко его знал? Николас поразмыслил над ее вопросом. — Теперь я начал задумываться: так ли хорошо мы знали Уильяма? Так ли хорошо мы знаем окружающих? Он ушел из этой жизни тихим и абсолютно простым человеком. На таких, как правило, не обращают внимания. — А разве не так обычно описывают психопатов, захоронивших у себя в подвале два десятка трупов? «Он был таким тихим и простым». — Похоже, это универсальное описание. Кстати, оно подходит почти любому, верно? — Николас насмешливо покачал головой. — Включая меня. Джозефина ехала домой в автобусе, тупо глядя в окно. Говорят, жизнь полна совпадений, так ведь? И ей не раз приходилось слышать рассказы туристов о том, как на парижских улицах им довелось столкнуться с кем-нибудь из соседей. Странное стечение обстоятельств — дело вполне заурядное, и, возможно, в ее жизни произошло именно это. «Но сегодняшнее совпадение не первое, — думала она. — Сначала имя на картуше. Медея. А теперь еще „Индио дейли ньюз“». На своей остановке она вышла из автобуса и оказалась в липкой, напоенной влагой жаре. Сверху нависли устрашающе черные тучи, и по пути к дому, слушая раскаты грома, Джозефина чувствовала, как на ее руках дыбятся волоски, словно встревоженные наэлектризованным воздухом. Капли дождя начали падать ей на голову, а когда Джозефина добралась до здания, разразился настоящий тропический ливень. Она помчалась вверх по лестнице в холл и, роняя струи воды, принялась открывать свой почтовый ящик. Стоило ей вытащить из ящика стопку конвертов, как дверь квартиры 1А открылась, и господин Гудвин произнес: — Мне показалось, я видел, как вы вбежали в дом. Там, на улице, похоже, влажновато? — Там черт-те что. — Джозефина захлопнула ящик. — Я рада, что сегодня мне больше никуда не нужно идти. — Утром почтальон принес еще одно. Я решил, что вы захотите его взять. — Еще одно — что? — Еще одно письмо, адресованное Джозефине Соммер. Почтальон поинтересовался, как вы отреагировали на предыдущее, и я ответил, что вы его забрали. Джозефина просмотрела почту, которую только что вынула из ящика, и обнаружила нужный конверт. Адрес был написан той же рукой. А штемпель и на этот раз оказался бостонским. — Знаете, похоже, эти письма сбили почтальонов с толку, — заметил господин Гудвин. — Наверное, стоит попросить отправителя указывать правильную фамилию. — Конечно. Спасибо. — Джозефина начала подниматься по лестнице. — Вы еще не нашли свои ключи? — крикнул ей вслед комендант. Джозефина ничего не ответила — она вбежала в квартиру и захлопнула за собой дверь. Затем, бросив всю прочую почту на диван, быстро разорвала конверт, адресованный Джозефине Соммер, и вынула оттуда сложенный лист бумаги. Уставившись на слова: «Национальный парк „Синие Холмы“», Джозефина задумалась: зачем кому-то понадобилось присылать ей ксерокопию карты с пешеходными маршрутами близлежащего заповедника? Потом, перевернув листок, она увидела сделанную чернильной ручкой надпись: НАЙДИ МЕНЯ. Ниже стояли цифры: 42 13 06.39 71 04 06.48